Технологии фондовых спекулянтов

Прибыль от учредительства создавалась на «первичном» рынке ценных бумаг. Но помимо этого возник также «вторичный» рынок ценных бумаг, где первоначально выпущенные бумаги многократно продаются и покупаются. Фондовые биржи, при участии которых ведется такая торговля, учреждаются и контролируются ростовщиками. Для того чтобы ростовщики могли при­карманить большие деньги, мобилизованные акционерными обществами на рынке, простые держатели ценных бумаг эти деньги должны терять. Теря­ют они их лишь тогда, когда возникают (реализуются) различные рыночные «риски». А для этого эти «риски» надо создать. Самый главный и типичный риск – риск обесценения бумаг. В учебниках эти колебания цен на бумаги называются «рыночными рисками»: все списывается на «стихию» рынка, а ростовщики оказываются «за кадром».

«Профессиональные экономисты» взлеты и падения на фондовом рынке называют мудреным словом «волатильность». Некоторые «профес­сиональные экономисты» даже пытаются «открывать» на основе экономе­трических моделей и математических расчетов различные «законы» и «за­кономерности» фондового рынка. Как будто фондовый рынок – это часть природы с физическими законами, заложенными в нее Творцом. Фондовый рынок – это творение человека, причем человека падшего. А кто сотворил, тот и управляет. То есть управляют фондовым рынком падшие люди, кон­кретно – ростовщики. В пространстве фондового рынка действует лишь один закон – закон алчности.

Каким образом алчные ростовщики управляют фондовым рынком?

Во-первых, с помощью инструментов рыночного маневрирования фон­довыми ценностями (управление спросом и предложением ценных бумаг). Совсем не обязательно, например, выбрасывать на рынок все ценные бумаги, достаточно предложить лишь небольшую их часть, создав искусственный дефицит. А затем самому же их покупать, не жалея денег, чтобы взвинтить цены на бумаги. Таким образом можно поднять цену всего пакета бумаг (и, соответственно, цену компании).

Можно, наоборот, резко «выбросить» на рынок партию акций, чтобы «об­валить» их курс, а затем, пользуясь низкими ценами, скупить одновременно (через подставных физических и юридических лиц) все имеющиеся на рынке акции данной компании, установив после этого их цену на новом, гораздо бо­лее высоком уровне. Обычно через биржу проходит лишь часть всех ценных бумаг (иногда очень небольшая), но биржевые цены распространяются на все подобные ценные бумаги. Биржу можно сравнить с центром управления, из которого ростовщики осуществляют манипулирование всем рынком (товара, актива, финансового инструмента).

Во-вторых, манипулируя деньгами на фондовом рынке. Предложение денег можно увеличить – благо «печатный станок» находится в распоряже­нии ростовщиков. Количество денег, обращающихся на бирже, наоборот, можно резко уменьшить, потребовав от участников биржевой торговли воз­врата ранее выданных кредитов и прекратив выдачу новых кредитов для ре­финансирования старых. Именно этот, денежно­кредитный инструмент (вку­пе с «вербальными интервенциями») обычно используется для того, чтобы организовать на бирже «обвалы».

Собственно между фондовой биржей и банками (в первую очередь цен­тральным банком) происходит самое тесной сращивание, они превраща­ются в единый механизм управления «экономикой» и всей общественной жизнью. Банки являются учредителями фондовых бирж, они же – главные игроки на бирже.

В-третьих, с помощью инструментов информационного управления поведением участников фондового рынка. То есть манипулируя инфор­мацией о компании­эмитенте (ее финансовом положении, ее проектах, ее главных акционерах и т.п.), а также общей экономической и политической обстановке в данной стране и в мире. Простой (мелкий) держатель бумаг все равно не может проверить достоверность «вброшенной» информации, но почти наверняка отреагирует на информацию некими «безусловными рефлексами», типичными для поведения мелкого инвестора­«профана». Вот почему «денежная революция» в виде создания фондовых бирж по вре­мени совпадает с резким возрастанием роли в обществе средств массовой информации (газет и журналов) и установлением еще в XIX веке контроля со стороны ростовщиков над СМИ. В настоящее время кроме газет и жур­налов в состав СМИ входят: радио, телевидение, Интернет. В дополнение к СМИ к процессу управления поведением участников рынка сегодня под­ключены такие институты, как рейтинговые агентства, профессиональные аналитики фондового рынка, «независимые» консультанты и т.д. К управ­лению поведением инвесторов подключились руководители центральных банков, которые делают заявления о текущем и ожидаемом состоянии «эко­номики»; в этой связи появилось даже выражение «вербальные интервенции денежных властей». СМИ и другие институты «информационной инфра­структуры» фондового рынка уже давно находятся под полным контролем финансовой олигархии. Ведущие банки Уолл­стрит «Джи­Пи Морган Чейз», «Ситибанк», «Бэнк оф Америка» являются держателями контрольных паке­тов акций американских телевизионных компаний ABC, CBS, NBC, CNN. Около десятка банков и финансовых компаний контролируют 59 журналов, включая «Тайм» и «Ньюсуик», 58 газет, в том числе «Нью­Йорк Таймс», «Вашингтон Пост», «Уолл­стрит Джорнал».

Вообще о связях СМИ с финансовой олигархией, о том, что СМИ явля­ются «четвертой властью», мощнейшим инструментом управления финан­совыми рынками, написано и сказано уже немало. Позволим себе привести лишь одну высказывание. Оно ценно тем, что принадлежит не критику и разоблачителю «четвертой власти», а тому, кто ее непосредственно пред­ставляет. В 1953 году в пресс­клубе Нью­Йорка выступил бывший главный редактор ведущей американской газеты «Нью­Йорк Таймс» Джон Свинтон (John Swinton) и сказал следующее:

«В Америке не существует такой вещи, как “свободная пресса”, разве что в захолустных городках. Вы знаете это, и я знаю это, вы знаете на­перед, что это никогда не будет напечатано… Бизнес нью­йоркских жур­налистов заключается в том, чтобы разрушать правду, откровенно лгать, развращать, делать низким, лебезить у ног Мамоны, продавая род Мамо­ны и страну Мамоны в обмен на получаемый от нее ежедневный хлеб… Мы инструменты и вассалы богачей, стоящих за сценой. Мы марионетки, они дергают за веревочки, а мы пляшем. Наш талант, наши возможности и наши жизни – все это собственность других людей. Мы интеллектуаль­ные проститутки…»¹

Примеров того, как «интеллектуальные проститутки» помогают ро­стовщикам управлять финансовыми рынками, более чем достаточно. Так, в 1907 г. Дж. П. Морган для того, чтобы спровоцировать выгодный ему бан­ковский кризис, сделал заявление о неплатежеспособности одного из круп­нейших нью­йоркских банков. Подконтрольные Моргану газеты немед­ленно распространили миллионными тиражами эту «новость», и в стране началась банковская паника.

Говоря об информационном обеспечении спекулятивных операций на фондовом рынке, следует также сказать, что мировые ростовщики всегда уделяли и уделяют первостепенное внимание оперативному получению зна­чимой для участников рынка информации. Главный принцип: всегда первым получать такую информацию и на ее основе принимать решения о покупке или продаже актива.

Хрестоматийный пример того, что дает ростовщикам следование этому принципу, – история Натана Ротшильда, который благодаря оперативной информации сумел буквально за один день стать самым богатым человеком в Англии. Это произошло в Лондоне в июне 1815 г., после битвы Наполео­на с союзными войсками при Ватерлоо. У Ротшильдов была превосходно организована курьерская служба, функционировавшая по всей Европе. Известие о поражении Наполеона ротшильдовские курьеры доставили на рассвете 20 июня, на восемь часов раньше всех других. Ранним утром На­тан Ротшильд отправился на биржу. Там уже было полно народу: все на­ходились в напряженном ожидании. В зависимости от исхода битвы одни акции должны были резко упасть в цене, другие же – подскочить. Натан, изображая на лице напряженную работу мысли, начал последовательно, раз

¹ Ц: А Л Кх, кк щь б х к М: К, 2010 С 130–131

за разом, сбрасывать по низкой цене пакеты облигаций английского госу­дарственного займа. По бирже пронеслось вихрем: «Ротшильд уже все зна­ет!» Началась паника. Следуя примеру Натана, все спешили освободиться от английских облигаций. Цена их опустилась до 1–2 процентов номинала. И когда все крупные акционеры продали свои пакеты акций, Натан скупил их все сразу (через своих тайных агентов). Когда на биржу пришло сообще­ние о разгроме Наполеона, Ротшильда на ней уже не было. В зале рвали на себе волосы в один миг обанкротившиеся, потерявшие все свое состояние люди. Говорят, что именно тогда Натан Ротшильд овладел крупным паке­том акций Банка Англии и поставил его под свой контроль.