Дислексический мозг. Что такое дислексия

Дислексический мозг

Некоторые умные и всесторонне развитые дети сталкиваются со значительными трудностями в овладении навыком чтения. Эта патология получила название дислексии. В большинстве случаев она связана с нарушением способности обрабатывать фонемы. В настоящее время прослежена практически вся причинная цепочка, ведущая от генов к дислексическому поведению. Мозгу таких детей присущ ряд характерных аномалий. В частности, анатомия височной доли дезорганизована, ее типичная связность нарушена, а активность некоторых областей мозга при чтении заметно снижена. Предполагается, что это расстройство имеет сильный генетический компонент. На сегодняшний день идентифицированы четыре гена предрасположенности, причем большинство из них контролируют нейрональную миграцию – один из важнейших этапов формирования мозга в период внутриутробного развития. Любой сбой в этом процессе может привести к дезорганизации слоев коры.

Означают ли эти биологические аномалии, что дислексию нельзя вылечить? Вовсе нет – новейшие стратегии коррекционно‑ развивающего вмешательства вселяют большую надежду. Основанные на интенсивном компьютеризированном обучении, эти методики повышают скорость чтения и приводят к частичной нормализации мозговой активности у детей с дислексией.

Миссис Эверетт достала книгу «Чтение без слез». В моем случае название, конечно, не оправдало себя… В целом школа порядочно расхолодила меня… Не очень приятно чувствовать себя безнадежно отставшим в самом начале забега.

УИНСТОН ЧЕРЧИЛЛЬ, «МОИ РАННИЕ ГОДЫ» [380]

Все школьные учителя, независимо от таланта и преданности своему делу, время от времени сталкиваются с детьми, которые никак не могут научиться читать. Что касается математики или творчества, их интеллект не только соответствует норме, но и часто оказывается выше среднего. Однако когда дело доходит до чтения, такие ученики просто безнадежны: они запинаются на каждом слоге, путают звуки речи, бездумно угадывают слова, быстро приходят в уныние… и приводят в смятение всех окружающих. Визит к логопеду нередко подтверждает страшный диагноз: дислексия.

Какие же церебральные механизмы скрываются за этим термином? Может ли наше научное понимание чтения пролить свет на эту патологию? Дислексия – это следствие «ментального блока» (чем бы он ни был) или подлинного нарушения работы мозга? Какие области, нейроны, гены задействованы при этом? Какую терапию можно рекомендовать?

В этой главе мы подведем итог 30‑ летнему изучению дислексии, начиная от ее первоначальной психологической классификации и заканчивая последними исследованиями в сфере нейровизуализации, анатомии и генетики, а также новейшими компьютерными программами для коррекционной работы. В последнее время появилась надежда частично излечить это распространенное нарушение. Можно утверждать, что сейчас в нейронауке вершится настоящая революция: не проходит и месяца без новых открытий. Они касаются как факторов риска развития дислексии и их генетических основ, так и соответствующих хромосом, генов и биологических механизмов, которыми они управляют. Все эти исследования ежедневно вносят свой вклад в наши знания о генетических и нейрональных механизмах дислексии.

Что такое дислексия

Дислексия предполагает серьезные трудности при обучении чтению, которые нельзя объяснить умственной отсталостью, сенсорным дефицитом или неблагоприятным семейным анамнезом. Согласно этому определению, не все дети, которым чтение дается нелегко, страдают дислексией. Источниками проблем могут быть нарушения слуха, низкий IQ, бедная образовательная среда или просто сложность орфографических правил. Только когда все возможные причины исключены, можно подозревать дислексию.

Как показывают последние данные, в США дислексией страдают от 5 до 17 % детей[381]. Хотя эти цифры кажутся высокими, они зависят от порога, используемого для диагностики нарушения, и поэтому относительно произвольны. В пределах одной возрастной группы результаты стандартных тестов по чтению образуют идеальную колоколообразную кривую[382]. Если бы она имела два пика – один для нормы, а другой для патологии, – определить численность детей с дислексией на основе достаточно объективных критериев не составило бы труда. Однако у колоколообразной кривой есть только один пик, а потому четкая граница между здоровыми детьми и дислексиками отсутствует. Распространенность этого заболевания зависит от произвольного критерия «нормальности». В нашем грамотном обществе считается, что дети, набравшие минимальное количество баллов по тестам на чтение (5–10 %), находятся в группе риска, хотя лет 200 назад их проблему, вероятно, никто бы даже не заметил, ведь в то время читать умели далеко не все.

Относительно произвольный выбор пороговой точки может привести к ошибочному заключению, будто дислексия – это сугубо социальная конструкция, связанная с гипермедикализацией и тенденцией путать нарушения поведения с истинными заболеваниями. К сожалению, это не так. Целый ряд признаков указывает на неврологическое происхождение дислексии. Еще в 1950‑ е годы ученые отметили, что дислексия поражает сразу нескольких членов семьи. На основании этих наблюдений специалисты по генетике поведения провели масштабные исследования с участием сотен семей. Наиболее значимый вклад в изучение проблемы, безусловно, внес Джон Дифрайз и его коллеги из Колорадского университета. Полученные результаты подтверждают генетическую наследуемость способностей к чтению. У однояйцевых близнецов, обладающих практически одинаковым генетическим материалом, корреляция результатов тестов по чтению гораздо выше, чем у разнояйцевых близнецов одного пола, у которых совпадает только половина генов. Если дислексией страдает один ребенок в семье, вероятность развития этого заболевания у его братьев и сестер составляет 50 %.

Хотя сейчас ученые полагают, что дислексия имеет генетическую природу, это явно не моногенное заболевание, обусловленное мутацией одного гена. На способность к овладению чтением влияют также определенные факторы риска. Неудивительно, что за подобные культурные способности отвечает огромное количество генов. Умение читать зависит от особой комбинации мозговых связей, которые, к счастью, уже существуют в мозге приматов, но требуют многолетней тренировки, чтобы приспособиться к новой функции. Малейшего сбоя в этой системе достаточно, чтобы хрупкий процесс нейронного рециклинга остановился.