 |
Боярин Головин задумал с чего-то “наукам учиться”.
|
|
|
|
Из материалов следствия: “для этого он держал у себя тайно одного немца, жившего в Москве; нашел также поляка, разумевшего язык латинский; оба они приходили к нему тайно, переодевшись в русское платье, запирались с ним в комнате и читали вместе латинские и немецкие книги"..И не посмотрели что боярин, а сослали в монастырь на покаяние, что в переводе на человеческий язык с русского означало приговор на пыточное пожизненное содержание в подземной камере в цепях и с отрезанным языком..
Даже родовитые, влиятельные люди, некоторые из которых ошивались при дворе, как Головин, боялись учиться наукам открыто, так как за это можно было в лучшем случае получить в руки свою отдельную голову, а в худшем, попасть в монастырь на заточение. Хорошим учителям тоже приходилось прятаться. Наука считалась "еллинским и жидовским мудрованием", которое "противно христианскому житию и закону". Да и книг достать было негде. В России полагалось иметь лишь одну казенную типографию в Москве, да и в той печатались только богослужебные книги. Поэтому можно было учиться только по книгам из Загнивающего Запада.
Но против них в 1672 году был издан правительством строгий приказ: "в городах, на посадах и слободах и в уездах, в селах и деревнях, во всех местах всяких чинов людям учинить заказ крепкий с большим подкреплением, чтобы те люди польской и латинской печати книг никто у себя в домах тайно и явно не держали, а приносили бы и отдавали бы воеводе".
В 1675 г. было повелено "книг никаких в Москву на продажу не присылать". Это запрещение касалось не только заграничных сочинений, но и тех, которые были напечатаны в Киевской Печерской Лавре. Напомним, что в Киеве, пока он находился под властью поляков, устроена была Духовная Академия, были также начальные школы; лавра открыла типографию. В 1667 г. Киев отошел к Москве. Лавра пожелала распространять свои издания в Московском Царстве. Это и было запрещено Указом 1675 г.
|
|
|
Как тщательно прессовали даже зачатки той убогой науки, можно судить по следующему примеру. При царе Михаиле Федоровиче Корецкий Протопоп Лаврентий Зизаний написал книгу Катехизис и назвал ее "Оглашение". Он был призван на казенный двор, и в присутствии "государева боярина" князя Ивана Черкасского и Думного Дьяка Федора Лихачева (Думный Дьяк, это не церковный служка, а государственный чин, что-то вроде начальника Управления Министерства) ему учинили допрос игумен Илья да типограф- ский справщик (корректор-цензор) Гришка.(Из протоколоа допроса)
- "У тебя в книге, - говорили Илья и Гришка, - написано о планетах, о затмении солнца, о громе и молнии... о кометах и прочих звездах... Это к нашему православию не сходно".
- "Почему же, - спросил Зизаний, - не сходно. Я... написал только для знания: пусть человек знает, что все это тварь Божия".
- "Да зачем, - допрашивали Илья и Гришка, - писал для знания?"
Наконец, Зизаний спросил:
- "Как же, по-вашему, писать о звездах?"
- "Как Моисей написал, - ответили Илья и Гришка: - сотворил два светила великие и звезды, и поставил их Бог на тверди небесной светить по земле и владеть днем и ночью"...
- "Да как же эти светила движутся и обращаются?"
- "По повелению Божию, - ответили Илья и Гришка: - ангелы служат, тварь водя".
Думать иначе считалось ересью.
При том же Михаиле Федорович, в числе других, был подвергнут опале князь Иван Хворостинин. По царскому указу он был сослан в Кириллов монастырь.За что думаете?- Ему ставилось в вину, что у него при обыске найдено "много книг латинских-еретических". Перед ссылкой Хворостинину приказывалось дать клятву, что он "книг латинских держать не будет и в еретические учения не впадет".
|
|
|
Вишневский.Е За монастырской стеной.М.1962
Гернет.М.Н.История царской тюрьмы М.1960-62.Т-1 Монастырские тюрьмы
Дмитриев.А.Инквизиция в России.М.1937
Зимин.А.А.Башкин.М. Вольнодумец 16 в.Вопросы истории религии иатеизма.1956
Зимин.А.А. Дело еретика Артёмия.-Вопросы истории религии и атеизма М.1958
Любопытно, что в грамоте Михаила Федоровича к ученому голштинцу Адаму Олеарию находим другие слова:
"Ведомо нам учинилось, - пишет царь, - что ты гораздо научен и навычен в астроломии, и географусе, и небеснаго бегу, и землемению, и иным многим надобным мастерствам и мудростям, а нам, великому государю, таков мастер годен".
Таким образом, иностранцу знание астрономии и движения небесных светил ставилось в заслугу, и его за это приглашали на службу. А русским нельзя было и близко подходить к этим "мастерствам и мудростям". В России им негде было научиться. А поездки за границу безусловно запрещались. "Для науки и обучения, - объясняет это распоряжение правительства убежав-ший из Москвы боярин-невозвращенец Котошихин, - в иные государства детей своих не посылают, страшась того: узнав тамошних государств веру и вольность благую, начили бы свою веру отменять и приставать к другим".
Так как государство совсем без науки существовать не может, то оставалось одно средство: приглашать иностранцев. Иностранцы приезжали: из немецких, польских, шведских и других земель. Приезжали и украинские учение из Киева. При царе Алексее Михайловиче таких приезжих в Москве оказалось не мало. Но оказалось что от этого выходит другая опасность, которой правительство не ожидало.Крамола в умах! Значит, опять надо гнать поганой метлой..
Русское духовенство по своей же задаче гасить мозги рус-пипла стало невежественным. Были духовные лица, не умевшие "ни читать по книге, ни петь, ни писать". Таких даже 100 лет спустя после Алексея Михайловича при Екатерине №2, в одной казанской епархии было насчитано свыше 380 человек. Между тем, наехавшие чужест-ранцы не только оказывали государству интеллекутуальную помощь, но и заставляли считаться со своими мнениями, как и вообще с наукой. Не было проблем крыть Западную “жидомасонскую” науку, и уверять, будто русским людям достаточно заботиться о спасении души. Но оказалось, что и о спасении трудно заботиться невежде. Так, Стоглавый церковный собор постановил: "кто двумя перстами не крестится, да будет проклят, - так святые отцы решили; кто аллилуйя трижды поет, то еретик". Все крестились двумя перстами, пели "аллилуйю" дважды, и думали, что так и надо. Но вот чужестранцы объяснили, что это постановление сделано по ошибке переписчиков церковных книг, так как креститься надо тремя перстами и аллилуйю петь трижды. Выходило, что собор, по неведению своему, святых отцов проклял. Затем приезжая публика стала возбуждать вопросы, прежде мало кого занимавшие: напр., когда во время литургии хлеб и вино становятся телом и кровью Христовой? Чужеземцы высказывали свое мнение, ссылаясь на древние греческие, латинские и еврейские книги; упоминали во время споров о разных параллельных науках. А русские благоневежественные иерархи в ответ могли только "глазами скрипеть и ушами хлопать". Приходилось поневоле подумать о школах уже не ради государства собственно, а чтобы ту самую веру защищать. О народной пользе думать некому было. И вот в Москве возникла знаменитая в свое время Славяно-греко-латинская академия.
|
|
|
Абсурд ситуации в том, что академия, т.е. высшая школа, учреждалась в стране, где не было не только Университетов и гимназий но и начальных училищ. Этим подчеркивалось, что она возникает собственно для подготовки людей, способных вести религиозную полемику. Академия, - говорит историк Соловьев, - устраивалась для поддержки церкви; она должна была служить главным орудием в руках духовенства для борьбы с пришельцами. С этой целью на академию возлагалось не только учить юношество. В ней должны были подвергаться испытанию "все ученые иностранцы" приезжавшие в Россию", и не одобренные ею немедленно подлежали изгнанию из России; академия должна была доносить о всех замеченных ею противниках православной веры, и такие противники передавались на суд в ту же академию, которая
|
|
|
ВНИМАНИЕ!
ИМЕЛА ПРАВО СЖИГАТЬ ЕРЕТИКОВ ЖИВЬЁМ НА КОСТРЕ!!!
Кроме того, в уставе академии было сказано: "Людям неученым польских, латинских, немецких... и прочих еретических книг у себя дома не держать и не читать их"... За этим также обязана была наблюдать академия которая была первым в истории России цетрализованным аппаратом тотальной религиозной цензуры. Она обязана была следить и за теми, кто, не окончивши в ней курса, осмеливается вести религиозные споры. Такие споры объяв-лены были преступными и подлежали суду. Далее, академический устав не забывал и домашнего обучения. Перед учреждением академии русские стали смелее; люди знатные и богатые не боялись уже нанимать домашних учителей. Теперь же было объявлено, что "никто не смеет держать домашних учителей иностранных языков, ибо от домашних учителей, особенно иностранных и иноверных, могут быть принесены противность нашей веры и разногласие".
Таким образом, новоучрежденная высшая школа убивала едва возникшее домашнее образование, и являлась, в сущности, как бы жандармским управлением, под надзор которому была отдана Россия. Под надзором оказа-лась и наука. Обещано было, что в академии станут преподавать "свободные науки", но лишь те, которые "не запрещены церковью". Под безусловным запретом находились, например, так называемая естественная магия, в которую, между прочим, входят нынешняя физика и химия. Затем учителя давали присягу все науки излагать согласно с учением православной церкви. Это значит, что на уроках истории всякий должен был (уже и в начале ХХ века,) говорить, будто от сотворения мира до Рождества Христова прошло 5508 лет, на уроках географии надо было говорить, что на краях земли есть высокие стены, на которых построен небесный свод, а на этом небесном своде находится рай; учителю, сказавшему что земля шарообразна, грозило тогда сожжение на костре, а в начале ХХ века увольнение и ссылка; надо было говорить, что дождь делают ангелы: собирают трубами воду из моря и обрызгивают землю..Кстати в гимназиях, эту бредовуху не преподавали.
Спрашивается, что ж нового принесла академия? До нее удавалось, по крайней мере, знатным людям обучаться иностранным языкам дома. Теперь это было запрещено. Обучаться иностранным языкам стало возможно лишь под надзором правительства. Раньше от домашнего учителя, кроме языков, можно было научиться и географии, и астрономии, и другим наукам. Теперь все науки были запрещены. И Россия в большей мере, чем прежде, обрекалась в зависимость от ученых иностранцев. В первое время учителя старались "преподать науку согласно с православием". Но лучшие из них, несмотря на все свои старания, скоро были обвинены в ереси и подверглись изгнанию. Других учителей найти не удалось. И на их место были посажены неокончившие курс ученики, которые и сами ничего не знали. Через несколько лет в славяно-греко-латинской академии обвалились печи, обрушились потолки, ученикам было негде да и не у кого учиться. Защищать веру от иноземцев академия, очевидно, не помогала. И патриарх Иоаким склонился к той мысли, что для спасения церкви надо всех иностранцев "лишить военных и всяких других должностей" и выгнать из России.
|
|
|
MEMORY RETURN
10 января 1739 года, в Синоде РПЦ было получено донесение тобольского Митрополита Антония о “дьявольском навождении у девки Ирины”
Боярский сын Мещерин привёл в воеводскую канцелярию для освидетельствования двенадцатилетнюю калмычку Ирину и утверждал что в её утробу “Вселился дьявол говорящий человеческим языком”.Канцелярия признала, что из утробы девки дьявол говорил человеческим языком явствественно, что он - лукавый, зовут его Иван Григорьев Мещерин, взят он из воды, и посажен во щах в утробу Ирины девкою Василисою Ломановой четвёртый год назад, а родится-де он завтра”
При освидетельствовании присутствовали иеромонах Рафаил, священник Ирокопий, поручик Аршеневский, трое поддъячих. и ещё семь свидетелей.
На основании оного, утверждения, злокозненную Ломанову арестовали, и стали допрашивать с пристрастием. Но другие свидетели утверждали, что Ломанова, дьявола в утробу Ирины не запускала, а запустил незнамо кто.
Ирину же допрашивали в монастыре. Её обвиняли в том что она ложно оговорила Василису, будто та посадила ей в живот дьявола, а на самом де-ле дьявол взялся в пузе неизвестно откуда.
Решение было такое: “Поелику девица Ирина, явно уличина в запира-тельстве,распросить Ирину в застенке с пристрастием, для почину, поднять на дыбу и бить плетьми..”(“Документы и дела архива Синода.” Том.17)
Выходило так: попы доказывали, что от школы неизбежно произойдет смута, и потому оной не должны быть; однако, государство иногда (даже в России) не может обойтись без образованных людей, и потому ему нужно выписывать иностранцев; но присутствие иностранцев опасно для церкви, и потому их нужно выгнать. А следовательно, от смуты есть одно средство: Убрать из руководства армии грамотных офицеров, прекратить всякое развитие теоретического обеспечения экономики и промышленности, т.е. сделать невозможным самостоятельное существование российского государ-ства. Патриарх Иоаким, в сущности, предлагал: "кто хочет православную церковь от иноземных врагов спасти, тот должен погубить Россию". А затем каждому становилось ясным, что если Россия погибнет, то спасать православие от иноземцев будет некому.Вышел замкнутый на себя абсурд не имевший прецедентов в мире.
Короче для власть придержащих стало ясно или оставатся в православном средневековье или…Но тут подошло время Петра Великого.
|
|
|
