Поместная церковь — это семья

Пастор поместного тела — это как папа поместной церкви. Он не должен быть диктатором. Но иногда, что­бы быть пастором поместного тела, нужно быть челове­ком, испытанным в терпении.

Когда пастор пасет Божьих овец, он учится некото­рым вещам, которым нельзя научиться никаким другим способом. Кроме прочего он учится терпению, и если он мудрый, он научится любить людей такими, какие они есть.

Я разговаривал с одним служителем, который был па­стором той же церкви, что и я, только за десять лет до ме­ня. Когда он был пастором, он знал одного из моих чле­нов совета старейшин. В то время этот человек был непостоянным христианином.

Пастор сказал мне: "Когда я был пастором церкви, тот человек был спасен и исполнен Святым Духом уже мно­го лет, и все же он был самым неверным членом церкви, какого я когда-либо видел. Он редко приходил в церковь и ни разу ни копейки не дал пожертвования. Каким об­разом он превратился в такого приверженного христиани­на, я понять не могу".

Затем он добавил: "Скажу тебе еще кое-что. Когда он все-таки показывался в церкви, я его уже поджидал!". Этот пастор сам себя выдал.

Мне пришлось ему ответить: "Вот в этом-то и пробле­ма. Даже у старого борова хватило бы ума перестать при­ходить на кормежку, если бы ты брал бейсбольную биту и бил его по голове каждый раз, когда он приходит есть! После того как ты оставил церковь, некоторые из нас, па­сторов, которые пришли после тебя, начали духовно кор­мить его Словом, и он вырос из младенческого христиан­ства и развился, а потом стал верным христианином".

У пастора в общине всегда будут христиане-младенцы. Но он не может бить овец по голове, пытаясь заставить их расти и развиваться! Когда я был пастором, я был очень осторожен в том, чтобы не бить овец духовно. Я старался смотреть на них глазами веры, видеть их такими, какими они могли бы быть, потому что я практиковал хождение верою, а не видением.

Пасторам нужно научиться смотреть на свою паству глазами веры. Если пасторы ходят видением, множество раз, стоя за кафедрой, им, возможно, захочется содрать с людей шкуру, засолить ее и повесить на стене, чтобы сох­ла! Но в сфере духовного роста пастору необходимо хо­дить верою, а не видением. Хороший пастор видит людей в своей церкви такими, какими они могли бы быть при правильном питании и духовной диете.

Каким образом овцы будут становиться зрелыми и пе­рерастать младенческую стадию христианства? Когда па­стор будет кормить их правильно и относиться к ним с любовью. Именно так выи смотрите на людей глазами ве­ры. Потом, через время, они могут стать стойкими и вер­ными христианами. Я знаю, что я говорю, потому что я применял это на практике, когда был пастором.

Пастырь должен полагать жизнь свою за овец, даже в сфере того чтобы видеть их глазами веры, потому что это не всегда легко.

У пастора очень серьезная ответственность — забо­титься и питать овец с любовью. Но быть блюстителем над овцами не означает господствовать над ними или пло­хо с ними обращаться.

Я помню собрание пробуждения, которое я проводил для церкви одного пастора в Техасе. Он был этаким кри­тиканом с отношением: "Все неправы, кроме меня". Он имел законнические взгляды и не позволил бы женщине петь в хоре, если бы она была со стрижкой или накраше­на.

Но когда я, спустя несколько лет, снова проводил слу­жение пробуждения в его церкви, его отношение корен­ным образом изменилось. Я спросил, что с ним произош­ло.

Он сказал: "Я начал искать Господа, потому что за семнадцать лет ни одна из церквей, где я был пастором, никогда не росла. Люди поддерживали меня, и у меня всегда было много денег даже в дни Великой депрессии. Я не нуждался, но ни одна из церквей не росла — ни ко­личественно, ни духовно".

Он продолжил: "Я начал поститься и молиться по это­му поводу. Я пошел в церковную комнату для гостей и сказал жене, чтобы она не беспокоила меня, потому что я собираюсь поститься, молиться и искать Бога. Я оставал­ся там пять дней в посте, только пил воду; я искал Бога в Слове и в молитве. Я спросил Господа: "Господь, что я делаю неправильно? Я был пастором все эти годы и ни одна из моих церквей не росла. У нас никогда не появля­лись новые члены и духовно люди тоже не росли". Гос­подь ответил мне. Он сказал: "Одна проблема в том, что ты убиваешь всех ягнят, поэтому у тебя никогда нет взрослой овцы. Твоя община не может расти, если ты по­стоянно убиваешь всех ягнят".

Иисус говорил дальше: "Оставь ягнят в покое. Корми и питай их, но оставь их Мне. Они будут устраивать шум­ную возню, вбегать и выбегать, и иногда они могут забе­жать за холм, потому что они маленькие ягнята. И ты, возможно, даже подумаешь, что они убежали совсем. Но ты и не заметишь, как они вернутся. Просто оставь их в покое.

Не только это, — продолжал Иисус, — но ты также убиваешь всех больных овец в своем стаде, вместо того чтобы питать их и заботиться о них. Если кто-то из лю­дей в твоей общине нуждается в духовной операции, вме­сто того чтобы молиться за них и питать их, ты их режешь.

В естественном, если бы с кем-то из членов в твоей церкви было что-то не так, ты бы мог обнаружить пробле­му, взяв нож мясника, вскрыть человека и отрезать зара­женное место. Но в каком он будет состоянии после того, как ты закончишь операцию? В духовном плане именно это ты и делаешь с больными овцами!".

Господь сказал: "Тебе нужно лечить больных овец, а не резать их! Большинство из них исцелилось бы, если бы ты давал им Слово. А если какой-то из них все-таки нуж­на операция, то просто оставь это Мне и Я прооперирую их".

Господь продолжал: "Ты, конечно же, преуспел финан­сово, потому что ты выдворил из церкви всех людей, ко­торые не платили десятину. Поэтому все в церкви платят десятины".

Этот пастор ответил Господу: "Господь, я был неправ. Я каюсь, Боже, прости меня, пожалуйста".

Этот пастор рассказывал мне дальше: "Я покаялся пе­ред Господом, и я изменился. С тех пор как я изменил­ся, церковь начала расти".

Слава Богу за тех, кто имеет сердце истинного пасты­ря. Добрый пастырь полагает жизнь свою за овец (Ин. 10:11). Он ставит их на первое место. Именно он печется об овцах. Именно он возглавляет овец и в его сердце их интересы.

За все годы, какие я был пастором, я всегда говорил людям: "Если вы найдете другую церковь, где вас будут кормить лучше, чем здесь, и где вы сможете больше, чем здесь, расти духовно, я одобряю ваше решение пойти ту­да. Фактическая настаиваю, чтобы вы туда пошли, пото­му что я желаю для вас самого лучшего".

Если пасторы пытаются контролировать жизни людей и заставлять их делать то, что они хотят, они, скорей все­го, закончат потерей половины всех членов церкви!

Вскоре после Великой депрессии я поехал посетить од­ну церковь. В те дни это была первая кирпичная церковь, построенная пятидесятниками, о которой я когда-либо слышал. У большинства пятидесятников были деревян­ные церкви. Итак, я пошел проведать того пастора.

Мне было около двадцати трех, а пастору было пять­десят пять. Когда я общался с ним, он рассказал мне о другом служителе, который приехал в город и проводил собрания. Пастор не был согласен со всем, чему учил этот служитель.

Пастор сказал мне: "На воскресном собрании я встану и запрещу людям ходить на эти палаточные собрания". Служитель, который проводил палаточные служения, в целом учил здравым доктринам, но некоторые вещи, ко­торым он учил, не согласовывались со Словом.

Хотя я был намного моложе, чем тот пастор, я знал, что запрещая своему собранию ходить на те служения, он допускает ошибку. Но вы не всегда говорите людям то, что знаете, если вы чувствуете, что они вас не послушают.

Итак, на воскресном утреннем собрании пастор встал и запретил людям ходить на те палаточные служения. Эта ситуация была лишь свидетельством его грубого, дик­таторского отношения к своим овцам. Не прошло и года, как этот пастор не только потерял свою церковь, но во­обще ушел из служения. Он так никогда и не вернулся в служение.

Примерно через год после этого случая я был пасто­ром церкви в той же окрестности. Этот же служитель который проводил палаточные служения в те времена, начал проводить их около моей церкви. Один из пасторов в го­роде подошел ко мне и спросил: "Что ты собираешься де­лать по поводу того, что этот служитель проповедует в на­шем районе?". Я ответил: "Ничего. Я даже упоминать об этом не буду своему собранию". Пастор сказал мне: "Я запрещу своим людям ходить на его собрания". Я ему от­ветил: "Если ты так поступишь, ты сделаешь ошибку", - и я рассказал ему, что случилось с пастором, который сделал то же самое.

"Но как же, — настаивал пастор, — если ты не запре­тишь своим людям, некоторые из них пойдут на его со­брания". — "Конечно же, пойдут. Но я не диктатор. Ве­рующие в семье Божьей не под диктатурой. Более того, тот служитель мне не конкурент. Я кормлю своих людей Словом".

Пастор сказал: "Ну, я все равно запрещу своим людям ходить туда". Я ответил: "Если ты сделаешь это, каждый из них пойдет хотя бы для того, чтобы посмотреть, так ли это плохо, как ты сказал. Вот почему я об этом даже упо­минать не буду".

Я знал, что пастор неправ, но не мог его переубедить. Я так ничего и не упоминал в собрании о пребывании в городе того служителя. Однако, в конце концов, его со­брания вызвали столько противоречий, что люди начали меня о них спрашивать. Тогда мне нужно было сделать об этом публичное заявление, потому что он собирался про­водить служения все лето.

Я сказал своему собранию: "Многие спрашивали меня о палаточных служениях здесь в городе. Я не согласен со всем, чему учит этот проповедник. Но я бы сказал, что на девяносто процентов его проповеди абсолютно правиль­ны. Человек может быть прав в своем сердце и неправ в голове. Я думаю, что в некоторых вещах он ошибается, но Бог его благословляет. Люди спасаются и исцеляются, так что я желаю ему больше силы".

"Люди спросили меня, — продолжил я, — могут ли они посещать его собрания. Я не диктатор. И я ответил, что у нас служения в воскресенье утром, в воскресенье вечером и в среду вечером. В это время они должны быть верны своей родной церкви и быть здесь. В остальное время мо­гут идти, куда хотят. Просто пусть едят сено и отбрасы­вают палки.

Знаете, я не потерял ни одного члена церкви! Но ког­да тот другой пастор приказал своей общине не посещать эти собрания, он потерял семь лучших семей в церкви. По сути дела, он чуть было не потерял свою церковь, потому что те семьи были самыми верными его финансистами, и после того как они ушли, у него нечем было оплачивать церковные счета".

Пасторы не должны быть диктаторами! Конечно, если служитель учит доктринам, которые вредят людям, то па­стор обязан предупредить свое стадо. Но с другой сторо­ны, если пастор будет просто продолжать кормить лю­дей, они будут снова и снова приходить, а не блуждать по другим церквам.