 |
Глава седьмая
|
|
|
|
Выспаться, в общем, никому не удалось. Сквозь сон Олег слышал вдалеке стрельбу длинными очередями, но не просыпался, так как уже привык не реагировать на подобные мелочи. Но в семь часов утра отряд все же был поднят по тревоге. Ничего не понимающие люди, многие из которых были еще под воздействием алкоголя, быстро выстраивались между палатками. Романов, шатаясь, ходил вдоль строя, ждал, пока соберутся все. Караул и дежурная группа уже заняли круговую оборону. Ясно было, что стряслось нечто страшное…
– Что случилось? – Олег повернулся к Кириллову.
– Толком никто не знает, говорят, в Хатуни вошел отряд боевиков, вырезали администрацию, комендантский взвод…
– Прямо под нашим носом… – усмехнулся криво Олег. – Пить мы можем…
– Да и хрен бы на них, – сказал Лунин, который чуть не падал – его еле добудились…
– Да пошли бы они все co своими бандитами… – ругался Мишин. – Выспаться не дают.
Романов, глядя на своих бойцов и командиров, прекрасно понимал, что в таком состоянии ни о каком выполнении боевых задач речи идти не могло. Он лучше придумает сто причин, чтобы остаться на месте, но только не выводить отряд в горы или куда там прикажут…
– Выровнялись, – Серебров устало глянул на отряд.
Люди начали изображать равнение. Зам повернулся к Романову:
– Товарищ подполковник, отряд построен…
Романов кивнул и без приветствия и предисловий сразу взял быка за рога:
– Два часа назад в Хатуни вошел отряд боевиков. По данным разведки в селе идет бой. Десантники выдвинулись на блокирование выходов из села. Нашему отряду так же поставлена задача по блокированию северо‑ восточной стороны населенного пункта. Мне необходима группа численностью двадцать человек. Приказывать не буду, но, кто считает, что сможет выполнить боевую задачу, три шага вперед.
|
|
|
Посмотрев на Лунина, Олег сделал несколько шагов вперед.
– Ты очумел, Олег, – сказал вслед Мишин.
– Да пошел ты… – обернулся на миг Нартов.
Лунин хмыкнул и встал рядом с Олегом.
– Ты же на ногах не стоишь, – сказал ему Олег.
– Зато воевать умею получше тебя! – отозвался Лунин. – Топай обратно в строй!
– He хочу.
– Пошел вон! – грубо оборвал Дима. ‑ Тебя там еще не хватало.
Мишин встал рядом и толкнул переводчика:
– Иди… мы сами справимся.
Романов увидел Нартова:
– Олег, в строй упал! Тебя это не касается!
– Я могу! – вырвалось у Нартова.
– Я непонятно сказал? Или Устав придуман не для Bаc, товарищ лейтенант? – Романов перешел на другой язык.
Олег вернулся в строй. Через несколько минут двадцать человек собралось. Собралось и больше, но из остальных решили сформировать усиление и держать на базе до поры до времени.
Группу повел Серебров. Через пятнадцать минут на трех MT‑ ЛБ они покинули расположение отряда. Грязь летела с гусениц уходящих в предрассветную мглу бронированных машин. Ревели дизеля. Машины дымили выхлопом и шли, шли в неизвестность…
Глядя уходящей группе вслед, Олег вдруг подумал, что видит их всех в последний раз…
B штабной палатке Романов сидел над картой района и разговаривал по телефону с командиром отряда сорок пятого полка. Олег из‑ за спины командира взглянул на рабочую карту. Никакой обстановки там нанесено не было, и Нартов сделал правильный вывод, что вот в очередной раз большие командиры послали бойцов воевать «туда, не знаю куда…»
Под самим Хатуни шла интенсивная стрельба – десантники уже вступили в бой. C кем они там воевали, еще пока не было ясно, так как вдруг выяснилось, что связи с комендантским взводом нет. Вполне возможно, что сейчас десантура мочила комендачей, приняв их за боевиков.
|
|
|
На входе в палатку появился Иванов. На нем был надет разгрузочный жилет, пояс с выстрелами к подствольнику, на груди висел бинокль, с боку ротный придерживал автомат.
– Товарищ подполковник, группа готова.
Романов на миг оторвался от телефона:
– Иди сюда…
Иванов подошел.
– Сейчас коллеги сообщили, – Романов указал пальцем на карте: – Сопротивление оказывается вот здесь, здесь и здесь. – Командир провел рукой по карте. ‑ Так что давайте тоже выдвигайтесь, вставайте вот здесь и ждите команды. Состав сил противника пока не установлен, характер их действий – тоже. Будешь принимать решение на месте. Предположительно, при отходе, боевики могут пойти этой тропой. B таком случае они выйдут на вас.
– Понял, – кивнул Иванов. – Будем бить…
– Только в начале удостоверься, что это не соседи наши и не комендачи…
– Сигналы взаимодействия? – Спросил ротный.
– Пока не установлены. Но все равно постарайся не бить своих…
– Постараюсь…
– Ну, давай! Ни пуха!
– K черту!
Иванов четко повернулся и вышел из палатки. Вскоре взвыли дизеля, и еще одна бронегруппа покинула расположение отряда.
Внезапно стрельба co стороны Хатуни усилилась, хлопнуло несколько взрывов. Уже рассвело, но в тумане ничего нельзя было разглядеть на таком расстоянии. Вскоре на связь вышел Серебров, и после десятка слов, относящихся к ненормативной лексике, сообщил:
– Десантура нас обстреляла! Мы им тоже ввалили. Пока разобрались…
– Потери? – с замиранием сердца спросил командир.
– Двое ранены. Один – тяжело, – отозвался Серебров. – Я уже отправил их на тягаче назад. Вот только…
– Что?
– Мы двух десантников, кажись, ухлопали… – Олегу показалось, что Серебров сказал это таким тоном, как будто речь шла не о своих бойцах, а о противнике. – По‑ другому они нас слушать не хотели, и мочили по нам из гранатометов.
– Вашу мать, – Романов наполнил эфир ругательствами. Потом повернулся к Олегу: – Кириллова сюда!
Нартов выскочил из палатки и бросился к медпункту. Кириллов, одетый, лежал на нарах.
– Саша! Бегом в штаб! Наших постреляли…
Поднимаясь с нар, Кириллов горько усмехнулся:
– Я знал, что вся эта возня именно этим и закончится…
|
|
|
B штабе Романов быстро известил врача:
– Двое раненых. Один тяжелый. Сейчас их уже привезут. Если надо, я запрошу вертолет санитарной авиации…
– Если чего будет надо – я скажу… – кивнул Кириллов и вышел из палатки.
Романов посмотрел на Нартова и хмуро бросил:
– Вот видишь – каких делов спьяну нагородили… это я виноват, что позволил вам напиться…
Командир отряда выглядел разбитым.
На связь вышел Иванов:
– Мы на месте, вижу группу вооруженных людей. Из них половина – бородатые.
– Обожди малость! – Романов связался co штабом десантников: – Мужики, у вас бородатых своих много?
– Есть несколько человек, – отозвался командир сто восьмого полка.
– Ваши co стороны Элистанжи есть?
– Нету.
– Тогда я накрываю группу бородатых!
– Стой, обожди, я уточню… – командиру десантников после взаимного обстрела больше не хотелось рисковать…
– Обожди пока! – передал Романов Иванову. ‑ Сейчас десантура пересчитается…
– Жду, но если они нас засекут, тогда я уж не знаю кто кого…
– He нервничай!
– Стараюсь!
– Где‑ то там есть наши… – наконец‑ то отозвался десантный командир.
– Это десантура, – сказал Романов Иванову. ‑ Но не факт. Проверь…
– Проверь… как? Или бить сейчас, или нам самим потом плохо будет, когда они подойдут. Если это духи, то, скорее всего, там мужики, а у меня пацаны одни… перебьют нас как котят…
– Глеб, принимай решение по обстоятельствам! Если надо – бей. Но помни, это могут быть наши соседи. Если мы еще пару десантников хлопнем, что мы с тобой тогда делать будем? Кем мы тогда будем?
– Понял, командир. Вы там разобраться не можете, а на меня все скинуть можно…
– Хрен с тобой! – Вспылил Романов. – Приказываю отходить. Лучше этих упустить, чем своих побить…
– Понял. Отхожу… – голос Иванова приободрился. Через пять минут он доложил, что сменил позицию.
Романов снова вышел на связь с десантниками, и те ему сообщили, что пеших у них нет. Все у брони…
– Духи… – вырвалось у Романова. Он связался с Ивановым.
– Глеб, это были чечены. Где они сейчас?
|
|
|
– Бог их знает, где они сейчас. Ушли… Я не смог их сопровождать.
– Сколько их было?
– Двадцать три.
– Преследование организовать можешь?
– Могу. Если людей не жалко…
Романов и сам понимал, что организовать преследование сейчас – это совершенно точно значит, что будут потери своих бойцов. Потому что инициатива в настоящий момент была за противником. Поэтому он махнул рукой:
– Отставить. Ждите команды.
– Есть.
Иванов отключился.
Когда привезли раненых разведчиков, Романов попытался, было узнать у них о ходе боя, но те были в шоке и прострации, и слабо реагировали на происходящее. Один боец был легко ранен осколком гранаты в шею, второму пуля разворотила ногу, повредив магистральную артерию. Штаны этого разведчика были обильно залиты кровью, ближе к паховой области на ноге был наложен резиновый жгут.
Кириллов взялся за свое дело.
Вот так всегда: чьим‑ то делом было разорвать человеческую плоть, а делом военного врача было эту самую плоть собрать…
– Сиди и не вой! – рявкнул Саша на раненого в шею бойца. ‑ Ты же разведчик спецразведки! Ты особый солдат! Ты выдержишь!
– Больно…
– Больно бабе в первый раз… – врач отряда, как, впрочем, и все остальные практикующие врачи‑ хирурги, обладал довольно специфичным черным юмором…
Боец закатил глаза. Санинструктор Вовка вколол раненому промедол…
– Сиди пока, а я займусь тяжелым…
Кириллов приступил к работе с тяжелораненым разведчиком, которого нужно было подготовить к эвакуации…
Обе группы вернулись в отряд ближе к обеду. Лунин и Мишин первым делом намахнули по стакану водки и только после этого пошли сдавать оружие и докладывать о проделанной работе. После доклада Дима завалился спать.
Прочесывать лесмассив и само село было поручено двум ротам сто восьмого и трем ротам сто четвертого полков. Куда‑ то в сторону Элистанжи ушла рота сорок пятого полка. Отряд специального назначения днем остался не у дел.
B штабе Иванов показал на карте тропу, по которой ушли боевики. Романов долго смотрел на карту, потом сказал Сереброву:
– Возможно, они пошли в сторону Беноя или Верхатоя.
Сереброву нечего было возразить, и он кивнул:
– Вполне возможно… но перехватить их мы не сможем.
– У меня есть идея, – усмехнулся командир отряда.
Серебров, Иванов и Шумов с интересом посмотрели на Романова. Подполковник ткнул пальцем в карту и сказал:
– Боевики провели классический налет на населенный пункт, по всей видимости, если верить десантникам, боевики вошли в село по одной дороге, а потом разделились… – Романов на мгновение замолчал, снова поводил пальцем по карте: – Это вполне грамотно. A так же это говорит о том, что после проведения налета они должны…
|
|
|
– Собраться… – довершил мысль командира его заместитель.
– Верно, – кивнул Романов. – Они должны собраться. И, скорее всего, из села вышла только одна группа. Две или три остались в селе.
– Нужен «язык», – сказал Серебров. – Только «язык» сможет нам сказать, где у них пункт сбора…
– Народ уже отошел от пьянки, – сказал Шумов. – Можно ехать…
Романов лично поехал в село. На северной окраине, там, где село примыкало к лесу, шел бой. Десантники зажали нескольких боевиков в двух крайних домах и не давали им уйти в лес. Боевики смогли поджечь одну БМД и та горела, обильно чадя черным дымом…
Рота Иванова подключилась в помощь десантуре, а Романов с группой Лунина, Шумовым и Нартовым подъехал к дому главы администрации.
Ворота дома были пробиты пулями в нескольких местах – следы ночного пришествия незваных гостей. Стекла в доме были побиты, из крайнего окна шел вялый дым. Возле самого дома стояла БМД, у которой курили молодой лейтенант и пять его бойцов.
– Где глава администрации? – спросил Романов, спрыгивая с тягача.
– B доме, – махнул рукой лейтенант.
Романов с сопровождающими вошел в дом. Олег на всякий случай держал автомат наготове, мало ли чего…
Навстречу им вышел чеченец лет пятидесяти с автоматом в руках. Олег непроизвольно шевельнул в его сторону своим стволом. Романов отдал честь и представился:
– Полковник Романов, контрразведка. Мне нужен глава администрации…
– Я и есть, – сказал чеченец и представился: – Иса Бекоев.
– Как все произошло?
Чеченец вместо ответа направился во двор. Романов его понял правильно, и вышел следом. На дворе Иса сказал:
– B полпятого утра они застрелили собаку…
Олег только сейчас заметил, что собака, лежащая у будки, мертва…
– Потом они бросили в окно гранату… – Бекоев махнул рукой на окно, где не было стекла – по всей видимости, его вынесло взрывной волной. Иса прошел по двору и показал на изрешеченную пулями машину – УАЗ «таблетку»: – И машину расстреляли…
– Сколько их было? – спросил Романов.
– He знаю, – пожал Иса плечами. – Я выбрался на крышу и с крыши стал стрелять. Мой сын стрелял из окна. Он погиб…
– Где он?
– B доме…
Олег отметил, что чеченец, говоря о погибшем сыне, держался перед Романовым почти без эмоций. Наверное, это был сильный человек…
– Кто‑ то еще пострадал в селе? – спросил Романов.
– Мне сказали о двенадцати убитых мужчинах и трех женщинах. Еще ваших из комендатуры погибло несколько человек. Среди моих – мой помощник, лесничий, два участковых…
– Кто это был, знаете? – спросил Романов, почти не надеясь получить правильный ответ.
– Знаю, – вдруг сказал Иса.
Романова этот ответ удивил.
– Кто?
– Бислан Ахмадов и его люди…
Олег чуть было не присвистнул от услышанного имени. Давно они охотились за Ахмадовым, даже жену его как‑ то в засаде грохнули. И вот он снова подал о себе знать…
На лице Романова не дрогнул ни один мускул.
– У него были наемники? – спросил он Бекоева.
– Я не видел…
Пока Романов разговаривал с Исой, Лунин с двумя бойцами осмотрел дом и к удивлению Романова вывел под руки из подвала раненого в ногу и лицо человека. Его голова была обмотана какими‑ то тряпками, скрывая лицо.
– Это кто? – спросил Романов.
– Этой мой брат, – сказал Иса. – Ибрагим. Сегодня ночью его тоже ранили…
Раненый смотрел на всех волком. Что‑ то было здесь не так. Романов опередил события:
– Документы у него есть?
Лунин быстро осмотрел карманы человека и вынул иностранный паспорт. Даже не надо было ничего читать, что бы понять, что фото на паспорте принадлежит раненому, а уж иностранный паспорт не может быть удостоверением личности гражданина России…
Первым в лоб получил раненый, вторым Иса. Романов, сориентировавшийся мгновенно, и за долю секунды до возможной трагедии вырвавший из рук главы администрации автомат, а потом, подарив ему хороший хук, подхватил Бекоева с земли:
– Что же ты, Иса, неправду мне говоришь? – Романов пронизывающим до костей взглядом заглянул в испуганные глаза Бекоева. ‑ Какой же он тебе брат?
B это время Лунин уже связывал раненого, как уже было понятно, боевика. Нартов рассматривал паспорт.
– Он убил моего сына… – выговорил, разбитыми губами, Иса. – Этому шайтану только смерть за кровь моего сына! Только смерть!
– Да не вопрос, – усмехнулся вдруг Романов. – Только ты отдай мне его на денек…
– Чтобы ты его отпустил? Вот вы как… они моего сына, а вы меня лишаете мести… Я его думал до вечера продержать, пока вы не уедете… а потом…
– Зачем отпускать его? Я его тебе отдам, и делай с ним все, что только захочешь! Вот только я из него вырву все, что он про своих хозяев знает. Мне не он нужен, а Бислан…
– Бислан и мне нужен…
– Значит, договорились?
– A ты, полковник, не из контрразведки… – прошептал чуть слышно Иса.
– Думай, что хочешь. Но араба мне отдай…
– Обещай, что вернешь его мне!
– A почему ты его сразу не грохнул?
– Я его нашел во дворе, когда ваши уже в селе были. He стал внимание привлекать, просто отволок в подвал. Ну, так что?
– Обещаю, что завтра ты его найдешь у себя во дворе…
– Знаешь, полковник, я хочу тебе поверить, но не могу…
– A ты через «не могу». И тогда все получится. Да, если кто спросит, никакого араба я у тебя не видел. Или ты его назад не получишь…
Араба затолкали в тягач. B селе уже появились бронетранспортеры бригады внутренних войск. K этому времени сопротивление боевиков на окраине села было сломлено шестью выстрелами огнеметами «Шмель». По развалинам двух домов уже бродили десантники и спецназовцы. Романов подоспел вовремя.
– Что у тебя?
Вместо ответа Иванов показал десять трупов боевиков и выложенные на брезент трофеи, которые уже откапали из развалин: девять автоматов, снайперская винтовка, гранатомет, три радиостанции «кенвуд», две китайские «разгрузки», рюкзак с продуктами и медикаментами.
– Нормально… – похвалил Романов, хотя знал, что этот результат всенепременно будет записан на десантников. – Значит, уже имеем тридцать четыре боевика…
Олег кивнул на кучу и сказал:
– «Кенвуд», товарищ подполковник…
– Сам вижу…
– Есть араб, есть радиостанция, есть ушедшая группа боевиков и есть пункт сбора…
– Ну и…
– Радиоигра!
– Вот если бы сейчас здесь на брезенте «кенвуда» не было, я бы заставил вас всех все развалины ситом просеять, но радиостанцию найти… такой шанс упускать нельзя! – Романов широко улыбнулся.
На базе отряда арабу дали по зубам гаечным ключом на двадцать семь, что позволило выбить из сознания ваххабита лишние заморочки, в результате чего он вполне правдиво заговорил. Романов умел расположить к себе людей.
– Имя!
– Абусаид.
– Цель нападения на село?
– Ликвидация власти неверных. Восстановление истинного шариата.
– Сколько человек принимало участие в нападении на село?
Олег вполне справлялся co своими обязанностями и переводил практически без запинок.
– Человек пятьдесят.
– Это что, весь отряд Бислана?
– Нет.
– Сколько в отряде человек?
– Человек семьдесят.
– Где остальные?
– Они где‑ то под Сержень‑ Юртом.
– Что делают?
– На охране базы…
– Вашей?
– Нет.
– A что за база?
– База, где собираются рекруты для отрядов моджахедов…
– A где ваша база?
– Под Эшилхотоем. B горах.
– A кто охраняет вашу базу?
– Мины.
– Где сейчас Бислан?
– Наверное, ушел на базу.
– Он что, бросил половину отряда на смерть, и даже не хочет узнать, что с вами стало?
– He знаю…
Иванов, по сигналу Романова, повторил действие с гаечным ключом, ибо, по мнению командира, допрашиваемый стал расслабляться.
– Где вы должны были собраться после выхода из села?
Араб промолчал. Через несколько секунд он выплюнул еще пару зубов. Романов повторил вопрос.
– Вечером Ильяс должен был выйти с Бисланом на связь.
– A если бы связи не было?
– Тогда триста метров вверх по реке, что перед Элистанжи…
– B какое время?
– C нуля до трех часов ночи…
– Кто будет ждать?
– Bce…
Романов вместе с Шумовым вышли из палатки:
– Их в селе еще может оставаться человек пятнадцать, – сказал Романов. – Надо предупредить «вованов» и десантуру. Но, ладно, не это главное…
– To, что главное, попробовать стоит…
Офицеры понимали друг друга с полуслова.
– Думаешь?
– Уверен.
– Хорошо, бери Нартова, и думайте, что можно сделать… проверьте радиостанции, уточните у араба имена погибших, проверьте по документам… и помни: времени осталось на все буквально несколько часов.
Шумов кивнул.
C получением новой информации о возможности нахождения в селе еще не менее пятнадцати боевиков, десантники направили в Хатуни еще две сборные роты, подняв всех «поваров, писарей и конюхов». Подкатила еще одна колонна внутренних войск и отряд СОБРа. Романов тоже выделил две группы роты Самойлова и направил с ними Сереброва, задачей которого было обеспечить найденным боевикам жизнь, еще хотя бы на пару часов, чтобы успеть вырвать из них необходимую информацию.
Пересмотрев документы убитых, Олег выбрал два паспорта граждан Саудовской Аравии. Снова понадобился Абусаид. Его усадили на стул. Араб был связан по рукам.
– Кто эти двое? – спросил Романов.
– Умар и Дустум.
– Кто они?
– Командир группы и гранатометчик.
– Их отношения с Бисланом?
– Они, как и я, подчинены Бислану непосредственно. Мы входили в отдельную группу. Бислан нам как брат…
– Кто из вас пользовался рацией?
– Я и командир группы Умар. Наш гранатометчик рацией пользоваться не умеет.
– Твой позывной?
– «Хейла пять».
– Умара?
– «Хейла два».
– Бислана?
– Сейчас у него позывной «Вайнах».
– Расписание связи?
– Что это? – Абусаид, по всей видимости, не знал, что это такое.
– Время выхода в эфир у вас установлено, или связываетесь тогда, когда захотите?
– Установлено. B девять вечера и девять утра всегда, а когда выходим на задание, тогда каждый четный час…
Олег переводил, Романов задавал вопросы, Иванов стоял рядом с автоматом и нагонял на араба жути, а Шумов записывал ценные сведения.
– Как ты попал в Чечню?
– Через границу с Грузией. Hаc провел проводник.
– Проводник чей? Грузинский или чеченский?
– He знаю.
– На каком языке он говорил?
– Я не знаю ни чеченского, ни грузинского…
– Куда проводник вас привел?
– На базу в горах.
– K кому?
– Ни к кому. Просто база. Мы там сидели три дня, а потом к нам приехал Бислан и забрал нас.
– Когда это было?
– Два месяца назад.
– Где находится Хаттаб?
– Я не знаю.
– A Басаев?
– Тоже не знаю. Это большие командиры, а мы люди маленькие…
– Ты их встречал хоть раз?
– Да, Хаттаба я видел однажды. Мы даже ели с ним за одним столом…
– Где это было и когда?
– Это было в Элистанжи неделю назад.
– Сколько с Хаттабом было человек?
– Семь.
– Он был на машине?
– Да.
– На какой?
– На военном джипе серого цвета. Таких машин было две.
Араба вывели из палатки и показали УАЗ:
– На такой?
– Да.
Снова завели в палатку.
– Показать дом сможешь, в котором ночевал Хаттаб?
– B доме главы администрации.
– A глава где был?
– C нами.
Допрос ушел в сторону от плана, но дал вполне качественную, правда, слабореализуемую, информацию. Нужно было возвращаться в намеченное русло.
– Сегодня ты или заработаешь себе жизнь, или сдохнешь, как собака… – сказал Романов.
Араб уже вкусил гаечного ключа и вполне обоснованно полагал, что офицеры спецразведки умеют пользоваться не только монтажным инструментом, но и чем‑ то более изощренным. Снова ощущать вкус смерти на зубах он уже не хотел.
– Если все, что ты сказал, правда – я тебя не убью, – сказал Романов. – Но, если ты меня обманул, пеняй на себя.
Олег не знал, как сказать «пеняй на себя» и перевел арабу как «тебе будет плохо». Тот понял.
– Сколько арабов в отряде у Бислана?
– Человек пятнадцать.
– C кем ты можешь связаться по рации, и сообщить, что остался жив? B таком случае мы тебя обменяем на наших пленных…
Араб чуть заметно выдохнул. Олег расценил это как расслабление при появлении перспективы остаться в живых…
– C Абу‑ Бакаром, с Майрбеком, они меня понимают… Сам Бислан меня понимает немного.
– Так, – Романов радостно потер руки. Повернулся к Шумову: – Игорь, имена первых двух есть в списке убитых боевиков?
Шумов прошелся взглядом по листу с выписанными из паспортов фамилиями:
– Нет. Предположительно, живы. Если они не в группе, которая еще пока прячется где‑ то в Хатуни…
Через несколько минут начальник связи отряда доложил, что найденные «кенвуды» вполне исправны и готовы к использованию.
– Только аккумуляторы севшие… – довершил он свой доклад.
– У нас же есть такие аккумуляторы, – сказал Романов. – Делай что хочешь…
Начальник связи вышел из палатки.
Романов снова сел за карту и упер руки в свой подбородок. Иванов молча стоял над сидящим арабом. Олег смотрел на араба, и тот боялся поднять глаза, что‑ то рассматривая на полу палатки. B палатку вошел боец‑ посыльный, но Романов его выгнал на улицу.
Вошел Кириллов:
– Товарищ подполковник, нужна эвакуация раненого. Я его прооперировал, но у него большая потеря крови. На одном реополиглюкине ему не протянуть…
– Через час будет вертолет в сто восьмом полку. Готовьте раненого к отправке по воздуху, – отозвался Романов, оторвавшись от карты.
– Хорошо…
Кириллов вышел.
Олег подскочил:
– Юрий Борисович, я на минуту…
– Валяй…
Олег выскочил из палатки:
– Саша!
Кириллов, отошедший метров на двадцать, обернулся.
– Чего тебе?
– Ты раненых сам повезешь?
– Наверное, да. A что?
– Знаешь, – Олег начал переминаться с ноги на ногу. – Я тут подумал… чего женщину обижать…
– Hy?
– Если эта… если будешь в хирургии, передавай привет… и скажи, что я на нее не в обиде…
– Хорошо, – Кириллов широко улыбнулся и дружески хлопнул Нартова по плечу: – Обязательно передам.
– Ну, все… – выдохнул Олег. – Счастливого пути…
– Ну, бывай…
Олег вернулся в палатку. Араб поднял на него свой взгляд, но тут же уткнулся снова в пол.
– Спроси его, – Романов повернулся к Олегу. – Умеет ли он пользоваться картой?
– Ты умеешь пользоваться картой? – спросил Олег.
– Немного умею… – отозвался Абусаид.
Олег перевел. Романов указал на карте район, в котором находилась ложбина, образованная рекой, в которой, по словам араба, должен был произойти сбор группы, после рейда на Хатуни.
– Укажи точнее, где находится пункт сбора…
Араб уверенно указал на ложбину и пояснил:
– Вот здесь. На правом берегу одинокое дерево. Возле дерева кусты. B кустах сбор отряда.
– Сигналы безопасности?
– Ниже по тропе, вот здесь, – араб снова ткнул пальцем в карту, – будет сидеть дозор. Они по рации будут связываться с основной группой.
– Сколько человек в дозоре?
– Два‑ три… не больше.
Романов отмерил на линейке циркулем и приложил его к карте. Чертыхнулся:
– «Нонами» не дотягиваемся…
Олег понял: командир сейчас рассчитывал, как будет накрывать в ложбине группу боевиков. Если артиллерия десантников туда не доставала, то это значительно усложняло решение задачи… вывод же артиллерии за пределы хорошо охраняемой базы был не желателен.
Вдруг Романов, бросив на стол циркуль, злорадно посмотрел на Нартова:
– Ну что, переводчик, разомнем косточки?
– Это как? – не понял командира Олег.
– Сами пойдем. Маленькой группой. Вместе с ним… – Романов указал на араба.
– Я за любой кипеж, кроме голодовки… – отозвался Олег.
– Тогда переводи…
Олег повернулся к арабу и начал:
– Мы передумали. Мы сейчас тебя расстреляем…
Араб бешено вращал белками глаз. Пот лился с него ведрами. Руки тряслись… человек совершенно четко понимал ситуацию.
Араба вывели из штабной палатки, и повели в угол расположения отряда. Там его привязали к столбу. Олег, выполняя инструкции Романова, сказал арабу:
– Мы связались через посредника с Бисланом и предложили обменять тебя и трупы ваших моджахедов на наших десантников из соседнего полка. Ахмадов передал, что наших десантников он расстрелял. Теперь мы расстреляем тебя.
Абусаида трясло, и он не мог ничего сказать. Как бы там не говорили, но даже идейные шахиды перед лицом смерти теряли здравый смысл. Олег знал, что случись ему быть на месте этого араба, он тоже бы тронулся рассудком… как и любой другой нормальный человек.
Иванов скинул автомат с плеча и звонко передернул затворную раму.
– Скажи ему «до свидания», – усмехнулся ротный.
– До свидания, – перевел Олег.
Ротный выпустил половину магазина. Отвязанный от столба араб упал на землю и не шевелился. Иванов умело положил пули буквально впритирку с телом араба, ювелирно не задев его ни одной. От такого мощного психологического воздействия Абусаид потерял сознание.
– Тащите его в палатку… – распорядился Романов.
Когда араба волокли в палатку, Олег увидел, как с расположения десантных полков взлетел санитарный Ми‑ 8.
Романов связался с радиоразведчиками и долго с ними переговаривался.
Откачивать араба не пришлось. Минут через десять он пришел в себя и начал выть. Его встряхнули, усадили на стул.
– Если хочешь остаться в живых, ты будешь делать то, что мы тебе прикажем! – Олег старался сохранить при переводе и интонацию Романова. Это у него получалось.
Иванов стволом автомата поддел араба под челюсть и приподнял голову:
– A ну, подними свое табло! И слушай, что тебе говорят…
Араб был сломлен окончательно. B душе у него была пустота. Пережить расстрел в трезвом рассудке ему не удалось…
Пришел начальник связи и принес радиостанции. Романов покрутил один «кенвуд» в руках. Передал радиостанцию Нартову:
– Начинаем!
Олег непроизвольно посмотрел на часы. Через три часа начнет темнеть…
– Hа, – Олег передал арабу радиостанцию. – Вызывай «Вайнаха» и передавай: я «Хейла‑ пять», я жив, co мной Умар, Ибрагим, Леча и Дустум. Скажи, что у тебя садится аккумулятор, и ты стоишь на горе. Остальные внизу тебя ждут. Ибрагим, Леча и Дустум ранены. Пусть Бислан ждет в условленном месте. Понял?
Араб чуть заметно кивнул. Иванов ухватил его за подбородок:
– Нет, ты понял?
Абусаид кивнул.
– Передавай, – сказал Олег. – Но помни: если что‑ то скажешь не то, умрешь на месте.
Араб надавил клавишу передачи и хриплым голосом начал вызывать:
– «Вайнах», я «Хейла‑ пять».
Он отпустил клавишу. Эфир молчал.
– Продолжай, – сказал Нартов. – Вызывай безостановочно.
– «Вайнах», я «Хейла‑ пять».
И снова молчание. Только шорохи в эфире…
– Иди, – сказал Романов Иванову: – Готовь роту к выходу. Идем бронегруппой и машинами… Одну группу роты Самойлова в резерв в боевой готовности.
– Есть!
Глеб вышел из палатки.
– «Вайнах», я «Хейла‑ пять».
И снова тишина.
– Может, рация не достает? – спросил Олег.
– Здесь на Хатуни и Элистанжи практически прямая видимость, – сказал начальник связи. – Должны брать…
– «Вайнах», я «Хейла‑ пять».
– A может, просто не хотят отвечать… – предположил Олег.
– Может, – согласился подполковник. – Все может быть.
– «Вайнах», я «Хейла‑ пять».
– Вместе с ним пойдем в ложбину на место сбора, – вдруг сказал Романов. – Задача: взять Бислана живым.
– Их там человек пятнадцать, не меньше… – сказал Олег.
– A может, и больше, – усмехнулся Романов. – И что из этого? B ложбину я пойду лично. Так чего мы там можем бояться?
Олег завидовал смелости Романова, но в данном случае считал ее необоснованной и безрассудной.
– «Вайнах», я «Хейла‑ пять». Отвечай!
– A может, все же проще нанести по ложбине удар артиллерией или авиацией? Вон как у нас красиво с зенитчиками получилось! Залюбуешься!
– He достаем. Да и перебьем там всех, с кем потом говорить будем?
– A зачем с ними говорить?
– Бислан – командир достаточно высокого уровня. Возможно, через него нам удастся выйти и на Хаттаба и на Мовсаева и на Басаева.
– Но риск высок. Они нам там вломят по самое не хочу…
Романов вдруг осек Нартова:
– Что‑ то вы, товарищ лейтенант, забываетесь! Ваше дело приказ выполнять!
– Вот так всегда… – Олег сделал вид, что пропустил слова командира мимо ушей. – Еще Сунь‑ Цзы говорил: «Если солдаты знают много, то у них будут собственные мысли, и их нелегко будет гнать, как овец, не сообщая куда, и зачем».
– Это ты к чему? – усмехнулся Романов.
– Да так, навеяло…
– Вольнодумие в армии знаешь, почему плохо?
– Почему?
– Потому что подчиненный не должен знать всего замысла операции. Особенно в спецназе. Иногда мы выполняем такие задания, о которых, может быть, напишут только лет через сто, а может, и вообще никогда не напишут. Поэтому в названии у нас и присутствует термин «специального назначения». Ибо знать о том, что мы выполняем, дано далеко не всем. A представь, что будет, если враг захватит тебя в плен, а ты знаешь весь замысел операции? He сомневайся, в плену ты расскажешь все так же, как нам все рассказывают пленные арабы. B таком случае произойдет полный срыв выполнения задачи… понял?
– Понял…
– «Вайнах», я «Хейла‑ пять».
Эфир упорно молчал. Время уже давно ушло от четного значения, но арабу было приказано вызывать и вызывать.
И вдруг в эфире раздался шорох, а потом совершенно четко:
– «Хейла‑ пять»! Я «Вайнах». Прием!
Романов ухватил араба за волосы, чтобы тот каждое мгновение чувствовал, что находится под контролем…
– «Вайнах», я «Хейла‑ пять». Как меня слышно? – Абусаид говорил севшим голосом, практически без эмоций – они остались там, где его расстреливали…
– Хорошо. Что у тебя?
– Мы вырвались из села. Со мной Умар, Ибрагим, Леча и Дустум. Все ранены. Ночью мы выйдем куда договорились. B три часа. Свяжусь, когда будем близко. У меня садятся аккумуляторы…
– Я тебя понял, «Хейла‑ пять». Будем ждать! До связи!
B эфире снова стало тихо. Романов отпустил Абусаида.
– Это был Бислан? – спросил Олег.
Араб кивнул.
Романов снова вышел на радиоразведчиков, и те дали координаты радиоперехвата. Командир наложил полученные координаты на карту и усмехнулся:
– Бислан уже на месте… пора брать…
Араба пока посадили в яму, где уже несколько дней сидели два боевика. Романов и Шумов начали детально прорабатывать предстоящую операцию. Сложность заключалась, прежде всего, в том, что действовать предстояло в темное время суток, что было чревато потерей ориентировки, и, как следствие, срывом выполнения задания и большой вероятностью гибели личного состава. Командирам нужно было учесть массу различных факторов, чтобы снизить риск до допустимого предела…
Олег спустился в блиндаж. Быстро надел «лохматый камуфляж», разгрузку, вложил в карман нож. Иванов co своими группниками уже проверял личный состав роты, готовый к ночной операции. Лунин у кого‑ то из своих бойцов вытряхивал рюкзак…
Красильников выдал Олегу автомат и бесшумный пистолет Стечкина с непомерно длинным глушителем. Патронов Олег набрал столько, сколько у него поместилось в разгрузочном жилете – не больше полутора боекомплекта, да еще четыре «горные» гранаты РГН. Так же Олег взял стреляющий нож и два патрона к нему. Пригодится, если что… в дополнение ко всему он получил очки ночного видения «квакер» и радиостанцию «кенвуд» – точно такую же, как и у боевиков.
Рота Иванова получила десять «Шмелей», на каждого разведчика по реактивной гранате, на каждого третьего по «кенвуду», на каждого пятого по «квакеру», на каждую группу по три бесшумных ствола. Командиры групп и сам Иванов вооружились бесшумными «винторезами» и «валами» с ночными прицелами. Все были одеты в «лохматый камуфляж». Все были готовы…
Романов приказал всем в обязательном порядке надеть бронежилеты.
Поужинав, группа Мишина была отправлена в Хатуни, откуда она должна была вместе с колонной «вованов» уйти в сторону Ца‑ Ведено, а по пути незаметно высадиться в километре перед рекой, где сидел в ожидании своих моджахедов крупный полевой командир. Группе Мишина предстояло подняться на одну из высот, что бы заранее обеспечить всем участникам операции «крышу» в виде рубежа, с которого можно оказать поддержку, или куда можно отойти, случись что с основной группой…
Затем, так же в Хатуни, вышла бронегруппа с Леней Фоминым, которая должна была находиться там под прикрытием десантников, в готовности быстро выдвинуться куда прикажут…
Романов собрал в палатке всех оставшихся офицеров и прапорщиков, которым предстояло идти в ночной поиск.
– Цель операции – захват одного из крупных главарей незаконных вооруженных формирований Бислана Ахмадова. Вот его фото.
|
|
|
