Н. В. Досина. Мужчины и женщины в сфере повседневности

Н. В. Досина

Ярославль, Ярославский гос. университет им. П. Г. Демидова

МУЖЧИНЫ И ЖЕНЩИНЫ В СФЕРЕ ПОВСЕДНЕВНОСТИ

Анализ повседневности актуализируется в связи с примитивизацией самой сферы повседневного, сопровождающей постоянную борьбу современного «здравомыслящего» человека за овладение комфортом.

В последние десятилетия появляется большое количество монографий и статей зарубежных и отечественных авторов, свидетельствующих о том, что повседневность стала исследоваться системно. Повседневность выступает как плавильный тигль рациональности, как место образования смысла, открытия правил. Новое и оригинальное более не улавливается интегративным общим порядком или регулярным основополагающим принципом и принимает форму отклонения. По мнению современных авторов, следует перепроверить действующие установления, каждодневные обстоятельства, мотивации и тем самым понять взаимосвязь между рациональностью и коллективной идентичностью, воспринять повседневность как нуждающуюся в деавтономизация, актуализирующей проблемы культуры как способа повседневной жизни и поведения в ней. Необходимо выделить горизонтальное движение соединения – «сплавление», которое позволяет чему–то зарождаться. Вертикальное и горизонтальное соединение образуют смеси, которому не грозит очистительное разделение: следует выделить вопросы, претензии, желания, опасности, о которых надо говорить открыто, без пропагандистской подправки и бюрократической размолотости.

Вопросы, претензии, желания и опасности в гендерных взаимодействиях легче обнаружить, если учесть, что с понятием повседневности тесно соприкасаются понятия «частное/приватное» и «публичное», ставшие актуальными в последнее десятилетие, хотя и имеющие все еще небольшую научную биографию. Культурным дискурсом в значительной степени определяется, что есть частное, а что – публичное. Ю. Хабермас трактует частную жизнь индивида (производителя) как смыкающуюся с публичной, ведет речь о том, что одна из сторон частной жизни (автор называет ее аутентичной, т. е. подлинно публичной сферой, в то время как государственные институты оцениваются им как «ложная публичная сфера») становится публичной, артикулируя публичное мнение, обращающееся к государственным структурам, и вступая с ними в диалогические отношения[574]. Публичная оппозиция с середины XVIII века наблюдается им как вырастающая из публичного обсуждения частными индивидами своих частных дел в обсуждение «дел публичных». В современных исследованиях частное и публичное повсюду рассматриваются как перемещающиеся в едином пространстве сферы или как обращенные друг к другу (взаимно ориентированные) стороны социальной жизни. Распространяемый в середине XIX века культ семьи и домашнего очага оценивается при этом как причина образования некоторой видимой полосы отчуждения этих социальных сторон. Конечно, ни производственная, ни политическая деятельность не составляют для человека самоцель, но обе призваны в конечном счете обеспечивать реализацию личных потребностей людей, создавать условия повседневного существования.

Один из нуждающихся в исследовании вопросов: экономическая независимость женщины от родителей и мужчин, когда социальное государство – не просто политическая декларация, а законодательно закрепленный принцип гарантированности государством социальных прав человека. Индустриальное общество изменяет положение женщины, усиливает тенденцию к выравниванию показателей мужской и женской занятости в экономически активном населении. Это поддерживается женским движением, под влиянием которого в общественном сознании размывается глобализм мужского начала. Но бытие женщины пронизано противостоянием обеих его составляющих: женщина реализует и производственную, и репродуктивную функцию, но в таких условиях, когда ведение домашнего хозяйства не является отраслью общественного производства. В стоимостном выражении оплата ее производственного функционирования оказывается недостаточной для удовлетворения основных материальных и культурных потребностей, поэтому женщина является зависимой от мужчины. У женщин, вследствие различных причин не состоящих в браке, но имеющих детей, противоречие между производственной, прокреативной и бытовой функциями приобретает конфликтный характер. Бифункциональная (производственная и семейно–бытовая) гипертрофия становится реальной исключительно за счет атрофии досугового функционирования женщины. Странно, что значительное количество социальных программ в РФ ориентировано на полные семьи с детьми, а не на отдельного индивида – носителя социальных сущностных сил.

Следует отметить и другое: доля семейных женщин, достаточно умело совмещающих служебные и семейные функции, постепенно возрастает. Это вызвано целым рядом факторов, главные среди которых: существенное расширение доступа к высшему образованию, расширение практики свободного выбора «контракта», частичное расширение сферы социальных услуг. Авторское исследование методом интервьюирования проводилось в группах женщин города Волгореченск Костромской области в марте 2011 года: 26 женщин разного возраста (от 18 до 45 лет, только две из них оказались бессемейными). Цель исследования: охарактеризовать масштабы и формы совмещения женщиной служебных и домашних функций, уровень его соответствия планам и намерениям женщин, находящихся в разном социальном положении; выделить социальные группы женщин с негативными последствиями совмещения служебных и семейных функций.

Некоторые выводы. Уровень дохода и родственные круги в определенной степени влияют на установки по отношению к профессиональной подработке, так и на возможности реализации этих установок. Однако эти факторы влияют на установки по–разному. В результате портреты женщин, ориентированных на профессиональную подработку, и тех, кому удается реализовать свои ориентации, в значительной мере различаются. Типичная женщина, стремящаяся к раннему началу трудовой деятельности, часто даже вопреки небольшим заработкам – это член семьи среднего или относительно малого достатка, привыкшая советоваться с мужем, может иметь некоторые связи в профессиональных кругах, но может быть и совершенно самостоятельной. Таким образом, решающим фактором является не помощь семейных кругов, а воспитанный в семье дух поиска и использования всех возможностей. Следовательно, формируется определенная зона социального напряжения. Это женщины, имеющие повышенное стремление к трудоустройству в соответствии с полученной специальностью, но не обладающие дополнительными возможностями реализации своего стремления.