 |
Его бессмертие
|
|
|
|
Большим людям всегда свойственны скромность и простота. Таким был и Самед Вургун. Помню, как‑ то в весенний день 1953 года – тогда страна готовилась к выборам в Верховный Совет СССР – я получил от своей редакции в Москве задание написать очерк о Самеде Вургуне, кандидате в депутаты от избирателей Кубинского округа Азербайджанской ССР.
Я позвонил поэту на квартиру – он жил тогда на улице Фиолетова в Баку – и спросил, когда могу увидеться с ним.
– Приходите хоть сейчас, – ответил он, – мы, азербайджанцы, всегда рады гостям.
Уже стемнело, когда я постучал в рабочий кабинет поэта. Он сидел у отрытого окна, подставляя свое лицо теплому ветру, дувшему с моря.
– Как красив Баку вечером, не правда ли? – сказал он, вставая. – Огни Баку всегда меня волнуют. Где бы я ни был – в Москве, Берлине или Лондоне, я всегда думаю о родном городе, всегда вижу перед собой мерцающие огоньки стальных буровых в море.
Мы пили крепкий чай, и Самед Вургун долго рассказывал об Азербайджане, о богатой и нелегкой истории своего народа, о прошлом Баку. Потом он вспомнил родной городок Казах, свою юность, первую любовь, первые стихи и первые студенческие годы, вспоминал встречи с Есениным, Маяковским, Горьким, Алексеем Толстым… Я беседовал с Самедом впервые, но мне казалось, что знаю его многие годы. Его мудрость, мягкость сразу завоевывали сердце собеседника.
Узнав о цели моего прихода, он вначале рассердился:
– Зачем писать обо мне очерк? Я сижу в кабинете, надо мною дождь не каплет, ничего героического я не сотворил. Вы бы лучше написали о наших морских нефтяниках, которые побеждают стихию, бурят сверхглубокие скважины. Или о колхозниках Касум‑ Исмайлова, выращивающих изумительный хлопок. А разве мало героев среди чабанов горных эйлагов, что в снежную бурю спасают от гибели колхозные отары овец? Если уж хотите написать о представителе интеллигенции, я назову вам замечательного ученого‑ химика профессора Мамедалиева.
|
|
|
– Народ избирает своими депутатами многих любимых писателей и поэтов, – ответил я. – И читателям интересно, как они связаны с жизнью народа.
– Хорошо. Тогда я расскажу о нуждах моих избирателей.
Самед Вургун до позднего вечера говорил мне о своих поездках в колхозы и селения Кубинского и Кусарского районов, о том, что за последние годы там много сделано в области благоустройства и культуры. «Однако, – сказал он, – я хочу видеть в Кусарах новый просторный клуб. Надо, чтобы в каждом райцентре были музыкальные и художественные школы. И я буду обязательно добиваться этого как депутат, как гражданин, как писатель».
– Вы переписываетесь со своими избирателями?
– Переписываюсь, и очень активно, – ответил Самед Вургун и указал рукой на большую пачку писем, сложенных стопками на столе.
Так я познакомился с почтой народного поэта. Среди писем и жалоб избирателей, к которым аккуратно были приколоты ответы и справки различных учреждений, я обнаружил и другие письма. Это не были ни заявления, ни жалобы. Их авторы – читатели и собратья по перу обращались к нему с вопросами литературного характера, просили совета, высказывали свое восхищение человеком яркого таланта и большого мужества.
…По воздуху и по земле, пересекая пространства и границы, шли эти пестрые конверты с теплыми строками привета и дружбы. На многих из них были краткие выразительные адреса: «Баку, Самеду Вургуну», «Москва, Союз писателей СССР, Самеду Вургуну»… Почтовые штемпеля указывали местонахождение корреспондентов. Их было много…
Самобытный поэт, талантливый драматург, видный деятель науки и культуры, Самед Вургун давно завоевал признание многочисленных советских читателей и наших друзей за рубежом. Созданные им поэмы «Мугань», «Комсомол», «Негр говорит», «Читая Ленина», «Знаменосец века» переведены на десятки языков, а народно‑ героические драмы в стихах «Фархад и Ширин», «Вагиф», «Ханлар», «Инсан» видели свет рампы на сценах театров Баку и Тбилиси, Москвы и Киева, Ленинграда, Праги, Софии.
|
|
|
За свою работу в области драматургии Самед Вургун дважды был удостоен звания лауреата Государственной премии. Он был вице‑ президентом Академии наук Азербайджанской ССР, членом президиума Союза писателей СССР. В 1956 году в связи с пятидесятилетием Самеду Вургуну было присвоено почетное звание народного поэта.
Самеду Вургуну писали рабочие Сумгаита и хлопкоробы Акстафы, нефтяники Лок‑ Батана и моряки Каспия, студенты Баку и пионеры Кировабада. Но вот и другие географические пункты: Москва, Ленинград, Киев, Львов, Саратов, Ташкент, Иваново, Мурманск, Орел… Десятки писем на имя поэта были помечены почтовыми агентствами Варшавы, Софии, Бухареста, Лондона, Парижа, Пхеньяна, Дели, Мадраса, Карачи, Каира.
«Дорогой Самед Вургун! – обращались к нему члены литературного кружка Азербайджанского государственного университета. – Читая Ваши произведения, мы чувствуем, что Вы много и упорно изучали труды классиков мировой поэзии – Пушкина и Байрона, Лермонтова и Гейне, Низами и Физули, Шевченко и Маяковского, Вагифа и Сабира. Мы хотели бы знать, как Вы работаете над своими поэмами, драмами и стихами, как отбираете слова, вызывающие высокие человеческие чувства и открывающие сердца? »
Большинство корреспонденции, полученных еще при жизни Самедом Вургуном, – свидетельство популярности азербайджанского поэта среди широких масс, народности советской поэзии, доступной миллионам. Они свидетельствуют также о великом единении всех братских советских литератур и о том благотворном влиянии, которое оказывают советские литераторы на творчество писателей социалистических и развивающихся стран, на прогрессивных литераторов Запада и Востока.
«…Как жаль, дорогой Самед, что сегодня нет с нами тебя – нашего азербайджанского друга! В стране, где мы сейчас находимся, тебя знают и любят многие…»
|
|
|
Так писал Самеду Вургуну в письме из далекого Пакистана поэт Николай Тихонов.
Письмо из Саратова. Автор его – внучка великого русского революционного демократа Н. Г. Чернышевского Нина Михайловна Чернышевская:
«Уважаемый товарищ Самед Вургун! Шлю Вам привет с берегов Волги, с родины Николая Гавриловича Чернышевского. Здесь, в Саратове, находится его Дом‑ музей, созданный в 1920 году но декрету В. И. Ленина. Не раз бывали у нас Ваши соотечественники‑ азербайджанцы, с которыми я подолгу беседовала о Чернышевском. В своей новой музейной экспозиции мы хотели бы отразить идейное влияние Н. Г. Чернышевского на писателей, драматургов и поэтов всех братских республик Советского Союза. Не заинтересует ли Вас тема о Чернышевском в Ваших литературных трудах? Мы хотим, чтобы и Ваш голос, в числе видных национальных поэтов и драматургов, дошел до сердец молодежи нашего города на Волге».
«На филологическом факультете Одесского государственного университета, – писала студентка С. Музыченко, – был организован семинар по изучению литературы народов СССР. Когда мне предложили назвать фамилию автора, творчество которого я хочу изучить, я сразу назвала Ваше имя. Меня всегда интересовали и волновали Ваши произведения. И мне казалось, что лирика является Вашим любимым жанром. Именно о Вашей лирике я и хочу написать доклад».
Самед Вургун – автор ряда произведений драматургии. Естественно, что многие работники искусства – артисты, режиссеры, музыканты – обращались к нему с просьбой принять участие в подготовке для них драматургической, вокальной и музыкальной программ.
Народная артистка Союза ССР Тамара Ханум из Ташкента писала:
«Дорогой Самед Вургун! Не найдете ли Вы время написать для меня небольшое, но очень высокохудожественное произведение, как Вы это всегда умеете делать. Такое произведение я могла бы дать нашим узбекским композиторам переложить на музыку. Я в честью буду петь это произведение всюду, где мне суждено будет петь на своем веку…»
|
|
|
Незадолго до своего пятидесятилетия Самеду Вургуну довелось быть в городах и селениях Болгарии. Там, в этой братской стране, он встречался с десятками людей. И вот как отклик на его посещение – письмо от болгарской девушки Кремены Божиловой.
«Пишу Вам из солнечной Болгарии. В моей памяти навсегда останется вечер, который Вы посвятили нам, учащимся. Я храню как большую ценность подаренные мне Вами стихи. Все мы любим Ваши произведения потому, что они близки к нашей жизни. В стихотворении «Банкет» Вы восклицаете: «Да, я – наследник двадцати шести! » В поэме «Негр говорит» есть такие строки:
О, память грозная моя!
О, двадцать шесть! О, двадцать шесть!
Долгое время наши ребята не понимали значения этой цифры, но неделю назад, изучая историю СССР, мы узнали о 26 бакинских комиссарах, зверски расстрелянных оккупантами в песках Туркмении. Наверное, Вы часто думаете о них, и Ваши слова становятся сильнее, понятнее. Я люблю поэзию, я очень люблю эти маленькие строчки, в которых так много сказано».
Популярность поэта среди советских и зарубежных читателей вполне понятна. Он являлся одним из зачинателей азербайджанской советской поэзии, прошел большой путь от учителя сельской школы до академика. Возглавляя ряд лет Союз писателей Азербайджана, Самед Вургун требовал, чтобы литераторы в своих произведениях воссоздавали правдивую историю жизни и борьбы народа, и показывал в этом пример.
В годы Великой Отечественной войны им было создано много боевых стихов и песен, проникнутых жгучей ненавистью к фашизму, гитлеровским захватчикам. Их читали и распевали бойцы азербайджанской дивизии под Керчью, Севастополем и Моздоком.
В свое время в качестве члена делегации Верховного Совета СССР Самед Вургун посетил Англию, а затем, как видный деятель культуры, был участником Вроцлавского конгресса мира. Под впечатлением зарубежных встреч он написал гневные строки, обличающие империалистических колонизаторов и поджигателей войны, призывал народы к борьбе за мир, свободу и независимость.
…Сыны Дуная, венгры и румыны,
Низвергли мир хозяев и рабов,
За океаном выпрямляют спины,
Выходят в битву негры‑ исполины,
Чтоб свергнуть мир хозяев и рабов.
Прославляя в стихах и поэмах героизм бакинского рабочего класса, его славное революционное прошлое и трудовые подвиги сегодняшнего дня, Самед Вургун звал народ вперед – к коммунизму, воспевал Коммунистическую партию – знаменосца века.
Вперед, поэты! Сильными руками
|
|
|
Раздвинем шире занавес времен!
В грядущее войдем большевиками
Под славной сенью ленинских знамен!
Работая над собственными произведениями, Самед Вургун одновременно широко популяризировал в широких массах творчество классиков мировой поэзии – Пушкина, Лермонтова, Шевченко, Низами, Шота Руставели, Физули. Его перу принадлежат переводы на азербайджанский язык таких шедевров поэзии, как «Евгений Онегин», «Лейли и Меджнун», «Витязь в тигровой шкуре», и многих других.
Можно без преувеличения сказать, что значительную часть своего времени поэт проводил в самой гуще народа. Его часто можно было встретить в студенческих аудиториях, на промыслах Бухты Ильича, у колхозников Шемахи, чабанов горных эйлагов, среди певцов‑ ашугов, бойцов Советской Армии и Флота. Он вел большой разговор о советской литературе, читал слушателям лекции, отвечал на многочисленные вопросы, прислушивался к советам и пожеланиям читателей.
В мае 1956 года, когда в городах и селениях Азербайджана расцвели пышным цветом фруктовые сады, поэту исполнилось пятьдесят лет. Его вдохновенный труд борца был отмечен высокой наградой – еще одним орденом Ленина.
В те юбилейные дни по воздуху и по земле, пересекая пространства и границы, вновь шли в Баку белые, синие, розовые конверты, поздравительные телеграммы. Его приветствовали рабочие, колхозники, партийные работники, редакции и издательства, советские и зарубежные писатели, друзья и товарищи. Свыше тысячи телеграмм получил поэт в те дни. Его юбилей превратился в поистине всенародное торжество азербайджанского народа.
И вот настал юбилейный вечер – 12 мая 1956 года. Со сцены на зрителей смотрел огромный портрет Самеда Вургуна. Его добрые, внимательные глаза как бы говорили: «Я с вами, друзья мои, я всегда с вами».
Если бы зал азербайджанского театра оперы и балета мог вместить не полторы тысячи людей, а полтораста тысяч, он тоже был бы заполнен до отказа.
Тогда же автору этих строк всюду задавали один и тот же вопрос:
– Вы из Баку? Как здоровье Самеда Вургуна? Есть ли надежда на выздоровление? Чем можно ему помочь?
Атмосфера заботы и любви к народному поэту витала над залом, в котором отмечался славный юбилей. Все знали, что тяжело больной Самед Вургун не может присутствовать здесь. Но все еще была надежда на то, что его воля к жизни победит тяжелый недуг, что он еще выступит с этой высокой трибуны.
В этот день группа московских писателей посетила промысел Нефтяные Камни. Узнав среди гостей Константина Симонова, рабочие попросили его прочесть переводы стихов Самеда Вургуна. И там, среди бушующих волн и угрюмых скал, прямо на эстакаде, окруженной стихией моря, прозвучал в русском переводе могучий голос народного поэта.
…Вернемся, однако, в театр имени М. Ф. Ахундова. С докладом о творчестве поэта выступил писатель Мирза Ибрагимов. Он охарактеризовал Самеда Вургуна как крупнейшего мастера советской поэзии, мужественного поэта‑ гражданина, борца за народное счастье. С приветствием к нему обратились его друзья и соратники Павел Антокольский, Платон Воронько, Гафур Гулям, Георгий Леонидзе, Наири Зарьян, Константин Симонов, представители рабочих и колхозников, зарубежные гости.
С глубоким вниманием прослушали собравшиеся письмо Самеда Вургуна, которое прочитал брат поэта М. Векилов:
«Дорогие, уважаемые товарищи!
Сегодня вы отмечаете пятидесятилетие простого советского поэта. Примите глубокую благодарность и приветы, идущие из глубины моего сердца, за оказанное вами мне внимание.
Я всю жизнь гордился тем, что был рядовым членом великой Коммунистической партии…
Дорогие мои читатели, временные обстоятельства лишили меня возможности участвовать в сегодняшнем вашем собрании.
Глаза мои далеки
от ваших глаз,
Но от сердца к сердцу
дороги видны.
Желаю вам самого драгоценного из всех благ мира – здоровья. Я надеюсь, что мы снова встретимся в ближайшем будущем на арене нашей борьбы!
Ваш Самед Вургун».
Поэт, воодушевленный любовью народа, тронутый вниманием своих читателей и друзей, мужественно переносил тяжелые физические страдания, вызванные болезнью. Еще за несколько дней до своей кончины он уверял близких и друзей, что обязательно напишет новую поэму. В этих словах было много оптимизма. Зная, что его состояние причиняет людям горе, он хотел вселить в друзей бодрость. В этом еще раз проявилось величие души Самеда Вургуна.
Но вот скорбная весть разнеслась по республике, по всей стране.
27 мая 1956 года в вечерний час, когда солнце садилось над Каспием и в любимом городе Самеда Вургуна – Баку зажглись огни, усталая голова поэта склонилась на подушку, чтобы никогда больше не подняться. До глубокой ночи в квартиру поэта шли люди, чтобы запечатлеть в памяти любимый образ, еще раз взглянуть на благородные седины человека, отдавшего жизнь до последнего вздоха своей Отчизне.
В те траурные дни опять загудели провода, передавая сотни и тысячи телеграмм соболезнования, опять письмоносцы с туго набитыми сумками относили на квартиру поэта скорбные письма друзей и читателей.
Три дня в глубоком молчании тянулись вереницы людей в зал Азербайджанской филармонии. На высоком постаменте, увитом черно‑ красным крепом, в окружении сотен венков из живых цветов стоял гроб с телом поэта. Вся республика прощалась со своим замечательным сыном.
Потом траурная процессия двинулась по притихшим улицам Баку к аллее Почетного захоронения. Жители столицы толпами выстроились вдоль тротуаров – нефтяной Баку еще не видел столь торжественных и массовых похорон. Слава поэта шла за его гробом.
– Дорогие товарищи! Братья, – сказал в своей речи писатель Сулейман Рагимов, – закрыл свои орлиные очи великий певец нашего народа, знаменосец азербайджанской советской поэзии Самед Вургун… Имя Самеда Вургуна, как бессмертный дастан, будет вечно жить в сердце народа.
Можно ль песню из горла украсть? –
Никогда!
Ты – дыханье мое, ты – мой хлеб
и вода!
Предо мной распахнулись твои города…
Весь я твой…
Навсегда тебе дан,
Азербайджан, Азербайджан!
– Ты всегда будешь с нами в неумирающих строках твоей поэзии, – сказал у свежевырытой могилы русский поэт Семен Кирсанов.
– Ушел от нас седой орел азербайджанской поэзии. Но похоронить Самеда нельзя. Невозможно отнять у народа любимого поэта. Прощай, наш дорогой друг! – Эти слова произнес Расул Гамзатов.
…Правительство Азербайджана, идя навстречу пожеланиям трудящихся, приняло решение увековечить имя народного поэта. Славным именем Самеда Вургуна назван Азербайджанский русский драматический театр, кинотеатр на Приморском бульваре, улица и новая площадь у вокзала. Там же возвышается сегодня памятник Самеду Вургуну, напоминая современникам и потомкам о бессмертии и славе поэта.
Тридцать лет прошло с тех пор, как ушел из жизни поэт, но его мужественные строки навсегда останутся нынешнему и грядущим поколениям.
И вот, когда писал я строки эти,
Спросило сердце у меня: – Поэт!
Что для тебя незыблемо на свете?
В каком огне горишь ты столько лет?
Что ты мятешься, как волна морская,
К какому солнцу тянешься всегда?
Какая правда в мире, страсть какая,
Какая мощь незыблемо тверда?
И вот в ответ затрепетала лира:
Проходит жизнь и возникает вновь.
Но как огонь бессмертный в сердце мира,
Как верность наших доблестных сынов,
Звучит напев «Интернационала»,
Наш первый гимн, наш благородный гимн.
Хотя бы сто столетий миновало,
Он будет нашим гимном дорогим.
Мы долетим до лунного причала,
До дальних звезд, – но наше знамя ало
Заплещет поколениям другим!
Казах – Баку.
|
|
|
