 |
Владимир Тройнин. Портреты китов
|
|
|
|
Владимир Тройнин
Портреты китов
В свое время я взялся за портретную съемку китов в надежде, что когда‑ нибудь смогу доказать, что у каждого вида китов не только есть свое «лицо», но и свое выражение на нем. Дело казалось заведомо безнадежным – крупные киты, в отличие от своих собратьев‑ дельфинов, весьма неинтеллектуальные животные. Наблюдая за ними, поначалу приходишь к выводу, что едва ли не круглые сутки они упорно и монотонно заняты лишь одним – поглощением и перевариванием многих тонн планктона, рыбы, кальмаров. А если таковых поблизости нет, киты без лишних проволочек совершают миграции в поисках пищи.
Но только ли заботы о пропитании руководят поведением китов!
…Чаще всего в море можно встретить стада или стаи кашалотов. Такие скопления, как правило, представляют из себя гарем, главой которого является взрослый самец‑ кашалот. Под его началом находятся десяток самок и дюжина‑ другая китовой мелочи обоих полов. Мы мало что знаем о порядках и правилах, которыми живет такая семья. Достоверно известно одно: если в беду попадет самка или молодой кашалот, на выручку бросаются все остальные киты без исключения. Я был очевидцем такого случая: к молодому загарпуненному кашалоту устремились на помощь не только члены его семьи, но и все другие киты, плававшие в радиусе 2–3 миль от места трагедии. Мы около получаса находились буквально в плену – китобоец был окружен более чем сотней кашалотов, ближайшие из которых выталкивали смертельно раненного товарища на поверхность, помогая ему вдохнуть воздуха. Отогнали их лишь два выстрела из гарпунной пушки.
Пища кашалотов – кальмары. Находят кашалоты кальмаров (и крупную рыбу), как теперь точно установлено, при помощи ультразвукового аппарата, своеобразной линзой которого является спермацетовый мешок, придающий голове кита столь непривлекательную тупую форму.
|
|
|
Меня всегда особенно интересовали самцы кашалотов. Они намного крупнее самок – до 20 м и, мне кажется, сообразительнее их. Это истинные хозяева морских глубин. В погоне за кальмарами кашалоты могут опуститься на очень большую глубину. Достоверным фактом можно считать и то, что в борьбе с гигантскими (до 18 м) кальмарами кашалоты выходят победителями.
Китобои знают, что старые крупные самцы‑ кашалоты
встречаются чаще всего поодиночке. Старые самцы не терпят друг друга – это считалось правилом. Но вот в декабре 1963 г. в водах Антарктики на очень небольшой площади (не более 3–4 кв. миль) было обнаружено более двух десятков китов, среди которых было по 6–8 крупных старых самцов‑ кашалотов. Что заставило этих «нелюдимов» собраться вместе!
В заливе Аляска я наблюдал такую картину: в солнечный штилевой день на отполированной поверхности моря спали самцы‑ кашалоты. Чуть‑ чуть покачиваясь, они издали походили на большие, покрытые шероховатой корой, но уже отшлифованные водой, бревна. Китов было пять. Спали они на равном расстоянии друг от друга, и даже головы их были направлены в одну сторону – на ослепительно сверкающее заходящее солнце. Впечатление было такое, будто бы кто‑ то, точно отмерив расстояние, аккуратно положил китов на воду. В том, что киты спали, мы убедились очень скоро – крайний был разбужен ударом форштевня. Когда судно пошло к следующему киту, все они, как по команде, почти одновременно погрузились в воду. Через некоторое время вынырнули все пять рядом и начали быстро удаляться. Вот вам и неприязнь старых самцов друг к другу!
Мне известны два случая встречи больших групп кашалотов, в которых были только калеки – киты с изогнутыми и выкрученными нижними челюстями, киты только с одним или вообще без хвостового плавника, киты кривобокие и горбатые. Все добытые в этих группах кашалоты оказались самцами. Похоже, туполобые «соображают», что «неполноценным» лучше держаться вместе – так легче прокормиться и отбиться от врагов.
|
|
|
Вообще же кашалот – сильное и уверенное в себе животное. Хотелось бы, чтобы такое впечатление оставил у вас его портрет.
Усатые киты… Биологи‑ систематики подразделили усатых китов на полосатиков, серых и гладких.
Клиновидная голова, вернее, ее часть, которую человек видит на поверхности воды – характерное внешнее отличие полосатиков от кашалотов.
Финвал – второй по величине кит. Первый и крупнейший из известных человеку животных – это голубой кит. К величайшему сожалению, за годы фотоохоты на китов мне так и не удалось сделать хотя бы удовлетворительный снимок голубого кита. Придется ограничиться цифрами. Наибольший из убитых человеком блювалов весил 150 тонн, а длина его была равна трети длины футбольного поля.
Блювалы и финвалы – олицетворение живой мощи. В памяти у меня навсегда сохранилась незабываемая картина. Раннее утро, тончайшая алая полоска зари, отделяющая блестящую темно‑ голубую гладь моря от нежно‑ голубого неба, и далеко‑ далеко вдруг возникающие прямо из алой грани, растущие ввысь и медленно растворяющиеся в прозрачной голубизне неба черные столбики дыма. Это были фонтаны голубых китов.
Фонтан возникает при выдохе, который начинается в тот момент, когда дыхало кита приближается к поверхности воды. При этом мощная струя воздуха распыляет ее на мельчайшие брызги.
Расстояние от нашего судна до китов было равно 20 милям. Двадцать миль – это более 45 километров! Какова же мощь легких у блювала!!
У разных китов высота и форма фонтанов разная. Кашалоты имеют единственную левую ноздрю, и фонтаны их невысоки, направлены наклонно влево по ходу движения кита. У всех полосатиков (кроме горбача) фонтаны стройные, столбообразные, и чем крупнее кит, тем выше фонтан. У горбачей фонтаны раскидистые, пушистые. У гладких китов раздвоенный фонтан. У более мелких китообразных фонтаны напоминают белесые пушки. Вообще все фонтаны китов белесого цвета) В то памятное утро игра света окрасила их в густую чернь. Это был единственный случай, когда мне приходилось наблюдать черные фонтаны.
|
|
|
У финвалов и блювалов есть братья‑ полосатики более мелких размеров, один из которых так и назван малым полосатиком, а другой – сейвалом.
Сейвалов за идеально обтекаемую форму и изящество можно назвать элегантнейшими из усатых китов. Сейвалы быстроходны, стремительны и поворотливы. Но в проворстве они уступают малому полосатику. Малые полосатики игривы – могут целиком выскочить из воды и до падения успеть сделать чуть ли не полтора оборота вдоль продольной оси – полное несходство темпераментов по сравнению с голубыми китами. Считается, что вместе их встретить практически невозможно. Блювал – кит океанских просторов. Малых полосатиков называют китами заливов. Однажды я наблюдал за голубым китом, плывущим в сопровождении четырех малых полосатиков. Плыли они буквально бок о бок. Что‑ то свело вместе совершенно разных по характеру китов.
Горбачи – рукокрылые киты. Веселые киты. Рукокрылыми их называют за очень большие грудные плавники. Веселыми – за нрав. Однажды у нас на глазах горбач выпрыгнул из воды одиннадцать раз подряд (вес кита около 40 тонн). При этом он выделывал разнообразные трюки – падал в воду спиной, брюхом, боком и даже умудрялся сделать что‑ то вроде мертвой петли. Некоторые исследователи считают, что прыжки горбачей – это что‑ то вроде ритуальных брачных танцев. Возможно, так оно и есть. Ведь горбачи, пожалуй, самые эмоциональные из китов. Всегда плавают парами, и самец никогда не оставит самку в беде. Они и самые «хитрые». Именно среди горбачей чаще всего встречаются «академики». Так китобои называют китов, которые при преследовании стараются вынырнуть за кормой судна. Как раз там, где нет гарпунной пушки.
Серые киты удивительно деловитые животные. Едва только море очистится ото льда, как жители Чукотки прямо с берега могут наблюдать многочисленные фонтаны. Это подошли серые киты. Не мешкая, они приступают к делу – начинают протравливать дно прибрежных вод. Серые киты питаются придонными рачками и водорослями, делают они это сосредоточенно и целеустремленно. Днем и ночью можно наблюдать, как они ритмично совершают одну и ту же операцию – вдох, заныривание, затем через некоторое время на поверхности воды начинает расти пятно мути – это кит, плывя вдоль дна, соскребает с него нижней челюстью все, что попадается на пути. Вот кит выныривает. Делает пару‑ другую вдохов, вентилируя легкие, и вновь уходит ко дну за пищей. Взгляните еще раз на фотографию– на «лице» кита выражение сосредоточенности и деловитости. Ведь впереди у кита долгая зима, которую он проводит в теплых калифорнийских водах. Там у серых китов появляется потомство, оберегая которое они долгие месяцы почти ничего не едят. Однако, обремененные заботами о хлебе насущном, серые киты иногда позволяют себе порезвиться и повыпрыгивать из воды.
|
|
|
Мы подошли к рассказу о гладких китах, стилизованные изображения которых так часто присутствуют в книгах. С большой натяжкой гладких китов можно сравнить с огромным бочонком. Судите о размерах – одна пластина китового уса этого «бочонка» достигает длины 4 метров. А таких пластин {они расположены в два ряда вдоль верхней челюсти) у кита более 600.
При заныривании вода выходит сквозь щетку усов, а пища остается в ротовой полости. Кстати, все крупные усатые киты, находясь в горизонтальном положении, не могут закрыть нижнюю челюсть. Для этого они ложатся на бок или даже переворачиваются кверху брюхом. Художники, рисующие китов, «скалящих» усы, просто не знают о том, что кит всплывает на поверхность всегда с уже закрытым ртом. Иллюстраторы не знают также, что в момент, когда кит максимально всплыл, фонтана уже нет – он рассеялся, превратился в легкий дымок. При этом ноздри (дыхало) кита широко раскрыты – он делает вдох.
Если долго наблюдать за гладкими китами, не тревожа их, диву даешься их спокойствию и явному равнодушию ко всему, что их окружает. Их ленивые движения кажутся неуклюжими. Но иногда можно увидеть воистину чудо – стотонного богатыря, стремительно выпрыгивающего из воды.
Пространность очерка обоснована. Истина, гласящая, что одна картина расскажет больше, чем десять тысяч слов, в данном случае действительно не вполне правомерна. Думаю, что только коротенькие подписи к фотоснимкам были бы явно недостаточны.
Читатель, не посвященный в жизнь китов, просто не увидел бы их такими, каковы они есть.
|
|
|
