Развитие детерминируется разнородными группами факторов

Пятое и шестое положения всевозраста­ющего подхода (историко-культурная обус­ловленность, контекстуальность) расширя­ют спектр влияний, детерминирующих раз­витие поведения. Была разработана новая таксономия групп влияний, включающая факторы, не рассматривавшиеся в более ранних работах в рамках всевозрастного подхода.

Онтогенез и исторические факторы. По­ложение об историко-культурной обусловлен­ности трактует взаимосвязь между онтогене­зом и историческим развитием. Процесс раз­вития индивида одновременно регулируется законом онтогенеза и факторами, связанны­ми с историко-культурными изменениями. Онтогенетические закономерности и истори­ко-культурные изменения образуют две основ­ные системы, формирующие прижизненное развитие человека. При изучении различий между возрастными когортами¹ во всевозрастном подходе предпочтение отдавалось изме­няющимся социальным факторам в индиви­дуальном развитии². Позже значение этого вопроса еще более увеличилось в связи с тео­ретическими изысканиями в области диалектичности и контекстности развития³. При ис­следовании когорт-эффектов проводился срав­нительный анализ возрастного развития нескольких когорт разных лет рождения, включавший как срезовый, так и лонгитюдный аспекты. <...>

Было исследовано множество возрастных групп и когорт. Применялись различные системы оценки. Первоначально были про­анализированы периоды взрослости и старо­сти, а затем постепенно захватывались все более ранние периоды жизненного пути. По отношению к взрослости и старости⁴ удалось показать, что вариативность выявленных в срезовых исследованиях возрастных разли­чий в интеллектуальной деятельности свя­зана в основном не столько с чисто возраст­ными, сколько с историко-временными фак­торами.

¹ Термин «возрастная когорта» (birth cohort) озна­чает группу людей одного и того же года рожде­ния. Когорт-эффект или когортные различия — это различия между разными когортами, состоящими из людей одного и того же возраста. — Прим. пер.

² Riley M. W., Jonson M., FonerA. (Eds). Ading and society: V. 3. A sociology of age stratification. N. Y.: Russell Sage, 1972; Schaie K.W. A general model for the study of developmental problems // Psychol. Bull. 1965. V. 64. P. 92-107.

³ Lerner R. M. On the nature of human plasticity. N. Y.: Cambridge Univ. Press, 1984.

⁴ Shaie K. W. (Eds.). Longitudinal studies of adult psychological development. N. Y.: Guilford Press, 1983.

 

Что касается подросткового возраста, то данные <...> свидетельствуют о том, что уро­вень и направленность развития личности подростка в равной степени зависят как от исторического контекста (связанного в рас­смотренном случае с войной во Вьетнаме), так и от собственно возрастных факторов. Следует также упомянуть исследования¹ по лонгитюдному изучению развития детей и подростков, начиная с периода Великой деп­рессии. Результаты ясно свидетельствуют о влиянии исторических условий, в которых проходило детство, на развитие личности во взрослом возрасте.

По отношению к младенчеству Порджес² показал, что противоречивость данных о раз­витии новорожденных и младенцев может быть объяснена главным образом происшед­шими изменениями в пренатальном и пост-натальном уходе. Впоследствии влияния историко-временных различий (когорт-эффек­тов) были изучены на весьма разнообразном материале развития в младенческом и дет­ском возрасте (например, при рассмотрении структуры и функций семейного воспита­ния, в частности изменения роли отца в се­мье)³.

В контексте данной статьи особое зна­чение имеет 28-летнее исследование интел­лекта взрослых, проведенное Шайе. Его данные говорят о первостепенном значении историко-культурных условий для интел­лектуального развития. Интеллект меняет­ся не только в связи с возрастом. Он меня­ется также с изменением исторического пе­риода, в котором живет та или иная когорта. Например, когортные различия между 50- или 60-летними людьми были такими же значительными, как и возраст­ные изменения у одних и тех же людей. Уровни выполнения заданий были подсчи­таны Шайе отдельно по пяти элементар­ным умственным способностям (числовая комбинаторика, пространственные зависи­мости, логическая индукция, значения слов и беглость речи). Первые три (из пяти) способности претерпевали положительные историко-временные изменения, одна (чет­вертая) способность оставалась одинаковой у разных когорт, пятая имела тенденцию к негативным изменениям с течением ис­торического времени. Таким образом, из­менения в умственных способностях явля­ются разнонаправленными не только в воз­растном, но и историко-временном аспектах.

Есть основания полагать, что основными источниками межкогортных различий в раз­витии умственных способностей на протя­жении жизни выступают три группы факторов:

¹ Elder G. H., Jr. Children of the Great Depression. Chicago: Univ. of Chicago Press, 1974.

² Porges S. W. Cohort effect and apparent secular trends in infant research // The developing individual in a changing world / Eds K. F. Riegel, J. A. Meacham. Chicago: Aldine, 1976. V. 2. P. 687-695.

³ Parke R. D., Tinsley B. R. Fatherhood: Historical and contemporary perspectives / Life-span developmental psychology: Historical and generational effects / Eds K. A. McClucky, H. W. Reese. N. Y.: Acad. Press, 1984.

 

связанные с образованием, здоровьем и профессией. Например, более поздние по­коления демонстрируют в среднем более вы­сокий уровень систематического образования, а также таких навыков и опыта, которые связаны с внедрением телевидения и ком­пьютеров. Можно сказать, что и в професси­ональной жизни поколений недавнего време­ни в целом все более усиливается акцент на познавательной стороне деятельности. Значи­мые изменения произошли и в здравоохра­нении. Например, более эффективным ста­ло лечение гипернапряжения — явления, ле­жащего в основе снижения умственных способностей у стариков. Все эти примеры показывают, насколько разнообразны соци­окультурные изменения, оказывающие вли­яние на общий уровень и показатели ум­ственной деятельности. Однако и в настоя­щее время основные факторы, определяющие когортные различия в умственном старении должным образом еще не проанализированы.

Всегда ли когортные различия и биокуль­турные изменения являются значимыми для изучения психического развития? Скорее всего нет. Когортные различия важны при анализе таких сторон развития, которые еще не стабилизировались в процессе генетичес­кой и культурной эволюции. Поэтому не удивительно, что в развитых странах — в силу высокой степени биокультурной ста­бильности с ранних лет жизни — когортные вариации познавательного развития в дет­ском возрасте сравнительно невелики и сво­дятся главным образом к количественным различиям.

В связи с тем, что когортные различия могут иметь разное практическое и теоре­тическое значение, Балтес, Корнелиус и Нессельрод³ выделили несколько вариантов рас­смотрения этих различий в возрастной пси­хологии (например, как ошибки, как результата исторических сдвигов, как коли­чественного различия в частоте и степени и т. д.). На основе такого теоретического ана­лиза авторы пришли к заключению, что ис­следователи должны заранее решать, какой логический статус они будут придавать в сво­ей работе когортным различиям. Это может повлиять и на планирование исследований, в которых участвуют разные когорты, и на анализ полученных результатов.

 

³ Baltes Р. В., Cornelius S. W., Nesselroade J. R. Cohort effects in developmental psychology // Longitudinal research in the study of behavior and development / Eds J. R. Nesselroade, P. B. Baltes. N. Y.: Acad. Press, 1979. P. 61-87.

 

 

Другие факторы среды и контекстность развития. Обнаружение когорт-эффектов и роли других факторов среды имело еще одно — методологическое — следствие. Под влиянием работ Ригеля¹ и одновременного усиления интереса к марксистской и гегелев­ской традициям представители всевозрастно­го подхода стали уделять больше внимания методологическим вопросам изучения разви­тия, подчеркивая его внутреннюю диалектичность и контекстность (т. е. обусловлен­ность прижизненной средой. — Прим. пер.). Наиболее радикальная методологическая позиция² сводилась к тому, что универсаль­ных законов онтогенеза психики в принци­пе не существует и индивидуальное психи­ческое развитие строится каждый раз зано­во для данной когорты и конкретной культурной среды.

Вместе с этой крайней точкой зрения воз­никли и более умеренные и в то же время более проработанные подходы³. Следует ска­зать, что методологическое положение всевозрастного направления о контекстуальности развития на теоретическом уровне не обязательно совпадает с известным эколо­гическим подходом в других исследовани­ях развития (см. рис. 4). Так, Бронфенбреннер⁴ всегда подчеркивал важность условий среды развития. Однако его понимание этих условий не всегда соответствует методоло­гическому принципу контекстности. Прин­цип контекстности во всевозрастном подхо­де предполагает определенное представление о развитии, которое Лернер и Кауфман⁵ на­звали динамически вероятностным взаимо­действием. <...>

Таксономия факторов развития. Ска­занное о межиндивидуальной вариативно­сти и когорт-эффектах, а также о других воздействиях среды требует нового пони­мания факторов развития. Основная цель представителей всевозрастного подхода зак­лючалась в доказательстве того, что раз­нообразие и сложность наблюдаемой формы развития

¹ Riegel К. F. Dialectical operations: The final period of cognitive development // Human Development. 1973. V. 16. P. 346-370; Riegel K. F. The dialectics of human development // Amer. Psychologist. 1976. V. 31. P. 689-700.

² Gergen K. J. The emerging crisis in life-span developmental theory // Life-span development and
behavior/Eds P. B. Baltes, O. G. Brim, N. Y.: Acad. Press, 1980. V. 3. P. 32-65.

³ Datan N.. Reese H. W. (Eds). Life-span deve­lopmental psychology: Dialectical perspectives on experimental research. N. Y.: Acad. Press, 1977; Lerner R. M., Kauffman M. B. The concept of development in contextualism // Development Rev. 1985. V. 5. P. 309-333.

⁴ Bronfenbrenner U. Toward an experimental of human development // Amer. Psychologist. 1977. V. 32. P. 513-532.

⁵ Lerner R. M., Kaffman M. B. The concept of deve­lopment in contextualism // Development Rev. 1985.
V. 5. P. 309-333

 

соответствует разнообразию и сложности сочетаний каузальных факторов и механизмов этого развития.

Для систематизации множества различ­ных факторов психического развития была предложена трехфакторная модель¹. В ней отражены три категории влияний, которые испытывает (и на которые должен реаги­ровать и действовать) развивающийся ин­дивид в ходе жизни: возрастные, историко-временные и индивидуальные факторы (см. рис. 4). Они действуют на протяжении всей жизни, их влияние со временем ак­кумулируется, и от них зависит ход всего развития.

Группа возрастных факторов — это те самые факторы, которые большинство дет­ских психологов и геронтологов считают ос­новными направляющими развития. Они определяются как такие биологические де­терминанты и факторы среды, которые а) прочно связаны с хронологическим воз­растом и поэтому достаточно предсказуемы в своих временных характеристиках (воз­никновение, продолжительность) и б) яв­ляются сходными по направленности для разных индивидов. Примером возрастных факторов могут служить органическое со­зревание или связанные с возрастом сту­пени социализации.

Группа историко-временных факторов также включает биологические детерми­нанты и факторы среды. Однако данная группа связана с историческим временем² и образует более широкий биокультурный контекст, в котором происходит развитие человека. По-видимому, существуют два основных типа историко-временных фак­торов: те, которые действуют на протяже­нии длительного времени (например, в «наши дни»), и такие, которые возникают в определенные специфические периоды (например, во время войны).

 

¹ Baites P. В., Baltes M. M. Plasticity and variability in psychological aging: Methodological and theoretical issues // Determining the effects of aging on the central nervous system / Ed. G. Gurski. В.: Schering, 1980. P. 41—60; Baltes P. В., Corne­lius S. W., Nesselroade J. R. Cohort effects in deve­lopmental psychology // Longitudinal research in the study of behavior and development / Eds J. R. Nesselroade, P. B. Baltes. N. Y.: Acad. Press, 1979. P. 61-87.

² Elder G. H., Jr. Life course dynamics, Ithaca, N. Y.: Cornell Univ. Press, 1985; Neugarten B. L., Datan N. Sociological perspectives on the life cycle // Life-span developmental psychology: Personality and socialization / Eds P. B. Baltes, K. W. Schaie. N. Y.: Acad. Press, 1973. P. 53-69.

 

Группа индивидуальных факторов так­же состоит и из биологических факторов, и из воздействия среды³. Основная харак­теристика: их время возникновения, вид и последовательность различны у разных людей, ни в историко-временном, ни в он­тогенетическом измерении они жестко не привязаны ни к какому определенному мо­менту развития и поэтому не могут быть предсказаны заранее.

Остановимся на двух возможных ошиб­ках в понимании этой трехфакторной мо­дели. Во-первых, она может быть воспри­нята как статическая. Однако в действи­тельности она направлена на временную динамику, в ней также заложено представ­ление о том, что индивиды, развивающие­ся совместно (например, бабушки, дедуш­ки, родители и дети), являются «участни­ками» и проводниками различных групп воздействий. Во-вторых, может сложить­ся впечатление, что в модели большее вни­мание уделяется «нормативным», общим для всех факторам развития, чем межин­дивидуальным различиям. Поэтому важ­но подчеркнуть, что межиндивидуальные различия присутствуют в каждой группе факторов. Например, Балтес и Нессель-род⁴ указывали, что в макроструктурных процессах стратификации (по признаку пола, социального класса, этноса и т. д.) ин­дивидуальные различия имеют место внут­ри всех групп воздействий.

Подытоживая сказанное, нужно еще раз подчеркнуть, что представители всевозрастного подхода дают комплексные и мно­гофакторные толкования развития челове­ческого поведения. Через признание исто­рической обусловленности развития и обнаружение значительной индивидуаль­ной вариативности старения они пришли (вместе с другими исследователями разви­тия) к признанию большой роли факторов среды и уникальности комплекса воздей­ствий, придающих рассматриваемому развитию тот или иной вид. Некоторые сто­ронники данного направления⁵ пошли дальше утверждений о важности факторов среды и подняли парадигму контекстности на уровень основного методологическо­го принципа понимания сущности челове­ческого развития.

 

³ Callahan E. С, McCluskey К. A. (Eds). Life-span developmental psychology: Nonnormative life events. N. Y.: Acad. Press, 1983.

⁴ См.: Baltes P.B., Nesselroade J. R. Paradigm lost and paradigm regained: Critique of Dannefer's portroyal of life-span developmental psychology // Amer. Soc. Rev. 1984. V. 49. P. 841-847.

5 Dixon R. A. ContextuaJism and life-span developmental psychology//Contextualism and understanding in behavioral science / Eds R. L. Rosnow, M. Gergoudi. N. Y.: Praeger, 1986. P. 125-144; Lerner R. M., Kaffman M. B. The concept of development in contextualism // Development Rev. 1985. V. 5. P. 309-333.

⇐ Предыдущая12345

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: