 |
К студенту и преподавателю. Контрольные вопросы. Рекомендуемая литература. Нормативные документы. Заключение. К диалогу мировоззрений
|
|
|
|
К студенту и преподавателю
В этой лекции суммируются основные задачи нашего учебного курса. Здесь очерчены основные принципы института светской школы, изложены этапы и организационные проблемы ее начального, весьма трудного становления в нашей стране. Здесь также обозначены направления дальнейшего формирования светской школы и обрисованы определяющие методологические, методические и этические принципы преподавания религиоведческих дисциплин в средней и высшей школе.
Контрольные вопросы
1. Каковы основные черты религиозной школы?
2. Какие нарушения принципа свободы совести допускались в антирелигиозной школе?
3. В чем отличия школы светской от религиозной и антирелигиозной?
4. Кратко изложите основные принципы преподавания религиоведческих дисциплин в государственных и муниципальных школах и вузах.
Рекомендуемая литература
1. Гуревич П. С. Религиоведение. М.; Воронеж, 2005.
2. Кулаков А. Е. Религии мира. 10—11 классы: Учеб. пособие. М., 1998.
3. Кулаков А. Е. Религии мира: Метод. пособие для учителя. М., 1997.
4. Миронов А. В. Основы религиоведения / А. В. Миронов, Ю. Л. Бабинов. М., 1998.
5. Основы религиоведения / Под ред. И. Н. Яблокова. М., 2004.
6. Религии мира: 10—11 классы: Пособие для учащихся общеобразоват. учеб. заведений / Под ред. Р. В. Шабурова. М., 1997.
7. Религии мира: Энциклопедия для детей. Т. 6. Ч. І и II. М., 1996.
8. Религиоведение / Под ред. М. Я. Ленсу, Я. С. Яскевич, В. В. Куд-рявцева. Минск, 2003.
9. Религиоведение / Под ред. А. В. Солдатова. СПб.; М.; Красно- дар, 2003.
10. Религиоведение. Хрестоматия / Под ред. А. Н. Красникова. М., 2000.
11. Религия в истории и культуре / Под ред. М. Г. Писманика. М.: ЮНИТИ, 2000.
|
|
|
12. Религия: История и современность / Под ред. проф. Ш. М. Мунчаева. М.: ЮНИТИ, 1998.
13. Тришин А. Ф. Мировые религии и религиозные памятники. М., 1997.
14. Яблоков И. Н. Религиоведение. М., 2004.
15. Яблоков И. Н. Религиоведение: Учеб. словарь-минимум / Под ред. проф. И. Н. Яблокова. М., 1998.
Нормативные документы
1. Закон Российской Федерации «Об образовании» (с изменениями и дополнениями, внесенными Государственной Думой 12 июля 1995 г. ).
2. Закон Российской Федерации «О свободе совести и о религиозных объединениях».
ЗАКЛЮЧЕНИЕ. К ДИАЛОГУ МИРОВОЗЗРЕНИЙ
Напомним, что мировоззрение ― это осмысленная и испытанная личностью система взглядов, веры и убеждений по наиболее важным вопросам понимания окружающего мира и самого себя (что есть бытие, человек, знание, истина, смысл жизни, добро, красота и т. п. ). Отношение личности к религии ― одна из важнейших составляющих мировоззрения, которая во многом определяет миропонимание и мироощущение личности, ее ценностные ориентиры и ее поведение. О различии религиозного и нерелигиозного мировоззрений многое сказано в этом курсе лекций. Эти различия довольно отчетливы на уровне обыденного и теоретического сознания их приверженцев. И все же эти различия не антагонистичны. По решающим вопросам жизнепонимания (особенно в отношении общечеловеческих ценностей культуры и морали) взгляды верующих и неверующих сограждан во многом совпадают. Очень важно, чтобы эти различия мировоззрений сограждан не заслоняли их более важного единения по определяющим проблемам их совместной жизни в обществе.
Диалог религиозных и нерелигиозных мировоззрений проясняет и закрепляет это единение. Госстандарт по религиоведению выделяет в качестве особого раздела этой науки многоаспектную проблему названного диалога. Здесь мы кратко рассмотрим тот аспект мировоззренческого диалога, который особенно важен для дальнейшего развития отечественного религиоведения. Речь в заключительной части нашего пособия пойдет о возможности и необходимости диалога между светскими учеными и богословами. Именно они, в поле нашей дисциплины, являются теоретическими представителями этих различных мировоззрений. Хотя с позиции разных парадигм миропонимания, но именно богословы и религиоведы, прямо или опосредованно, осмысливают и обобщают: как религиозный опыт, так и опыт религиозного свободомыслия; как исторический опыт церкви, так и опыт секуляризации. А эти осмысления и обобщения, в конечном итоге, воздействуют на сознание, мировоззрение и поведение религиозной и нерелигиозной части населения.
|
|
|
По нашему глубокому убеждению, глобальные проблемы современности, социально-культурная ситуация нового тысячелетия, а в особенности, острый социальный и духовный кризис российского общества властно побуждают к налаживанию в нашей стране регулярного диалога между религиоведами и теологами. Такой диалог взаимно обогатит тех и других. Как уже сказано в первой лекции, в религиоведении плодотворно сотрудничают как верующие, так и неверующие ученые. Те и другие, в отличие от богословов, следуют парадигмам научной рациональности, единым для верующих и неверующих исследователей, что обеспечивает получение объективных знаний о религии. В то же время (о чем также говорилось в первой лекции) в лоне богословских дисциплин содержится немало ценных данных о религии, способных обогатить нашу науку.
Таким образом, диалог религиоведов и богословов будет интенсивно способствовать налаживанию их творческого сотрудничества по целому ряду нас взаимно касающихся теоретических и практических проблем. Правда, в самые последние годы уже имеют место отдельные контакты отечественных светских религиоведов с богословами. Так, Институт философии Российской Академии наук и кафедра религиоведения Российской Академии государственной службы накопили начальный (и удачный) опыт проведения эпизодичных диалогов ученых с теологами. Успешный результат такого диалога был продемонстрирован и на организованной нашим университетом II Российской научно-практической конференции «Религия в изменяющейся России», прошедшей в 2004 г. в Перми.
|
|
|
Настало время для расширения начального опыта и организации регулярных встреч и систематического сотрудничества религиоведов и теологов. В частности, с этой целью в Перми в 2006 г. организуется симпозиум-диалог религиоведов с богословами, подготавливаемый нашим университетом совместно с ведущими научными центрами страны. Состоится новая встреча авторитетных религиоведов с отечественными и зарубежными теологами, где намечено обсудить направления и условия их долгосрочного научного сотрудничестве, а также заключить соответствующее соглашение сторон.
Такому сотрудничеству все еще серьезно мешают многие обстоятельства. Прежде всего, остающиеся идеологические и психологические барьеры между отечественными религиоведами и богословами. Наследие более полувека господствовавшего в стране воинствующего атеизма ― настороженность и даже отчуждение между сторонами. И до сего дня отношения между богословами и религиоведами у нас весьма напряжены и скорее напоминают перестрелку, нежели «мирное сосуществование». Богословами не забыты ущемления веры, к которым был причастен компрометирующий религиоведение «научный атеизм», в религиоведах они зачастую видят переодетых воинствующих атеистов. В свою очередь, религиоведы не вполне преодолели атеистическую предубежденность: почти не знакомые с богословием, некоторые видят в нем один лишь анахронизм.
Ксенофобию равно питают как широко осуществляемая в СМИ проповедь «атеофобии», так и продолжающиеся со стороны ряда недавних «воинствующих атеистов» хлесткие обличения богословия в догматизме и косности. Толерантность ― редкое для отечественного менталитета качество, ему следует учиться. Сила психологической инерции и настороженности очень велика. Сам собой, стихийно и непроизвольно регулярный диалог, а тем более, сотрудничество не сложатся и через десятилетия.
Думается, что налаживания профессионального сотрудничества сторон более опасаются именно те консерваторы от богословия, кто полагает, что все пространство теологии запретно для «иных», привычно следуя наказу «Блажен муж, который не ходит на совет нечестивых». Теология, действительно, содержит в себе ряд тем, закрытых для «внешних», но в нем есть и открытые темы (об этом будет сказано далее).
|
|
|
Религиоведение же, как уже сказано, не содержит в себе запретных и неприкасаемых зон, а потому более открыто для необходимых обновлений, для критики и профессиональных дискуссий. Религиоведческие издания и форумы, на наш взгляд, особенно удобны для регулярных встреч и взаимно обогащающего диалога богословов и светских исследователей. Встреч «на равных», рассчитанных не на словесную дуэль, не на диспут, не на взаимные обличения и переубеждение сторон, но на обмен знаниями и мнениями, на преодоление барьеров отчуждения, на лучшее взаимопонимание и сближение между профессионалами.
Разумеется, не может быть и речи о слиянии теологии и религиоведения даже в отдаленном будущем: между этими сферами культуры всегда будут границы. Но сближение тех и других позиций по многим взаимно интересующим темам и проблемам вполне возможно и крайне желательно. Для этого следует преодолеть гносеологическую предвзятость сторон и обеспечить этико-психологическую готовность к диалогу, привлекая к нему тех профессионалов, кто свободен от амбиций и раздражительности, а глав- ное ― ориентирован на конструктивное сотрудничество.
Конечно же, что в диалоге недопустимо сбиваться к крайностям апологии. Например, относить исключительно только к религии истоки общечеловеческих культурно-нравственных ценностей, игнорируя социально-практические корни этих ценностей. Обнажая реальный имплицитный гносеологический потенциал религиозных построений, примем также во внимание неплодотворность мистической парадигмы для научного поиска в естествознании и обществознании. Так, обращение к трансцендентной парадигме в понимании смысла жизни оборачивается, на наш взгляд, мистической подменой смысла замыслом и бесконечным кружением в спиритуальных лабиринтах и апориях. На наш взгляд, неплодотворно столь частое в богословие сведение духовности к только религии. Ведь помимо ее, в духовности пребывают и вполне земные возвышенные достояния и ценности (достижения наук и искусства, такие, например, общечеловеческие приобретения морали, как индивидуальная любовь, дружба, гостеприимство, патриотизм и пр. ).
Значительная трудность для налаживания как диалога, так и сотрудничества религиоведов и богословов обусловлена не столько различиями их исходно-мировоззренческих парадигм, сколько отсутствием у тех и других в отдаленном и недавнем прошлом интереса, желания и готовности к взаимным контактам. Жесткие столкновения и взаимные обличения на почве мировоззренческих различий почти повсеместно характеризовали отношения этих сторон с момента появления светской науки о религии. В советской России же эти противостояния во многом были приумножены, идеологизированы и политизированы. Преодолеть эту негативную традицию прошлого и это отчуждение не столь просто. Но к этому сейчас властно побуждает выше указанные обстоятельства современности.
|
|
|
Разумеется, собственные мировоззренческие установки сторон нельзя вполне «вынести за скобки». Но, в меру своей интеллигентности, в ходе диалога религиоведов и богословов возможно и необходимо освобождаться от категоричности, притязания на «конечную истину». В особенности же ― от воинственности и непроизвольной идеологизации, от амбициозного стремления переубедить оппонента. Важно не сводить диалог к полемике, стараться выделять в нем конструктивные моменты, проблемы и темы, сближающие стороны и побуждающие их к профессиональному сотрудничеству.
Важно отметить, что назревшую потребность в диалоге со светскими учеными особенно остро ощущают толерантные западные богословы, более чуткие к переменам в социуме, культуре, науке и в сознании верующих. Там диалоги между теологами разных конфессий, между верующими и неверующими учеными уже давно стали обыкновением. Мало того: некоторые наиболее либеральные религиозные мыслители Запада в последнее время даже призывают к теологической реформе.
Симптоматична в этом отношении особенно радикальная программа обновления, предложенная известнейшим католическим теологом Бернаром Лонерганом. Он призывает теологию вместо дедуктивной стать эмпирической, повернуться к человеку, к его новому пониманию, а в особеннос- ти ― к истории: «Священное Писание и Традиция теперь предоставляют не посылки, а данные. Эти данные должны быть рассмотрены в их исторической перспективе. Они должны интерпретироваться с помощью современных техник и процедур»[19]. Теологии, полагает Б. Лонерган, нужны новая терминология, новые образы, необходимы новые концепции для выражения своих идей. Более того, он предлагает преодолеть ортодоксальные и институциональные границы теологии: «Современная католическая теология должна быть не только католической, но и экуменической. Ее интерес должен затронуть не только христиан, но также нехристиан и атеистов. Она должна научиться привлекать не только современные философские учения, но и относительно новые науки: религиоведение, психологию, социологию, современные техники искусства коммуникации»[20]. Реформационный проект «критической экуменической теологии», обеспечивающей поле диалога со светскими учеными, представлен выдающимся католическим теологом Гансом Кюнгом, попавшим в опалу Ватикана[21]. Но вряд ли радикальные программы реформ найдут скорую поддержку у руководителей и служителей конфессий, да и у рядовых их приверженцев.
Разумеется, особенно неприкасаемыми в обозримом будущем останутся в теологии ее догматическое ядро и сакральные сферы. Эти сферы в наибольшей мере связаны со священными традициями и сокровенным религиозным опытом, а потому и впредь будут запретны для новаций со стороны теологов и вторжения «внешних». Запретны эти сферы и для предлагаемого нами диалога религиоведов и теологов. Разумеется, «догматическое ядро» в большей или меньшей мере иррадиирует и за пределы упомянутых центральных разделов богословия. Но подчеркнем особо: именно эти центральные разделы ― особо «священная» зона, запретная для «внешних». Вторжение «внешних» за «царские врата», в эту зону воспринимается не только богословами, но верующими как кощунство, оно провоцирует отчуждение и даже конфликты.
Разумеется, для свободного, пытливого исследования и размышления нет «закрытых» зон. Так, философия религии профессионально рефлексирует и над проблемами, входящими в догматическое ядро теологии. Но действительно корректное философское теоретизирование в этих священных сферах допустимо лишь в строго определенных академических рамках. И при особенно деликатном соблюдении такта. Что же касается затрагивающей это ядро тысячелетиями идущей в философии полемикой (о существовании Бога и пр. ), то таковая превратилась, на наш взгляд, в бессмысленную самоцель. В границах рациональных парадигм и категорий такая полемика, как показал И. Кант, совершенно бесперспективна. Но, уже давно обретя солидную силу инерции, эта бесплодная полемика, по всей видимости, будет продолжаться и впредь в необозримом будущем, ублажая амбиции и оттачивая логическое искусство сторон.
Что же до действенного диалога религиоведов и богословов, то в нем, тем более, совершенно непозволительно и неплодотворно касаться святынь веры. Примем этот запрет как объективную данность, как один из важнейших императивов диалога. Таким образом, конструктивный диалог теологов и религиоведов должен быть выведен за границы доктринального ядра богословия в иное поле. Так, оно обнажается, если, преодолев столетиями сложившееся между богословами и религиоведами отчуждение, пристальнее рассмотреть теологический свод и вновь, с расчетом на диалог, обратиться к демаркации между разными областями знания о религии.
Как отмечено, сама теология уже давно выходит за эти пределы своего догматического ядра к довольно обстоятельному религиозному самопознанию. А это уже менее закрытые для «внешних» и не столь спиритуализированые области теологии. Они составляют ее «периферию», отражают ее большую или меньшую погруженность в земные реалии, а потому содержат, несомненно, ценную для науки информацию. Так, историческое знание задолго до становления религиоведения уже во многом насыщали изыскания теологов, занимавшихся исследованием истории церкви. Серьезный вклад теологии в науку ― рационально переосмысленная информация герменевтики и сравнительного богословия.
Уже говорилось о том, что современная теология интенсивно обращается и к актуальным социально-нравственным темам современности. Заметим особо: невероятно ценная эмпирия, до сего времени почти не тронутая религиоведами, этиками, психологами и социологами, содержится в ряде разделов пастырского и нравственного богословия. Так, выделенные из пелен сакрального ореола и критически осмысленные данные многотысячелетней практики нравственного душепопечения религий (в частности материалы исповеди) способны существенно обогатить теорию и практику образования, просветительства, морального и правового воспитания.
Выскажем еще некоторые дополнительные тактические соображения. Проведение регулярных встреч лучше начать с обсуждения проблем, где меньше «пунктов разногласий». Прежде всего, это проблемы выхода страны из духовного кризиса, проблемы укрепления взаимопонимания между верующими и неверующими согражданами. Можно для начала предложить такие, например, темы диалога: «Отечественное богословие: история и современность», «Богословие и религиоведение ― зоны общего интереса», «Нравственные аспекты религиозного опыта», «Проблемы выхода Отечества из духовного кризиса», «Социология религии ― конфессиональные аспекты», «Место религии в этнической и мировой культуре», «Общечеловеческие ценности культуры и морали», «Святое и профанное», «Милосердие ― общечеловеческое призвание» и пр.
В «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» высказана готовность к диалогу с учеными-гуманитариями. Религиоведы, со своей стороны, вполне готовы не только к регулярному диалогу с богословами, но и к взаимно обогащающему сотрудничеству. Приведенные выше соображения свидетельствуют, что для этого сложились вполне реальные перспективы. Диалог мировоззрений и толерантность стали девизом современной духовности.
|
|
|
