— Вы думаете о своем будущем? Я о том, что спустягоды вас мо­гут забыть?

— Вы думаете о своем будущем? Я о том, что спустягоды вас мо­гут забыть?

— Я знаю, что меня забудут. А как же иначе? Всех ведущих, и не только ведущих забывают. Я готова к этому, ведь я нормальный здраво­мыслящий человек. Свято место пусто не бывает. К этому нужно отно­ситься философски и не надо делать из этого никакой трагедии.

Другое дело, я не знаю, как это будет происходить. У кого-то бывает депрессия, кто-то спокойно переживает это, а как будет у меня не извест­но, даже не думала об этом.

— Не секрет, что на телезвезду работает целая команда журнали­стов, стилистов и так далее. Сколько в вашей программе работ ы ко­манды и вашего личного — made by Шарапова?

— Сейчас на телевидение ничего не делается одним ведущим, как это было раньше. Сейчас это похоже на настоящий конвейер, где у каждого сотрудника есть свои обязанности. Три часа эфира ежедневно один чело­век сделать не может, это работа огромной бригады. Я даже честно скажу, что у нас не хватает людей. В Америке на Ларри Кинга работает команда из 140 человек. У нас же нет такого, и каждую программу люди буквально совершают подвиги.

Если же говорить о личном вкладе, то, наверное, если взять программу за сто процентов, то каждый, в том числе и я, делает по десять процентов.

— Чего больше в вашей работе — быть лицом программы или креатива?

— Моя задача в программе — быть ведущей. Говорить о креативе сей­час я не могу, его нет даже у продюсера. Креатив — это размытое понятие для бригады. Наша работа, как я уже сказала, больше похожа на конвейер.

— Сейчас есть озабоченность, что начался процесс «закручива­ния гаек», в том числе и в СМИ. Не боитесь, что в какой-то момент вам дадут текст про битву за урожай, о новых успехах в экономике, о забо­те партии и правительства о народе?

— Телевидение в любой стране — это диктатура, на нем почти воен­ный режим. Поэтому сотрудники телевидения настолько дисциплиниро­ваны, ведь они работают, учитывая время до секунды, особенно когда эфир прямой.

Я не хочу даже думать о том, что вы спрашиваете. Я не Нострадамус и не могу знать, что будет с нами завтра, и живу сегодняшним днем.

Мне кажется, что иногда обстановку в обществе дестабилизируют умыш­ленно, вбрасывая в общество ту или иную идею, наблюдаю как на них реаги­руют люди. Я отношу себя к тем, кто не поддается на такие вбросы идей. Когда о чем-то говорят все вокруг, то в этом наверняка есть какая-то доля неправды. Поэтому я слушаю то, что говорят все, но думаю по-своему.

— Но ведь была ситуация, когда ведущие были просто вынужде­ны читать, например, то же заявление ГКЧП.

— Этого со мной не будет. Для меня главное — не продать Родину.

— Ведущий может быть аполитичным? И на сколько эта черта не­обходима?

— Конечно, может. Давайте скажем так: программа «Доброе утро» не несет социального и политического оттенка. Мы рассказываем о редиске, о днях рождениях звезд кино и эстрады, к нам приходят в гости артисты. Это абсолютно светская программа, даже скорее народная, которая просто создает людям утреннее настроение. И от понимания этого мне уже ста­новится хорошо. Если вы спросите меня о моей политической позиции, то она в создании позитивного настроения зрителей. Поверьте мне, это умеет далеко не каждый.

В нашем обществе большинство сейчас находится в депрессии, в со­стоянии стресса, апатии или разочарования. Подчас даже телевидение не может создать им настроения счастья и полета жизни. Если у меня это по­лучается, то это, наверное, и есть моя гражданская позиция.

— Недавно вы защитили диссертацию. О чем она?

— О телевидении. Но она больше теоретическая, свои практические навыки в ней я совсем не использовала. Мне было интересно изучить как современные социологи — и наши, и зарубежные — смотрят на динамику развития телевидения.

Есть такое понятие как «стрела времени», то есть явление, в котором в том числе нет корней в прошлом. Например, мы знаем, кем и когда зало­жены основы строительства еще в Древнем Египте, где строили пирамиды, а каким было телевидение, скажем, 70 лет назад никто не знает. Ведь его и не было тогда. Сейчас мы вошли в совершенно другую эпоху, где необхо­дима очень быстрая и частая переоценка ценностей. Далеко нс все на это способны.

— Значит, телевидение должно быть больше развлекательным, «Аншлагов» должно быть больше?

— Я вас, наверное, удивлю, но эти тенденции характерны не только для России, но и для всего мира. Телевидение везде носит развлекатель­ные функции. Мы к такому жанру относимся пока еще скептически, тем более в таких больших масштабах. Однако, так называемой «виртуальной публики» процента 3 — не больше. Я называю ее «капризной». Поверьте, в большинстве своем народу нравится такое телевидение.

Развлекательная функция одна их ключевых функций телевидения. Наверное, появление ее связано и с политической ситуацией, с социаль­ной необходимостью, и с необходимостью создавать у людей иллюзию счастья. По мне пусть будет больше юмора, чем постоянные кровавые де­тективы и истории преступлений. Интересно, что и то, и другое равноцен­но по степени своего влияния. Но из двух зол выбираю наименьшее — пусть на экранах будет больше придурковатых юмористов, чем насильников.

⇐ Предыдущая22232425262728293031Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: