2. Переведите на русский язык предложения, данные в качестве при­меров для слов и выражений из активного вокабуляра

3. Назовите по-английски

а) виды преступлений;

б) типы преступников;

в) виды приговоров.

4. Предложите перевод следующих выражений и предложений

1. Прокурор выдал ордер на его арест.

2. Их приговорили к высшей мере наказания.

3. Ее признали невиновной.

4. Он обратился в Европейский суд по правам человека с просьбой о пе­ресмотре его дела.

5. За это мелкое мошенничество вы можете получить до 3 лет тюрьмы.

6. Правоохранительные органы также поражены коррупцией.

7. Меня вызывали в суд несколько раз.

8. Его подставили.

9. Ее задержали по обвинению во взяточничестве.

10. На скамье подсудимых сидела вся группа террористов.

11. Мне нужны неопровержимые доказательства его невиновности.

12. Вчера состоялась встреча между министром юстиции США и минист­ром внутренних дел России.

13. Преступники вымогали у бизнесмена 100 000 долларов, угрожая по­хитить его детей. К счастью, хорошо сработала милиция: банду разо­блачили.

14. Обвиняемый был выпущен под залог до возобновления слушания по его делу.

15. В случае правонарушений, не столь опасных для общества, выносит­ся условный приговор.

16. Система судов присяжных в России практически не действует. На то целый ряд причин.

17. Депутатская неприкосновенность может быть снята лишь решением большинства членов парламента.

18. Суд прекратил дело ввиду отсутствия улик и наличия алиби у подсу­димого.

19. Директора предприятия обвинили в халатности. На него был наложен большой штраф.

20. Чтение обвинительного акта заняло несколько часов.

21. Вскоре его оправдали.

22. Я никогда не давал показаний в суде.

23. По закону, вам полагается десять лет тюрьмы.

24. Ее обвиняют в подделке документов.

25. Им заменили смертную казнь пожизненным заключением.

26. Мировые судьи — это судьи, которые избираются из числа наиболее уважаемых членов местной общины; они не получают вознагражде­ния за свою работу. Это люди без юридического образования, поэто­му им помогает официальное лицо, представитель суда.

3. English Texts

Defiant Khodorkovsky denies all charges

1. Mikhail Khodorkovsky, the former head of the Russian oil firm Yukos, to­day said he was completely innocent of charges of tax evasion, fraud and misappropriation brought against him by the state.

“I do not consider myself guilty of a single charge that has been brought against me, ” he said as cross examination began in the nine month- old trial.

Reading from a thick sheaf of notes, Mr Khodorkovsky methodically responded to each of the prosecution’s accusations against him. He argued that he had not been responsible for the decision-making behind some of the alleged violations and that, in any case, there had been nothing wrong with Yukos’s actions under the laws that existed at the time.

He said prosecutors were making “deliberately false declarations every time he came to the end of his response to an accusation.

“The state prosecutor has not provided any evidence, but he tries to... create it, ” Mr Khodorkovsky said, adding that he felt sony for the prosecutor, Dmitry Shokhin, because “his role is to make a stand for the il­legal hypotheses of others. ”

Yukos has been the target of a months long back-tax investigation that culminated in the sale of its main production facility, Yuganskneftegaz, against $28bn (? 14. 6 bn) in back-tax claims at a disputed auction in De­cember.

Critics of the Kremlin say the case is part of a government vendetta against Mr Khodorkovsky after he funded opposition parties. Moscow in­sists the investigation is targeting a rotten business empire and its owners.

Mr Khodorkovsky and his со-defendant, Platon Lebedev, stand accused of fraud in connection with the 1994 privatisation of a fertiliser company, Apatit. The prosecution says the pair illegally acquired a 20 % stake in the company, valued at $283 m.

“I always acted within the law, ” Mr Khodorkovsky said. “I have given a detailed account of the circumstances of the acquisition of 20 % of Apatit, and said I consider the accusation that acquisition was fraudulent to be a deliberate lie. ”

Yukos yesterday suffered a setback in its efforts to get a hearing in the US when a judge threw out its bankruptcy case and said the issue belonged in a forum that included the participation of the Russian government.

The ruling ended two months of legal attempts by Yukos to pull the US courts into its struggle with the Kremlin.

Describing the US court’s decision as “regrettable”, Yukos pointed out that the judge agreed with it on four of five issues, and said it had no doubt it had acted appropriately in bringing the matter to the US bank­ruptcy court.

“We must now consider all the options available to us and determine what our next steps will be, ” Steven Theede, the Yukos chief executive, said in a statement.

The trial continues. (The Guardian, by Mark Tran, February 25, 2005)

‘We were victims too’

2. As part of our debate on the reform of the criminal justice system, Reg Dudley, who was convicted in 1977 of an horrific double murder, urges cau­tion on the Government in its drive to secure more convictions.

This week, more than 25 years after my friend Bob Maynard and I were sent to prison for two murders we didn’t commit, evidence of severe ir­regularities in the original investigation will finally be heard by the Court of Appeal. New expert testimony suggests that the main planks of the case against us, our supposed ‘confessions’, were fabricated — as we have claimed all along. The Crown’s star witness has also made a state­ment admitting perjury. In June 1992, The Observer published an inves­tigation into our case. More than a decade later, it looks as if the courts are finally catching up.

I am now 77. My marriage broke up long ago. I missed my children flourishing into adulthood; the childhoods of my grandchildren. I had to live with the label of being one of the notorious ‘torso murderers’, who had shot, decapitated and dismembered one man, and then brutally disposed of a second. Although the trial judge recommended we serve 15 years, Bob and I were ‘knocked back’ time and again by the Parole Board and Home Secretary — because we would not admit our guilt. Before I finally came out in 1998, I had done the rounds of Britain’s toughest jails: Dartmoor, Gartree, the Scrubs.

So forgive me if I sound cynical. When I hear politicians and police officers claiming that our criminal justice system needs reforming to make it easier to get convictions, that guilty men are going free and that victims are unprotected, I feel a need to interrupt. Hold on. Be careful. Bob and I are victims too. {The Observer, July 7, 2002)

Too immature for the death penalty?

3. Just after 2 a. m. on Sept. 9, 1993 Christopher Simmons, 17, and Charles Benjamin, 15, broke into a trailer south of Fenton, Mo., just outside St. Louis. They woke Shirley Ann Crook, a 46-year-old truck driver who was in­side, and proceeded to tie her up and cover her eyes and mouth with sil­ver dust tape. They then put her up in the back of the minivan, drove her to a railroad bridge and pushed her into the river below, where her body was found the next day. Simmons and Benjamin later confessed to the ab­duction and murder, which had netted them $6. Police called it “a cheap price for life. ”

The two were convicted. Benjamin was sentenced to life in prison, and Simmons was given the death penalty. The Missouri Supreme Court overturned Simmons’s sentence last year, and the case is now before the U. S. Supreme Court, which recently heard arguments on the constitu­tionality of the death penalty for those who are 16 or 17 when they commit their crimes. (The court has already ruled against execution of anyone under 16. )

Unlike other death-penalty cases, this one has drawn intense interest from the American Medical Association, the nation’s psychiatrists and psy­chologists and other health and research groups. They’ve filed briefs with the court making a novel scientific argument — that juveniles should not be executed because their brains are still developing. In other words, teen­agers cannot be held fully responsible for their actions because all the wiring to allow adult decision making isn’t completed yet. As Stephen K. Harper, a professor of juvenile justice at the University of Miami School of Law, puts it, “Adolescents are far less culpable than we know. ” (The New York 'limes Magazine, by Paul Raeburn, 17. 10. 2004)

An end to killing kids

4. America’s Supreme Court has abolished the death penalty for those under 18 when they committed their crimes. It is just another nibble at the edge of still-popular capital punishment — but does it show that America can sometimes be swayed by world opinion?

Which country seems the odd one out in this list: China, Congo, Iran, Nigeria, Pakistan, Saudi Arabia, Yemen and the United States? These eight countries are the only ones in the world that have executed children under 18 since 1990. Now, at last, the world’s self-proclaimed beacon of freedom will be able to take itself off the list. On Tuesday March 1st, America’s Supreme Court ruled, by five votes to four, that putting to death those who were minors at the time of their crimes is unconstitutional. The move re­prieves 72 juvenile offenders on death row.

Of course, the death penalty will remain in place for convicted mur­derers in America. Indeed, it remains popular — two-thirds of Americans support it (though this number drops to half when life imprisonment without parole is offered as an alternative). Despite this week’s ruling, America is clearly still out of step with most of the countries it considers its friends.

More than half of the world’s countries have either abolished the death penalty for normal crimes or have imposed moratoriums, according to Am­nesty International, a non-governmental organisation that campaigns against capital punishment. These include all but two countries in Europe and Cen­tral Asia (Belarus and Uzbekistan), as well as both of America’s neighbours, Canada and Mexico, and like-minded countries such as Australia and New Zealand. Among large democracies, only India, South Korea and Japan still practise capital punishment. But it is rare in those places.

According to Amnesty, in 2003, 84 % of the world’s known execu­tions took place in just four countries: China, Iran, Vietnam and America. (The Economist, March 2nd 2005)

Kholodov Appeal Rejected

5. The Supreme Court on Monday upheld the acquittal of six men suspected of murdering investigative journalist Dmitry Kholodov more than a decade ago, delivering a blow to state prosecutors and the victims’ parents, who exhausted their last legal recourse in Russia.

Kholodov, a Moskovsky Komsomolets reporter who investigated mili­tary corruption, was killed in 1994 when a briefcase he had picked up at Kazansky Station following an anonymous call blew up in his office.

Six men charged in the killing, including four former members of an elite paratroops unit, were acquitted in two separate trials, in 2002 and 2004.

The Supreme Court’s military board on Monday ruled against the prosecutors’ and Kholodov family’s appeal to send the case back to trial. The statute of limitations on the case had expired.

There are no more possibilities for appeal in Russia, and Kholodov’s father said they now would appeal to the European Court of Human Rights, whose ruling would be binding on Moscow. “We are sure they are guilty of the death of our son, ” Kholodov’s father said after the verdict. “No one can convince us otherwise. ”

Prosecutor Irina Aleshina insisted that the evidence in the case pointed at the defendants’ guilt. {The Moscow Times, March 15, 2005)

4. Russian Texts

Жизнь или Кошелек

1. Про врача-реаниматолога Николая Инютина говорят, что специалист он неплохой, вот только «обнаглел совсем». С одной лишь Ирины Приходько Инютин умудрился содрать 160 000 рублей фактически ни за что. Про коллег гадости рассказывал своим пациентам в корыст­ных целях. Если, говорит, больной не платит, то медсестрам выгодно, чтобы он умер. Под Новый год в Обнинске Инютина судили. Гособ- винение требовало пять с половиной лет условно за мошенничество. Судья дал врачу всего три, зато в колонии строгого режима.

Юристы, специализирующиеся на медицинском праве, утвержда­ют, что приговор, вынесенный 30 декабря, уникален. Впервые обыч­ный российский врач получил реальный срок за незаконные поборы. Условные сроки для должностных лиц в сфере здравоохранения — уже не редкий случай. По объему взяток ($602, 4 млн) отрасль лидирует в рейтинге бытовой коррупции, составленном фондом ИНДЕМ. Од­нако уголовные дела по взяточничеству рядовых врачей обычно до суда не доходят. {«Русский Newsweek», Зоя Юрьева, Дина Юсупова, 17. 01. -23. 01. 2005)

Дело с мешочком

2. Объединенные Арабские Эмираты — одна из немногих стран мира, где уровень преступности благодаря социально-экономическому бла­гополучию населения и суровости наказаний близок к нулю. Поэтому каждый судебный процесс становится сенсацией, особенно если на ска­мье подсудимых — женщина.

На днях апелляционный суд эмирата Фуджейра рассмотрел дело пакистанки Ферзаны К. Ее поймали с мешочком, в котором находи­лись 150 граммов марихуаны. Адвокат доказывал, что его подзащит­ная попала в ловушку, подстроенную отчимом. Якобы тот попросил ее передать мешочек своим знакомым, и о его содержимом она не ве­дала. Увы, эти аргументы никак не воздействовали на шариатский суд, который приговорил молодую женщину к смертной казни. Одна­ко апелляционный суд Фуджейры оказался более милосердным и за­менил приговор к высшей мере пожизненным заключением. («Извес­тия», 19. 01. 2005)

Ирония судьбы ИЛИ...

3. Накануне Нового года, 31 декабря, Петроградский федеральный суд Санкт-Петербурга преподнес подарок губернатору Ненецкого авто­номного округа (НАО) Владимиру Бутову, приговорив его к трем го­дам лишения свободы условно с испытательным сроком два года. Таким образом, впервые в России был осужден действующий губернатор. А днем ранее суд НАО отменил регистрацию Бутова в качестве кан­дидата в губернаторы. Выборы назначены на 23 января, и Бутов, бал­лотирующийся на третий срок, был лидером предвыборной гонки.

Глава НАО был наказан за избиение питерского постового ГИБД Д сержанта Алексея Попова. Однако ни потерпевший, ни его обидчики с выводами суда не согласились. Потерпевший вообще встал на сто­рону своих обидчиков, отказавшись от своих обвинительных пока­заний. Суд же установил, что Попов получил от бутова и его коллег сотрясение мозга, гематомы на лице и ссадины на руках. Но ненец­кий губернатор уверял, что «честно, не бил» постового. («Известия», 11. 01. 2005)

Война ведь

4. С осени 1999 года более 50 российских военных обвинялись в пре­ступлениях против мирного населения. По данным правозащитного

центра «Мемориал», реальные сроки получили 22 человека, обвинен­ных в убийствах. В 2003 году суд приговорил полковника Юрия Буда­нова к 10 годам лишения свободы за похищение, изнасилование и убийство. Буданов захватил в чеченском селении Танги Эльзу Кунгае­ву, которую он считал снайпером боевиков. Он допросил девушку, а затем задушил ее.

Большинству подсудимых были даны условные сроки или они были оправданы. 29 июня 2004 года Северо-Кавказский окружной во­енный суд оправдал офицеров внутренних войск МВД Евгения Худя­кова и Сергея Аракчеева, обвиняемых в убийстве трех пассажиров. Приговор этот отменила коллегия Верховного суда России. («Извес­тия», 19. 01. 2005)

Держи вора!

5. В Краснодаре сотрудники городского полка ДПС задержали карман­ника, который орудовал в троллейбусах краевого центра.

Когда 40-летняя женщина выходила из троллейбуса, она замети­ла, что сумка ее порезана. Краснодарка собиралась броситься на сво­его попутчика с кулаками, как перед ее носом закрылись двери. Трол­лейбус поехал дальше, а женщина не растерялась и обратилась к ми­лиционерам, дежурившим на улице. Спустя 20 минут подозреваемый был задержан, сейчас им занимаются следователи. («Краснодарские известия», 3. 08. 2004)

Бойтесь цыган, дары приносящих!

6. Да даже и не приносящих. А просто обращающихся к вам с каким- нибудь невинным житейским вопросом вроде: «Где тут ближайшая аптека? Как пройти до Центрального рынка? ». Если вы ответите, и отве­тите доброжелательно и бесхитростно, можно с уверенностью ска­зать, что следующим вопросом-утверждением будет: «К мужу едешь? Его Владимиром зовут? Любит он тебя, но не он тебе суженый. Встретишь ты еще свою любовь... » И т. п. Заинтересуетесь — считай­те, что угодили цыганке в руки.

Сколько было случаев, когда в квартиру звонили цыганки, дер­жащие на руках младенцев, и просили пустить их «на минуточку», чтобы в тепле, а не на улице «перепеленать ребенка». Тем. кто пускал, приходилось несладко — некоторое время цыганка и впрямь пеленала малыша, потом просила у сердобольной хозяйки «водички попить», а когда та отлучалась на кухню, быстренько обшаривала шкафы.

А год назад в одном из районов области был такой случай. Две цыганки торговали шерстяными носками. Подошла пожилая супру­жеская пара, спросили цену, стали торговаться. А цыганки возьми и предложи: «Пустите нас переночевать, а мы вам две пары носок в благодарность подарим». Старики и рады — халява. Народ у нас до­верчивый. Словом, пустили цыганок на ночлег. Те ночью встали, об­шарили тихонько все комнаты, взяли ценное и собрались уже было уходить, да собака во дворе лай подняла. А тут еще и хозяин вздумал проснуться... Закончилось все печально — старика убили, старуху покалечили.

Оперуполономоченный отдела уголовного розыска ГУВД Воро­нежской области говорит, что «цыганская нация в принципе своеоб­разная. Наверное, мозги у них с рождения повернуты так, что жить честно могут лишь единицы из них. Ведь испокон веков кто был ко­нокрадами? Цыгане. О ком вспоминали в первую очередь, когда про­падал ребенок? О цыганах. „Гадание", мошенничество, мелкое воров­ство — все эти преступления характерны для цыган, как ни для какой другой нации. В последнее время к этому перечню прибавилось еще и распространение наркотиков. Взять хотя бы цыганскую деревню Кочерга в Новохоперске — там что ни двор, то распространители „зе­лья". Правда, до недавнего времени этим перечнем преступлений цы­гане и ограничивались, но в последние годы ситуация изменилась — они стали заниматься открытым грабежом, идут даже на убийства. (Газета «Эфир»)

5. Интервью

Interview with John R. Lott, Jr., author of More Guns, Less Crime:
Understanding Crime and Gun Control Laws

John R. Lott, Jr. teaches criminal deterrence and law and economics at the University of Chicago Law School. He was the chief economist at the United States Sentencing Commission during 1988 and 1989.

Q: Что означает название книги: «Больше оружия — меньше пре­ступлений»?

A: States with the largest increases in gun ownership also have the largest drops in violent crimes. Thirty-one states now have such laws — called “shall- issue” laws. These laws allow adults the right to carry concealed handguns if they do not have a criminal record or a history of significant mental illness.

⇐ Предыдущая18192021222324252627Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: