Занятие 12 моральная подготовка изобретателя

М. Белый

Изобрести согласно словарю – это, творчески работая, создавать что-нибудь новое неизвестное прежде. Следовательно, изобретение – это и есть то самое новое. В некоторых странах, например во Франции, так и понимают. В других требуют, чтобы это новое было еще и полезным. (Исключением являются военные изобретения: они чем больше могут принести вреда, тем лучше. Но, поскольку исключения лишь подтверждают правила, то военные изобретения оставим в стороне.)

Раньше изобретения говорили сами за себя. Изобретали и пользовались. Вот, например, колесо. Его изобрели и начали ездить и возить, а автор колеса был настолько скромным, что потомкам даже не назвал своего имени.

Теперь же изобретение только тогда является изобретением, когда на него выдана специальная бумага, что оно действительно является изобретением. Существует целая наука о том, когда можно выдавать такую бумагу, а когда - нельзя. И чтобы получить такую бумагу, которую именуют авторским свидетельством или патентом, эту науку надо превзойти.

Во – первых, чтобы самому не было стыдно, если попросишь выдать авторское свидетельство, скажем, на велосипед. А во – вторых, для того, чтобы на равных разговаривать с экспертами ВНИИГПЭ – Всесоюзного научно – исследовательского института патентной экспертизы, определяющего возможность выдачи этих бумаг. А разговаривать с экспертами непросто. Почему-то, хотя нельзя огульно судить обо всех экспертах, все они (или большинство) отличаются поразительной странностью. Как правило, в самом первом ответе на заявку – это такая бумага, в которой вы просите выдать вам свидетельство, - эксперты вас сшибают с ног. То есть отказываются признать вашу замечательную заявку изобретением, ссылаясь на какой-нибудь патент, который, как вы потом выясните, ни с какого бока не относится к вашей заявке.

Некоторые изобретатели говорят, что к такому поведению экспертов вынуждает напряженный план по обработке заявок. А послав отказное решение, они сразу делают два дела – берут себе некий тайм-аут, позволяющий им все-таки выполнять план, а заодно отсортировать случайных изобретателей, не обладающих нужной стойкостью для дальнейших сражений.

Дело в том, что вы имеете право возражать эксперту. Но только – в течение двух месяцев со дня получения ответа. Если у вас есть нужное упорство, вы, ознакомившись с упомянутым патентом (его называют противопоставленным), а изложен он на японском языке – не всегда, правда, но довольно часто, – вы письменно доказываете эксперту, что этот патент к делу не относится. Поскольку все это происходит во времени, то получивший передышку эксперт приводит вам новые соображения, показывающие, что ваша заявка все равно не изобретение.

Иногда эти соображения таковы, что вы не знаете, что делать. Известен такой курьез. Были поданы две заявки. Одна – на изделие, другая – на способ изготовления этого изделия. Изделие относилось к одной области народного хозяйства, а способ – к другой. Естественно, заявки попали в разные отделы ВНИИГПЭ. Способ вскоре был признан изобретением, поскольку технология не вызывала возражений, а изделие длительное время изобретением не признавалось – потому лишь, что эксперт по изделию не соглашался с технологией его изготовления.

Итак, если вы не знаете, что делать, – значит, вам надо набраться терпения и объяснить все эксперту с самого начала. Ваша переписка с ним может длиться месяцами, а иногда и несколько лет.

Наконец, эксперту ничего не остается, как согласиться с вашими доводами. Он сдается и направляет вам «выдачное» решение. Это значит, что ваша заявка признана изобретением. А дальше дело техники: уточнение формулы изобретения, его описания … Остается подождать год, полтора – и вам на руки пришлют авторское свидетельство.

Все это касается оформления изобретения.

А изобретения бывают самые разные, и их стоит классифицировать. Но не по тем рубрикам, которыми занимаются патентоведы, а несколько иначе – например, по признаку возможности внедрения.

По этому признаку изобретения следует разбить на две группы. Первая – те изобретения, которые созданы при выполнении служебного задания. Вторая – все остальные.

В свою очередь, первую группу следует разделить на две подгруппы. Одна подгруппа – изобретения, в числе авторов которых имеются (скажем, в скобках – числятся) лица высокого начальственного ранга. Другая подгруппа – авторами которых являются только непосредственные разработчики.

Почему важно такое разделение? Да потому, что основное число фактически осуществленных изобретений относится к первой подгруппе первой группы.

Нет, не зря изобретатели дальновидные стараются привлечь в соавторы начальство.

Как же осуществляются изобретения, если понимать осуществление в широком смысле, включающем их практическое использование, или то, что называется внедрением?

В наше время изобретение редко осуществляется при помощи пары пробирок, колбочки и стеклянной палочки, если, конечно, она не волшебная.

Для реализации изобретения необходимы опытные устройства, все возможное оборудование, которое подчас нужно разрабатывать, вплоть до стадии рабочих чертежей, изготовлять, пробовать, испытывать, отрабатывать, доводить.

Дело это долгое, поэтому мы можем немого отвлечься и вспомнить об изобретениях, которые создаются не в порядке выполнения служебных заданий и по нашей любительской классификации относятся ко второй группе.

Рождение таких изобретений не сопровождается патентными поисками, выполненными в плановом порядке патентными и переводческими силами организаций. Все это делается самим потенциальным изобретателем, его собственными силами и средствами. Ему предстоит доказывать экспертам не только наличие признаков существенной новизны своего предложения, но и его полезность. Хотя оно не относится к фантастическим и его полезность, сожжет быть, очевидна, но эксперты должны получить формальные заключения о полезности от ведущих организаций тех отраслей, в которые вторгается предложение.

Представьте себя на месте эксперта. Кто – то предложил ванны – те самые, которые установлены в ванной комнате рядом с умывальником, - делать складными: в раскладушке заменить полотно на провисшую сетку, капроновую, а поверх сетки закрепить плотную пленку. Хочешь – разложи ванну и мойся. Кончил мыться – собери раскладушку, то бишь ванну, кидай ее на антресоли, и ванная комната свободна … А эксперт получил официальное заключение, например, от НИИсанпомывгигиены, что вашу раскладушку трудно мыть, и поэтому она пользы не принесет. И эксперт отправляет автору отказ с железной ссылкой на заключение экспертов.

Конечно, предполагается, что это заключение объективно. Но представьте себе, что в той области, в которой вас все считают самым-самым компетентным, и вы, разумеется, тоже так считаете – вдруг кто-то со стороны взял да и сказал новое слово, которого вы не знали или пока не додумались. Обидно, не правда ли? Может, лично вы эту обиду проглотите и, будучи чрезвычайно честным, принципиальным и даже благородным, удержитесь на уровне объективности.

Но все ли такие, как вы?

… Настоящий изобретатель, фанатично веруя в свое предполагаемое изобретение, преодолевает все барьеры и доказывает экспертам, что оно все-таки изобретение.

Через положенное время изобретателю пришлют заветное авторское свидетельство. Государство тем самым подтвердит, что да, его предложение является изобретением, ставшим государственной собственностью, что права его, как изобретателя, взяты под защиту. Еще перед тем, как он получит авторское свидетельство, изобретение будет опубликовано в официальном бюллетене: хочешь – бери и осуществляй!

Однако случаи осуществления таких изобретений крайне редки. И в большинстве случаев экономический эффект почему-то отсутствует. Автор иногда получает что-то поощрительное, которого едва хватает на приобретение стопки бумаги.

Конечно, автор в праве начинать добиваться справедливости – в той мере, в которой он ее понимает.

Для этого автору нужно всего-навсего добраться до организации или предприятия, которое первым бы применило его изобретение. Затем исследовать объемы использования. Если имеются другие пользователи, то нужно побывать и там, даже если они расположены в разных концах страны. После этого выявить полученный экономический эффект, поставить вопрос о выплате вознаграждения и требовать его – хотя бы через суд.

Как видите, все это просто и доступно каждому изобретателю.

Однако вернемся к изобретателям, которые родились при выполнении служебного задания.

Мы остановились на том, что для осуществления этих, как, впрочем, и любых изобретений, нужно разрабатывать, изготавливать и т.д. опытные устройства, без которых осуществление может быть только мысленным.

Вот теперь самый раз поднять нашу любительскую классификацию и вспомнить, что в первой группе изобретений, тех, что рождаются в служебном порядке, имеются две подгруппы. Первая – та, в которой в числе авторов высокие начальственные лица. Вторая – где в авторах только непосредственные изобретатели.

Займемся сначала первой подгруппой.

Устройство, осуществляющее изобретение или им являющееся, - это действующая модель или опытный образец. Разрабатывается оно вплоть до рабочих чертежей и, естественно, по правилам ЕСКД – Единой системы конструкторской документации. Согласно этой системе даже две маленькие деталюшки, склепанные друг с другом, являются сборочной единицей, на которую обязательно оформляется спецификация. Эта система оговаривает и размеры чертежей, который почему-то не могут быть меньше стандартного писчего листа, хотя деталюшка размером с ноготок. Внизу каждого чертежа штамп, в котором заделана куча подписей: разработчика, контролера размеров, контролера – технолога, контролера правил, главного разработчика, утвердителя чертежа. Вот сколько у чертежа родителей и нянек.

Из конструкторского подразделения, чтобы изготовить даже не очень сложный опытный образец, выходит кипа чертежей. Причем это не те чертежи, которые были наколоты на чертежной доске, а размноженные синьки, выпущенные в трех-четырех экземплярах и передаваемые изготовителю, скажем в опытный цех.

Представляете себе, какой труд вложен в эти чертежи? На одну только разработку конструкторской документации опытного образца уходит весьма приличное время.

Конечно, для изготовления первого опытного образца кое-что в оформлении рабочих чертежей можно было бы и упростить. И не кое-что, а очень многое, ибо то, что хорошо и нужно для серийного производства, не так уж хорошо и необходимо для опытных работ. Однако система есть система…

Но вот чертежи переданы на изготовление. Над первым комплектом чертежей начинается колдовство по подготовке производства.

В первую очередь изучается ведомость покупных изделий. Изготовители деловито передают заявки в отделы снабжения и оборудования. Там начинается шум: «Вы что? Это же фондируемые позиции? У нас на такое нет фондов! Эти фонды надо еще выбивать! И даже если удастся выбить, тот заказать можно будет только в первом полугодии, а сейчас июль на дворе! Значит, заказать придется только в будущем году! А получать будем через год! И неизвестно еще в каком квартале, может быть, в последнем!»

А опытный образец надо сделать в этом году, и сроки изготовления установлены вполне конкретные и, как правило, жесткие.

И вот здесь вступает в действие главный признак первой подгруппы нашей классификации, а именно – авторитет соавтора из начальства. Иногда достаточно только упоминания о нем! Иногда организуется его личное вмешательство – скажем, телефонный звонок или указание на очередном совещании. И резервы отделов снабжения и оборудования приводятся в действие. Где правдами, где неправдами, но требуемые позиции приобретаются.

Для изобретений второй подгруппы нашей классификации дела обстоят хуже. О приведении в действие упомянутых резервов нет и речи, если только не вступают в силу личные отношения между изобретателями и работниками отделов снабжения. Такое, по слухам, иногда возможно. Но, по фактам, редко.

И окончание изготовления образца откладывается на неопределенное время. Сроки срываются. Наказать вроде некого – ведь установленного порядка приобретений покупных изделий никто не менял. И тогда в вышестоящую организацию следует просьба о перенесении утвержденных сроков.

Всего этого не было бы, а были бы изготовленные опытные образцы, если бы (видите сколько тут «бы») – если бы небольшое количество всех готовых изделий, выпускаемых промышленностью и являющихся комплектующими, выделялось и концентрировалось в специальных магазинах – складах. И оттуда выдавалось единицами по требованию изготовителей опытных машин. В масштабах производства страны такое резервирование готовых изделий ни на чем не отразилось бы, а технический прогресс был бы значительно ускорен.

Сколько об этом писалось на страницах печати! Но увы…

А между тем изготовитель ставит перед конструктором вопросы. «Нельзя заменить то-то на это? А это на то-то? Азотацию на цементацию? Шлифовку на чистовое точение? Потому что нет станка, пластмассы, проката…»

И конструктор вместе с изобретателем, если они не совмещены в одном лице, помают головы и, скрепя сердце, вносят просимые изобретения в чертежи.

Кто хоть немого знает конструкторское дело, тот вспомнит, что все чертежи конструкции между собой увязаны. И стоит только в чертеже одной детали изменить размер, как потянется целая цепочка изменений в других. Где – то в этой цепочке изменение обязательно будет пропущено – и начнется ералаш. Одно в другое не лезет или болтается там, где должно плотно сидеть …

Несмотря на кучу подписей в чертежах, ошибки в них нет-нет да и проскакивают. Бедный конструктор весь в мыле, и если бы он был лошадью, то несомненно загнанной.

От всего этого качества опытного образца изменяются не в лучшую сторону.

Но наконец, опытный образец собран и конструктор – изобретатель (для простоты совместим их в одном лице) с ужасом и тревогой смотрит на получившуюся каракатицу, лишь отдаленно напоминающее задуманное. Но даже такая каракатица все же мила его сердцу, как уродливое, но родное дитя.

С громко бьющимся сердцем он начинает пробовать образец. При обступившем его народе: ведь всем любопытно. Он медлит, по нескольку раз проверяет то, что поддается проверке. Наконец пускает.

И конечно, что-то заедает …

Народ постепенно расходится, а изобретатель вместе с приданными ему помощниками, если таковых придали, начинает муторную отладку. Кропотливо, одну за другой, изобретатель выковыривает возникающие неполадки. Что-то приходится изменять, что-то переделывать, и все это на скорую руку. Но, в конце концов, как ни странно, каракатица начинает работать. И даже – бывает же такое! – результаты близки к ожидаемым.

Это праздник.

Надо только учесть, что такой праздник редко наступает ранее двух-трех лет с начала работы над конструкцией. Обычно это четыре-пять лет.

Завершить разговор о моральных качествах изобретателя следует хотя бы кратким рассмотрением вопроса о вознаграждении изобретателей. Зависит оно не от количества и качества вложенного ими труда, а от экономического эффекта, полученного при использовании изобретения за первые пять лет. За этот срок масштабы использования изобретения еще далеко не дошли до нужной величины. А когда эта величина достигается, изобретателю остается только вздыхать о том, как бы он мог быть хорошо вознагражден.

Бывает, что исчислить экономический эффект от использования изобретения не представляется возможным. По разным причинам. Тогда вступают в действие расчетные формулы, усеянные коэффициентами. Это тоже целая наука, которую не все изобретатели хотят и могут постичь, так как она в какой- то степени похожа на гармонь. Ее можно растягивать и так и этак.

Об изобретениях второй подгруппы, выполненных не в порядке служебного задания, мало что можно сказать, потому что они в подавляющем большинстве случаев остаются только на бумаге в виде красивого авторского свидетельства. Нужно обладать немыслимыми пробивными способностями, чтобы такое изобретение оказалось осуществленным – даже если изобретатель – энтузиаст будет писать во все заинтересованные, по его мнению, организации и предприятия бесчисленные письма, доказывающие выгоды от использования его изобретения и потери в народном хозяйстве от пренебрежения им.

Но зато качество бумаги и цветное оформление авторских свидетельств позволяет их использовать для украшения интерьера жилища изобретателя – путем создания на стенах цветных участков и пятен. В зависимости от числа авторских свидетельств их располагают отдельными группами или общим массивом.

Занятие 13 ПЕРЕПИСКА С ЭКСПЕРТОМ Н.Серенкова, эксперт

В Госкомизобретений СССР приходит много писем. Большинство из авторов недовольно решениями предварительной и научно-технической экспертизы, Контрольного совета. А иногда заявитель просто отводит душу – в письме он даже не указывает номера своей заявки, о которой ведет речь, не приводит технических контрдоводов по существу принятого, не устраивающего его решения. Такие письма делу не помогают.

Как правильно вести переписку по заявкам? Попробуем дать несколько советов. Итак, подана заявка на предполагаемое изобретение во ВНИИ государственной патентной экспертизы (ВНИИГПЭ). Здесь заявка проходит два этапа: предварительную и государственную научно-техническую экспертизу.

1.ПРЕДВАРИТЕЛЬНАЯ ЭКСПЕРТИЗА

Предварительная экспертиза определяет, можно или нельзя принять заявку к рассмотрению. Если заявка принята – проблем нет, материал передается на научно техническую экспертизу. Но предварительная экспертиза, оценив качество оформления заявки, может предложить заявителю дополнить заявку недостающими материалами, внести исправления и т.д.

Внеся необходимые дополнения и исправления, материал надо направить на имя руководства отдела предварительной экспертизы ВНИИГПЭ в двухмесячный срок. Внести требуемые исправления в материалы заявки нужно даже в том случае, если ответы на поставленные вопросы, по мнению автора очевидны. Ошибкой было бы видеть в этих вопросах какой-то злой умысел. Дело в том, что экспертиза сама не имеет права что-либо поправить в материалах (чертежах, описании и т.д.), потому и предлагает сделать это автору.

Другая ситуация – когда заявка не принята к рассмотрению, так как недостатки в оформлении препятствуют дальнейшему ее рассмотрению. Например, довольно часто бывает, что авторская формула изобретения содержит только постановку задачи без указания средств ее достижения. Материалы такой заявки должны быть приведены в соответствии с требованиями, предъявляемыми пунктом 44 действующего Положения об открытиях, изобретениях и рационализаторских предложениях и Инструкцией по составлению заявки на изобретение (Э3-1-74).

Но представим ситуацию, при которой автор, проанализировав доводы экспертизы, пришел к выводу, что ее действия неправомерны. В таком случае разногласия, возникшие между экспертизой и автором, надо разрешить с отделом предварительной экспертизы ВНИИГПЭ. Если это не удалось – надо обратиться к руководству ВНИИГПЭ. Опыт показывает, что многие вопросы решаются таким образом, и решаются успешно.

Однако в случае, если разногласия все-таки остались (автор считает, что в предоставленном виде заявка может быть принята к рассмотрению, поскольку изложенные в решениях и письмах ВНИИГПЭ требования не препятствуют ее рассмотрению), жалобу о несогласии с решением предварительной экспертизы адресовать руководству Госкомизобретений.

На всех этапах переписки к письму автора должны быть приложены материалы заявки и приняты по ней решения. Это сокращает сроки рассмотрения писем. Нередко автор, обидевшись на то, что заявка возвращена, сразу пишет в Госкомизобретений, да еще не прилагает к письму материалы заявки и решение ВНИИГПЭ, не указывает ни номера письма ВНИИГПЭ, ни дату его отправления, ни даже названия изобретения и т.д. такое письмо не может быть рассмотрено по существу, и, главное, установить правомерность вынесенного предварительной экспертизой решения не предоставляется возможным: кроме общего недовольства результатами экспертизы в письме ничего нет.

Приходится Комитету запрашивать у автора все материалы. И тут выясняется, к примеру, что автору предложили дополнить заявочные материалы актом испытаний заявляемого вещества. Сделать это требовалось в двухмесячный срок. Рассмотрение заявки в Комитете показало, что акт был запрошен правомерно, в соответствии с пунктом 133 Инструкции Э3-1-74. Однако приоритет заявки сохранить уже нельзя, поскольку установленный двухмесячный срок автором упущен.

Другой пример. Была подана заявка на изобретение под названием «Способ измерения деталей и устройство для его осуществления». Предварительная экспертиза предложила автору описать работу устройства, а так же исключить из формулы изобретения на устройство конкретные примеры, ибо в материалах заявки отсутствует обоснование достижения положительного эффекта именно с этими параметрами. Автор исключил из формулы изобретения конкретные величины, а вместо описания работы устройства ответил, что в этом нет необходимости, так как устройство – штангенциркуль – давно известно. Свой ответ он направил, как это и положено, в адрес отдела предварительной экспертизы. К письму автор приложил ксерокопию заявочных материалов. Забегая вперед, следует отметить, что исправленные материалы можно было бы принять к рассмотрению: требования, предъявляемые к чертежу, описанию, формуле изобретения, автором были выдержаны. Но ведь к рассмотрению предъявлена лишь ксерокопия материалов заявки. Принять ксерокопию нельзя: в соответствии с пунктом 44 Положения об открытиях, изобретениях и рацпредложениях должен быть комплект подлинных документов, а не их копия. Переписка зашла в тупик. Комитет вынужден был просить автора приехать (автор живет в Москве), имея при себе комплект заявки. Дело затянулось…

2.НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКАЯ ЭКСПЕРТИЗА

Итак, заявка принята к рассмотрению. Теперь по ней проводится государственная научно-техническая экспертиза. Она длится не более шести месяцев со дня поступления заявки.

По результатам экспертизы автору направляют, в частности, решение о выдаче авторского свидетельства или об отказе, либо решение о запросе дополнительных сведений, уточняющих сущность заявки. С момента получения автором решения вся последующая переписка по каждой заявке в отдельности веется с ВНИИГПЭ.

Как правило, ВНИИГПЭ выносит по заявке от одного до трех решений. Идет обмен техническими мнениями между автором и экспертизой: уточняются авторские притязания, проводится сравнительный анализ предложенного и известного решения, выявляются отличительные признаки предложенного, корректируется формула изобретения. На этом этапе и экспертиза и авторы стремятся устранить возникшие между ними разногласия.

Большинство авторов соглашается с формулой изобретения, установленной экспертизой. Но иногда возникают возражения. Здесь имеют место две ситуации: первая – автор настаивает на введении в формулу как можно большего количества признаков, второе- наоборот.

Например, в 1962 году было выдано авторское свидетельство для обработки шеек вала. Однако переписка по формуле изобретения продолжалась… 13 лет, до 1975! Произошло это потому, что требования автора противоречили, с одной стороны установленными правилам составления формулы, а с другой – материалам заявки.

Анализируя формулу изобретения, автор должен иметь в виду, что любое устройство, как и любой объект изобретения, имеет множество признаков. Однако из общей их массы в формулу изобретения следует включать только те, которые влияют на достижение положительного эффекта, исходя из сформулированной задачи, и составляют сущность изобретения. При этом следует отличать общие существенные признаки от частных, уточняющих и развивающих общие существенные признаки. Частные признаки ни в коем случае не могут ни заменить, ни исключить общие.

Теперь о решениях об отказе в выдаче авторских свидетельств. Они выносятся из-за несоответствия заявленного предложения критериям изобретения: «техническое решение задачи», «новизна», «существенные отличия», «положительный эффект». Что следует анализировать, получив такое решение? Рассмотрим некоторые из указанных критериев изобретения, вызывающих обширную переписку.

«Техническое решение задачи». Для того чтобы предлагаемое изобретение было именно техническим решением задачи, оно должно давать конкретный результат, то есть быть осуществимым, работоспособным, а материалы заявки должны содержать сведения, выходящие за пределы доступных знаний и опыта. Изобретение должно быть повторимым и при повторении давать один и тот же технический результат. Например, заявлен штамп, у которого, в частности, матрица снабжена стальными шариками, расположенными на упругой подложке, что позволяет гасить удар в процессе обработки. Экспертиза отказала в выдаче авторского свидетельства на штамп из-за отсутствия в предложении технического решения, так как в материалах заявки не указаны размеры шариков и упругой подложки. Автор должен отстаивать свою свою точку зрения, ибо такой отказ неправомерен: указанные экспертизой размеры выбираются исходя из конкретных условий: обрабатываемого материала. Материала шариков и упругой подложки, усилия и т.д. Для такого выбора не требуется какого-либо дополнительного творчества.

«Существенные отличия». Заявленное техническое решение признается соответствующим этому критерию, если оно представляет собой новую совокупность признаков, как и сочетание известных, дающих новый положительный эффект. Для пояснения приведем такой пример. Предложен фрезерный патрон, у которого между фрезой и корпусом установлена прокладка из теплоизолирующего материала, имеющая выступы симметричного профиля. В каждом выступе – канал для подвода охлаждающей среды, что позволяет повысить точность обработки деталей за счет уменьшения тепловой деформации корпуса патрона. По заявке было вынесено решение об отказе в выдаче авторского свидетельства из-за отсутствия в предложении существенных отличий от известных технических решений аналогичного назначения. После длительной переписки авторы согласились с этим решением. Они попросили дать им четырехмесячный срок, чтобы предоставить доказательства положительного эффекта, отличающегося от эффекта, полученного от противопоставленного. Просьба авторов удовлетворена. Теперь дело за ними.

«Положительный эффект». Это новый, более высокий результат, который получают при использовании изобретения по сравнению с тем решением, который получают от объекта- прототипа. При изменении прототипа положительный эффект может быть скорректирован в процессе экспертизы. И еще: положительный эффект должен относится к объекту изобретения в целом, а не к его части. При отказе в выдаче авторского свидетельства на основании несоответствия предложения этому критерию нужно предоставить экспертизе расчет (экономический, аналитический, акт испытаний, результаты эксперимента и т.д.), который бы со всей ясностью доказывал достижение предложением положительного эффекта.

Пример: заявлен виброизолятор, в котором упругий элемент установлен с зазором по отношению к буртикам шайбы, имеющим выступы, что, по мнению заявителя, повышает эффективность виброизоляции. Экспертиза установила, что предложенный виброизолятор не обеспечит достижение положительного эффекта, и отказала в выдаче авторского свидетельства. Экспертиза обосновала свое решение тем, что в материалах заявки не содержится достаточных сведений о положительном эффекте, создаваемом виброизолятором по сравнению с прототипом. В частности, не приведено соотношение между величинами зазора и количеством выступов, не показана геометрия выступов. Автор в своем воображении убедительно показал, что величина зазора и наличие выступов в том виде, как это показано в материалах заявки, и с учетом результатов эксперимента обеспечивают повышение жесткости виброизолятора в боковом направлении и как следствие – повышение эффективности виброизоляции. Таким образом, положительный эффект достигается. Экспертиза согласилась с доводами автора.

Следует коротко упомянуть о запросе экспертизой дополнительных материалов или сведений. В нем должны быть четко сформулированы все имеющиеся у эксперта вопросы по материалам заявки, без ответа на которые дальнейшее рассмотрение заявки невозможно. Ответ автора или просьба о продлении срока должны быть направлены во ВНИИГПЭ в течении месяца. Но это может быть также и предложение о представлении уточненной формулы изобретения.

А как быть если и авторы и экспертиза свои доводы исчерпали, а разногласия устранить не удалось? В таком случае следует обращаться в Контрольный совет научно-технической экспертизы Госкомизобретения СССР. Но об этом в следующий раз.

Занятие 14 ТЕНЕВАЯ МОЗГОВАЯ АТАКА А.Б.Попов

Американский цирковой артист Виллард демонстрировал перед публикой такой фокус: на несколько минут он увеличивал свой рост почти на 20 см! Ученые сделали рентгеновские снимки во время исполнения этого номера и установили, что Виллард, напрягая мышцы, расположенные вдоль позвоночного столба, выпрямлял все физиологические изгибы позвоночника и за счет этого становился на некоторое время выше на целую голову.

Потенциальными способностями временно расти на целую голову обладает каждый человек – вырасти не только в буквальном смысле слова. Хорошие возможности для этого дает мозговая атака, о которой мы уже вели разговор на первом занятии.

Особенно в этом смысле привлекательная для начинающих работа в группе – группе генераторов идей. Однако формированию группы для проведения обычной, или, как ее еще называют, прямой мозговой атаки в ряде случаев связано с серьезными затруднениями. Особенно ярко они проявляются, например, при обучении техническому творчеству, когда число слушателей в группе 20-25 человек. Это слишком много. А так как желательно, чтобы каждый мог попробовать себя в коллективном генерировании идей, то учебную группу можно дробить: оптимальный состав команды генераторов 5-12 человек.

Далеко не каждый человек может заниматься вдохновенным творчеством в присутствии и при активном вмешательстве посторонних лиц. Напомним, к примеру, что если известный казахский акын Джамбул сочинял, в основном импровизируя перед большой аудиторией, то писатель Пришвин мог продуктивно заниматься творческой деятельностью только в условиях полного уединения и тишины. Неумение высказываться публично отнюдь не означает неумение генерировать идеи. Но привлечение людей с «пришвинским» типом творческой работы к прямой мозговой атаке практически невозможно. В то же время ясно, что участие в мозговой атаке если не в качестве генератора, а хотя бы в качестве молчаливого зрителя, также могло бы быть полезно и для генераторов «пришвинского» типа, и для общего дела.

Таким образом, при проведении мозговой атаки бывает целесообразно для части генераторов обеспечить условия одновременного присутствия и отсутствия, участия и неучастия в коллективном выдвижении идей. Разрешить это противоречие удалось в теневой мозговой атаке (ТМА).

Сеанс ТМА проводится двумя подгруппами генераторов идей. Первая подгруппа – собственно генераторы – проводит выдвижение идей по правилам прямой мозговой атаки, т.е. называет их вслух при соблюдении условия «запрета критики». Вторая подгруппа – теневая – следит за ходом работы генераторов, но не принимает в обсуждении непосредственного участия. Она является своего рода «теневым кабинетом». Каждый участник теневого кабинета записывает свои идеи, возникающие под воздействием обсуждения, проводимого активной подгруппой.

Теневая и активная подгруппы генераторов идей могут во время сеанса ТМА размещаться в одном помещении. В этом случае пространственно их может разделять в аудитории, например один ряд столов или стульев. Подгруппы могут работать и в различных помещениях; в этом случае теневой кабинет следит за ходом работы активной подгруппы по телемонитору.

В подробном объяснении правил мозговой атаки нет необходимости. Тому, кто хочет видеть, как она проводится достаточно посмотреть телевизионную передачу «Требуется идея». В этой передаче генерация идей идет с использованием всех основных правил ТМА. Только в теневом кабинете работает не одна, а сразу пять подгрупп генераторов – команд, сформированных различными предприятиями и учебными заведениями. Кроме того, еще один невидимый кабинет образуют телезрители, пожелавшие принять участие в конкурсе идей.

На первой телевизионной передаче «Требуется идея» генераторам была предложена задача Робинзона Крузо. На девятом занятии нашей школы эта задача предлагалась читателям журнала. Напомним ее. Примерно в ста метрах от берега Робинзон из огромного кедра выдолбил пирогу, в которую смело могли бы сесть человек двадцать пять. Но спустить пирогу на воду Робинзону не удалось – уж очень она была тяжелой. Он даже не сумел сдвинуть ее с места. Задача ставилась такая: что бы вы предложили Робинзону для спуска пироги на воду?

В решении этой задачи приняли участие около 300 читателей. Интересно сравнить присланные ими в редакцию журнала решения с идеями, выдвинутыми генераторами на телевизионном конкурсе.

Прежде всего, нужно отметить, что количество и разнообразие идей, высказанных генераторами во время телевизионного конкурса (а генераторов было 11 вместе с лидером и запасными, и работали они 20 минут), превышало количество идей, которые содержались во всех вместе взятых решениях, присланных 300 читателями. Это ни в коей мере не умаляет ни творческого потенциала читателей, приславших свои решения, ни уровня самих решений. Ведь целью группы генераторов является не качество и завершенность выдвигаемых предложений, а количество и разнообразие высказываемых идей. Мозговая атака может считаться продуктивной, если хотя бы 2-3 идеи из десятков высказанных будут приняты к дальнейшей более детальной проработке, для доведения их до уровня технических решений.

Во время мозговой атаки генераторы высказывают все идеи, которые приходят им в голову, в том числе бездоказательные, фантастические, шутливые. Например, для спуска пироги на воду предлагалось сделать упряжку, в которую впрячь джинна из восточных сказок; применить дельтаплан, воспользоваться землетрясением.

Чаще всего подобные идеи высказывает специально приглашенный в группу генераторов человек «со стороны», не имеющий никакого отношения к задаче. В группе генераторов, сформированной редакцией Ира, «человек со стороны» имел медицинское образование. Его парадоксальные идеи поэтому часто носили медицинский характер. Например, он предложил использовать принцип хирурга Илизарова, т.е. вытянуть пирогу так, чтобы сначала ее нос оказался в воде, а корма оставалась бы на месте, и лишь потом подтянуть корму пироги к ее носу.

На первый взгляд может показаться, что в таких идеях нет никакого смысла. Однако это не так.

Во-первых, они позволяют создавать и поддерживать в группе состояние раскованного фантазирования, освобождают

⇐ Предыдущая45678910111213Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: