Не взвешивалась сегодня. Думаю, не буду делать это ежедневно.

Нужно пройти всего парочку испытаний в «Пора заняться делом». Думаю, мне на руку то, что Теган назначил занятия на 8 утра. Кто будет вставать в такую рань летом? В любом случае, это довольно рано, поэтому я успею вернуться домой и вздремнуть, прежде чем встречусь с Эм.

Я не лгала, когда говорила родителям, что она пойдет на курсы в колледже. Она надеется закончить семестр пораньше вместе со мной. Чем раньше мы выберемся из школы Хиллкреста, тем лучше.

Приезжая во второй раз в спортзал вижу Тегана, ждущего меня возле стеклянных дверей, открывающих портал в Ад. Его руки скрещены, от чего рукава футболки задираются, открывая часть татуировки. Он не такой уж и мускулистый, как мне показалось вчера. Без сомнений сильный и решительный, но не высокомерный. Он не такой как Билли и его кучка тупиц. Знаете, они из тех ребят, которые подняв слишком много, начинают кряхтеть и краснеть. Видимо, кряхтение усиливает их мышцы, но не уверена, что это того стоит. Глядя на телосложение Тегана, могу с уверенностью сказать, что он не относится к группе кряхтунов.

Кстати, говоря об этом, какого черта я разглядываю его тело? Я быстро прекращаю глазеть. Конечно же, он пялится на меня, излучая дерзкую усмешку, словно он — дар Божий для женских глаз и поймал меня на восхвалении Господа. И прежде, чем он сможет выдать какой-нибудь комментарий по этому поводу (а я знаю, что он сделает это, потому что такому красивому парню это просто необходимо сделать), я останавливаю его рукой.

— Такая рань, я в спортивных штанах и направляюсь в львиное логово. Так что даже не начинай.

Я прохожу мимо него, хотя внутри вся на нервах. Слышу негромкий смешок, прежде чем он догоняет меня.

— Львиное логово?

Он, правда, об этом спрашивает? Это довольно очевидно, если вы спросите меня.

— Да.

Теган проводит меня через другие стеклянные двери, а затем наверх в помещение, заполненное всякими беговыми дорожками, эллиптическими тренажерами, велотренажерами и прочими штуками.

— Мы начнем с кардиотренировок.

О, радость-то какая! Так хотела это услышать. Я прямо-таки люблю бегать перед людьми.

— Все не так уж плохо. На самом деле это моя любимая часть. Ну, точнее бег на улице, а не на тренажере. Там все по-другому.

Я пытаюсь понять, сказала ли я это вслух, или он распознал выражение ужаса, которое, вероятнее всего, отпечаталось на моем лице. Впервые меня заботит, как всё будет происходить, собирается ли он стоять рядом и смотреть, как я бегаю и как все будет трястись.

— А тебе нравится? Я имею в виду бег? Я бегал в школе. Бег и нагрузки.

Святой любитель фитнеса. Есть ли у этого парня другие интересы, помимо тренировок и явной любви к коктейлям? И тут я вспоминаю его брата и мать. Заботу о них, и взгляд, что он бросил на меня, когда я попыталась помочь. Напряженность в его лице, когда я спросила о них. Так же, как и у всех нас, у Мистера Качка есть свои секреты.

Я качаю головой, по-прежнему нервничая от того, что придется встать там и бежать перед ним.

— Чем ты занимаешься? Тебе что-нибудь нравится?

Так и должно быть? Мне любопытно, какое это имеет отношение к нашим тренировкам.

— Ролики. Я раньше много каталась. Но теперь меньше.

Теган улыбается, словно я открыла ему кусочек непостижимой тайны.

— Круто. Никогда не делал этого. Возможно, мне стоит попробовать когда-нибудь. — Он похлопывает по беговой дорожке. — Поднимайся.

Делая глубокий вздох, я забираюсь на нее. Я здесь. Мне нужно собраться и сделать это.

— Ладно, сегодня мы начнем на медленных скоростях. Хочу посмотреть на твои возможности. Двадцать минут. Пара минут для ходьбы, чтобы разогреться, а затем мы переходим на бег. Согласна?

Мы вместе? Я киваю в ответ. Он нажимает несколько кнопок на панели. Беговая лента начинает двигаться, и я вместе с ней. Теган вскакивает на другую дорожку возле меня. Ох, мило. Он пытается выпендриться передо мной что ли? Но, к моему удивлению, он размеренно шагает, как и я. Не нужно быть гением, чтобы понять, как он опасается того, что если оставить меня одну, то я сбегу. А часть меня хочет убежать. Это смущает. Но, с другой стороны, я благодарна, что мне не приходится делать всё в одиночку.

Прежде чем он поймет, что я глазею на него, отворачиваюсь. Мы оба молчим, пока Теган не спрашивает: «Ты готова ускориться? ».

— Я уже шаги начала считать! — дразню его.

Он смеется.

— Ты забавная. Поднимем скорость до 3 и 8, посмотрим, как ты справишься.

Все не так уж плохо, даже хорошо, и я полностью отдаюсь бегу. Теган рядом со мной делает тоже самое. Желание поговорить с ним искрится в моей голове, но я не рискую начать разговор по двум причинам. Одна из них: я бегала в течение нескольких минут и немного запыхалась. И вторая: я не хочу начать задыхаться перед парнем. Вместо этого я не спускаю глаз с таймера. Когда ждешь, время всегда тянется, а стрелки часов не двигаются.

— Привет, Теган. А ты почему здесь? — красивая, длинноногая брюнетка подходит к беговой дорожке.

Ну кто так делает? Просто стоять и разговаривать с кем-то, кто в данный момент потеет и бегает? Ладно, Теган не потеет как я, но все же.

— Просто занимаюсь с Аннабель.

Длинноногая мелькает туда-сюда между Теганом и мной, но я не обращаю на нее внимание, боюсь, что упаду, и беговая дорожка сожрет меня.

— Ох… так у нас завтра все в силе, да?

Было бы не плохо заполучить свой iPod прямо сейчас, чтобы блокировать эту болтовню. Я не должна хотеть, но (не знаю почему) мне хочется услышать, что за планы у Тегана с этой девчонкой. Я представляю себе кучу безобразных вещей, перед тем как он говорит: «Да. В 9: 30 утра, как и каждое воскресенье». Значит, она клиент. 9: 30. Клиент. Хорошо. Наверное, он после меня идет к ней. Надеюсь, мы не делим одни и те же дни. Она перекидывает волосы через плечо.

— Жду с нетерпением. Я подумала… может, когда ты закончишь, мы могли бы прогуляться или еще чем-нибудь заняться?

О, Боже. Мне определенно не хотелось бы слышать о планах Тегана и Длинноногой.

— Эм, спасибо, но я не могу. Мне нужно забрать бра… у меня дела.

— Оу. — Она смотрит на пол, и я отчасти чувствую ее негодование, но это длится недолго.

Я думаю о Тегане, задаваясь вопросом, почему он колебался при ответе.

— Увидимся. — Длинноногая уходит.

Бывают такие моменты, когда мой рот живет собственной жизнью, и я не в силах его угомонить. Сейчас один из таких моментов.

— Часто тут цыпочек цепляешь?

Аргх. Что со мной не так? Меня не должно это заботить.

Беговая дорожка начинает замедляться, показывая 20 минут.

Теган спрыгивает.

— Я точно уверен, что ответил «нет» на предложение.

— Сколько лет твоему брату? Ты с ним будешь завтра, да? — Почему мой рот не умолкает? Теган вздыхает, бормоча под нос что-то вроде: «я так и знал», а затем отвечает мне.

— Мы здесь не для того, чтобы говорить обо мне, о моих делах или о моей семье. Мы тут, потому что ты хочешь измениться. Если ты этого действительно хочешь, то и я хочу того же для тебя, но тебе нужно решить это сейчас.

Снова чувствую себя последней сучкой. Я сужу его. Снова. Сколько раз люди сделали это до меня? Еще и настойчиво спрашиваю о семье. Мне бы не хотелось, чтобы люди спрашивали, почему мама едва ли выдерживает мое присутствие, и я не могу ввязываться в ее дела. Я стою, опираясь на поручни беговой дорожки.

— Ты прав. Я лезу не в свое дело. Я слишком любопытна и воздвигаю гигантские стены из сарказма, когда чувствую неловкость. — Внезапно я ощущаю эту неловкость. Мое лицо пылает.

Он проводит рукой по волосам.

— Не будь такой. Неловкой, я имею в виду. У каждого из нас свои демоны в жизни. — его голос затихает, прежде чем он подбирает мою бутылку воды с пола. — И гигантские стены сарказма не на вершине списка.

Не уверена, о чем конкретно идет речь. Но мне интересно, каких демонов скрывает Теган.

***

Я немного вздремнула, и после сна осознаю, что завтра у меня всё будет болеть. Хотя нагрузки были небольшие. Как сказал Теган: «Меньше нагрузки — лучше больше повторений». Я определенно чувствую жжение и боюсь боли, которая может возникнуть ночью.

Так как я рухнула спать сразу же, как вернулась домой, то первое что я делаю — принимаю душ, чтобы подготовиться к встрече с Эм. Стоит ли мне рассказывать ей о тренажерном зале? Я ее знаю. Она не такая, как я. Она начнет вываливать на меня весь негатив, предполагая, что я стараюсь для всех и для Билли в школе. Но это не так, мне не нужно их одобрение, я делаю это, чтобы доказать свою точку зрения. Делаю это для себя… наверное.

Но есть еще одна причина, по которой мне не хочется говорить ей об этом. Чтобы никто не узнал. Правильнее сказать, я не горю желанием, чтобы люди были в курсе событий, если вдруг мои попытки провалятся с треском. По некоторым причинам хочу скрыть это. Чтобы у меня было что-то свое. Не было маминых указаний, папиной защиты, пессимистических мыслей Эм на счет всего этого. Это только мое (и Тегана, наверное), то, что могу контролировать. Если никто не будет знать, мне не придется потом избавляться от последствий и не придется избегать столкновений со всеми.

Душ принят. Я надеваю черные джинсы, несмотря на жару. Мои ноги дряблые, поэтому мне всегда приходится носить джинсы или капри. И ведь черный цвет стройнит, верно? Мама так всегда говорит. Потом застегиваю голубую рубашку с короткими рукавами и наношу немного туши на ресницы. Глаза — это то, что я люблю в себе ‒ одно из немногих моих достоинств, удостоившихся комплиментов от окружающих. Они странного цвета. С частичкой ледяной голубизны. Я иду расчесывать волосы, можно сказать, они в отличном состоянии.

Через несколько минут я направляюсь на встречу с Эм в нашем месте. Она не любит приглашать меня к себе домой, и я не понимаю почему. Я бы не отказалась от такой матери, как у нее. Не то чтобы моя плохая, но миссис Эм…любящая? Эм считает, что она знает как несчастна дочь и пытается все компенсировать чрезмерной внимательностью. И я не уверена, что же в этом плохого.

Еще одна сложность заключается в том, что сама Эмили не любит приходить ко мне, потому что… ну, я считаю, что она такая же, как и ее мама, хотя она не осознает этого. Миссис Эм хочет лучшего для нее, а Эмили чересчур оберегает меня. Разница лишь в том, что Миссис Эм — это сгусток любви и улыбок, а сама Эм — кучка из сарказма и грубых комментариев. Часто бывало, что она хотела все это вывалить на мою маму, но так как я ее сдерживаю, нам проще держаться от моего дома подальше. А из-за того, что ни одна из нас не является социально зависимой, мы часто встречаемся в парке, если погода хорошая. Если нужно укрытие — есть кофейня, вроде забегаловки, которая не относится ни к каким брендам, поэтому ребята из Хиллкреста туда не заходят. Парк огромный, там есть зоны для скейтбординга и бейсбола, небольшой круглый прудик с утками и пара беседок. Удивительно, но там никогда не бывает многолюдно. Время от времени, по выходным, мы застаем вечеринки, ну или что-то напоминающее их, но обычно в парке бывает всего несколько человек.

Я прихожу рано и размещаюсь в нашей любимой беседке около пруда, где мы обычно кормим уток хлебом.

— Привет. — Эм неожиданно усаживается возле меня, как всегда, во всем черном. Еще одна из причин издевательств от мамы. Ее черный цвет в одежде отличается от моего. Эм в нем буквально с головы до ног. Она не гот или что-то вроде этого, но эту девушку редко можно увидеть в другом цвете. Думаю, это не желание казаться худее, она просто надеется на то, что это поможет ей каким-то образом стать невидимой.

— И тебе привет, — отвечаю я, подталкивая ее, и замечаю, как подруга снова склоняет голову вниз. Меня сводит с ума, когда она делает так. Я понимаю, почему она так поступает с другими людьми, но нет никаких причин прятать родимое пятно от меня. Странно, как она может быть настолько сильной и в тоже время настолько уязвимой. Как я уже упоминала, если кто-то смотрит на меня косо, Эм быстро пытается перевести этот зрительный контакт на себя. — Ты принесла хлеб?

— Да. — Она вытягивает полбуханки из сумки и заправляет прядь каштановых волос за ухо. Забавно, как быстро она раскрепощается рядом со мной. Она бы не сделала этого при других, потому что тогда сразу стало бы видно большое коричневое родимое пятно: половина на шее и половина на лице.

— Как прошли занятия, мисс Трудяжка? — Это самая нелепая вещь, которую я могла сказать.

— Да, из нас двоих я трудяжка. Ты могла бы тоже ей быть, Белль, и мы все это знаем.

Я мгновенно переношусь в спортзал. И по непонятным причинам начинаю думать о Тегане. О том, как он бежал со мной, потому что мне это было нужно.

— Ты улыбаешься? Почему?

Я отщепляю немного хлеба у Эм и кидаю его уткам.

— Я не улыбалась. — Или улыбалась? Зачем я улыбаюсь, думая о пытках в тренажерном зале и о Тегане?

— Да, улыбалась.

В тоже мгновение я ощущаю вину за то, что не рассказала ей о спортзале.
Я списываю все это на страх неудачи. Это типично для кого-то, пытаться скинуть несколько кило и облажаться. Но факт в том, что если кто-то захочет похудеть, он похудеет. Тем не менее, мне пришлось бы выслушать, что это всё неправильно, что со мной и так всё в порядке, и если она когда-нибудь увидит Тегана, то всему придет конец. Она никому не доверят, хоть я и сама не доверяю ему, но моя огромная стена сарказма не способна противостоять ее.

— Эм, я не знаю, почему улыбнулась. — И я не воздвигаю стену, поэтому, можно сказать, что я не лгу.

К счастью для меня, Эмили сдается, хотя обычно все не так просто. Мы кормим уток некоторое время, удостоверившись в том, что утята получают больше хлеба, чем взрослые, после чего она достает ноутбук из сумки, и мы покупаем музыку для наших айподов. Я более экономна чем она, потому что на мне огроменный счет, который нужно оплатить Тегану, и если я потрачу слишком много, то придется либо обманывать, либо просить деньги у родителей. Это не так страшно, они дадут их, но меня нельзя отнести к группе девушек-транжирок, поэтому их может заинтересовать, зачем мне нужны деньги.

После нескольких часов в парке мы решаем пойти ко мне домой. Если мы доберемся до дома раньше мамы, то мне не придется лицезреть поединок «Полетт против Эмили». Мы складываем ее вещи, когда я слышу знакомый смех.

— Тут жарко, как в Аду, а ты до сих пор во всем черном и свитере? Монро, только не говори, что ты собираешься быть одной из тех подростков, что заявляются в школу с пулеметом. — Билли приближается с несколькими парнями из нашей школы. Те трое не особо разговорчивы, но они никогда не останавливают его.

— Ты такой придурок, — усмехается Эмили.

Билли смеется, хлопая по руке Патрика, который тоже начинает смеяться. Думаю, ему нужно разрешение.

— Эмо-чики такие забавные. — Билли запинается. Ах, вот оно что. Да они пьяные. Я слышала, что они иногда приходят сюда и пьют под мостом, но я думала, что это происходит с наступлением темноты.

— А ты круглый осёл.

Билли игнорирует ее.

— А что на счет тебя, Пироженка? У тебя тоже это в планах? Или погоди, могу поспорить, ты приготовишь пулю для меня, да? Любовь заставляет людей делать безумные вещи.

Чувствую, как лицо становится красным. Это смесь смущения и гнева. Не уверена, какая именно эмоция сильнее. Что бы это ни было, это превращает меня в немую. Я не протестую о том, что не люблю его, и что он мне даже не нравится. Конечно, я не буду делать того, что заставит меня выглядеть еще более жалкой. Толстая девчонка в пролете.

— Отвали, ничтожество. Единственный человек, который любят тебя — это ты сам. Перестань самоутверждаться за счет Аннабель. Это выглядит жалко.

Я хочу обнять и прибить Эм одновременно. Удивительно, что она вступается за меня, но, с другой стороны, не пытается победить. Она лишь дает повод для еще большего дерьма от этих ребят.

Билли, смеясь, заваливает на землю. На этот раз Патрику не нужен толчок, чтобы присоединиться к нему. Вскоре они все смеются благодаря мне. Эм хватает меня за руку и утягивает прочь.

— Не сходи с ума! Просто уйди! — Вопит Билли сквозь смех. — Бедная Пироженка и Родинка. Вы ни на что не годны, но пускай, это не будет для вас помехой. По крайне мере, вы есть друг у друга! — Его голос отзывается эхом, пока мы движемся дальше. Я все еще слышу его, снова и снова.

— Они козлы, — говорит она, когда мы практически добираемся до машин.

— Ага. — И я не лучше. Я злюсь на себя за то, что позволила им докопаться до меня и за то, что не дала им отпор.

— Все парни — идиоты. Никогда не доверяй им. Что касается девушек вроде нас, ведь в конечном итоге они всегда будут причинять нам боль.

Ее слова слегка шокируют меня. Эм всегда немного депрессивна, но я никогда не слышала таких разговоров о парнях от нее, словно кто-то обидел ее, а я об этом не знаю. Все, о чем я могу думать сейчас — она права. И это очень даже хреново.

Глава 4

Не взвешивалась сегодня. Думаю, не буду делать это ежедневно.