 |
Солнцепоклонники из Куско (XIII в. (?) – начало XVI в.) 4 страница
|
|
|
|
Неподалеку от Куско, в труднодоступном гористом районе, среди громадных, укрытых снеговыми шапками пиков высоких гор, между гигантскими, вселяющими ужас пропастями, над стремительной рекой Урубамбой, расположен еще один памятник дерзновенного гения инкских архитекторов – крепость Мачу‑ Пикчу (это ее современное название, так как древнее осталось неизвестным), тоже основанная Пачакути. Это была одна из его любимых резиденций, что‑ то вроде загородного дворца, построенного из огромных каменных блоков. Мачу‑ Пикчу – каменный остров среди сказочной зелени горных джунглей – считается одним из главных чудес древней Америки.
С этой крепостью связано множество легенд как инкского, так и колониального времени. Именно Мачу‑ Пикчу долгое время приписывали героическую роль последнего высокогорного оплота сопротивления инков наступавшим европейским захватчикам. В настоящее время выяснилось, что Мачу‑ Пикчу была заброшена инками и опустела еще до начала конкисты…
Живописные руины шедевра инкской горной архитектуры – Саксахуамана, наполовину растащенного испанскими колонизаторами на постройку собственных дворцов и католических храмов, «поэмы из камня» – Мачу‑ Пикчу и других крепостей до сих пор поражают воображение многочисленных туристов.
Строители, которые задумали и возвели Мачу‑ Пикчу, продемонстрировали высокое искусство достигать единство архитектурных сооружений с окружающей их природой. Именно в этом вся непреходящая красота этого чуда древнего зодчества. Здесь горы и дворцы сливаются в единое целое, как русло реки с ее водами или ствол дерева с ветвями. Естественный ландшафт и архитектура Мачу‑ Пикчу неотделимы друг от друга, составляя единое целое этого «восьмого чуда света». В этом ее подлинное совершенство, которого не смогли достичь ни просвещенные греки, ни могущественные римляне, ни расчетливые европейские градостроители мрачного и таинственного Средневековья. Бесспорно, это самый фантастический древнеиндейский город Южной Америки, так и не завоеванный европейцами, коснуться которого смогло лишь время…
|
|
|
Не менее впечатляет и сказочно прекрасная Ольянтайтамбо в районе Вильканота‑ Урубамба. Как полагают некоторые исследователи, именно с этой крепостью связана одна из древнеперуанских легенд, трогательно повествующая о верной любви полководца Ольянтая и принцессы Коси Койльур. (Подробнее об этой знаменитой инкской драме вы узнаете позже. ) Цитадель большой военной крепости Ольянтайтамбо вытесана прямо в порфировой скале. Она и сейчас возвышается, как возвышалась много столетий тому назад, над стремительной рекой Вильканота (Урубамба) и вспоминает былые времена своей великой славы…
Столь же дивен и древний священный Писак, словно парящий в вышине, над клокочущей Урубамбой. В этом очень труднодоступном центре культуры Древнего Перу (Писак расположен на высоте 3018 метров над уровнем моря) сегодня редко встретишь живую душу: археологи сейчас здесь почти не работают, современные пастухи стада почти не пасут, а туристам в тягость долго карабкаться в горы пешком. Ничто не нарушает гордого одиночества этого затерянного высоко в горах совершенно особого мира. Мира седых легенд и суровых преданий Древнего Перу…
Случалось, что построенные ценой колоссальных усилий многих сотен тысяч людей подобные огромные сооружения очень быстро пустели или даже разрушались по прихоти правителей. Так, «император» Тупак Юпанки, воюя в долине Каньете, приказал построить для укрепления тыла и отдыха инкской армии целый город – Инка Уаси (площадью в квадратный километр, со складами, с дворцами, домами знати, укреплениями, ритуальными, жилыми и хозяйственными постройками). Но как только вражеская крепость Уарко пала, Инка Уаси был покинут. А вот другая похожая история: после подавления восстания индейцев куйо Инка Пачакути не только предал огню все их селения, но и велел разрушить за ненадобностью им же самим построенную на земле куйо огромную крепость‑ дворец Писак.
|
|
|
В Тауантинсуйю было не более полутора десятков крупных городов с населением 10–15 тыс. человек: Уануко Пампа, Хатун Хауха, Хатун Колья, Хатун Каньяр, Вилькас и др.
Главным инкским городам (Куско, Ольянтайтамбо и др. ) свойственна правильная прямоугольная планировка кварталов. Самые крупные кварталы Куско, разделенного на два района – Верхнее и Нижнее Куско, имели в длину более 100 м. Каждый из них стоял на каменной платформе – пата, отсюда и название: Колькампата, Римакпата и т. д. Очевидно, их было больше пятнадцати. Только каменных зданий в Куско насчитывалось несколько сотен. Улицы Куско (они были шире улочек тогдашних городов Европы) вымощены каменными плитами. На огромных площадях Куско проводились массовые шествия и ритуальные праздники. На Римакпампе, например, оглашалось повеление Инки, отсюда и ее название – Говорящая площадь. На Интипампе (Площади Солнца) стоял знаменитый своим богатым убранством главный храм Тауантинсуйю, Храм Солнца – Кориканча. В центре многих крупных городов инков располагалась прямоугольная площадь, способная вместить десятки тысяч людей, с возвышением, напоминающим трибуну. Это была усна – особое место, с которого Инка должен был обращаться с молитвой к Солнцу, совершать ритуальные возлияния и руководить церемониями и парадами.
Высшая аристократия Куско и Кито жила во дворцах и в домах из тесаного камня. Жилая городская постройка представляла собой огороженную глухой стеной усадьбу (канча) из 3‑ 8‑ прямоугольных одноэтажных каменных строении с чердаками и выходами на внутренний дворик. Второй этаж надстраивали очень редко. Центральный дом канчи, как правило, из одного помещения без окон, имел небольшую глиняную печь, которую топили либо высушенным навозом лам, либо хворостом. Дым отводился через крышу. Проделанные в стенах ниши обычно служили шкафами для домашней утвари. Мебели не было. Вероятно, в таких постройках жили ремесленники‑ камайок и янакона. По окраинам инкских городов в беспорядке размещались небольшие круглые хижины с соломенными крышами, очевидно, служившие жильем крестьянам‑ общинникам.
|
|
|
Однокомнатные дома сельских жителей были похожи на окраинные постройки инкских городов. Крестьянские семьи редко проводили время в своих хижинах, они приходили только с наступлением ночи или прячась от сильного дождя и холода. Если стояла хорошая погода, то члены семьи ели на открытом воздухе, а при Пачакути такой обычай был даже узаконен. Спали на полу хижины, иногда подстелив под себя немного соломы. Родители с детьми спали вместе под грубыми тяжелыми одеялами, почти не раздеваясь.
Кстати, у инков существовали весьма высокие стандарты гигиены, в том числе личной. Так, инки требовали, чтобы каждая женщина, хозяйка семейного очага, не только заботилась о благосостоянии семьи и обеспечивала ее правильным и регулярным питанием (2 раза в день: вскоре после рассвета, а потом за час или за два до заката солнца), но следила за чистотой одежды, домашней утвари и тел домочадцев. Если специальные инспектора приходили к выводу, что хозяйка не справляется с домашними делами, то ее могли наказать: на глазах односельчан заставляли съесть всю… грязь (! ), которую выметали из ее дома. Хозяина ожидала та же участь, и вдобавок ему надо было выпить ту грязную воду, которая осталась после купания домочадцев. Такая двойная кара преследовала цель напоминать хозяину, что они с женой вместе отвечают за свой семейный очаг, что его доля ответственности значительно больше…
Чудом Куско был его водопровод: две каменные трубы Кольке Мачаквай (Серебряные змеи). Вода в них отличалась свежестью и прозрачностью, а трубы извивались как змеи. По этим каменным водопроводам чистая горная вода подавалась по обочинам городских улиц к домам жителей. Берега ручьев, протекавших по городу, были обшиты камнем. В тех местах, где они пересекали площади, их перекрывали каменными плитами, чтобы не мешали парадам и торжественным ритуальным шествиям инков.
|
|
|
Инкская храмовая архитектура представлена не монолитными пирамидами, характерными для мезоамериканской храмовой архитектуры, а крытыми строениями. Они удивляли не внушительными размерами, а богатейшим внутренним убранством. Эти различия в мезоамериканской и перуанской храмовой архитектуре отражают усложнение социальных отношений в «империи» инков по сравнению с более ранними государствами Южной и Центральной Америки. Древние пирамиды служили символом всей страны, правители которой сильно зависели от народной поддержки. На вершинах древних пирамид было мало места – только для небольших групп жрецов, но в церемониях и ритуалах, проводившихся у подножий пирамид, очевидно, участвовало много людей. Храмы инков, вероятно, предназначались преимущественно для священнослужителей, а простой люд допускался туда, скорее, время от времени. Право посетить храм надо было заслужить, и оно, видимо, и простолюдинами, и провинциальными кураками воспринималось как великая награда за преданность и труд.
Характерной особенностью инкской ритуальной архитектуры было использование естественных скал для тех или иных деталей архитектурного ансамбля. В каменных массивах высекались обширные площадки для жертвоприношений, сидения в виде тронов и даже целые помещения для погребений.
Главными чертами инкской архитектуры (особенно крепостной) являлись прочность зданий, простота их планов и внешнего облика и почти полное отсутствие декора. В целом архитектура инков, как и народов древнего Перу и Боливии, несмотря на чисто инженерные достижения (системы кладки, антисейсмичность зданий, ирригационные сооружения и т. п. ), стояла все же ниже архитектуры народов Центральной Америки. Эстетические моменты, игравшие такую большую роль в центральноамериканской архитектуре, в древнеперуанской почти отсутствовали; здесь во главу угла был положен прагматизм и еще раз прагматизм. Неброская монументальность огромных масс великолепно обработанного строительного материала – вот что производит огромное впечатление и вызывает чувство непреходящего уважения к создателям инкской архитектуры.
Дороги. Частые войны, необходимость быстрой переброски воинских отрядов на подавление антиинкских выступлений (например, индейцев куйо во времена Пачакути, колья – годы правления Тупака Юпанки и особенно в царствование Уайана Капака), передачи срочных сообщений из провинций ко двору и обратно, развитие торговых отношений обусловили строительство разветвленной сети дорог.
|
|
|
По территории инкского государства с севера на юг (от Колумбии до Чили) были проложены две (в горах и по побережью) главные параллельные друг другу «императорские» дороги – «дороги Инки» (одна из них, длиной более 5 тыс. км, до начала XX в. была самой длинной в мире) и очень много небольших, соединяющихся с ними поперечных дорог, пересекающих всю страну. Их общая протяженность достигала 15–30 тыс. км. Дороги не просто дублировали друг друга, но и создавали запасные подходы к важным пунктам, чтобы при необходимости можно было стягивать войска для очередной военной кампании, равно как и атаковать эти пункты с разных сторон, если бы местные жители вздумали поднять бунт против инков.
Прибрежная «магистраль» начиналась от окаймленного пальмами залива Гуаякиль в Эквадоре, тянулась вдоль пустынного берега, минуя столицу Чимора громадный Чан‑ Чан, и шла дальше, мимо священного храма Пачакамак, через засушливые пустыни Наски, вплоть до чилийской реки Мауле, что неподалеку от современного Сантьяго. Горная магистраль простиралась еще дальше: она начиналась севернее Кито, шла через Кахамарку и реку Апуримак в Куско, затем поворачивала к югу и круто поднималась в горы у озера Титикака, вилась, проходя через высокогорные ущелья и перевалы Боливии, завершаясь на территории современной Аргентины у Тукумана.
Дороги в горных районах, иногда на высоте более 5 тыс. км, имели искусственно сглаженную каменистую поверхность. В пустынных районах они были вымощены каменными плитами, В болотистых джунглях строители искали наиболее твердые участки земли, соединяя их в общую магистраль. Дамбы из известняка поднимали полотно дороги над заболоченной местностью, а водопропускные сооружения обеспечивали систему необходимого дренажа. Кое‑ где поверхность полотна покрывалась водонепроницаемой смесью из листьев кукурузы, гальки и глины. На главных магистралях межевые столбы указывали расстояние. По самым широким участкам дорог могли проехать в ряд шесть всадников (такое измерение‑ сравнение сделано в колониальный период, когда там появились завезенные из Европы лошади). Значение дорог было столь велико, что у инков существовали особые смотрители и управляющие дорог. Большинство дорог построено во времена «императоров» Тупак Юпанки и его сына Уайна Капака – это были лучшие дороги доколумбовой Америки.
Качество инкских дорог приводило испанцев в изумление. Таких прекрасных дорог, отмечал покоритель Перу Франсиско Писарро, нет нигде в Европе. Очень высокую оценку дал инкским дорогам знаменитый немецкий ученый и путешественник Александр Гумбольдт, прозванный за свои бесценные исследования Нового Света человеком, вторично «открывшим» миру Америку. Он считал, что они ни в чем не уступали дорогам римлян в Италии, Франции и Испании. Более высокую оценку по тем временам трудно себе представить. По прочности инкские дороги не имели себе равных. Испанские конкистадоры многократно «испытывали» их железными подковами закованных в броню тяжелых боевых коней.
Разрушать дороги начали сами инки. Во время испанского нашествия инки, ведя партизанскую войну и отступая все дальше и дальше в горы, разрушали отдельные участки дорог, затрудняя передвижение конкистадоров. Позднее, после конкисты, испанцы для строительства католических храмов и дворцов знати добывали прекрасно вытесанные из камня квадратные и прямоугольные плиты, разбирая покрытия инкских дорог.
Любопытно, что Ф. Белаунде Терри до своего избрания в 1959 г. президентом Перу ставил задачу расширить дорожную сеть страны до той протяженности, какую она имела в Тауантинсуйю у инков. В результате направление дорог инков и современных автомобильных трасс Перу практически полностью совпадает: и инки, и современные инженеры‑ строители в равной степени старались идти кратчайшим и наиболее удобным путем. И все же инкские дороги порой оказываются чуть ли не вдвое короче современных, например, инкская дорога из города Хауха в город Аякучо короче современной на 110 км, а из Аякучо в город Абанкай – на 207(! ) км.
Тот, кто хоть раз побывал на инкских горных дорогах, никогда не забудет потрясающего зрелища: с одной стороны, высочайшие горные хребты, растянувшиеся сотни километров, такие высокие, что кажется, будто они упираются в небо, с другой – глубокие долины и ущелья, словно достигающие центра земли. Ни войны, ни время оказались не властны над этими великолепными творениями рук человеческих. Они стояли, стоят и будут стоять века, вечно…
Мосты. Горные районы, изобилующие ущельями, бурными и стремительными реками, заставили инкских строителей научиться возводить прочные мосты. Обычно инки строили каменные виадуки, нередкое деревянным настилом. Там же, где требовалось перекрыть значительное пространство (широкую реку, ущелье, пропасть), сооружали плетеные подвесные мосты из лиан и дерева (наподобие тоннеля без крыши), которые крепились на пяти канатах (три – дно и два – стенки‑ перила), превосходивших своей толщиной человеческое тело. Такие подвесные качающиеся мосты выдерживали не только пешеходов, но и караваны навьюченных лам и стада скота. Один из крупнейших мостов над рекой Апуримак на высоте около 80 метров (! ) имел длину 45 м. Такие мосты были крупным техническим достижением инкских инженеров‑ строителей. Специальная служба следи лаза сохранностью мостов, обновляя их каждые полгода. Некоторые из мостов успешно служили человеку до прошлого века (последний рухнул в 1880 г, да и то лишь из‑ за перегрузки скотом с поклажей).
Утверждают, что иногда инки использовали даже канатную дорогу – своеобразный «фуникулер»: по гигантскому канату, перекинутому через пропасть или реку, перемещалась огромная плетеная корзина, вмещавшая три‑ четыре человека.
Через слишком широкие реки, пересекавшие дороги (когда обычный мост построить было трудно), инки переправлялись по понтонным мостам или на паромах из балок очень легкого и прочного дерева. Такие весельные паромы принимали до 50 человек и могли перевозить большие грузы. При строительстве дорог в скалах, которые невозможно было обойти, прорубали тоннель длин ой не более нескольких метров, или вырубали ступенчатые серпантины, ведущие к перевалам.
Склады. Наличие в Тауантинсуйю отличных дорог позволяло превосходно организовать доставку с помощью караванов навьюченных лам сельскохозяйственных продуктов и ремесленных изделий. В каждой провинции, районе имелись склады и зернохранилища – каменные башни колька – «божии» и государственные, которые располагались в относительной близости от сельскохозяйственных угодий – по склонам гор, занимая непригодные для обработки земли, Из государственных выдавались изделия ремесленников и провизия государственным чиновникам, воинам, строителям дорог и крепостей, а также приближенным Инки. Из «божьих» снабжалось многочисленное жречество.
Все хранилища были цилиндрической (для хранения кукурузы не в початках, а вылущенным зерном) или прямоугольной (для картофеля и других корнеплодов) формы, хорошо проветривались и имели стоки для воды. В них обычно попадали через узкие (50 см) и низкий (около 65 см) лаз, располагавшийся на метровой высоте от пола. Их возводили группами на склонах холмов, с которых потоки дождя быстро стекали вниз. Это помогало сохранять сухими припасы, которые могли понадобиться в случае наступления голода или в пору социальных волнений.
Помимо продуктов питания, в колька хранили одеяла, сандалии, веревки, глиняные сосуды, дрова, уголь, солому и т. д. В одном лишь Уануко Пампа насчитывалось около 600 колька, а в центральной части Кочабамбы – 2400.
«Постоялые дворы». По некоторым данным, на наиболее важных и оживленных дорогах на одинаковом расстоянии друг от друга (равном примерно дневному переходу) инки якобы строили «постоялые дворы» (тамбо) и склады съестных припасов, амуниции и оружия. Очевидно, они снабжали чиновников, перемещавшиеся войска и т. п. Впрочем, полной уверенности, что это было именно так, у нас нет
«Курьерская служба». В Тауантинсуйю существовало некое подобие государственной почты – служба часки. Предполагается, что ее ввел Инка‑ реформатор Пачакути или же при нем она получила наибольшее развитие. Часки (буквально – «люди, обленивающиеся поручениями») бегуны или гонцы, служившие курьерами, (Лама слишком слаба, чтобы ее можно было использовать в качестве верхового животного. ) Они разделялись на чуро часки – простой курьер и атун часки – великий («императорский») курьер, им становились лучшие из лучших.
В основном часки обслуживали стратегическую дорогу от Кито или Томебамбы до Куско и далее до Чили и 2–3 дороги, связывавшие побережье с горами. На главных, «императорских», дорогах (например, между Куско и Кито) устраивались посты – чукпы, где всегда были наготове два бегуна: один отдыхал, а другой наблюдал за дорогой. Завидев на дороге бегуна, дежурный часки пускался ему навстречу, на ходу брал кипу (узелковое письмо) (подробнее о нем мы расскажем позже) или небольшой груз (таким образом, например, доставляли к столу Сапа Инки свежую рыбу из океана или пресноводных озер), выслушивал, от кого передается почта и кому предназначается, несколько раз повторял ее без запинки слово в слово и стремглав бежал к следующему посту. Обычно участки пробега были короткими: от 1, 5 до 5 км, поэтому депеши передавались очень быстро – в среднем со скоростью 20 км/ч, т. е. 480 км в сутки (5 км часки пробегал примерно за 15 мин). Если учесть, что нередко он бежал в горах, преодолевая крутые подъемы и спуски, то результат просто выдающийся!
Дорога от Кито в Куско длиной 2000–2400 км проходила в горах с чрезвычайно сложным рельефом. Часки бежали в любую погоду, днем и ночью, через высочайшие горные перевалы, доставляя депеши из Кито в Куско (или наоборот) примерно за пять дней. Вынести такие нагрузки могли лишь специально отобранные и особо тренированные юноши, чаще всего 18–20 лет. Чтобы постоянно быть в форме, они воздерживались от излишеств в еде, напитков и женщин, т. е. вели спартанский образ жизни, и нередко использовали допинг– жевали во время бега листья наркотика коки.
Век часки был короток. «Императорский» часки с совершенно секретной депешей «императору» бежал на пределе человеческих возможностей, нередко падая замертво после передачи эстафеты другому атун часки. Очевидно, это была самая тяжелая служба в Тауантинсуйю. Провинившегося часки жестоко наказывали: ему наносили 50 ударов палкой по голове и отрубали обе ноги.
Подсчитано, что на пути от Кито до Куско эстафету последовательно передавали друг другу как минимум 375 человек, если не вдвое‑ втрое больше. Поэтому в основном они передавали кипу (узелковое письмо), так как устная информация, пройдя через столько людей, естественно, исказилась бы до неузнаваемости.
В особых случаях для передачи сверхсрочных сообщений часки применяли дымовую, а ночью световую сигнализацию, для чего постоянно держали наготове огонь и факелы из соломы. Извещение огнем использовалось лишь в экстренных случаях; восстание, война, стихийное бедствие и др. Цветом дыма сообщали, какое событие произошло. Сине‑ красный цвет означал войну. Известие, что по дистанции бежит «императорский» курьер с секретным посланием Сапа Инке, передавалось желто‑ бурым цветом и т. д. У атун часки на голове была особая яркая повязка с перьями, хорошо видная издалека. Благодаря световом сигнализации Велкикий Инка знал о происходящем в любом конце его «империи» уже через два‑ три часа.
Наказания виновных. Жизнь населения «империи» регулировалась на основе очень простых этических норм и принципов. Правила поведения в государстве инков были следующими: ама суа – не воруй; амэ льюлья – не бездельничай и ама келья – не лги. Их невыполнение означало посягательство на всеобщее благо, общественный порядок.
Попытка присвоения продуктов потребления, находившихся в о? > идем пользовании или принадлежащих служителям культа, а также посягательство на производство эти продуктов рассматривались как преступление, за которое полагалось суровое наказание. Закон равно строго карал как кражи в храмах и общественные амбарах, так и поджог либо порчу мостов и дорог и самовольный перенос каменных вех, определявших границы земельных участков. Убийство также считалось тяжелым преступлением, поскольку каждый человек представлял экономическую ценность. Особо серьезными преступлениями считались убийство родителей и родных детей. Преступления против государства и религии карались крайне жестоко, вплоть до смертной казни. Из тела такого преступника делали «барабан»: потрошили живот и набивали сушеном травой. Его дом сравнивали с земле, а надел земли засыпали солью, чтобы он больше уже никогда не родил. Если преступление было совершено не по инициативе правонарушителя, а по наущению другого лица, наказанию подлежал инициатор нарушения закона, а не сам преступник.
В Тауантинсуйю существовала весьма оригинальная система наказаний. Вот лишь некоторые из них. Если знатных прелюбодеев (его и ее) казнили, то с простонародьем мужского пола поступали иначе – их только пытали и увечили крайне жестокими способами. Насильник (но не прелюбодей) мог избежать наказания, если до начала судебного разбирательства успевал жениться на своей жертве, т. е. в течение 5 дней. Муж, застигнувший свою жену с чужим мужчиной в пикантной ситуации, мог безнаказанно убить неверную. Отклонения от нормальной половой жизни в Тауантинсуйю карались сурово: участников инцеста (даже между двоюродными родственниками), гомосексуалистов, лесбиянок, педофилов и зоофилов сжигали на площадях при массовом стечении народа, дабы другим неповадно было.
Своеобразны меры воздействия на непокорную знать. Так, на провинившихся курак сбрасывали многопудовый камень. Даже если правонарушитель выживал, то до конца своей жизни он оставался калекой. Особо важных бунтарей из знати сажали в Куско в специальную тюрьму – Санкай. Там выясняли виновность предполагаемого преступника: подозреваемого бросали в подземелье‑ лабиринт с запутанными тоннелями и глубокими ямами, усеянными острыми как бритва камнями и заполненными различными хищниками, кондорами и ядовитыми змеями, неизвестно как уживавшимися друг с другом. Если через несколько дней подозреваемый оставался жив, его признавали невиновным. В противном случае подтверждалась его виновность. С простолюдинами поступали иначе: их вешали вниз головой, за правую ногу. Смерть наступала нескоро и была очень мучительной. Инкские судьи могли приговаривать и к другим видам наказания, например, к высылке на принудительные работы на плантациях коки, расположенных в особо жарких районах Тауантинсуйю, изгнанию, бичеванию, пыткам, забиванию камнями, сбрасыванию со скалы и т. д. Иногда дело ограничивалось лишь публичным порицанием.
В том случае если преступление совершал малолетний, наказанию подвергался его отец. Когда особо опасное преступление совершал простолюдин, наказанию подлежали все жители села: оно сравнивалось с землей, а его жителей казнили вместе с преступником. Инкский суд не принимал апелляций. Судебное разбирательство совершалось быстро и почти всегда публично. В качестве свидетелей вызывались только мужчины, поскольку женщина считалась существом от природы лживым и недостойным доверия.
В целом законы Тауантинсуйю были весьма строгими, зачастую драконовскими, но правитель огромной «империи» Инка Пачакути любил говаривать:
«…первое, что подданные должны неукоснительно соблюдать и выполнять, – это законы своих монархов».
(Inca Garcilaso Vega de la. Comentarios Reales de los Incas. Lima, 1959. Т. II. P. 99–100).
Религии. Праздники. Жертвоприношения. Культура инков – это поистине панперуанская культура, и не только потому, что она оказывала влияние на соседние народы, но и потому, что унаследовала все ценные элементы предшествующих культур, в том числе мифологию. Сведения о мифологии инков сохранились в неполном объеме.
Пантеон инков составляла группа небесных богов: боги солнца, грома и луны и божества созвездия Плеяды. Боги солнца и грома, в свою очередь, были трилики. Бог солнца Инти, тройственный в едином лике (господин‑ солнце, сын‑ солнце и брат‑ солнце), появлялся в виде солнечного диска. Бог грома, тесно связанный с солнечным светом, также имел три ипостаси: «копье света» – молния, «луч солнца» – гром и молния и Млечный Путь, или созвездие Южного Креста, бог‑ громовник, разбивая камнем из своей пращи небесный сосуд с водой, посылал дождь. Луна была преимущественно женским божеством, и ей отводилась роль сестры и жены солнца. Верховный Инка считался сыном солнца и его представителем на земле. Каких‑ либо мифов о происхождении самого солнца, подобных, например, мезоамериканским, до нас не дошло.
По преданиям, земля существовала извечно. Верховным Творцом была создана Вселенная – пача. При этом он использовал три основополагающих элемента – воду, землю и огонь. Вселенная, согласно космогоническим мифам, воспринималась как единое целое, состоявшее из трех миров: верхний мир (ханан пача), где обитали небесные боги; внутренний мир (уку пача), или поверхность земли; и нижний мир (хурин пача) – царство хтонических божеств, т. е. умерших, живущих в загробном мире (преисподней). Связь между тремя мирами осуществляли две огромные змеи. Находясь з нижнем мире, они жили в воде, выходя на землю (во внутренний мир), одна змея двигалась вертикально, принимая вид огромного дерева – от земли до неба, другая превращалась в реку Укаяли; в верхнем мире одна становилась радугой (Кончи), другая – молнией (Ильяпу). Нижний мир, будучи владением темных сил, по некоторым мифам считался одновременно и местом происхождения человека. Многие мифы повествуют о том, что все люди вышли на свет из лона матери‑ земли Пачамамы, или Мама (госпожа; хозяйка) Пача (мир; земля), одного из главных женских божеств, – через озера, источники, пещеры.
Существует несколько вариантов мифа о возникновении рода инков. По одному из них, который уже вкратце упоминался, отец‑ солнце и мать‑ луна послали на землю своих детей – сына Манко Капака и дочь Маму Окльо (жену Манко Капака). Отец‑ солнце вручил Манко Капаку золотой жезл для того, чтобы там, где он войдет в почву, дети солнца основали город, которому впоследствии суждено превратиться в столицу великов державы. Манко Капаку удалось вонзить жезл в землю в долине Куско, близ горы Уанакаури. Здесь сын солнца, первый Инка и его сестра‑ жена выполнили наказ отца и основали свое государство.
По представлениям инков, история человечества циклична – об этом рассказывают мифы о четырех «поколениях».
Первыми были «древние люди – виракочи». Они носили одежды из листьев, жили в пещерах и почитали одного бога – Виракочу[65]. Эти люди очистили землю от змей, хищников, карликов, дикарей и начали возделывать ее. Следующее поколение – «древние люди» – обрабатывало поля, прокладывало каналы, строило дома. «Древние люди» носили одежду из шкур, поклонялись единому богу– грому‑ молнии в трех лицах (отец, старший и младший сыновья). Третье поколение – «дикие люди» – размножилось как морской песок. Они умели ткать, жили в каменных домах с соломенными крышами; ими правили вожди. «Дикие люди» научились строить дороги, развели скот, добывали золото, серебро, медь, свинец, олово» У них были развиты ремесла, имелось постоянное войско, так как приходилось воевать из‑ за пастбищ, полей, воды. Поклонялись они Пачакамаку[66].
|
|
|
