Художественная функция имплицитного отрицания в литературном тексте

Известно, что существует разное понимание подтекста как языкового и соответственно лингвистического явления. Общее сводится к тому, что подтекст существует там и тогда, где, говоря одно, хотят сказать совсем другое. В одном из направлений лингвистических исследований подтекст определяется как имплицитная смысловая сторона текста, выводимая сознанием воспринимающего речь вследствие установления импликативных отношений между аидимым и слышимым и слышимым текстом и предварительными знаниями, пресуппозициями комму­никантов. Подтекст, понимаемый таким образом, – до­вольно распространенное явление речевой действительности. Частотность использования типов такого рода подтекста в языке романа различна, и она является характеристикой индивиду­альных особенностей языка писателя.

Как имплицитная смысловая сторона текста подтекст ис­пользуется и в монологической, и в диалогической речи рома­на. В монологической речи подтекст наблюдается как в языке автора, так и в речи действующих лиц. Однако случаи исполь­зования подтекста в монологической речи романа единичны, тем не менее они содержат все специфические признаки, свой­ственные данному языковому явлению. К одному из таких признаков относится характер предварительных, пресуппозиционных знаний, привлекаемых для вывода имплицитного смысла. Денотативно они могут быть различными, но, как правило, с этой целью используется так называемая экзистенциальная пресуппозиция или экстралингвистические знания. Ими могут быть, например, знания обычаев или традиций, знания меж­личностных отношений.

Способы экспликации подтекста монологического текста могут быть различными. В одних случаях подтекст эксплици­рован в посттексте высказывания, в других – в сноске на той же странице романа, в третьих – подтекст не эксплицирован в расчете на понимание его читателем без дополнительных разъяснений, а только на основании пресуппозиции.

Подтекст монологической речи может содержаться как в речи автора, так и в речи действу­ющего лица, если он не стимулирован содержанием предше­ствующей реплики и без ее участия выводится слушающим или читателем.

Как правило, подтекст содержится в ответных высказываниях диалогов вопросно-ответного типа. Его возникновение стимулировано вопросительной репликой-акцией, а вывод обусловлен установ­лением импликативных отношений, т.е. отношений посылки и вывода, между вербализованным денотативным смыслом ответа и актуализованными в сознании реципиента пресуппозициями.

Возникновение подтекста ответного высказывания вопросно-ответного диалогического текста связно-с его структурным не­соответствием вопросу. Скры­тый утвердительный или отрицательный модальный смысл содер­жит то ответное высказывание, синтаксическая структура кото­рого не соответствует форме вопроса. В случае структурного несоответствия вопроса и ответа на вопрос дается так называе­мый непрямой или опосредованный ответ, из которого выводит­ся собственно то, о чем говорящий спрашивал, его диктальный или модальный (утвердительный или отрицательный) импли­цитный смысл. Имплицитный смысл, т.е. подтекстное значение непрямого ответа, и является собственно ответом на вопрос, он удовлетворяет коммуникативную интенцию спрашивающего.

В диалогических текстах романа прямые и непрямые, содер­жащие подтекст, ответы на вопросы используются приблизи­тельно в отношении 1:3, но иногда почти чередуются.

При скрытом отрицании отрицательное модальное значение ответного высказывания содержится в его подтексте и обуслов­лено умозаключениями, сопровождающими выражение и вос­приятие подтекстных значений. Возможность имплицитного отрицания объясняется закономерностью, сформулированной Дж. Лайонзом: в нормальных условиях утверждение одного означает отрицание другого. Эксплицитным «утверждени­ем одного», допустим, члена пропозиции может быть выражено отрицание другого одноименного, члена пропозиции или экс­плицитным утверждением одной пропозиции может быть выра­жено отрицание другой целой пропозиции, что достигается использованием в процессе выражения и восприятия смысла логической операции умозаключения, непосредственного или опосредованного, т.е. силлогизма. Таким образом может быть выражено отрицание любого предполагаемого модальным воп­росом члена пропозиции: субъекта, предиката, объекта, ат­рибутивного и адвербиального членов или членов пропозиции, выражающих значение бессубъектного действия или бессубъек­тного предикативного признака, а также отрицание синкретич­ного члена или отрицание целой пропозиции.

Так, в составе одной и той же пропозиции, вербализованной в вопросе и ответе при проекции лексико-грамматической, синтаксической структуры вопроса на структуру ответа, утвер­ждение одного субъекта действия означает отрицание другого субъекта действия.

Утверждение одного предиката означает отрицание другого. При глагольном характере утверждаемого и отрицаемого предикатов утверждение одного действия субъекта означает отрицание другого действия того же субъекта.

Утверждение одной предикатной группы членов пропози­ции означает отрицание другой предикатной группы той же пропозиции.

«Смысловые объемы» утверждаемого и отрицаемого могут как совпадать, так и различаться. Различаются они, например, тогда, когда утверждение предикатной группы членов пропози­ции служит отрицанию одного предиката.

Очевидно то, что подобным образом может быть выражено отрицание любой части смысла высказывания, группирующейся вокруг предиката и включающей предикат.

Различие смысловых объемов утверждаемого и отрицаемого может быть таким, при котором отрицание предиката следует из утверждения двух пропозиций.

В сфере имплицитного отрицания глагольного предиката послед­нее может достигаться утверждением предполагаемого вопросом предиката совместно с иным, чем в вопросе, объектом.

При именном характере утверждаемого или отрицаемого предикатов утверждение одного предикативного признака субъекта означает отрицание другого предикативного признака того же субъекта. При различии субстантивных и адъектив­ных именных предикатов здесь возможны следующие случаи:

1) при одинаковом субстантивном характере утверждаемо­го и отрицаемого предикатов утверждение одного субстан­тивного предикативного признака субъекта означает отрица­ние другого субстантивного предикативного признака того же субъекта;

2) при одинаковом адъективном характере утверждаемого и отрицаемого предикатов утверждение одного адъективного преди­кативного признака субъекта означает отрицание другого адъек­тивно-предикативного признака того же субъекта;

3) утверждение субстантивного предикативного признака субъекта означает отрицание предполагаемого в вопросе адъ­ективного признака (и наоборот).