 |
Глава 25. Реприза
|
|
|
|
Он не звонит. Прошло уже две недели. И ничего. Если мы расстались, он обязан сказать мне пару слов напоследок. Я сопротивляюсь желанию ему позвонить. Не собираюсь выглядеть дурой. В сети его нет. Думаю, он меня заблокировал. Он снова с ней, я это знаю. Небось, говорят обо мне. Смеются.
Вот песня, к которой я написала еще один абзац:
Не отнимай это у меня.
Не закручивай меня в узел, не убегай.
Что еще я могу сказать?
Начнем сначала? Могу ли я быть твоей единственной?
Единственной, кто вдохновляет тебя…
Девушкой, которой ты сказал, что нужна.
Не разбивай мое сердце.
Дай мне еще один шанс.
Для хора это не подходит. Время для костра. Мои глаза останавливаются на розе Дерека, лежащей на столе. Нет. Её я сжигать не буду. Просто не могу. Но весь мусор, дерьмовые, ужасные и глупые текста песен, написанные на клочках бумаги и оборотах тетрадей — все в топку.
Скотт продолжает флиртовать со мной в школе. Мое сердце разбито, но он не сбавляет обороты. Я ему, конечно, о сердце не сказала, иначе бы он воспользовался положением. Подлец. В школе он ведет себя мило со всеми, кроме меня.
Он разговаривает с ботаником, который выглядит как-то знакомо.
— Тогда увидимся на тренировке, — говорит парень и уходит дальше по коридору.
— Кто это? — Я наблюдаю, как тот исчезает в толпе, пытаясь вспомнить, кто же он.
— Ты не узнаешь его одетым?
— Этот тот самый пацан, которого приковали к моему шкафчику? — То ужасное утро до сих пор вызывает у меня отвращение. — Что тебя с ним связывает?
Скотт засовывает руки в карманы и пожимает плечами.
— Я помог ему попасть в Квиз Боул ( прим. перев. — викторина в школах и колледжах, проверяющая детей на знание предметов ). Он намного умнее, чем выглядит.
|
|
|
— Я благодарна тебе за то, что ты спас нас обоих той весной. — Я прислоняюсь к своему шкафчику и смотрю на Скотта. — Собираешься еще кого-нибудь спасать?
Его уши краснеют.
— Надеюсь, ты позволишь мне снова спасти тебя.
— Да ладно тебе. Без Всадников школа в этом году не так уж страшна.
Мои глаза следят за притягательным движением мышц его рук, когда он тянется к учебнику на верхней полке своего шкафчика и я будто в трансе.
Он поворачивает голову и замечает, что я пялюсь. Его голубые глаза ловят мои и он не отворачивается.
— Ты нуждаешься в спасении.
Я отворачиваюсь.
— Дерек — не Колби.
Я забрасываю свой блокнот в шкафчик.
— Он хуже. — Скотт хватает меня за локоть и поворачивает к себе. — Он сделает тебе намного больнее… не надо…
— Заткнись. — Я высвобождаюсь и захлопываю дверцу шкафчика. — Ты ничего не знаешь. — Из меня льется гнев.
Кого я обманываю? Скотт все знает. Он видит как мне больно. Он видит все, как и тот пацан, бывший жертвой. Все, что я видела, было оружием Колби. Скотт же видел только человека. Он был убежден, что его ничтожность и униженная душа жаждала исцеления.
Звучит ужасно хорошо для меня. Даже красиво. Я помню, как танцевала с ним на выпускном. Помню его лицо на моей груди. И как он оттолкнул Колби. А еще наш поцелуй на крыльце. Я потрясающе себя чувствовала, когда, в итоге, узнала, что он хотел меня поцеловать. Так же я помню его лицо, когда рассказала ему о Дереке.
Дерек. Я привязана к нему. Я люблю его. И не готова от него отказаться. Он исцелил мое сердце. Мне не нужен Скотт. Вернется ли Дерек? Стоп. Думай о хорошем. Он обязательно вернется.
В понедельник после школы я поворачиваю на подъездную дорожку своего дома и Дерек паркуется позади на своем байке.
Я выхожу из машины и набрасываюсь на него, прежде чем он успевает снять свой шлем. Он меня обнимает.
|
|
|
— Ты меня напугал.
Он целует меня в ухо и шепчет:
— Прости.
Я целую его в щеку.
— Никогда так больше не делай.
— Мне нужно было уехать.
— На остров, где нет телефона или интернета?
Он кивает, и я верю каждому его слову, лишь бы поскорее прислониться к его губам.
— Думаю, я напортачил.
— Нам лучше уйти с улицы.
И я веду его в дом.
Мы целуемся, лежа в объятьях друг друга на кушетке, когда заходит мама. Я вскакиваю и бегу, задыхаясь и витая в облаках, чтобы поговорить с ней.
— Дерек тут. Можно ему остаться?
— На ночь? — На этот раз она обеспокоена.
— На обед.
— Разумеется.
Мы с Дереком возимся на кухне, готовя обед, пока мама смотрит новости. Он веселый и нежный, и готовит вкусную пасту. Никто из нас много не говорит. Слова приносят проблемы. Я настолько счастлива, что он вернулся, что мне плевать на все остальное.
После обеда он подходит к роялю. Эмебайловская папка лежит на лавочке. Он её отодвигает и смотрит на меня.
— Я хотела этого. Очень хотела.
Он кивает, садится и начинает играть. Его пальцы ласкают клавиши, и звучит изящная мелодия. Я уже слышала эту песню. Я сажусь на диван, закрываю глаза и вспоминаю, как он напевал мне её на нашей скамейке в Лозанне. В этот раз он не останавливается на половине. Целиком она звучит очень богато и ошеломляюще.
— Ты все же её закончил.
Мама стоит в кухне с грязной тарелкой в руке.
— Изумительная мелодия. Никогда её не слышала.
Дерек встает из-за рояля.
— Это кое-что над чем я работаю.
— Прекрасный отрывок.
— Спасибо. — Он задумчиво смотрит на меня. — Только слов не хватает.
— Дерек сочиняет и делает аранжировку для своего хора.
— Существует что-нибудь, что Дерек не делает? — Мама смотрит сначала на него потом на меня. Она кладет последнюю тарелку в посудомоечную машину и уходит в свою берлогу. — Ведите себя хорошо, — кричит она из коридора через плечо.
Мы включаем телик, находим старый фильм и стараемся его посмотреть, то целуясь, то прерываясь, пока мама нас не видит.
— Завтра в школу, Бет.
— Знаю.
Я провожаю Дерека до байка.
— Почему ты вернулся?
— Я не оставлю тебя, Бет. — Он обнимает меня. — Честно. Я собирался позвонить на следующий день. — Его слова пронизаны искренностью.
|
|
|
И я верю. Не должна, конечно, но в его словах слишком много любви, чтобы сомневаться.
— Итак. — Я выдыхаю. — Что дальше?
— Не знаю, когда смогу снова приехать. У нас впереди несколько интересных концертов. Может, ты сможешь прийти на парочку? — Он гладит моё лицо.
Я буду там. Я киваю, пока он говорит, но затем вспоминаю.
— Черт. Мы записываемся на следующих выходных.
— Тогда, думаю, мы сможем обойтись и одним интернетом. — Он целует меня в висок. — Спасибо за обед. Ты даже не представляешь, как сильно я хотел тебя увидеть.
— Я тебя тоже.
— Не могу поверить, что ты не прогнала меня.
— Я тоже.
Он целует меня, и я цепляюсь за него. Когда я теперь его увижу? Я не могу отстраниться от его губ. Я сумасшедше и отчаянно целую его и прижимаю к себе.
Он стонет, хватает меня за руки и трясет.
— Ты хоть представляешь, что со мной делаешь?
Я снова его целую.
Он крепко держит меня. Его поцелуи становятся тяжелыми и всепоглощающими. Он больно сжимает мои руки. Что случилось с моим нежным парнем?
Я должна ответить, сказать ему, что мне больно, но молчу. Я с трудом двигаюсь, полностью подчинена ему. Меня пугает его дикость. Он всегда был таким нежным, таким осторожным. Но думаю, так мне тоже нравится. Я не хочу, чтобы он останавливался. Мое чудовище проскальзывает в его поводок. Я становлюсь такой же страстной, как и он. Черт. И почему мама сейчас где-нибудь не в другом месте?
Она мигает фонарем на крыльце.
Голова Дерека отрывается от моей шеи. Он отталкивает меня. Я спотыкаюсь, но не падаю.
Утром у меня на руках будут синяки. Его шея тоже будет выглядеть не презентабельно. Мы тяжело дышим.
Он кашляет, когда садиться на свой байк. В мою сторону он даже не смотрит.
Что я сделала?
Неужели мы облажались?
Я — Чудовище.
Он заводит свой мотоцикл и уезжает. Никаких « Прощай ». Никаких « Увидимся позже ».
Никакого « Я тебя люблю ».
Неожиданно октябрьская нежная ночь становится холодной.
Я плотно запахиваю куртку, медленно иду по тропинке к крыльцу, поднимаюсь по лестнице и толкаю дверь.
|
|
|
Мама ждет меня в гостиной.
— Нужно поговорить, Бет.
— Не сейчас. — Я разбита, мам. Не надо. Я плетусь по лестнице в свою комнату и падаю на кровать лицом вниз.
Она следует за мной, садится на край кровати и гладит мои волосы.
— Я за тебя волнуюсь.
Не хочу разговаривать на эту тему.
— Дерек сильно напоминает мне твоего отца.
Я поворачиваю голову и смотрю на неё.
— Как ты можешь так говорить?
— Но это правда.
Она сводит меня с ума.
— Дерек не похож на него. — Я вздрагиваю от этого. — Он идеальный.
— Я тоже думала, что твой отец идеален.
— И ты ошибалась, а я — нет. Иди. Хватит. — Я натягиваю подушку на голову.
— Нет. — Она стягивает с меня подушку и обхватывает её, словно нуждается в поддержке. — Послушай, я вижу, что ваши отношения становятся все серьезнее. Может, вам следует подумать о…
— Не хочу об этом говорить.
— Как и я.
— Ты не эксперт в таких вопросах.
— Справедливо. Но мы должны были уже давно поговорить об этом.
— Мы должны были поговорить о многих вещах. — Но мы не говорили, я просто не хотела её расстраивать. Она всегда казалась мне такой хрупкой.
— Мы с Линдой были лучшими друзьями в средней и старшей школах. Твой отец же был на пару лет старше. Я всегда была в него влюблена. Он был таким классным: длинные волосы, электрогитара… По-своему неотразимый, как и Дерек. И у него было много девушек. У него была такая репутация, что он получал все, что только мог пожелать.
— И тебе это нравилось?
— Я понимала, что он был диковатым, но это делало его еще более привлекательным. А я, как ты понимаешь, была совсем не дикаркой. Он даже не подозревал о моем существовании. Мы тусовалась с Линдой так долго, как могли, чтобы просто мельком на него посмотреть.
Без понятия, куда она клонит. На нас с Дереком даже отдаленно не похоже.
— Летом, после того, как мы с Линдой окончили школу, он приехал домой из колледжа. Думаю, ему было скучно. Так вот, в один прекрасный день мы с Линдой загорали на заднем дворе. Я пошла выпить воды, и он меня заметил. На мне было новое бикини. « Смотрите-ка кто повзрослел! ». Не думаю, что он даже мое имя помнил. « Имеется ли для меня еще что-нибудь клевенькое? ».
— Он знал о твоих чувствах?
— Линда, должно быть, ему рассказала. Я покраснела, он протянул руку и следующее, что я знаю, так это то, что мы очутились в моей спальне. Он расстегнул мое бикини, прежде чем я поняла что происходит.
— Не хочу об этом слушать.
— Все, что я помню о своем первом разе, так это то, что было больно и еще много крови…
Ужасно не хочу слушать об этом.
— Так он тебя изнасиловал? — Да как она могла такое подумать о моем Дереке?
|
|
|
— Нет. Воспользовался ли случаем? Да. Но я не пыталась его остановить.
— И ты забеременела с первого раза? — Весь её рассказ о браке — миф?
Она смотрит на подушку.
— Нет.
— И вы встречались?
— Все лето. Там была и физическая и эмоциональная сторона. Он сказал, что любит меня и я…
— Разве тебе того раза не хватило?
— Я думала, что теперь ты поймешь. Ты так же относишься к Дереку, не так ли?
Я киваю. Начинаю понимать, куда она клонит. Дерек не похож на моего отца. Но я похожа на неё.
Теперь я хочу услышать конец истории.
— И что дальше? После того, как лето кончилось?
— Он вернулся в колледж, а я узнала, что беременна. Когда я позвонила и сообщила ему, он дал мне адрес клиники, где делали аборты. Я не могла этого сделать. Не с моим ребенком. Не с нашим. Я до сих пор его люблю.
— И что ты сделала?
— Я не выдержала, и рассказала родителям. Они поговорили с ним и заставили жениться на мне.
— А потом родилась я и он меня возненавидел. — Стал отцом ужасно уродливой дочери.
— Он тебя не любил. И меня он не любил. Он был поглощен только собой.
— Дерек совершенно не такой.
— Ты уверена? Потому что я не уверена, нравится ли мне то, что между вами происходит.
Она видела намного больше, чем я ей позволяла. Не хочу идти вместе с ней по этой дорожке. Я стараюсь держать оборону.
— Сколько мне было лет, когда мой отец от нас сбежал?
Она теребит подушку, поворачивается и нежно разглаживает её, положив на место.
— Он не сбегал от нас. — Она убирает мои волосы со лба и сглатывает. — Это мы от него ушли.
— Что? — Не могу поверить. — Я всегда думала…
— Ты была очень красивым ребенком. Очень милым. Очень нежным. Меленьким ангелом у меня на руках. Я не могла растить тебя в такой атмосфере. Я пыталась, на многое закрывала глаза. Я его любила. Потом, наконец, поняла, что есть только один выход. Я вернулась домой, поступила в колледж и…
— Вот мы где. — Я вижу, как вокруг меня все приходит в движение. Эти внезапные изменения заставляют мою голову кружиться.
Она кивает головой.
Я изучаю её лицо, наконец, понимая, кто она на самом деле.
— Я люблю тебя, мам. — Я обнимаю её. — Спасибо, что заставила меня выслушать.
У меня на глаза наворачиваются слезы. Я всегда думала, что она слабая, а она оказалась сильнее, чем я могла себе представить.
Мне следует переписать старую песню о них. Написать правду.
Пришло время уйти.
Лети в ночи
На ковре-самолете из этого ада.
Возведи место, где мы вместе будем расти.
Просто уйди.
Твоя прекрасная дочь будет далеко,
Вдали от его глаз.
Он не тот, кого мы хотели любить.
Уходи.
|
|
|
