Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Церковь, русская культура и её деятели




 

 

Знаменательными и трагичными были события, связанные с реформой и расколом русской церкви. В их водоворот попали судьбы ярких, незаурядных личностей того времени, в том числе патриарха Никона и лидера старообрядческого движения протопопа Аввакума. Остро переживал это сам царь.

Никон, шестой патриарх Московский и всея Руси, родился в 1605 г. в крестьянской семье. Благодаря незаурядным способностям, получил добротное церковное образование и стал священником в Москве, потом — монахом, архимандритом Новоспасского монастыря. В 1648 г. он уже митрополит Новгородский, а с 1654 г. — патриарх.

У патриарха Никона, человека с жёстким, нетерпимым характером, отношения с царём были сложные. Периоды дружбы и настоящей духовной близости сменялись периодами отчуждения. Никон был крёстным отцом всех детей царя. Временами он имел огромное влияние на политику самодержца, в том числе, как уже говорилось, в деле воссоединения Украины с Россией.

Для укрепления позиций русского православия и поднятия его престижа патриарх Никон вёл активную подготовку к церковной реформе. Главной составной частью её было исправление богослужебных книг и икон по византийским образцам, внесение коррективов в обрядность, введение регулярной церковной проповеди и т. д.

До XVI в. книгопечатания в России не существовало. Книги много раз переписывались, и в них оказывалось немало ошибок, даже иногда искажавших смысл. На это обращали внимание ещё при Иване III. Постепенно пришло решение обратиться к греческим подлинникам и по ним исправить книги. Но существует точка зрения, что главной целью Никона как реформатора являлось ещё и осуществление в России византийской идеи равноправия Церкви и государства. Питательной средой для возникновения этой идеи была внутриполитическая жизнь страны ещё в период правления царя Михаила Фёдоровича и его отца патриарха Филарета. Окончательно эти попытки похоронит лишь Пётр I.

При царе Алексее Михайловиче среди московского духовенства образовался кружок «ревнителей благочестия», где обсуждались дела церковной реформы. Сам будущий патриарх Никон дружил с ними. В это общество входил и бывший сельский священник Аввакум (1620 или 1621 — 1682), получивший известность благодаря удивительному ораторскому искусству, проповедям, обличавшим «неправду». И при этом для него не было различия между бедными и богатыми, знатными и незнатными. А сам он, по воспоминаниям современников, являлся образцом чистой нравственной жизни.

Члены кружка «ревнителей благочестия», отстаивая вообще церковные преобразования, выступали позже против новшеств патриарха Никона, хотя в свое время именно при их поддержке он стал главой русской церкви. Безуспешно пытался примирить враждующие стороны окольничий Ф. М. Ртищев. Не последней причиной появления противников патриарха явились крутые меры проведения реформы и, вообще, сложный, нетерпимый характер самого Никона. Он горячо взялся за исправление не только книг по византийским образцам, но и икон, правил церковной службы, песнопений. При этом меры нововведений были часто неоправданно резки, даже жестоки.

В церкви и монастыри направлялись новые книги, а старые, которые для многих являлись святыней, было велено отбирать и уничтожать. Иногда их приходилось отбирать силой. Доходило дело до драки, убийства. Явная некорректность поведения Никона проявлялась по отношению и к некоторым высокопоставленным лицам государства, и даже к самому царю. Противники реформы, как великую драгоценность, тайно забирали старые книги из храмов и уходили в отдалённые районы страны. Они оставались верны «старой вере», старым обрядам. Их называли староверами, старообрядцами {200}. Они признавали единственно правильными рукописные и старопечатные богослужебные книги, иконы старого письма, двоеперстное крестное знамение вместо троеперстного {201}, введённого Никоном, написание «Исус» вместо «Иисус» и т. д. Особое место в идеологии старообрядцев занимало учение о конце света (эсхатология) и воцарении в мире Антихриста.

Старообрядцы, не признавшие никоновские реформы, надеялись на торжество старой веры вплоть до конца XVII в. Они всё ещё пытались вернуть «на путь истинный» духовные и светские власти во главе с патриархом и царём, хотя многие из них и считали, что наступили «последние времена», ожидали прихода Антихриста и конца света. Правительство не возвращалось к старой вере, а, наооборот, подвергало старообрядцев жестоким преследованиям. А старообрядцам позже пришлось искать новые формы жизни, так как окружающий мир не устраивал их ни в духовном, ни в нравственном отношении.

Лидер старообрядческого движения протопоп Аввакум настолько неистово и агрессивно выступал за «старую веру», не щадя авторитета ни патриарха, ни царя, откровенно оскорбляя их, что в результате был сожжён заживо как еретик — исключительная мера наказания, крайне редко используемая в православной Руси (в отличие от католических стран). Но это уже было при царе Фёдоре Алексеевиче. «Житие» Аввакума, написанное в ссылке, изучается сегодня филологами как замечательный памятник древнерусской литературы. Он был не просто талантливым публицистом — он был новатором в области русского литературного языка. Протопоп Аввакум внёс в него народные выражения. Речь его была яркой и образной.

Среди старообрядцев были и высокородные, образованные люди — личности, способные к напряжённой духовной жизни. Помимо протопопа Аввакума, из старообрядцев наиболее известна боярыня Федосья Прокопьевна Морозова (Соковнина). Она родилась в 1632 г. в родовитой семье, а затем вышла замуж за Глеба Ивановича Морозова (брата Б. И. Морозова — знаменитого политика и воспитателя будущего царя Алексея Михайловича). Боярыня Морозова, как истинная духовная дочь протопопа Аввакума, стала яростной поборницей раскола. Она состояла в переписке с ним и, насколько хватало сил, помогала своему опальному единомышленнику, в том числе и материально. В монашестве Морозова приняла имя Феодора. Она была арестована в 1671 г.; вопреки угрозам и издевательствам, а, возможно, и пыткам, которые к ней применялись, не отреклась от раскола, а умерла от голода в заточении в Боровске — по одним сведениям, в 1672 г., по другим — в 1675 г. Участь боярыни Морозовой разделила её родная сестра — княгиня-раскольница Евдокия Прокопьевна Урусова, также погибшая в земляной тюрьме Боровска в 1675 г. Их образы через двести с лишним лет запечатлел художник

В. И. Суриков в своей находящейся ныне в Третьяковской галерее знаменитой картине «Боярыня Морозова». Старообрядцы почитали боярыню Морозову как святую.

В проведении церковной реформы патриарх Никон был просто неистов. Он осложнил свои отношения даже с царём. Дошло до разрыва. Никон отказался быть патриархом, уехал из Москвы, надеясь, что царь вернёт его в столицу, но этого не случилось. Но всё закончится для Никона официальным лишением сана патриарха. Всё случилось на церковном соборе 1666 г. Когда Никон шёл на первое заседание собора, перед ним, в знак особого почитания патриаршего сана, как обычно, несли переносной крест. Но уже на следующее заседание Никон вышел один. Переносного креста перед ним не было. Для многих присутствующих уже тогда стало ясно, что он скоро лишится своего сана. Никон пытался вернуть расположение царя, хотя бы встретиться с ним для примирения. Но всё было безрезультатно.

Царь Алексей Михайлович сам переживал этот разрыв, даже пытался отправить тёплые вещи покидающему Москву патриарху, но тот, отправляясь в ссылку, отказался от них. Умер он уже при царе Фёдоре Алексеевиче, возвращаясь из Ферапонтова монастыря, куда был сослан.

Интересные парадоксы преподносит иногда русская история. Никон вошёл в неё как реформатор Церкви, но одновременно он был ревностным борцом за осуществление древней византийской идеи равноправия Церкви и государства. Аввакум был непримиримым врагом никоновской реформы, но стал выдающимся новатором в области русского литературного языка и одновременно страстным заступником старых традиций.

Анализируя причины раскола русской церкви, философ Н. С. Трубецкой отметил: «В русском расколе с тех пор воплощается стремление русской народной стихии к самобытной культуре, направленное, может быть, по ложному пути и обречённое заранее на неудачу вследствие того, что оно имеет лишь низы, но не имеет культурного верха». Не одно поколение учёных привлекала эта тема; возможно, в будущем ею заинтересуются новые исследователи, и она, безусловно, в очередной раз станет причиной дискуссий. Уж очень много в ней неоднозначных проблем.

Именно при Алексее Михайловиче усилился процесс обмирщения русской культуры. В литературе утвердились как панегирическое течение, ярким представителем которого был Симеон Полоцкий (1629-1680), человек западной культуры, так и народно-обличительное — в лице протопопа Аввакума.

В стихах Симеона Полоцкого, наряду с историческими, житийными, апокрифическими, содержатся сказочные, басенные, мифологические сюжеты. И всё же его творчество больше принадлежало церкви, чем литературе. Например, полны христианской нравоучительности вирши в его сборнике «Вертоград многоцветный», и уж конечно стихотворный пересказ «Псалтири». Симеон Полоцкий стал основоположником традиции поэтического переложения текстов Священного Писания в новой русской литературе.

Вместе с тем Симеон Полоцкий, как верно отметил Д. С. Лихачёв, «...стремился воспроизвести в своих стихах различные понятия и представления... сближая её (поэзию. — О. Ф.) с наукой... Сборники его стихов напоминают обширные энциклопедические словари». Они становились источником новых знаний для современников. В них видели, ощущали влияние западной цивилизации.

«Житие протопопа Аввакума, им самим написанное» было направлено против всего, что приходило в русскую культуру с Запада. Уникален был жанр этого произведения. Будучи истинным новатором, протопоп Аввакум создал не просто автобиографию, как верно подчёркивают его исследователи, и не «житие», как указывает он сам, а как бы «автожитие». Он сознательно сделал акцент на собственной святости и даже указал на чудеса, которые сопутствовали его деяниям в течение его праведной жизни. Но разве можно представить святого, который бы писал во славу свою? Фактически был сделан вызов традициям, и в этом непохожесть деятельности Аввакума и поведения христиан-подвижников: он полная им противоположность. Ведь он противопоставил борьбе с грехом внутри себя борьбу с внешними врагами, в том числе со своими гонителями. На это указывал Н. С. Трубецкой: «В то время как обычные жития должны поддерживать и укреплять читателя в его тяжкой и ежедневной работе по преодолению своей греховности с помощью примера святых, Аввакум требует от своих читателей конкретных дел здесь и сейчас». Протопоп выступает как неистовый борец, утверждает себя как героя-борца и восславляет созданный им идеал такого борца в своём ярком, талантливом произведении. В современном православном богословии протопопа Аввакума считают даже предтечей русских революционеров, которые пойдут спустя два века его путём, возможно даже не подозревая этого. Ведь более подробно станут изучать его наследие лишь в XX в. Аввакум по-своему понял, откуда идет опасность Православию на Руси: «Возлюбиша толстоту плотскую...», т. е. во всё более заметном проникновении ренессансных западных идей в русскую культуру.

Аввакум резко выступал против нового письма икон. Он считал, что на них святой изображался «яко немчин, брюхат и толст». В это время во главе

живописцев Оружейной палаты, которая являлась художественным центром страны, был Симон Ушаков. Он стал отходить от традиций старого письма в изображении святых. Самой известной иконой Симона Ушакова станет «Спас Нерукотворный», которую искусствоведы обычно противопоставляют иконам древнерусского письма. На этой иконе, которая сегодня находится в Третьяковской галерее, с помощью светотени отчётливо передаётся объёмность прекрасного человеческого лица.

Напрасно Аввакум обвинял патриарха Никона, страстно восклицая по поводу появления нового письма в изображении святых: «Всё то кобель борзой Никон, враг, умыслил, будто живые писать — по плотскому умыслу». Никон какое-то время сам прилагал немало усилий, чтобы вернуть культовой архитектуре, иконописи характер предшествующих веков, но это ему не удалось. Наступали другие времена, другие нравы, другая эстетика.

В XVII в. было положено начало и светским жанрам в живописи: портрет, пейзаж стали появляться в домах богатых вельмож. Парсуны (что-то среднее между иконой и светским портретом) XVII в. дают возможность представить, как выглядели полководец М. В. Скопин-Шуйский, царь Алексей Михайлович и его сын Фёдор, в краткое царствование которого отправились в мир иной яростные, непримиримые враги — протопоп Аввакум и бывший патриарх Никон.

Существенные изменения произошли и в зодчестве. Шёл процесс сближения культового стиля с гражданским. Вскоре после смерти Алексея Михайловича, в конце XVII века, утвердился в зодчестве новый стиль: так называемое «нарышкинское барокко» —- по имени ближайшего родственника царя, Льва Кирилловича Нарышкина, — брата матери Петра I. Наиболее выразительным памятником этого стиля является церковь Покрова в Филях, построенная Нарышкиным. Говорят, молодой Пётр пел в хоре этой церкви.

***

К началу 70-х годов стало заметно постепенное моральное и физическое угасание царя Алексея Михайловича. Он тяжело переживал смерть своей первой жены, а незадолго до этого — кончину старшего сына — наследника. От этих потрясений он так до конца и не отошёл несмотря на появление в его жизни второй молодой жены. Не давало ему покоя и нездоровье его сыновей Фёдора и Ивана. Но жизнь продолжалась, одаривая царя и радостными событиями.

30 мая 1672 г. царь Алексей Михайлович велел отправить послов «с вестью» к близким людям и гостям, что у него родился сын. Это был ребёнок от второй его жены, царицы Натальи Кирилловны Нарышкиной, с которой вдовствующий царь обвенчался после смерти своей первой супруги. Уже в пять утра состоялся торжественный царский выход, о котором возвестил колокол Успенского собора Московского Кремля. Царя сопровождали грузинский {202}, касимовский {203}, сибирский {204} царевичи, бояре, дворяне, полковники солдатских полков, руководители стрелецких приказов и т. д. После молебна высшее духовенство поздравило государя с новорождённым. Потом поздравили Алексея Михайловича все окружающие его люди. На радостях царь пожаловал чинами окольничих: отца царицы Кирилла Полуэктовича Нарышкина и Артамона Сергеевича Матвеева, который принимал участие в воспитании будущей царицы. Царь угощал в этот день всех, кто участвовал в торжественном выходе. Но крестины младенца были отложены, так как наступал Петров пост. 29 июня состоялись крестины. По церковному календарю это был Петров день, и царевича назвали Петром. Тогда-то и был устроен настоящий праздник в Грановитой палате Московского Кремля. Каждому из гостей поднесли по огромному блюду со сладостями, которые они могли унести после царского пира с собой. А тем из знатных людей, которые по какой-либо причине не смогли прибыть на это радостное мероприятие, были отправлены гостинцы в их дома.

Когда Петру исполнилось два года, он уже участвовал в торжественном выходе царя. Находился он в собственной карете, которую подарил ему Артамон Матвеев. Эту нарядную, украшенную золотом карету везли четыре маленькие лошадки-пони, по бокам её шли четыре карлика, а пятый был сзади верхом на таком же маленьком коньке.

Существует предание, что именно царь Алексей приказал сформировать особый солдатский полк имени своего младшего сына, а царевича считать его полковником. Действительным же командиром (полковником) этого полка назначили шотландца Павла Менезиуса — знатока многих языков, побывавшего почти во всех странах Европы. Это был первый иностранец в жизни Петра, и приблизил его к будущему царю-императору, будущему неукротимому преобразователю России, его отец, царь Алексей Михайлович, прозванный «тишайшим» — ревнитель православия и русских традиций.

Алексей Михайлович умер, когда Петру шёл четвёртый год. Опекуном мальчика стал брат его — царь Фёдор Алексеевич. И хотя, по сохранившимся преданиям, он любил смышлёного и резвого младшего брата, заботился об его будущем образовании, обстановка вокруг Натальи Кирилловны — вдовствующей царицы и её сына была нелёгкой. Особенно она осложнилась после смерти Фёдора Алексеевича, когда выбирали очередного царя. И среди некрасивых, шумных выяснений отношений родственников двух жён покойного царя Алексея на русский трон определили сразу двух его сыновей: больного Ивана — от первой жены и Петра — от второго брака. Регентшей при них была их сестра царевна Софья Алексеевна. Она — воспитанница Симеона Полоцкого, хорошо образованная, отличалась бойкостью слова и решительностью действий после вхождения во власть.

Софья не была похожа по своему поведению на русских царевен, у которых было лишь два пути в будущей жизни: либо выйти замуж (а это было не так уж и легко, т. к. нужен был соответствующий жених для дочери царя), либо уйти в монастырь. Ни того, ни другого царевна не желала. Она — умная, образованная и тщеславная мечтала о власти. Появление такой царевны — результат соответствующей обстановки в царском доме, его окружения времён тишайшего Алексея Михайловича.

В годы царствования своего больного брата Фёдора и в отроческий период другого брата Петра Софья проявляла активность в управлении страной. Но повзрослевший Петр, убедившись в яростном желании царевны сохранить за собой власть, жестоко расправился с ее сподвижниками, а сама царевна до конца жизни окажется в монастыре.

 

 

Приложение

 

 

С. МАКСИМОВ [11] КУЛЬ ХЛЕБА И ЕГО ПОХОЖДЕНИЯ

 

 

Рождение мальчика почитается счастьем и Божьим благословением. Об этом говорят, этому или радуются или завидуют:...верный помощник. Он не уйдёт в чужой дом, как уходят дочери-невесты жить и работать на мужа и на его семью.

«Родись на Руси человек — и краюшка хлеба готова» — так говорит старинная народная пословица, которая только у нас свята и нерушима. В России всякий имеет право получить клочок земли для своего прокормления, а крестьяне получают лишние против других полосы земли на каждую мужскую душу. Родился новый мальчик — у отца лишняя прирезка и на этого сына пахотной и сенокосной земли. Во всех других государствах этого обычая давно уже нет; у нас ещё очень много лежит такой земли, которая сотворена на службу человеку, но ждёт его труда и ещё никем не возделана. При очередном переделе деревенской земли миром, то есть всем обществом нашей деревни, вспомнят про нашего новорождённого, выделят землю... на его маленький желудок, на большой рост и здоровье. Наш ребёнок ещё очень мал. При крещении он получит на всю свою жизнь имя, которое и будет состоять за ним по его крестьянскому праву, без отечества. Имя дадут в честь того святого, чью память празднует Церковь в тот день, когда мальчик родился.

***

Реки, вводя наших предков в самую глубь дремучих лесов, приводили и на такие места, где лес уступал; расстилалась равнина. Ветры сотнями лет наносили на эти места ежегодно кучи листвы; горы и возвышенности их сдерживали, чтобы дожди не смывали и те же ветры не растаскивали. Листва спокойно гнила здесь и, сгнивая, скоплялась грудами и целыми пластами. Из пластов перегноя образовалась та земля, сочная и плодородная, которая называется чернозёмом и которую так любят все хлебные растения...

Нарезанная плугом земля всё-таки ещё под посев не годится, если пройдена железным ножом плуга только вдоль. Поднятую заставляют трескаться и сохнуть на солнце, и тогда в другой раз проходят по залежи плугом поперек, а пожалуй, и в третий раз вкось, крест-накрест.

Только тогда она будет похожа на первое поле, но требует новых костоломных работ...

Впрочем, на готовые земли, на черноземные залежи попадали только счастливые. Для земледельцев в лесах иные труды и работы — отбить от леса землю под посевы... С лесом мог сражаться и его побеждать только один огонь, силе которого может завидовать только сила ветра в поле. С древнейших времён наши предки славяне умели этим способом прочищать леса и отвоёвывать в них под посевы пашни...

***

Люди, сидевшие на земле и кормившиеся от земли, стали называться землянами, земскими людьми и черносошными, людьми от сохи — любимого орудия земледельцев. Впоследствии, когда эти люди приняли от греков Христову веру и надели на шею крест, в отличие от язычников, с той поры они стали прозываться крестьянами, то есть христианами, крещёными.

Сделавшись раз земледельцами, русские крестьяне остались таковыми до сих пор. Вся история русского народа — история аарода земледельческого, воспитанного в мирных занятиях, в кротких нравах и в борьбе с суровой и дикой природой. С тех пор как помнит себя русский народ под настоящим своим именем, он был хлебопашцем.

Вся Русская земля была им открыта, всякий мог ходить по ней и занимать любое место как захочет: или в одиночку, или несколькими семьями вместе, то есть целым обществом. Таким образом, ставились или одинокие дворы... и посёлки, или деревни н сёла. Из последних, по мере увеличения народа и оскудения средств жизни, выходили на собственные земли новые выходцы для новых одиноких посёлков, которым удавалось потом разрастаться в деревни. Выходил, конечно, тот, у кого были силы, то есть лошадь для пахоты, семена для посева, земледельческие орудия для обработки- Он как был, так и оставался свободным человеком, на своей земле гражданином, землянином, земским человеком. Выходили, однако, и круглые бедняки, желавшие трудиться и способные возделывать землю. Своих семян и орудий нет, надо занимать у других. Находились и такие, которые готовы были этим поделиться: либо какой-нибудь богатый человек, либо целые общины. К ним поступали бедняки и получали земли... или работали по найму, то есть делались менее свободными людьми... Наделённые землёю обязывались отдавать владельцу с неё часть сбора, нередко половину, всего чаще третью часть. Если же при земле получены от владельца и скот и орудия, следовало возвратить всё, взятое в ссуду. Тогда можно было стать опять свободным и снова уходить на такие земли, какие казались надёжнее, и к таким владельцам, которые были милостивее и уступчивее. Для таких переходов определён был ежегодный срок в Рождественском посту, осенью, когда кончалась уборка хлебов... неделя прежде и неделя после «Юрьева дня осеннего»...

Сидели русские крестьяне у богатых людей, сидели и на общинных землях подле сёл и деревень, сидели и на монастырских землях, под обителями, когда они сделались богатыми владельцами, получая земли в подарок на помин души поземельных собственников.

***

...Хлебные растения вместе с огородными овощами имеют родину в Азии, откуда перенесены, у нас переродились, обжились — и так как перенесение их было очень давно, то и сделались домашними, как бы у нас и уродил их Бог... Так, греча привезена из Туркестана, горох из Китая. Через Кавказ из Индии привезли на Дунай просо, ячмень, овёс, пшеницу, полбу и рожь. Сперва предки наши славяне вынесли на Днепр, Днестр и Волхов, а русские потомки их затащили уже и на Печору, и на Лену, и на Амур... Здесь его совсем не знали и познакомились с ним, когда русские начали так садиться на пашни добровольными переселенцами сначала, ссыльными наказанными поселенцами потом, и начали возделывать землю и сеять хлеб.

В страшные голодные годы (1602, 1603 и 1604) народ разбежался в разные стороны, целые области опустели; народ продавался в кабалу на прокорм и увеличил массу рабов. Колокольню Ивана Великого сложили в Москве в 1600 г. голодные люди при Борисе Годунове в виде заработка для утоления страданий...

Вековой опыт и примеры предков, выстрадавших великие беды голодовок, выучили народ малохлебных стран придумать подспорье на случаи полного бесхлебья и голода.

Всего чаще идет в подмесь к хлебу и сменяет его Древесная кора...

Мясо у крестьян — большая редкость: корова дорога для хлебных полей наземом (навозом — Прим.ред.) и для домашнего стола молоком. Курица выгоднее не на столе, а на насесте: в урочное время, с приближением тепла и во все тёплое время она неустанно и бесплатно несёт яйца, которые и съесть приятно, и продать можно за деньги. Кое-когда, по самым великим праздникам, баранина да свинина услаждают вкус и подкрашивают бедную деревенскую трапезу, но всего охотнее и чаще приходит на выручку овощ, а затем рыба в разных своих видах и породах.

Природа посылает помощь, снабдив наше отечество множеством рек и озёр. Реки — первые пути сообщения народов- Самые простые двигатели мельниц, естественные средства орошения почвы полей и лугов, они же первые и самые значительные поставщики животной пищи — рыбы.

За то, что у нас течёт много рек и все они богаты рыбой и за то, что по этим причинам продукт дёшев, а постов установила церковь почти на целую треть года, благословив есть в это время рыбное, рыбе на крестьянском столе принадлежит почётное место. Она... во многих местах совершенно заменяет хлеб. Самая крайняя бедность находит в ней защиту.

 

НАДЕЖДА ПЛЕВИЦКАЯ [12] ДЕЖКИН КАРАГОД. МОЙ ПУТЬ С ПЕСНЕЙ. НЕИЗВЕСТНЫЕ ЛИТЕРАТУРНЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ РУССКОЙ НАРОДНОЙ ПЕВИЦЫ

 

 

Мои старшие сестры, статные девушки, работа их за целый день не берёт.

Они весело подтрунивают друг над другом.

Настенька говорит, что Дуня не поспевает вязать снопы за отцом, а Дуня в ответ, что хотя и медленно вязала она, зато снопы крепче Настенькиных.

- Твои как в руки возьмёшь, так и рассыпятся...

Любят крестьянские девушки жатву.

В такое время всё село на поле: есть где показаться ра-ботушкой друг перед другом.

И как не показаться, когда рядом, на загоне, работают женихи да будущие свекрови...

Работящая девка — сокровище в доме.

Всегда я завидовала старшим сестрам — они большие — и чтобы показать, что и я не маленькая, старалась...

Семеро было нас: отец, мать, брат да четыре сестры.

Всех детей у родителей было двенадцать, я родилась двенадцатой и последней, а осталось нас пятеро, прочие волею Божьею померли.

Жили мы дружно, и слово родителей для нас было закон. Если же, не дай Бог, кто «закон» осмелится обойти, то было и наказание...

Родители не разрешали долго загуливаться. Чтобы засветло дома были, — наказывала мать, отпуская сестёр на улицу, потому что «хорошая слава в коробке лежит, а дурная по дорожке бежит».

Вот той славы, «что по дорожке бежит», мать и боялась.

А если случалось, что мы заиграемся, забудемся... из-за церкви показывалась мать. Шла она медленно, будто прогуливаясь, руки держала позади — згу манеру мы знали: раз рука за спиной, значит, прячет палку. И когда в пылу веселья не замечали мы её приближения, она подходила и... ошарашивала (неожиданно ударяла) палкой старшую яз сестёр — «с тебя, мол, спроса больше».

«Строгая мать — честная дочь».

Кроме матери, все были у нас... грамотны. Горькими слезами я выплакала у матери разрешение ходить в школу...

- Да кто же корову стеречь будет? — говорила мне мать. — К тому же ты молитвы-то знаешь, а замуж тебе не за лавочника идти, не за прилавком сидеть. Грамота тебе не нужна. Вот я и без грамоты, а до мильена считаю...

***

Б канун Петрова дня вся наша семья ушла в поле: крестьяне дорожат каждым погожим днём, работа кипит от зари до зари, а дом сторожат малые да старые. Меня тоже оставили хозяйничать.

Погреб — чего только там нет: бочка молодого квасу, большие горшки с творогом, маслом, сметаной — всё собрано за Петров пост, когда скоромного не едят. А на полке выстроилось много кувшинов свежего молока: мать, за три дня до Петра, заготовляла молоко для раздачи бескоровным крестьянам, чтобы они могли разговеться на праздник.

...Оставшись одна, я взяла мешок... и пошла рвать крапиву для свиней. Всё, что мать приказала мне сделать, порешила я исполнить до точки — даже ненавистных гусей отыскала в поле и пригнала домой...

Я просила мать разбудить меня до восхода солнца: ведь на Петров день «солнышко играет». Уже носился в воздухе вкусный запах калачей, но до обедни пробовать их не полагалось.

Нынче в церковь все выйдут нарядные: сестры наденут лучшие платья, мы, младшие, будем в розовых, и передники с петушками, брат в малиновой... К храму тянутся люди длинными, яркими лентами...

Кто победнее, — те пришли пешими и теперь в сторонке надевают полусапожки, которые по бережливости всю дорогу несли в руках...

...В церкви я стала впереди отца, нему часто приходилось меня одергивать, чтобы я стояла смирно...

 

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...