Как ростовщики боролись за легализацию частичного резервирования

Понятно, что любое жульничество должно караться законом. Ростовщи­кам за многие века их криминальной деятельности удалось решить неверо­ятно сложную задачу: они сумели почти всех (прежде всего законодателей, прокуроров и судей, а сегодня и «профессиональных экономистов») убедить в том, что «частичное резервирование» – это «норма» банковских операций. Что привлечение ликвидных ресурсов под «складские расписки» – это не просто операция по хранению золота или банкнот, а ссудная операция, ко­торая отражается в балансе ростовщика. Но при этом ссудная операция, ни имеющая надлежащего обеспечения со стороны ростовщика. Т.е. операция, которая заранее дает ростовщикам право грабить своих клиентов.

Дадим слово М. Ротбардту:

«Если однажды банкир решает начать преступную деятельность, кое о чем он должен побеспокоиться заранее. Во­первых, его должно беспоко­ить, что если его разоблачат, он может угодить в тюрьму и ему придется выплатить огромный штраф за мошенничество. Ему необходимо нанять

¹ Ть М,, кэ Мкэкк: к к ющх ГУВШЭ, к №8: Бкк С 2001 У к (бкк) ь к – () х х к ккх бк х кк бк к В х бкх экк бь к к ьк, э к ю э ьк б () к б ь бк ккк

юрисконсультов, экономистов и финансистов, чтобы убедить суд и публи­ку в том, что частичное резервирование является не мошенничеством и хищением, а законной предпринимательской практикой и добровольными контрактами. И поэтому, если кто­то предъявит расписку, которая долж­на быть погашена золотом или наличными по предъявлению, а банкир не сможет ее оплатить, то это всего лишь неприятная предпринимательская ошибка, а не вскрытое преступление. Чтобы оправдаться с помощью таких аргументов, он должен убедить власти, что его депозитные обязательства являются не залогом, как на складе, а просто долгом под честное слово. Если люди поверят в это надувательство, тогда у банкира соблазн вос­пользоваться значительно расширившимися возможностями для осущест­вления хищений на основе частичного резервирования только усиливает­ся. Понятно, что если банкир депозитного банка или владелец денежного хранилища рассматриваются как обычный владелец склада или хранитель залога, деньги, помещенные на хранение, не могут включаться в раздел “Активы” в его балансе. Эти деньги никоим образом не могут составлять часть его активов, и потому они никак не могут являться «долгом», кото­рый может быть выплачен депозитору, и соответственно входить в раздел “Пассивы” его банка; складируясь ради хранения, они не являются займом или долгом и поэтому вообще не входят в его баланс»¹.

Постепенно на основе решения судов, которые рассматривали много­численные иски по поводу жульничества ростовщиков на основе «частич­ного резервирования», стало формироваться прецедентное право по вопро­сам «депозитных операций» банков. Суды все чаще стали трактовать такие операции как ссудные, а не складские (операции хранения). Ростовщикам удалось заполучить в союзники по данному вопросу государство. Основой такого альянса являлся интерес государства в получении части доходов от необеспеченной эмиссии денег. Как пишет Г. Сапов, «банки и правитель­ства в кредите, создаваемом из ничего, и необеспеченной эмиссии банкнот видели источник доходов, альтернативный политически неудобному повы­шению налогов», в результате «против объединенного интереса банков и правительства не устояли не только суды, но и экономисты­теоретики»².

Важно отметить, что практикой частичного резервирования стали злоу­потреблять не только частные коммерческие банки, но также центральные (эмиссионные) банки. Например, сразу же после создания первого централь­ного банка – Банка Англии (1694 г.) он стал выпускать больше законных пла­

¹ Мю Рб Пк Фь П Чбк: С,

2003 С 44 ² Г С ш П бкк ф к хк 25112008

тежных средств (банкнот), чем было золота в его подвалах¹. В XVIII–XIX вв. в США предпринимались попытки создания центрального банка: сначала это был Банк Северной Америки (1781–1785), затем Первый банк Соединен­ных Штатов (1791–1811), Второй банк Соединенных Штатов (1816–1833). Так вот эти центральные банки также работали с частичным резервированием, что выражалось в значительном превышении эмиссии банкнот по сравнению с имеющимися запасами золота.

Например, в 1818 году при золотых резервах, равных 2,36 млн долл. в обращении находилось банкнот на сумму 21,8 млн долл., т.е. покрытие бу­мажных денег золотом равнялось 11%².

Ощущение того, что операции по привлечению вкладов превратились в ссудные, стало возникать в результате того, что банкиры от взимания платы за хранение денег перешли к начислению процентов по вкладам. Банкиры занимались развращением простых людей, предлагая им стать «маленькими ростовщиками», рантье, получающими подобно «большим ростовщикам» проценты. Надо иметь в виду, что «большие ростовщики» в Средние века – это преимущественно иудеи, а «маленькие ростовщи­ки» – преимущественно христиане. Если на ростовщическую деятельность первых общество смотрело с презрением, но все­таки терпело ее, то ро­стовщическая деятельность вторых была недопустима, так как считалась в христианстве грехом. По сути, длительное время процентные депозитные операции банкиров­ростовщиков осуществлялись «подпольно». Каким об­разом? Например, обыватель заключал с банкиром­ростовщиком договор на хранение денег. Затем он обращался к банкиру с требованием якобы за­брать свои деньги, а последний якобы оказывался неспособным эти день­ги вернуть. Затем стороны заключали новый договор, по которому банкир уплачивал обывателю штраф – замаскированный процент и обещал вернуть первоначальную сумму денег в определенные сроки. Как вы сами понимае­те, обывателю не всегда удавалось получить деньги по второму договору, но желание получить от ростовщика «морковку» в виде так называемого «штрафа» превышало голос разума и совести.

Для того, чтобы «завлечь» клиента в свои сети, заставить его нести свои деньги в банк, ростовщики шли на любые ухищрения. Так, пенсионная система, которая появилась в некоторых странах Запада в XIX веке, – это отнюдь не «завоевание трудящихся», как пишется в некоторых книгах. И не проявление «заботы о трудящихся» со стороны государства, как пишется

¹ Об э б к 6 щ: “Д ю”:

ьх бк ² А Л Кх, кк щь б х к М: К, 2010 С 113–114

в других книгах. Это проект ростовщиков, направленный на их дополни­тельное обогащение. Дело в том, что первоначально пенсионное обеспече­ние представляло собой накопления на банковских счетах вкладов, которые делали на протяжении всей трудовой деятельности наемные работники. Т.е. пенсионное обеспечение в те времена – это не более чем «услуга» ро­стовщиков населению, которая обеспечивала банкам постоянный приток наличности. Сегодня система пенсионного обеспечения усовершенствова­лась: между работником и банком появился посредник в виде пенсионного фонда, но в целом принцип остается тот же: пенсионная система в первую очередь оказывает «услуги» не работникам, а банкам. Говорят, что впервые такую систему «пенсионного обеспечения» предложил Ной Вебстер (Noah Webster) – тот самый, кто создал первый американский словарь. Вот что пишет по этому поводу Александр Лежава:

«В 1785–1786 годах он (Вебстер. – В. К.) совершил турне по 13 новым штатам и убедил ключевых законодателей легализовать выплату процентов за пользование деньгами, по крайней мере на севере страны. Это привело к тому, что люди начали экономить и понесли свои деньги в сберегательные банки, где им выплачивали за это 5% годовых реальных денег. Если вам будут выплачивать по 5% годовых в течение 49 лет, пока вы трудитесь (с 16 до 65 лет), то сбережения за это время вырастают в 4 раза. А этот четырехкратный прирост означает, что среднестатистический человек вполне может накопить достаточно средств, чтобы спокойно выйти на пенсию и не работать на скло­не своих лет. Широкое распространение это явление в Америке и Англии получило в начале XIX века. Все то время, пока население осуществляло сбе­режение своих денежных средств, их деньги использовались бизнесменами, которые брали в банках кредиты…»¹.

Следует все­таки уточнить один момент в приведенной цитате: деньга­ми в первую очередь пользовались не бизнесмены (получатели кредитов), а банки (кредиторы), а уж на основе полученных «живых денег» «пенсионных взносов» банки «делали» новые деньги, которыми и пользовались бизнесме­ны. То есть ловкие ростовщики были посредниками, которые в равной степе­ни пользовались доверчивостью и трудящихся, и бизнесменов.