Понятие и виды взаимодействия 5 глава

На возникновение организационно-неупорядоченных ситуаций вли­яют как позитивные, так и негативные факторы, находящиеся за рам­ками конкретных уголовных дел. Организационно-неупорядоченные ситуации чаще всего возникают (или степень их остроты существенно возрастает), когда расследование осуществляется в условиях проблем­ных, конфликтных и тактически рискованных ситуаций. При этом ор­ганизационные трудности особенно усиливаются на этапах раскрытия преступлений, когда следователям приходится преодолевать барьеры и препятствия проблемного характера.

Таким образом, организационно-неупорядоченная ситуация — это специфическое соотношение существенных организационно-управлен­ческих трудностей процесса расследования и недостаточных для их преодоления объективных ресурсов и субъективных возможностей следователя и взаимодействующих с ним лиц.

Следующая, пятая классификационная группа сложных следствен­ных ситуаций носит своеобразный «смешанный» характер. Им одно­временно или в различных сочетаниях могут быть присущи черты проблемности, конфликтности, тактического риска и организационной неупорядоченности, поэтому данную разновидность можно опреде­лить как комбинированные ситуации.

Сочетание неблагоприятных факторов, комбинированный характер сложных ситуаций затрудняют раскрытие преступлений, создают до­полнительные препятствия в процессе расследования. Однако главную трудность составляют не количество неблагоприятных факторов в раз­личных сочетаниях, а их качественные, содержательные показатели:

степень риска, уровни проблемности, конфликтности или организаци­онной неупорядоченности. Именно эти характеристики и определяют остроту сложной следственной ситуации. Поэтому нельзя считать, что преодоление комбинированных ситуаций обязательно связано с боль­шими трудностями, чем преодоление какой-нибудь одной разновидно­сти сложных следственных ситуаций, но характеризуемой повышен­ной степенью остроты, которая и является основным показателем си­туационной сложности. Разумеется, нередко и количественный фактор может существенно затруднить процесс разрешения комбинированных ситуаций. В этих случаях интеграция нескольких ситуаций дает новое качество — повышенную сложность процесса расследования.

2. Общее понятие следственной ситуации и ее логико-криминалистическое исследование

Аналитическое рассмотрение всех выделенных ра­нее классификационных разновидностей позволяет сформулировать и общее понятие следственной ситуации. В криминалистической литера­туре она характеризуется чаще всего как совокупность данных, сумма информации, как картина, отражающая процесс расследования. Эта не­сомненно перспективная позиция в той или иной степени связана с модельным, информационным подходом к исследуемому понятию. Раскрывая и расследуя преступления, воздействуя на реальные объек­ты, проводя практические действия и мероприятия, постоянно имея де­ло с носителями фактических данных, взаимодействуя с оперативными работниками, экспертами и специалистами, следователь тем не менее вынужден непосредственно руководствоваться в процессе своей дея­тельности информационными моделями, с большей или меньшей адек­ватностью отражающими реальную ситуацию по уголовному делу. Хо­тя следователь фактически действует в реальной обстановке, в окружа­ющей его объективной среде, это еще не дает основания называть именно эту обстановку следственной ситуацией. Не подлежит сомне-

нию, что, прежде чем приступить к любой рациональной деятельно­сти, следователь стремится получить хотя бы минимум информации о существенных чертах внешней среды, проанализировать эти данные и создать адекватную модель реального положения по делу. Именно по­этому в психологии, педагогике, теории принятия решений, других на­учных дисциплинах твердо считают, что под ситуацией, на базе кото­рой необходимо принять соответствующие решения, необходимо по­нимать не внешнюю ситуацию, а ситуацию для субъекта, т.е. инфор­мационную модель реальной ситуации. Видимо не случайно Гегель от­мечал, что доказывание — есть вообще опосредствованное познание.

Ретроспективная направленность расследования, его преимущест­венно информационный характер, постоянный поиск доказательств, особенность их формирования и использования, важная роль версион-ных и рефлексивных методов предопределили широкое применение информационных моделей объектов познания. При этом многие моде­ли реальных ситуаций, особенно те из них, которые создаются в усло­виях недостатка информации, не всегда адекватны действительности, что серьезно усложняет работу следователя, снижает ее эффектив­ность. Формируя различные решения по уголовным делам, выдвигая версии, проводя тактические операции и приемы, отдельные процессу­альные и розыскные действия, следователь непосредственно исходит не из реальной ситуации (хотя это и представлялось бы оптимальным), а из ее информационной модели, из того, что отражено в его сознании и стало базой для дальнейшей деятельности. Создание информацион­ных моделей реальных ситуаций расследования является объективной необходимостью процесса расследования, одной из закономерностей следственного (судебного) познания.

Что касается типовых следственных ситуаций, то модельно-инфор-мационный подход здесь не только очевиден, но и единственно возмо­жен. И действительно, типовые следственные ситуации являются ре­зультатами ситуационного обобщения определенной категории уголов­ных дел и построения типовых моделей, описывающих существенные признаки, общие для определенной классификационной группы конк­ретных ситуаций. В литературе по кибернетике и теории управления подчеркивается, что метод ситуационного моделирования наиболее эф­фективен для успешного нахождения надежных решений в конкрет­ных практических ситуациях. Этот метод становится ведущим в кри­миналистике, поскольку позволяет успешно решать наиболее сложные вопросы раскрытия преступлений.

Модельный подход не умаляет, а наоборот, подчеркивает первич­ность реальных ситуаций, необходимость их адекватного отражения, творческого исследования и оптимального преобразования. Поэтому

информационные модели реальных ситуаций (как простых, так и сложных) и будут называться в дальнейшем следственными ситуация­ми, в отличие от реальных ситуаций, процесса расследования, которые существуют в действительности и носят внешний по отношению к со­знанию следователя характер. Конечно, было бы крайне желательно, если бы реальные ситуации расследования и следственные ситуации были бы адекватны и полностью совпадали друг с другом. Но, к сожа­лению, это бывает далеко не всегда, и именно эта неадекватность, осо­бенно если она значительна, и составляет основную методологическую сложность процесса расследования преступлений.

Таким образом, следственная ситуация — это мысленная динами­ческая модель, отражающая информационно-логическое, такти­ко-психологическое, тактико-управленческое и организационно-струк­турное состояние, сложившееся по уголовному делу и характеризую­щее благоприятный или неблагоприятный характер процесса рассле­дования.

Наиболее важной характеристикой следственных ситуаций являет­ся их адекватность реальным ситуациям расследования, правильность отражения в мышлении действительной обстановки по уголовным де­лам. Соответствие информационных моделей оригиналу — важнейший аспект практической деятельности. Однако сложность и неоднознач­ность информационных процессов расследования, поступление проти­воречивых и ложных сведений предопределяют возможность образова­ния следственных ситуаций как достоверного, так и вероятностного типа. При возникновении второго типа ситуаций следователь может принять ошибочные решения. Поэтому в начале расследования при не­достатке информации приемлемым может быть адекватное отражение лишь таких основных свойств реального процесса расследования, как проблемность, конфликтность, тактический риск, организационная не­упорядоченность, или, наоборот, установление того, что указанные вы­ше черты отсутствуют. Лишь после правильного определения соответ­ствующей разновидности следственной ситуации можно перейти к ее более детальному исследованию, разработке и реализации оптималь­ных решений.

Возможны следующие основные варианты отношений между ре­альными ситуациями и их информационными моделями:

1) реальная сложная ситуация правильно отражена в сложной след­ственной ситуации и ее основных разновидностях;

2) реальная сложная ситуация неадекватно отражена как простая следственная ситуация;

3) реальная ситуация комбинированного типа, хотя и отражена как сложная следственная ситуация, но без полного воспроизведения всех

ее разновидностей (например, представлены признаки конфликтной ситуации, в то время как фактически она носит проблемно-конфликт­ный характер);

4) реальная простая ситуация адекватно осознается как простая следственная ситуация;

5) реальная простая ситуация неадекватно отражается как сложная следственная ситуация.

Осознание наиболее общих свойств реальных ситуаций (проблем-ность. — непроблемность, конфликтность — бесконфликтность и т.д.) можно рассматривать как один из этапов процесса формирования следственной ситуации, без которого не может возникнуть и само это понятие. В то же время дальнейшее тщательное исследование следст­венной ситуации, нахождение путей и способов ее оптимального пре­образования, полная и всесторонняя оценка всех входящих в нее ком­понентов, планы расследования и практические процессы их реализа­ции не могут входить в ее содержание и находятся за ее рамками. Именно на основании детального анализа следственной ситуации и со­ставляются планы производства по делу, выдвигаются версии, разраба­тываются тактические приемы и операции, принимаются решения. Кроме того, при реализации намеченных решений оказывается непос­редственное воздействие на лиц и объекты, вовлеченные в сферу рас­следования (свидетели, потерпевшие, подозреваемые, обвиняемые, экс­перты, вещественные доказательства, документы и тд.), что в свою очередь влияет на реальную ситуацию по делу. Информация о резуль­татах деятельности следователя, взаимодействующих с ним лиц и дру­гие данные позволяют либо подтвердить отраженную в его сознании следственную ситуацию, либо скорректировать ее, либо сформировать новую.

Второй важной характеристикой следственных ситуаций является их динамичность. Разумеется, этим свойством прежде всего обладают реальные ситуации, и лишь затем в процессе информационного отра­жения изменяется и следственная ситуация. В связи с тем, что на из­менение ситуации оказывается влияние не только следователем и взаи­модействующими с ним лицами, но и другими, в том числе и противо­стоящими ему, субъектами и разнообразными внешними факторами, динамические процессы могут происходить не обязательно в позитив­ном направлении, завершаясь формированием простой ситуации. Не­редко, несмотря на принимаемые меры, следователь так и не может устранить сложную ситуацию, что приводит к неполному раскрытию преступлений, необоснованному прекращению производства или воз­вращению его на дополнительное расследование, невозмещению мате­риального ущерба и другим негативным последствиям. Наиболее об-

щую схему развития следственных ситуаций можно представить сле­дующим образом:

(ПС — простая ситуация; СС — сложная ситуация; ПСм — мнимо простая ситуация; CCi — сложная ситуация, разрешенная лишь час­тично.)

Динамика следственных ситуаций может отражать позитивный процесс развития, когда сложная ситуация преобразуется в простую, либо когда мнимо простая ситуация в ходе исследования трансформи­руется в сложную, а затем преобразуется в подлинно простую ситуа­цию. Динамический процесс может носить и негативный характер, когда сложная ситуация, пройдя ряд промежуточных этапов, остается в том же неизменном качестве или же, хотя и теряет некоторую остро­ту, тем не менее не превращается в простую, по-прежнему оставаясь сложной следственной ситуацией.

В выделенных пяти наиболее распространенных типичных вариан­тах изменения следственных ситуаций первый и третий варианты представляют позитивные процессы ситуационного развития. При этом третий вариант имеет не только более усложненную структуру, но и связан с преодолением дополнительных препятствий. Простая си­туация исходного этапа фактически является мнимо простой, непра­вильно воспринятой следователем. В действительности же это — сложная ситуация латентного (скрытого) типа. В дальнейшем следова­тель выявляет подлинные признаки реальной ситуации, адекватно от­ражает их в своем сознании и принимает все необходимые меры для преобразования ее в простую следственную ситуацию.

Второй вариант отражает негативное развитие ситуационного про­цесса, когда следователь неадекватно выявляет признаки реальной си­туации, создавая ложную модель простой ситуации. В дальнейшем он, хотя и устанавливает ошибочность своей позиции и отражает мнимо простую ситуацию в своем сознании как сложную, тем не менее из-за потери времени, утраты доказательств, усиления противодействия и других негативных факторов не может ее разрешить.

Четвертый вариант представляет динамический процесс с несколь­ко большим числом этапов, когда с самого начала реальная ситуация по уголовному делу адекватно отражается в сложной следственной си­туации. Тем не менее следователю не удается полностью устранить некоторые существенные трудности и, хотя отдельные задачи и были им решены (выявлена часть обвиняемых, раскрыты отдельные эпизоды и т.д.), завершающая ситуация по-прежнему носит сложный характер.

Пятый вариант имеет еще более разветвленную структуру в связи с неадекватным отражением на начальном этапе реальной ситуации как мнимо простой. Впоследствии следователь правильно осознает эту си­туацию как сложную, но полностью преобразовать ее в простую не может, и дальнейшее развитие происходит так же, как в предыдущем варианте.

Для лучшего усвоения приведем примеры по конкретным делам. По уголовному делу, возбужденному в связи с обнаружением трупа гр-на П., следователь, изучив и оценив имеющуюся информацию и стоящие перед ним задачи, пришел к выводу, что все обстоятельства1, подлежащие доказыванию, уже установлены (простая следственная си­туация). Основываясь на ошибочном заключении судебно-медицин-ской экспертизы и неправильных результатах поверхностного осмотра места происшествия и трупа, следователь прекратил производство по делу за отсутствием события преступления, полагая, что произошёл несчастный случай. Фактически же простая следственная ситуация но­сила мнимый характер, поскольку неадекватно отражала реальную си­туацию, так как по делу не только не было установлено действитель­ное событие (убийство), но и многие другие важнейшие обстоятельст­ва. Спустя шесть месяцев на территории одного из соседних городов за совершение тяжких преступлений были задержаны ранее судимые Д. и 3. В ходе расследования удалось получить оперативные данные о совершении обвиняемыми убийства гр-на П. Новая информация, в том числе и заключение повторной судебно-медицииской экспертизы в от­ношении причин смерти потерпевшего, была эффективно использова­на, и вина обоих обвиняемых полностью доказана. По этому делу ди­намическая структура следственной ситуации характеризовалась дви­жением от мнимо простой к сложной, а затем и к действительно про­стой ситуации (псм—^СС—^ПС - третий вйриант).

Второе уголовное дело было возбуждено в связи с разбойными на­падениями, совершенными группой неустановленных преступников. Следователь правильно осознал следственную ситуацию как сложную и после ее всестороннего исследования составил детальный план рас­крытия преступлений. В ходе реализации этого плана был задержан ранее неоднократно судимый за аналогичные преступления А., кото­рый после предъявления ему многочисленных доказательств признал свою вину. Однако в дальнейшем из-за нарушения взаимодействия

^следователя с органом дознания и других тактических ошибок не уда­лось установить трех других участников шайки. Дело в отношении этих лиц было выделено, а затем и приостановлено. Динамическая структура следственной ситуации в этом случае характеризуется дви­жением от сложной ситуации сразу в двух направлениях: к простой ситуации в отношении аи к сложной в отношении других преступ­ников (четвертый вариант):

Классификация сложных объектов, к которым относятся и следст­венные ситуации, требует обязательного использования не одного, а нескольких оснований логического деления. При этом классификации представляют разветвленные многоуровневые системы, основанные на принципах координации (горизонтальная дифференциация) и суборди­нации (вертикальная дифференциация). Применительно к классифика­ции следственных ситуаций, для более полного и наглядного выявле­ния основных черт сходства и различия между их разновидностями должны быть использованы не один, а несколько существенных при­знаков группировки.

Одним из таких критериев логического деления является чисто практическое свойство: благоприятна или неблагоприятна данная след­ственная ситуация для расследования. Исходя из этого существенного признака весь предельно широкий класс следственных ситуаций мож­но разделить на два вида: сложные (неблагоприятные) и простые (бла­гоприятные) ситуации, описанные ранее. В свою очередь сложные следственные ситуации, исходя из важнейшего содержательного при­знака — характера присущих им специфических трудностей, диффе­ренцируются на пять классификационных групп: проблемные, конф­ликтные, тактического риска, организационно-неупорядоченные и ком­бинированные ситуации.

Что касается простых следственных ситуаций, то нет оснований для их логического деления на какие-либо разновидности по содержа­тельным свойствам, поскольку все присущие им признаки (непроблем-ность, бесконфликтность, организационная упорядоченность, отсутст­вие тактического риска) в совокупности и обязательно комплексно ха­рактеризуют эту классификационную группировку.

Динамический характер следственных ситуаций присущ не только их сложным, но и в определенной степени простым разновидностям. Поэтому все виды следственных ситуаций также можно дифференци­ровать на исходные, промежуточные и конечные (завершающие).

Таким образом, использованные для классификации три наиболее общих и важных основания логического деления позволяют отразить полученные результаты в объединенной схеме (рис. 4.1).

 

ГЛАВА 5

УЧЕНИЕ О КРИМИНАЛИСТИЧЕСКИХ ВЕРСИЯХ

1. Эвристическая (поисковая) природа, структура и этапы построения криминалистической версии

Раскрытие и расследование преступлений, судеб­ное рассмотрение уголовных дел с позиции гносеологии предстают как познавательные процессы, структурными элементами которых яв­ляются комплексы логических (достоверных), эвристических (поиско­вых) и интуитивных операций. В этом перечне эвристические приемы занимают центральное место, поскольку позволяют получать наиболее оптимальные результаты в проблемных ситуациях. Основным эвристи­ческим методом творческой деятельности является гипотеза, а в рас­следовании и судебном рассмотрении уголовных дел ее разновидность — криминалистическая версия.

Отличительные черты криминалистической версии в основном сводятся к следующим:

1) криминалистические версии выдвигаются в сфере практической, а не научной деятельности;

2) субъектами выдвижения криминалистических версий являются оперативный работник, следователь, прокурор, судья (состав суда), эксперт;

3) сравнительно небольшой по объему исходный информационный материал (фактическая база);

4) выведение версий как из достоверно установленных фактов, так и из вероятной информации, в том числе и из слухов, анонимных со­общений и т.п.;

5) выдвижение всех фактически возможных предположений;

6) построение версий происходит одновременно или почти одно­временно, что не исключает в дальнейшем выдвижение новых версий.

Версии выдвигаются в ситуациях информационной неопределенно­сти, когда отсутствуют достаточные данные для достоверных выводов. Версионный метод в качестве своего важнейшего этапа предусматри­вает логическое исследование и упорядочение всей исходной инфор­мации. В результате из общего информационного массива формирует­ся взаимосвязанный и внутренне непротиворечивый информационный комплекс, который можно рассматривать как фактическую базу вер­сии. Она формируется из сведений, полученных в результате проведе­ния оперативно-розыскных, следственных, экспертных, судебных дей­ствий и иных мероприятий. Эта информация имеет непосредственное отношение к конкретному уголовному делу и находится как бы «внут­ри» его процессуальных и объемно-логических рамок.

По уголовному делу из общего информационного массива может быть сформировано несколько комплексов данных, каждый из кото­рых в силу своего различного содержания становится фактической ба­зой для одной из версий. В то же время одна и та же фактическая база из-за различий в ее возможном объяснении нередко становится осно­вой для построения нескольких версий.

Но для построения перспективных версий одной лишь фактической базы явно. недостаточно. Очевидно, что логико-информационное «раз­вертывание» исходных данных, т.е. чисто индуктивный путь, в про­блемных ситуациях неприемлем. Поэтому необходимо обратиться к дополнительному источнику информации, которым и является теоре­тическая база версии — упорядоченная совокупность данных, имею­щих отношение к еще не известному обстоятельству и выделенных из общего запаса сведений, содержащихся в памяти субъекта деятельно­сти и взаимодействующих с ним лиц, специальной литературе, инфор­мационно-поисковых и иных учетах. Ценнейшими источниками обоб­щенной информации являются также групповые криминалистические характеристики преступлений. Фактическая и теоретическая базы вер­сий составляют два структурных компонента версий, благодаря твор­ческому взаимодействию которых возникает третий компонент — ве­роятный вывод, итог сложного информационно-поискового процесса. Трехэлементный состав версии отражает ее статическую (итоговую) структуру.

Динамическая структура состоит из шести основных этапов, отра­жающих механизм процесса построения версий.

Первый этап — исследование с помощью анализа, синтеза, обоб­щения, абстрагирования, аналогии, моделирования и других методов всего информационного массива, уже собранного по уголовному делу В результате происходит упорядочение сосредоточенных в массиве сведений по их относимости к делу, исключение очевидно недостовер­ной информации и определение ценности сведений. «Фильтры» отно симости, достоверности и ценности информации на этом этапе недо­статочно эффективны, и хотя их работа носит предварительный ха рактер, удается определить установленные, известные обстоятельства по делу.

Второй этап — определение искомого, еще неизвестного (не установленного) обстоятельства (обстоятельств).

Третий этап — выявление проблемной ситуации. Содержани< этапа заключается в определении проблемы и ситуации, а затем в ю объединении в проблемную ситуацию, тем самым происходит своеоб разная интеграция результатов предшествующих этапов.

Четвертый этап — формирование фактической базы версии, ко­торая создается из информации, группирующейся вокруг неустанов­ленных обстоятельств дела.

Пятый этап — наиболее сложный, состоит в формировании тео­ретической базы версии за счет следующих основных источников до­полнительной информации:

а) теоретические, практические, профессиональные и общежитей­ские знания, аккумулированные в памяти следователя;

б) обобщенные и необобщенные сведения, содержащиеся в специ­альной и иной литературе;

в) единичная информация, содержащаяся в других уголовных де­лах, «отказных» материалах, оперативных данных в отношении иных фактов и событий;

г) документация военкоматов, медицинских учреждений и прочих ведомств;

д) личный и коллективный опыт руководителей и сотрудников;

е) данные групповых криминалистических характеристик преступ­лений;

ж) данные, сосредоточенные в информационно-поисковых, иных системах и учетах информационных центров МВД всех уровней. Сле­дует подчеркнуть, что некоторые привлеченные из внешних источни­ков сведения, особенно необобщенные, после проверки версий не только переходят в материалы уголовного дела, но и становятся доказа­тельствами (данные дактилоскопических учетов, видео- и фототек т.п.).

Шестой этап — формирование версионного умозаключения с помощью фактической и теоретической баз (логических посылок). Вы­вод версионного предположения принимает форму нетрадиционного модуса условно-категорического силлогизма:

Если А, то В (теоретическая база) Установлено В (фактическая база) Вероятно А (предположительный вывод)

Логическая природа версионного умозаключения не является де­дуктивной, поскольку вывод осуществляется не от истинности основа­ния к истинности следствия (как в традиционном силлогизме), а от следствия к основанию, что «запрещено» правилами дедукции. Тем не менее вероятностный характер версионного вывода имеет огромное эвристическое значение, заменяя бесплодные и случайные блуждания эффективным информационным и доказательственным поиском. Но логическая природа версии не является и «чисто индуктивной», по­скольку устанавливается не общее положение по единичным призна­кам, доказательствам и следам, а познание такого же единичного, хотя

и более цельного объекта по его отдельным признакам. Своеобразная криминалистическая индукция позволяет совершить переход от след­ствия к причине, от части к целому, от отдельных признаков, характе­ризующих подозреваемого, к полному и конкретному представлению о преступнике. При построении версий большую роль играет метод ана­логии, позволяющий выдвигать предположения, но преимущественно не в отношении неизвестных признаков сравниваемых объектов (как это обычно происходит в традиционной логике), а в основном для ус­тановления искомого объекта по сходству сравниваемых групп признаков.

Таким образом, сложный логический механизм построения версии представляет собой комплекс частично преобразованных методов мо­делирования, дедукции, индукции и аналогии.

Проведенное исследование позволяет сформулировать следующее определение. Криминалистическая версия — это обоснованное пред­положение субъектов познавательной деятельности (следователь, прокурор, оперативный работник, судья, эксперт), дающее одно из возможных и допустимых объяснений уже выявленных исходных дан­ных (фактическая база), позволяющее на их основе во взаимодействии с теоретической базой вероятностно (неоднозначно) установить еще не известные обстоятельства, имеющие значение для дела. При этом под обстоятельствами понимаются как элементы предмета доказыва-ния, так и промежуточные (вспомогательные) факты. В определении отмечаются три основные функции: предположительное объяснение исходных данных, вероятностное установление неизвестных обстоя­тельств и обязательная проверка выводов.

2. Классификация криминалистических версий.;

Классификация версий имеет большое научное и прикладное значение, поскольку помогает лучше понять функции их отдельных разновидностей, способствует упорядочению процесса рас­следования. В связи со сложной внутренней структурой криминали­стические версии необходимо классифицировать по различным осно­ваниям.

1. По субъекту выдвижения криминалистические версии делятся на следственные, прокурорские, оперативно-розыскные, экс­пертные и судебные. Различные предположения могут высказы­ваться подозреваемыми, 'обвиняемыми, подсудимыми, защитниками, потерпевшими, гражданскими истцами и ответчиками, их представите­лями. Однако эти предположения приобретают значение версий лишь тогда, когда принимаются в таком качестве названными субъектами. Несмотря на единство логической природы и основных функций, вы­деленные пять разновидностей версий имеют определенную специфи-

ку. Это прежде всего различие по содержанию фактических баз. Кроме общей информации, в эти базы входят и несовпадающие данные, по­лученные в процессе специфической деятельности перечисленных вы­ше субъектов. Оперативно-розыскные версии в основном проверяются непроцессуальным способом, и поэтому их вероятностные знания не трансформируются в достоверные. Экспертные версии, выдвигаемые для разрешения неюридических вопросов, несмотря на их исключи­тельную важность для дела, играют в основном промежуточную (вспо­могательную) роль в ходе процессуального установления элементов предмета доказывания. Что касается судебных версий, то в большинст­ве случаев их функции носят проверочный по отношению к результа­там предварительного следствия характер. Лишь в случаях опроверже­ния или' сомнительности выводов обвинительного заключения на пер­вый план выходит информационно-поисковая (установительная) функ­ция. Все основные функции версий (объяснительная, установительная, проверочная) наиболее полно присущи следственным версиям.

2. В зависимости от конкретности выдвигаемых предположений криминалистические версии можно дифференцировать на типовые (типичные) испецифические. Типовые версии выдвигаются в усло­виях существенного недостатка исходных данных, чаще всего на пер­вых этапах процесса раскрытия преступлений и дают самое общее, наиболее характерное и приблизительное объяснение имеющихся дан­ных и соответственно также вероятностное установление неизвестного искомого. В последующем в ходе проверки отбрасываются ошибочные варианты, и подтверждающаяся типовая версия детализируется и конк­ретизируется, а на ее базе строятся специфические версии. Разумеется, специфические версии в случаях достаточности исходных данных мо­гут быть выдвинуты и непосредственно, минуя стадию их конкретиза­ции из типовых версий. Зона эвристического действия специфических версий значительно уже типовых, однако их более содержательная фактическая база увеличивает целеустремленность и избирательность поиска. Ведущую роль в построении типовых версий играет теорети­ческая, а не фактическая база, тогда как в процессе выдвижения спе­цифических версий фактическая база, сформированная из соответству­ющих данных, приобретает большее значение. Содержание теоретиче­ской базы типовых версий составляют обобщенные положения, факти­ческие презумпции, научные выводы, статистические результаты, стандартные схемы и стереотипы мышления, в то время как в теорети­ческую базу специфических версий кроме обобщенных данных входит и единичная, конкретная информация, источники которой находятся за процессуальными рамками расследуемого дела. Но в случаях, если конкретная информация процессуально подтверждается, то она вклю­чается в систему доказательств по уголовному делу.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: