Обучение «в поле»

После завершения базовой подготовки солдат должен был пройти полевую подготовку, которая начиналась с марша в полном снаряжении. Не случайно римские солдаты получили прозвище «мулов Мария» (muli Mariani). Мало кто до времен Первой мировой войны носил на себе такого веса оружие, снаряжение и продовольствие, как римский легионер на марше. Ученый Франц Штолле рассчитал общий вес снаряжения, которое римский солдат нес на себе при совершении марша с полной нагрузкой, до цифры 41, 259 кг. При этом он заявил, что брал минимальный вес для каждого из переносимых предметов. Поскольку маловероятно, что все эти предметы имели минимальный возможный вес, окончательная цифра должна вырасти еще на 10-20 процентов. Тогда получится, что римские солдаты, совершая марш, несли на себе до 50 кг снаряжения. В современных армиях верхний предел тяжестей, переносимых солдатами, составляет примерно 30 кг. [18]

Рассматривая данные Штолле, мы должны помнить, что оружие и снаряжение относятся к предметам, имеющим строго установленный вес. Эти данные хорошо известны. Однако, помимо этого, каждый из солдат должен был иметь при себе запас продовольствия на 17 дней. А эти данные расходятся у Цицерона, у авторов «Истории Августов» и у Аммиана Марцеллина. Никто из них не приводит конкретный вес, а оперирует различными комбинациями данных. Особенно неточное описание дает Цицерон, который говорит о «продовольствии более чем на полмесяца». Но в любом случае его данные касаются только времен республики. Автор жизнеописания Александра Севера в «Истории Августов» лишь вскользь упоминает, что во время кампаний этого императора солдаты снабжались продуктами в местах отдыха, поэтому им не пришлось нести с собой запасы продовольствия на 17 дней, как это обычно делалось. Солдаты несли продовольствие только тогда, когда находились на занятой противником территории. Но даже на таких территориях их труд был облегчен использованием мулов и верблюдов. Легко сделать вывод, что, скорее всего, автор пишет о практике, принятой в его время, а не в III в. или, точнее, не во времена Александра Севера, когда все могло быть совсем по-другому. И только Аммиан приводит конкретные данные. Он пишет именно о том, что во время военных действий солдаты должны были носить с собой запас продовольствия на 17 дней. Конечно, это достаточно веский аргумент, но он касается только IV столетия. Данные Иосифа Флавия входят в противоречие с данными Аммиана. В своем труде «Иудейская война» он так пишет о римском солдате на марше: «Отборный пехотинец из отряда телохранителей своего полководца нес с собой длинное копье (lancea), круглый щит, пилу, топор, корзину, ведро, полоску кожи, серп, цепь и запас провизии на три дня». [19] (Никакого противоречия нет, просто в конкретных условиях Палестины (небольшие расстояния) больше не требовалось. – Ред. )

Таким образом, пехотинец (при запасе провизии на 17 дней) нес на себе почти столько же, сколько вьючное животное. Вес переносимых легионерами грузов не был жестко оговоренным, а мог варьировать в определенных пределах, в зависимости от обстоятельств.

Это отсутствие строго закрепленных норм также находит подтверждение в словах Вегеция: «Молодых солдат необходимо как можно чаще тренировать в переносе тяжестей весом до 60 фунтов и совершении маршей, так как во время напряженных военных кампаний им придется нести свою пищу и оружие. Этого добиться совсем нетрудно путем тренировок, так как нет ничего такого, что не стало бы легким после постоянных тренировок».

Из содержания документа следует, что помимо своего оружия и стандартного набора снаряжения солдат должен был переносить дополнительные грузы. Здесь же видно, что 60 римских фунтов или более трех стонов в английской системе весов представляют собой верхний предел веса переносимых легионером рационов продовольствия. [20]

Можно быть уверенным, что тренировочные марши не могли совершаться постоянно с предельной нагрузкой, разве что в конце обучения мог быть выполнен один такой марш. В условиях реальной жизни вес продовольствия, которое солдат нес собой, явно не был постоянной величиной.

В этой связи можно прийти еще к одному заключению. Если 60 фунтов, о которых упоминает Вегеций, – это вес 17-дневного запаса продовольствия, из этого следует, что немецкий исследователь Штолле недооценивал вес ежедневного запаса продовольствия солдата. В своих расчетах он берет примерно 14 кг как 17-дневный запас, в то время как 60 римских фунтов составляют почти 20 кг. Если же Штолле прав, а он в своих расчетах опирается на данные Полибия, то 20 кг должны составлять запас пищи примерно на 23 дня. Если принять во внимание различные дополнительные факторы, как, например, влажность и прочие обстоятельства, то 22-дневный запас продовольствия, о котором упоминает Цезарь, является максимальным весом, предусмотренным инструкциями.

Итак, с марша с полной выкладкой начитается полевая подготовка молодого солдата. Следующей важнейшей задачей было дать ему навыки в оборудовании лагеря. Поскольку, согласно римским традициям, временный лагерь на марше строился в конце каждого дня пути, солдаты должны пройти обучение в его строительстве. В труде Гигна содержатся старые правила строительства лагеря, но это предназначено по большей части для специалистов. Для нас более полезными являются сведения Вегеция по данному вопросу: «Новобранца необходимо также научить строительству лагеря. Ничто другое не оказывается таким полезным во время войны. Если лагерь оборудован правильно, солдаты и днем и ночью чувствуют себя в безопасности под защитой его вала, даже если лагерь осажден противником. Можно сказать, что они постоянно носят с собой укрепленный город, куда бы ни направлялись. Однако это искусство было полностью утеряно, и давно уже никто не строил лагерь, окруженный рвом и частоколом. Это привело к тому, что, как мы знаем, многие наши армии днем и ночью несли тяжелые потери в результате нападений конницы варваров».

Следует отметить, что мнение Вегеция совпадает с менталитетом сторонников линии Мажино. В книге IV, где он касается осадной войны, он говорит только о действиях обороняющейся стороны. В другом отрывке Вегеций дает подробный рассказ о том, как оборудовать лагерь. Здесь он отходит от жесткого «оборончества». Однако, по мере дальнейшего повествования, Вегеций снова смещает акцент в сторону оборонительного аспекта: «Существует три различных способа построения укрепленного лагеря. При отсутствии слишком большой опасности вокруг лагеря оборудуется земляной вал с использованием грунта близлежащей территории. Высота вала составляет примерно три фута над уровнем земли. Затем оборудуется ров, перед которым удаляется грунт, а затем выкапывается еще один ров шириной 9 и глубиной 7 футов. Однако, если существует угроза нападения противника, всю территорию лагеря следует защитить большим рвом. Ширина рва должна быть 12, а глубина – 9 футов. Помимо этого за счет грунта, вырытого при оборудовании рва, по обе стороны от него оборудуется вал высотой 4 фута. Таким образом, общие размеры оборонительных сооружений обороняющихся составляют 13 футов в высоту и 12 футов в ширину. На вершине вала устанавливаются деревянные столбы, которые солдаты постоянно переносят с собой. Для проведения таких земляных работ необходимо иметь с собой такие инструменты, как лопаты, ведра и другое оборудование. При отсутствии противника укрепить лагерь довольно просто. Если же противник атакует, для отражения его нападения направляется вся кавалерия и половина сил пехоты, в то время как под их прикрытием оставшаяся часть войск занимается оборудованием лагеря. Посыльный извещает о том, что центурия 1, 2 или 3 закончила работы. После этого центурион лично проверяет ширину и глубину рва. Если он посчитает, что работа его солдат выполнена небрежно, виновных наказывают. Таким образом, новобранец должен быть готов в случае необходимости без паники, быстро и тщательно выполнять работы по оборудованию лагеря».

Такие полевые работы выполнялись, в частности, армией в Африке. Армия была проинспектирована императором Адрианом. Войска, в которые прибыл император, предпочли оборудовать лагерь с использованием местного камня.

Тренировочные лагеря обнаружены в различных частях Британии, например в Холуистл-Коммоне, Кастл-Коллене, Которне и Вуден-Ло. В частности, в окрестностях Которна солдаты, предположительно молодые легионеры IX Испанского легиона, тренировались не только в оборудовании траншей, но и в сооружении платформ для баллист, а также в использовании грунта для оборудования укрытий. Что еще более интересно, солдаты учились строить полевые печи.

Насколько тяжелыми были полевые занятия, можно прочитать у Аппиана и Тацита. И тот и другой упоминают о тех энергичных мерах, которые командир должен принять в случае падения дисциплины и морального духа его подчиненных. Аппиан приводит пример, когда Сципион Африканский Младший вел войну против нумантинцев (г. Нуманция в Испании) в 134 г. до н. э.: «Когда он прибыл, он выгнал всех торговцев, бродяг, прорицателей и гадалок, поскольку солдаты, деморализованные неудачами, постоянно обращались к этим людям. Он распорядился, чтобы отныне в лагере было только то, что необходимо. Он запретил держать там даже жертвенных животных. Кроме того, за небольшим исключением, он распорядился распродать все повозки, всех вьючных животных и весь лишний скарб. Никому не было позволено иметь иной кухонной утвари, кроме вертела, сковородки и одной кружки. По его распоряжению пища солдат была ограничена просто вареным или жареным мясом. Он запретил солдатам пользоваться кроватями и сам спал на соломе, подавая всем пример. Во время маршей он запретил ехать верхом на мулах. „Чего можно ждать на войне, – говорил он, – от человека, который не умеет даже ходить? “ Он заставлял солдат мыться и натирать себя маслом без посторонней помощи, поскольку, как заметил он с презрением, только мулы, у которых нет рук, нуждаются в посторонней помощи тех, кто их чистит. Такими мерами он быстро восстановил моральный дух, заставил солдат уважать и бояться командующего. Они теперь боялись обращаться к нему с жалобами и просить об одолжениях, особенно с просьбами, не предусмотренными военной жизнью. По его словам, полководцы, которые требуют строгого выполнения норм военной жизни, приносят большую пользу своей стороне, в то время как полководцы, которые легко предоставляют послабления своим подчиненным, приносят пользу противнику. Подчиненные последних будут довольны, но развращены, в то время как солдаты первых будут сердиты, но дисциплинированы и готовы к действиям в любой обстановке. Но Сципион не осмелился начать кампанию до тех пор, пока не подготовил своих солдат в упорных тренировках. Он перемещался по всей ровной земле вокруг, и каждый день в округе возводили учебный лагерь. Солдаты рыли и засыпали рвы, возводили и разрушали стены, а сам Сципион от рассвета до заката наблюдал за этими работами. Во время учебных маршей он строил легионеров компактным строем с тем, чтобы не было отставших, как это обычно случалось. Никому не позволялось покинуть свое место в строю. Полководец имел обыкновение перемещаться вдоль колонны. Особенно часто он контролировал идущих в задних рядах. Если кто-то из солдат отставал, Сципион сажал их на лошадей на место кавалеристов, грузы, которые оказывались слишком тяжелы для мулов, распределялись между пехотинцами. Если войска останавливались лагерем, то отряд, выполнявший в течение дня роль авангарда, ставился в охранение по его периметру. Другой конный отряд направлялся для патрулирования окрестной территории. Остальные выполняли другие задачи: рыли ров, строили вал, устанавливали палатки. Каждая из работ должна была выполняться в установленный для нее срок». (В 133 г. до н. э. эта армия осадила Нуманцию, не оставив шансов ее защитникам. Тогда нумантинцы, умирая от голода, но не желая сдаваться, перебили друг друга. – Ред. )

Тацит оставил рассказ о том, как Корбулон справлялся с подобными трудностями с войсками на востоке зимой 57/59 г.: «Главной задачей Корбулона было преодолеть лень и нерадивость своих подчиненных. Даже вероломство врага было меньшей проблемой. Легионы были переброшены из Сирии, моральный дух войск упал после долгих лет мира, в лагере римских солдат никто и слышать не хотел о дисциплине. Все знали, что в армии были солдаты-ветераны, которые никогда не были в карауле или в боевом охранении, для кого необходимость оборудовать валы и рвы явилась крупной неприятной неожиданностью. У них не было шлемов и нагрудников, они одевались подобно мелким городским торговцам. Поэтому Корбулон сразу же избавился от больных и стариков в своей армии, заменив их новобранцами. Призыв совершался в Галатии и Каппадокии (провинции в Малой Азии. – Ред. ). Кроме того, к Корбулону прибыл легион из Германии вместе с кавалерией и пехотой вспомогательных войск. [21]

Армию продолжали держать в летнем лагере, несмотря на то что зима была настолько холодной, что земля оледенела и трудно поддавалась лопатам, если нужно было поставить палатки. Холод был так суров, что многие страдали от мороза, а один или двое солдат замерзли до смерти, находясь в карауле. Рассказывали о случае, когда солдат нес вязанку хвороста, и его руки при этом настолько примерзли к поклаже, что после пришлось их ампутировать. Сам Корбулон одевался легко и не носил головных уборов. Он повсюду сопровождал своих солдат как на марше, так и при выполнении ими своих служебных обязанностей, поощряя старательных и ободряя слабых. Во всем он служил примером для остальных. Когда суровая погода и тяжелая служба привели к дезертирству, он в бешенстве приказал любыми средствами разыскать беглецов. Он не делал снисхождения для первых пойманных дезертиров или для тех, кто последовал за ними, как это было принято в других армиях. Каждый бросивший свои знамена и своих товарищей заплатил за это жизнью. Как показал опыт, такое обращение повлияло на солдат лучше, чем если бы он пожалел беглецов: в его лагере было меньше случаев дезертирства, чем там, где проявлялось снисхождение к бежавшим».

Теперь новобранцам предстояло пройти тренировки в боевом построении в одну или в две линии, в каре, клином и кругом. Вегеций посвятил целую главу рассказу о том, насколько полезны такие занятия: «Ничто так не помогает и не сказывается во время боевых действий, как постоянные упражнения, в результате которых солдат приучен занимать свое место в линии и ни в коем случае не открывать своих флангов, что может быть только в интересах противника. Если солдаты стоят в строю скученно, каждый из них не только сам не может вести бой, но и мешает своему соседу. В то же время, если их строй слишком рассредоточен и между ними слишком большие интервалы, враг получает дополнительный шанс прорвать такую оборону. Если же противник прорвет линию строя, он обязательно нанесет удар солдатам в тыл. В их рядах при этом возникает паника и дезорганизация. Поэтому молодых солдат следует обучать перестраиваться в каре или в линию в строго установленном для каждого из них порядке. Первоначально они должны строиться в одну строго прямую линию, без искривлений и углов, так, чтобы каждый солдат находился на одинаковом расстоянии от своего соседа. Затем по команде они должны уметь быстро перестроиться из этого построения в такой же ровный строй в две линии. На третьем этапе солдатам внезапно отдается команда перестроиться в каре. После этого их обучают перестраиваться в клин (такой строй называют также „свиным рылом“). Против клина пускается в дело строй, который носит название „ножницы“. Из отборных воинов строится строй в виде буквы V; он принимает в середину к себе клин и захватывает его с двух сторон, после чего клин не может прорвать боевую линию. Равным образом и „пила“, состоящая из самых смелых воинов, в виде прямой линии выстраивается перед фронтом против врагов, чтобы приведенный в беспорядок строй мог выправиться. „Клубком“ (глобусом) называется строй, который, будучи отделен от своих, внезапными нападениями то там, то здесь пытается ворваться в середину врагов; против него обычно посылается другой, более сильный и многочисленный „клубок“» (Вегеций. Кн. 3, 19).

Итак, настало время, когда молодые солдаты присоединяются к своим старшим товарищам. Вегеций, помимо необходимости укреплять общую дисциплину, останавливается на тех учебных упражнениях, которые римские солдаты выполняют в мирное время. [22]

Описание Вегеция весьма напоминает строки из труда Онисандра «Наставления военачальникам», написанного в середине I в. [23]

Это сходство не должно вызывать особое изумление читателя, поскольку общие принципы подготовки солдата в любой армии одинаковы, независимо от ее организации и национальной принадлежности. Так, Онисандр, хотя и заявлял, что его работа адресована римским солдатам, во многом основывался на трудах греческих военных историков, писавших о македонской фаланге. Вегеций мог позаимствовать что-то у Онисандра, изучая труд Фронтина, который пользовался книгой Онисандра. Но тексты Фронтина Вегеций использует лишь в третьей и четвертой книгах. Ниже приводится отрывок, где Вегеций ссылается на конституции (термин «конституция» в Древнем Риме обозначал акты (эдикты, декреты, мандаты, рескрипты), исходившие от императора, в отличие от законов, принимавшихся в комициях (народных собраниях Древнего Рима). – Ред. ) Августа и Адриана: «Это считается давней традицией, на которую ссылались еще законы императоров Августа и Адриана. Три раза в месяц и кавалерия, и пехота отправлялись на полевые занятия. Этот термин обозначается словом ambulatura. Пехота получала команду с оружием выполнить марш на расстояние 10 миль от лагеря и обратно, причем первая половина пути должна была выполняться в ускоренном темпе. Кавалерия делилась на отряды и также в полном вооружении преодолевала ту же дистанцию. Различие состояло в том, что часть времени марша отрабатывалось преследование противника, затем – отступление. Затем все выполняли приемы перестроения для боя и в бою. Тренировки проходили не только на ровной, но и на холмистой, и на сильно пересеченной местности, войска перестраивались в две линии и обратно. Целью было подготовиться к любым экстремальным ситуациям в реальном бою. Во время упражнений пытались отрабатывать приемы, которые могли понадобиться в изменяющейся боевой обстановке. Таким образом, хорошо подготовленный солдат был готов ко всему».