 |
Интеллигенту провинции
|
|
|
|
Всюду рынок, теперь, кругом.
Попривыкли за десять лет.
Я торгую своим умом.
То есть, тем, чего, как бы, нет.
Я не знаю, как зазывать,
Чтоб всучить его, то есть, вам.
Я не знаю, в чём продавать.
Штука, метр, или килограмм.
Гляну, как у других дела,
С кем тут, вместе, торгуем мы.
Горы всякого барахла,
Но нигде не лежат умы.
Слабый спрос на товар, на мой.
Вроде как, он не в моде, и,
Видно, люди, насчёт умов,
Всё надеются на свои.
Делать нечего. Надо ждать.
Дальше тут в толчее ходить.
Мне б, хотя бы, не весь продать.
Мне б, деньжат, чтоб, пока, пожить.
Говорят, что в других местах,
В крупных, видимо, городах,
Там у них и другой масштаб,
И другой, так сказать, размах.
В новостях, даже, слышим мы,
Как рассказывают о том.
Выдающиеся умы
Перевозятся за кордон.
Там берут, там расклад другой.
Дело знают, небось, свое.
И товар, вроде, неплохой,
И недорого, как сырьё.
А потом они, может быть,
В их комфорте, при их деньгах,
Помогают там им решить,
Как оставить нас в дураках.
И оттуда, назад, поток,
К нам товаров, идёт в страну.
То потрёпанные авто,
То прокладки для женских нужд.
Рынок. Власть капитала. Да.
Поворот нам крутой опять.
Всё же, катимся мы куда?
Интересно, было бы, знать.
1997 г.
* * *
Эти башенные краны,
Во втором СПМК,
Выглядят, конечно, странно,
Кто не видел их пока.
Оказались, ненароком,
В положении таком.
И лежат, друг к другу, боком,
Упираясь в землю лбом.
Никакой им тут работы,
Никаких им тут забот,
То ли, может быть, на отдых,
То ли, может, на ремонт.
|
|
|
Тут, конечно, мало счастья.
И тоскливо на душе.
А кого-то, на запчасти,
Раскурочили уже.
И лежат теперь, скучают,
От безделия, они.
И, быть может, вспоминают,
Лучшие, былые дни.
И, может, снится им ночами,
Когда лунный льётся свет,
Как их тянут тягачами
На строительный объект.
На ответственной работе,
Обеспечены вполне,
Там они всегда в почёте,
Там они всегда в цене.
С видом важным и серьёзным,
Там работают они.
И легки, и грациозны,
Величавы, и стройны.
Вира, майна, плиты, блоки.
Не стоят без дела там.
А без них какая стройка?
Разве что, по мелочам.
И, без преувеличенья,
Вывод сделать можем мы:
В стройках их предназначенье,
В стройках жизни ихней смысл.
Это очевидно, в общем.
И куда уж тут ясней?
Кранам, в этом смысле, проще.
Людям, всё-таки, сложней.
Их понять предназначенье,
Трудно, как-то, в наши дни.
И, в исканьях и сомненьях,
Часто мечутся они.
А потом стареют, как же?
Распорядок есть такой.
Кто в больницах, кто подальше,
Где их, тоже, ждет покой.
Кто-то позже, кто-то рано,
Жизнь бывает коротка…
Будто башенные краны,
Во втором СПМК.
1997 г.
* * *
Время катится, и мчится,
И летит, в своём полёте.
И, теперь вот, коммунисты,
Тоже стали не в почёте.
Обошли их, нет сомнений,
Те, кто время зря не тратил.
И, учуяв перемены,
Записались в демократы.
Оттеснили, в самом деле,
Будто, так оно и надо,
И великие идеи
Обложили компроматом.
И посты позанимали,
Да уж, раз пора настала,
Занялись первоначальным
Накопленьем капитала.
Дерзко действуют и смело.
Чтоб не проскочило мимо.
Потому, как, это дело,
Для страны, необходимо.
Объяснят они любому,
Кто живет тут, белорусу.
Соответствует оно, мол,
Политическому курсу.
|
|
|
Много есть чудес на свете,
Нам бы, чудо, было б, кстати.
Только, что-то, курсы эти,
Не внушают нам симпатий.
Как-то, слабо ощущаем
Мы их правильность и мудрость.
И живем мы, тут, в общаге.
Тоже, вроде, как в коммуне.
Много общего у нас тут.
Стены, кухня, умывальник,
Туалеты, скот домашний,
Под названьем тараканы.
Мы привыкли тут, понятно.
И похуже есть мытарства.
И нам, как будто, и приятно
Жить в свободном государстве.
Можно ездить повсеместно,
Кипры разные, Гавайи.
Но, признаться, если честно,
То, зарплаты не хватает.
Мы и так, и эдак, вроде,
Экономим, портим нервы.
Всё равно, ответ выходит:
Только до родной деревни.
Там, пока что, мы желанны.
Не смотря на все реформы.
Там нас встретят папы, мамы.
Приютят нас, и накормят.
Не чужие люди, всё же.
Как бы, что там, ни бывало.
И на память нам, быть может,
Там кусок положат сала.
С ним, любые перемены
Встретим мы с весёлой шуткой.
С ним, спокойней на душе нам,
И надёжнее в желудке.
В общем, жить, конечно, можно
В наше время, были б живы,
Только, всё-таки, тревожит
Нас туманность перспективы.
Что нас ждет там, впереди-то?
Не сияет свет, однако.
Как туда ни погляди ты,
Всё в сплошном, неясном, мраке.
Сложно, как ни кувыркайся,
С ситуацией такою.
Прямо, хоть ты занимайся,
Этой…, классовой борьбою.
Мы ведь, кое-что, слыхали,
Как живут другие люди.
Нам, когда-то, объясняли
Про пожары революций.
И, наверно же, недаром
Повторяли в школе часто.
То про труд и солидарность,
То про равенство и братство.
Мы, могли бы, друг за другом,
На защиту прав рабочих.
Но, с образованьем, туго.
Да и, с временем, не очень.
И, конечно, нам обидно.
И не знаем, как исправить.
И вождей нигде не видно,
Чтобы нас могли возглавить.
Вымерли ли, постепенно,
Или нет до нас им дела?
Ситуация, наверно,
Не совсем ещё, назрела.
Может быть, оно и правда.
Нам, во что бы то ни стало,
Приспосабливаться надо,
Всё же, к миру капитала.
Чувствовать себя нормально
В, рынка дикого, разгулах.
Стать и хитрым, и коварным,
И зубастым, как акула.
Внешне выглядеть покруче,
Из простых соображений.
|
|
|
И ещё, на всякий случай,
Закупить вооружений.
И, потом, решать вопросы.
Как, без колебаний лишних,
Половчей хомут набросить,
На кого-нибудь, из ближних.
Не стесняться быть жестоким,
За кусок хватаясь жирный.
И сосать из него соки,
Наслаждаясь вкусом жизни.
Только, в редкие мгновенья,
Есть они, как ни ершись ты.
Эти робкие сомненья.
Может, лучше б коммунисты.
1998 г.
* * *
Пусть уж, не донесла нам молва,
Как его было звать-величать.
Но он вкладывал душу в слова,
И слова начинали звучать.
Как с, невидимых взору, вершин,
Эти звуки, опять и опять,
Потому, что, частички души,
Продолжали в них жить и дышать.
Не взирая, на ворох проблем,
Отыскать свои надо пути.
И ходили слова по земле,
Чтобы людям свой смысл донести.
Так и жил, никуда не спеша,
Не стараясь догнать-перегнать.
Но, потом, его эта душа,
Стала тоже, увы, уставать.
Знаем мы, всё вокруг до поры.
И, поэтому, что тут тужить?
Отправляясь в иные миры,
Приказала другим долго жить.
И не стало, прошли времена.
Позабылось, как звать-величать.
То стихии разгул, то война,
А слова продолжали звучать.
Над загадочностью бытия,
Можно долго, ещё, рассуждать.
Велика, видно, тайна сия.
И непросто её разгадать.
2000 г.
* * *
А, на улице этой,
Мы часто бываем.
И зимою, и летом,
И проходят трамваи.
И несутся машины.
Друг за другом мелькают.
И, деревья большие,
Её обступают.
Эти виды простые,
Рядом с нами всё время.
Говорят, что, в пустыне,
Не бывает деревьев.
Так, мол, было когда-то.
И осталось поныне.
А, деревьям, нельзя там.
Потому, что пустыня.
И, в пространстве безмерном,
В том краю, так далеком,
До чего же, наверно,
Там земля одинока.
От палящего зноя,
Никакого спасенья.
Но никто не укроет
Её, своей тенью.
Не подумает, даже,
Средь такого простора.
И, никто, не расскажет,
|
|
|
Интересных историй.
Не согреет души ей.
И, конечно, обидно.
Ведь, деревья, — большие.
Им то, многое видно.
И, к тому ж, без сомненья,
Имеют значенье,
Как её порожденье,
И её продолженье.
Никого нет в округе,
Как среди океана.
Только ветер, от скуки,
Насыпает барханы.
Там иной, даже, воздух.
Наших запахов нет в нём.
Солнце днем, ночью звезды.
Но, они, ведь, на небе.
День за днем проплывает,
Чередой бесконечной.
И, земля, пребывает
В ожидании вечном.
И, быть может, ночами,
Ей, порою, не спится.
И грустит, и скучает,
И, печалью, томится.
Но, от мест тех, нездешних,
Сейчас далеко мы.
Да, у нас тут, конечно,
Совсем по-другому.
И поля, и деревни,
Как ни глянешь. Чего там!
И кусты, и деревья,
И леса, и болота.
Потому, как, наверно,
С детства, к ним привыкаем,
В суете, повседневной,
Не всегда замечаем.
Эти виды, простые,
Не волнуют нас ныне.
Но, есть земли другие.
В том числе, и пустыни.
2000 г.
* * *
Клочья белого снега, среди горных высот.
Поднимается в небо боевой вертолет.
В километре граница, у реки, в тишине.
Одинокая птица в голубой вышине.
Поднимается круто, но достаточно сил.
Так задумал конструктор, и завод воплотил.
И опять он в полёте, над землею кружит.
И надёжный, в работе, и красивый, на вид.
Над полями Союза, он взлетал в первый раз.
Нет в нём лишнего груза, только боезапас.
Ни к чему разговоры, можно сразу понять:
Это, всё-таки, горы, сложно их охранять.
Он привык тут, за годы, находить свою цель.
И, красоты природы, видеть через прицел.
И, не ради награды, рисковал он не раз.
Так, наверное, надо. Потому, что приказ.
А, ещё, командиры, а, понятно ведь, всем:
В этом маленьком мире, слишком много проблем.
То ли всё мы умнеем, то ли наоборот.
Поднимается в небо боевой вертолет.
2003 г.
* * *
А, на этот вопрос, отвечать не любил он и всё, ведь.
Мол, вернулся и ладно, а всё, что там было, прошло.
Ничего не унёс, лишь одну, уцелевшую, совесть.
А остался доволен, решив, что ему повезло.
Пепел, ранних седин, не расскажет, увы, эту повесть.
И, не лучше ли, если, всё это уйдет, в забытьё?
Он остался один, и была только, с ним, его совесть.
Почему-то, не мог он, по жизни, идти без неё.
Всё мелькает вокруг, как в кино, где проносится поезд.
И сойти в нём нельзя, чтоб, потом, возвратиться ещё.
И подумаешь, вдруг: вдруг проснётся, в тебе, твоя совесть.
|
|
|
И посмотрит в глаза, и потребует дать ей отчет.
Что ответишь ей ты? Есть ли что-то, уже, наготове.
Чтоб, на чашу весов, положить, без особых забот.
И, взглянув на весы, чтоб, твоя, успокоилась совесть.
И, оставшись довольна, поставила, где-то, зачёт.
А, пока что, нельзя, ощутив на себе невесомость,
Отойти от забот про еду, и жильё, и бельё.
Бог нам главный судья, только есть ещё, всё-таки, совесть.
И, наверно, не зря он, по жизни, не мог без неё.
2005 г.
* * *
Когда он домой, наконец-то, вернулся,
Не ждали никто, и, навстречу, не вышли.
Потом он уснул, и, во сне, улыбнулся.
Наверно, подумал хорошие мысли.
Уже петухи голоса подавали.
Он спал, он раскинул, во сне, свои руки.
Сквозь стёкла окон, до него долетали,
Знакомые с детства, обычные звуки.
Давно он тут не был. Конечно, не ждали.
Устали, всё время, следить за калиткой.
Хорошие мысли в нём, где-то, блуждали.
На сонном лице, отражаясь улыбкой.
2005 г.
* * *
Деревня Ольшаны. Деревня большая.
Пора урожая настала, как раз.
На стройке, на школьной, нужны наши краны.
Поэтому тут мы, сегодня, сейчас.
Крестьянские лица. Участки. Теплицы.
Вдали от столицы, в другой стороне.
Из местных традиций, им есть чем гордиться.
И это понятно, теперь уже, мне.
Тут, многие годы, все овощеводы.
Законы природы, тут надо учесть.
Капризы погоды, приходы, расходы,
И, в общем, доходы всегда у них есть.
И, кто-то, открыто, живёт, как элита.
Такие хоромы, чего только нет!
Ухожено всё, аккуратно, укрыто.
И, как говорится, вдали от корыта.
И, как говорится, солидно вполне.
Не в первый раз, здесь я. Сначала всё странным
Казалось. Привык вот, чуть-чуть.
Глубинка Полесья. Деревня Ольшаны.
Запомню, наверно. Попробуй, забудь.
2006 г.
УДАЧНАЯ ПОКУПКА (ШУТКА)
Нет, конечно же, не зря
Приобрёл я, как то, бра.
Трудно, что ни говори,
В наше время, жить без бры.
То, вечернею порой,
Я журнал читаю, с брой.
То, проснувшись, поутру,
Иногда, включаю бру.
А вчера, вот, на заре,
Сочинял стишок о бре.
Посвящу, мол, думал сам,
Сразу, всем на свете, брам.
Их бы, вместе, собери.
Это ж, сколько будет бр-р-р!
Сколько света и добра!
Вот так штука, эта, бра!
2007 г.
* * *
А вот деревенька,
Начала двадцатого века.
Сто лет, даже меньше, наверно,
Всего лишь, прошло.
Но как изменился, вокруг,
Этот быт человека!
Как много событий,
С тех пор, уже произошло!
Сплошные отличья вокруг, как ни глянь,
И внутри, и снаружи.
И там, по-другому,
И это вот, тоже не так.
И, даже, понять мы не можем, порою,
Что лучше, что хуже.
А можем, лишь, как говорят,
Констатировать факт.
Металл и бетон.
Вместо просто дорог — автотрассы.
Не всё распрекрасно,
Но, ведь, не по нашей вине.
Везде электричество,
Химия, трубы, пластмассы.
Кругом теле-радио,
Даже, уже, интернет.
Уносят куда-то,
Прогресса ветра, человека.
Куда? Непонятно.
Что ждет нас на этой стезе?
Но вот деревенька,
Начала двадцатого века.
Пускай, не жилая,
Пускай, это, только, музей.
И можем увидеть мы,
Будто, проникнув куда-то.
Назад, сквозь столетье,
Туда, где никто нас не ждёт.
Жильё и предметы,
Что созданы были когда-то.
В них труд, и терпенье, и поиск,
И творческий взлет.
Всё просто, и скромно,
И, может быть, где-то наивно.
Не роскошь, конечно.
Условия, явно, не те.
И, всё таки, если,
Здесь, в чём то, и есть примитивность,
Есть и гениальность, наверно,
В такой простоте.
Проходят года,
И, истории новая веха,
Отмечена где-то,
А время, всё дальше, летит.
Стоит деревенька,
Начала двадцатого века.
И радует глаз,
Только душу, порой, бередит.
2008 г.
* * *
Продолжается жизнь, и, опять, что-то в ней происходит.
И стремимся куда-то, сквозь, будничных дел, суету.
И, порой, вдруг, опять от нас кто-то, куда-то, уходит.
Этой жизни своей, за собой, оставляя черту.
Кто-то вовремя, вроде, а кто-то, казалось бы, дольше
Задержаться здесь мог бы, на этой, на тверди земной.
И, ровесников наших, средь этих, ушедших, всё больше.
И, от этого, тоже, бывает нам грустно, порой.
Неприметные люди, и те, кто, для многих, кумиры.
Кто, вчера лишь, был рядом, порой подставляя плечо.
Может, встретимся где-то, когда-то, в каком-нибудь мире,
И узнаем друг друга, хотя, непонятно, по чём.
Если будут другие тела, и другие одежды.
Или, вовсе, не будет таких, нам привычных, вещей.
Но надеемся, как же! Нельзя же, совсем, без надежды!
На грядущую встречу родных, или близких, людей.
Когда смотрим, порой, на, мерцающих звёзд, бесконечность.
Почему-то вот, кажется, (Мало ли, вдруг, почему? )
Перед нами простёрлась, пространства, и времени, вечность.
Там хватило бы места, наверное, всем и всему.
Продолжается жизнь. Вот и день уже, снова, проходит.
Снова вечер, покой, и, быть может, приятные сны.
И багряное солнце, от нас, на закате, уходит.
Чтобы утром, опять, появиться с другой стороны.
2010 г.
* * *
Когда так долго не везло,
И возмущается нутро.
Всё делать хочется на зло.
А надо делать на добро.
Для многих женщин и мужчин,
Сулит и стресс, и нервный срыв,
Такой, без видимых причин,
Гуманистический порыв.
Когда опасность видишь ты,
И страх и давит и гнетёт,
И хочешь спрятаться в кусты,
А надо двигаться вперёд.
Чтобы не струсить, не сбежать,
Преодолеть и боль и страх.
Чтобы, хоть как-то, поддержать
Существование добра.
Природа всё-таки мудра.
Она всё создала хитро.
Не получилось без добра.
Пришлось придумывать добро.
Чтоб для семьи, и для страны,
Помочь преодолеть беду.
И мы, наверное, должны
Всегда иметь это в виду.
С природой, чтобы, и любя,
И за судьбу благодаря,
Чтоб ей добавить, от себя,
Объём и качество добра.
2016 г.
РЕКЛАМНАЯ ПАУЗА.
О, да. Фитнес центр у нас. Очень приятно.
А это наш тренер. Зовут его Стёпа.
Недёшево. Да. Для кого-то накладно.
Зато у вас будет красивая жопа.
Ну, что вы! Без тренера? Это не дело.
Вы лучше придите. Хотя бы для пробы.
Везде в мире ценят красивое тело.
Особенно ценят красивые жопы.
Об этом ведь скажет вам даже наука.
Что надо нам действовать в жизни активно.
Ведь деньги не очень надёжная штука,
И вкладывать в жопы сейчас перспективно.
Вам будут другие завидовать люди.
Вы стройною станете, как антилопа.
Упругими станут и плечи, и груди.
Особенно станет упругою жопа.
И, если на отдыхе, пляж, или танцы,
Когда от жары нагреваются страсти.
Все будут смотреть, в том числе иностранцы,
На ваши красивые задние части.
И пусть у вас нету особых талантов,
И ваше IQ (ай кью) не доходит до нормы.
Все будут смотреть, как на россыпь бриллиантов,
На ваши такие изящные формы.
А, если в объятья вам надо мужчины,
Желательно, чтоб не совсем землекопа,
Для этого веские будут причины.
Особенно веской красивая жопа.
Мы всё подберем вам индивидуально.
Учтём ваши данные из гороскопа.
Ведь счастье так близко, и очень реально.
Вы только представьте. Красивая жопа.
Не сразу. Конечно. А что ж вы хотите?
Не так это просто. Красивая жопа.
Подумайте. Да. И скорей приходите.
Мы ждём вас. С деньгами. Особенно Стёпа.
2016г.
Текст к мелодии Нино Рота из фильма Крёстный отец
* * *
Проходит время, день за днём, за часом час.
И, непрестанно, отдаляются от нас.
И наши дни, то наши дни.
Пусть с теплотой нам вспоминаются они.
И каждый раз, и каждый раз,
Сквозь толщу лет, согреют нас.
Проходит детство, юность, зрелость настаёт.
Быть может, вспомним этот день и этот год.
И, даже, миг. Ведь, даже, миг
Порой нас делает счастливыми людьми.
И, этот, наш желанный миг,
Надолго наш украсит мир.
Зима проходит, лето, осень и весна.
Всё так в природе, так устроена она.
И мы, ведь, с ней. Мы вместе с ней
Идём по жизни чередою наших дней.
И нас она, ведёт она
Куда-то вдаль, сквозь времена.
2017г.
текст к мелодии Евгения Доги из фильма Мой ласковый и нежный зверь
* * *
Вот, уже, много лет
Над Землёй солнечный свет
Ночью там небо со звёздами
Что-то думаем, над вопросами
Этой бездны звёздной, над нами
Как понять, в чём же суть
Этот наш жизненный путь
Как найти нам объяснения,
Чтоб развеялись все сомнения,
Те, что так беспокоят, где то
Может быть, здесь через сотни лет
Трудно будет найти наш след.
Мир так меняется быстро, у нас, всё вокруг.
Это уже часто видим воочию.
И, пускай, много лет
Не найдём чёткий ответ.
Но, пока, жизнь продолжается,
И Земля ещё, всё вращается,
И, значит, дарит надежду.
Верим, мы здесь и впредь
Сможем, что-то, преодолеть,
Отыскать где то решения,
Выполняя предназначение,
То, что было задумано, где то.
И, пускай, сквозь миллиарды лет,
Льётся, здесь, ласковый с неба свет.
Пусть освещает, всё также, он этот наш путь.
Путь наш, теряющийся в бесконечности.
2017г.
* * *
По газете, по старой,
Взгляд скользнул и, вот, снова,
Задержался, зачем то,
Строчки справа, вверху.
Продаётся гитара.
Состояние новой.
Три последние года
Пролежала в шкафу.
Чем-то факт интересен,
Хотя, в общем, печален.
Так бывает нередко.
Понимаем вполне.
Создавалась для песен,
И три года молчала,
По каким-то причинам,
И по чьей-то вине.
Оказавшись, как в клетке,
Взаперти, под замками.
И не видно дороги
От возникших проблем.
Так бывает нередко,
Так бывает и с нами.
Замолкаем надолго,
Или, даже, совсем.
И, поэтому, может,
Беспокоит недаром,
Чтоб, и впредь, не осталась
Никому не нужна.
Как хотелось бы, всё же,
Чтобы пела гитара,
Чтобы песня звучала,
И звенела струна.
2018г.
* * * Текст к мелодии танца Полька
Вот идём по улице,
Солнце в небе жмурится.
В облаке купается,
Людям улыбается.
Значит, прочь сомнения,
Нынче воскресение,
Есть и настроение,
Есть и вдохновение.
Собралась компания
Не для заседания.
Кто-то на гуляния,
Кто-то на свидания.
Пареньки с подружками,
Стёжками, дорожками,
С песнями, с частушками.
С танцами, с гармошками.
Танцы не столичные,
И не заграничные,
Но, для нас, привычные,
И вполне отличные.
Закружились парочки,
Будто вентиляторы.
В основном, доярочки,
И механизаторы.
Возраженья веские,
Видимо, возможные.
Вот, мол, деревенское,
Или, там, колхозное.
Но, зато, надёжное,
Но, зато, родимое.
В наше время сложное,
Так необходимое.
* * *
Достаются нам, будто, в наследство,
Те места, где родиться пришлось.
И моё босоногое детство
Здесь, когда-то, дано пронеслось.
А теперь, это всё, будто ближе,
Когда снова на этой земле.
Озираюсь вокруг, и опять где-то вижу
Улетающий клин журавлей.
Под громадой осеннего неба,
Над простором родимых полей,
Где, уже, много лет, как я не был,
Снова слышится крик журавлей.
Эти звуки всё тише, и тише,
И, уже, замолкают вдали.
И, быть может, не скоро я снова услышу.
Как кричат над землёй журавли.
Силуэты их скоро растают.
Расставаться, наверное, жаль.
От отчизны они улетают,
Как и я от неё уезжал.
И, пока, никому непонятно,
Что их ждёт там, в далёком краю.
Всем ли им доведётся вернутся обратно,
Тем, кто в этом небесном строю.
И, пока, никому не известно,
Что случится у них на пути.
И звучит журавлиная песня,
Будто горькое слово прости.
Силуэты их скоро растают,
И исчезнут в небесной дали.
Птицы многие осенью нас покидают,
Но, кричат, только, так журавли.
Под громадой осеннего неба,
Над простором родимой земли,
Где, уже, много лет, как я не был,
Улетают на юг журавли.
Эти звуки всё тише, и тише.
И надеяться хочется мне,
Что их, как-нибудь, всё-таки, снова увижу,
Когда, к нам, прилетят по весне.
2018г.
* * *
Вот, уже, замечаем и сами,
Этот мир не такой стал, как прежде.
Всё меняется времени ходом.
Это моно увидеть везде.
Но, пока что, ведь есть ещё с нами,
Эти Вера, Любовь и Надежда.
Как и в давние прежние годы,
Обитают они средь людей.
А без них, если, вдруг, так случится,
Нам поверить, конечно же, трудно.
Хоть и много такого твориться,
Устремлениям нашим грозя.
Но, без них, этот мир омрачится,
И не будет в нём больше уютно.
Ни поверить нельзя, ни влюбиться,
И надеяться, даже, нельзя.
Может, их не всегда замечают.
Вроде, нет их, но, вроде бы, были.
Но, без них, где бы мы, ни бывали,
Не такой ко всему интерес.
Ведь на что-то они вдохновляют,
И дают нам какие-то силы.
И зовут нас в какие-то дали,
И возносят, порой, до небес.
Мы идём, сквозь года, сквозь потери.
Что-то надо искать и скитаться,
Ликовать где-то и огорчаться,
Пребывать и в гульбе, и в борьбе.
И в любовь, эту самую, верим,
И надеемся с ней повстречаться.
Чтобы, где-то, найти своё счастье,
* * *
Музы-канты! Канты музы!
Что связали вас за узы,
С этой музой, чьи вы канты?
Отдали вы ей таланты,
Те, что были от природы,
Чтоб остаться с ней на годы.
Даже больше, на десятки.
Всё, что можно, без остатка.
Чтобы следовать за нею,
Без раздумий и сомнений.
И, поглядывая снизу,
Выполнять её капризы.
И терпеть, порою, муки
За, какие-то там, звуки.
За, какие-то там, ноты
Непрестанные заботы.
Музы-канты! Канты музы.
Может вам порвать те узы?
И отбросить, будто грузы,
Чтоб остаться без обузы.
Чтоб вдохнуть тогда свободу,
Удалиться на природу,
Ближе, может быть, к народу
Оказаться, невзначай.
И, в хорошую погоду,
Соблюдая, как бы, моду,
Попивать не только воду,
А, даже, да, не только чай.
Только, вот, порвав те узы,
Кто вы есть, без этой музы?
И какие профсоюзы
Примут вас в свои ряды?
Где ещё искать вам счастья,
Без её верховной власти,
Кто окажет вам участье?
Кто поддержит в дни ненастья?
Кто укроет от беды?
Может быть, взглянув поближе,
Это послано вам свыше.
И, какая-то там, сила
Вас не зря соединила.
Чтоб идти, куда-то, вместе,
Чтоб звучали, где-то песни.
И, чтоб, с помощью искусства,
Пробуждались, чьи то, чувства.
Чтоб могли вы, вместе с нею,
Сделать мир чуть-чуть светлее.
Сделать мир чуть-чуть душевней.
И, немножко, совершенней.
2019г.
|
|
|
