Доля студентов, имевших сексуальный дебют

Таким образом, к 1995 году более чем в два раза возрос процент студентов, имевших сексуальный контакт до 16 лет по сравнению с 1965 годом. Более чем на 20 % увеличилось число студентов, имевших первый сексуальный опыт в возрасте от 16 до 18 лет, по сравнению с 1965 и 1972 годом. Таким образом, в целом 65 % опрошенных студентов уже имели сексуальный опыт в возрасте до 19 лет, в то время как в 1965 году этот показатель составлял 38,3 %.

Тенденция снижения возраста первого сексуального контакта не является пропорциональной относительно тенденции увеличения половой грамотности. С.И. Голод считает, что молодые люди вопреки бытующему представлению о «неограниченном посвящении» практически остаются безграмотными в области сексуальных отношений. При опросе в 1992 году у ста молодых петербуржских женщин спросили о мотивах, сдерживающих (или сдерживавших) их от вступления в первую половую связь. У респонденток первую позицию среди мотивов заняли «моральные соображения», вторую – «страх забеременеть»[99]. При этом страх забеременеть может быть продиктован либо незнанием возможных средств контрацепции и неумением их грамотно применять, либо недоверием к эффективности имеющихся средств предохранения.

В России процесс снижения возраста вступления в первый сексуальный контакт продолжается, в то время как в большинстве развитых стран этот показатель прошел свою минимальную отметку уже к концу 1980-х годов [100]. Территориальные и временные различия в стадиях изменения норм сексуального поведения связаны с неравномерностью процесса модернизации, происходящего в современном мире и затрагивающего различные аспекты социальной жизни, в том числе и брачно-семейную сферу.

Заслуживает специального обсуждения вопрос относительно динамики среднего возраста вступления в первый брак. По нашему мнению, для молодых семей существует тенденция сохранения стабильности возраста вступления в первый брак.

Приведенная ниже таблица позволяет увидеть, что возраст вступления в первый брак российских женщин остается достаточно стабильным по сравнению с его возрастанием в странах Западной Европы[101]. Эта ситуация позволяет обнаружить, что тенденция является схожей со странами Восточной Европы (бывшего социалистического лагеря) и состоит в том, что возраст вступления в первый брак существенно ниже в России и других странах Восточной Европы
(табл. 10).

Таблица 10

Средний возраст вступления в первый брак женщин в России и некоторых европейских странах, 1980-1999 гг. [102]

Если говорить о стабильности возраста вступления в брак как тенденции для российских молодых пар, то можно привести данные, подтверждающие наличие этой тенденции как для женщин, так и для мужчин (табл. 11).

Таблица 11

Средний возраст при вступлении в первый брак мужчин и женщин в России, 1979-1999 гг. [103]

* Необходимая информация для расчета показателя Госкомстатом России не разрабатывается.

Таким образом, около полутора десятков лет в России сохраняется средний возраст вступления в брак для мужчин – 24 года, для женщин – 22 года. Хотя за последние восемь лет данные для расчета этого показателя Госкомстат России не собирает, Е.И. Иванова и некоторые другие авторы полагают, что возникла новая долговременная тенденция "постарения" брачности. По их мнению, теоретически этому должна способствовать и растущая популярность консенсуальных союзов, пробных браков, в результате чего срок начала фактического брака все чаще не совпадает с его юридической регистрацией, которая происходит позднее[104]. Это предположение косвенно подтверждается весьма распространенным в литературе и часто высказываемым при проведении опросов мнением, что браки молодым людям по разным причинам приходится откладывать.

Нам, однако, представляется, что дело здесь не в реальном увеличении брачного возраста. Причина кроется скорее в уменьшении возраста начала половой жизни. Тогда в субъективном восприятии продолжительность периода от начала более или менее регулярной половой близости и появления первого ощущения, что именно с этим человеком хотелось бы создать семью (приблизительно в 18-19 лет), до реального заключения брака (соответственно 22-24 года) оказывается настолько значительной, что создает иллюзию долгого откладывания момента заключения брака.

Одной из актуальных тенденций, обнаруживающих себя в процессе формирования молодой семьи, является тенденция роста числа незарегистрированных браков. Фактические браки приобретают все возрастающую популярность в западном мире – в Швеции, Англии, Франции, Нидерландах, США и Канаде[105]. Данные ВЦИОМ, полученные ещё в 1994 году, позволяют утверждать, что внебрачные сожительства стали приемлемой социальной нормой и в России. Опрос 1994 года показал, что уже в то время их одобрили 66 % мужчин и 51 % женщин. При этом респонденты более старших возрастов осуждали незарегистрированные браки чаще (63 %), и только 18 % молодых людей до 25 лет отнеслись к таким бракам с предубеждением[106].

Обратимся к данным, полученным Л.П. Богдановой и
А.С. Щукиной в результате социологического опроса, проведенного в Твери в 2002 году (табл. 12) [107].

Таблица 12

Отношение респондентов к незарегистрированному браку, %

В группах «дети» и «родители» с существенным отрывом превалирует положительная оценка фактических брачных союзов, в старшей группе зафиксированы равные доли положительных и отрицательных ответов. Сравнивая данные результаты с результатами вышеупомянутого опроса ВЦИОМ в 1994 году, можно констатировать, что за минувшее десятилетие укрепилось восприятие незарегистрированных браков у различных возрастных категорий (в том числе и у людей старшего возраста) как приемлемой социальной нормы.

Сотрудники Центра демографии и экологии человека под руководством А.Г. Вишневского, обобщив статистику микропереписи 1994 года, впервые смогли с большой достоверностью оценить долю лиц, живущих в незарегистрированном браке в целом по стране. По их свидетельству, сожительствовали 6,5 % мужчин и 6,7 % женщин, считавших себя состоящими в браке. При этом среди женщин наиболее интенсивно незарегистрированные брачные союзы формируются в самых молодых возрастах: 16-20 лет. К 26 годам показатель существенно снижается и наименьшее значение имеет в промежутке между 30-33 годами[108].

Рассматривая тенденцию роста числа незарегистрированных браков, стоит отметить, что исследователи называют различные причины нежелания молодых людей официально регистрировать свои отношения. Например, Л.П. Богданова и А.С. Щукина одной из причин называют желание молодых людей проверить на практике свой выбор, таким образом, сожительство воспринимается как форма узнавания человека в быту и приспособления друг к другу[109]. В то же время Т.А. Долбик-Воробей, опровергая данную точку зрения, считает, что сожительство не является той системой, которая успешно готовит будущих супругов к браку, так как отсутствие обязательств в несемейном домохозяйстве может привести к их отсутствию и в браке[110]. По мнению данного автора, одна из первостепенных причин нежелания официально регистрировать свои отношения – это отсутствие собственных средств у молодых людей на содержание семьи и отсутствие жилья.

Т.А. Гурко полагает, что тенденция роста числа незарегистрированных браков в молодежной среде усиливает процесс размывания системы поведенческих норм в сфере брака и семьи, процесс разделения институтов брака и семьи, разделения родительства и супружества. В то же время автор подчеркивает, что сама по себе роль института брака возрастает в первую очередь в регулировании отношений собственности [111].

Однако, принимая во внимание статистический материал и точки зрения вышеназванных авторов, можно прийти к выводу, что сами по себе незарегистрированные браки равно в той мере нежелательны для общества, в какой нежелательны для него же зарегистрированные браки, не имеющие осознанной и принимаемой обоими супругами совместности в моральном, эмоциональном, психологическом, финансовом и хозяйственно-бытовом планах. С учетом вышесказанного можно согласиться с Т.А. Долбик-Воробей в том, что рост числа незарегистрированных браков во многом предопределяется и обусловливается экономическим статусом молодых людей. Обозначенная гипотеза подтверждается результатами, полученными в ходе нашего собственного исследования: из общего числа обследованных незарегистрированных молодых семей лишь 26,6 % проживают в собственной квартире, 43,3 % – в арендуемой квартире, 26,6 % – в квартире родителей супруга или супруги и 3,3 % – в общежитии. В то время как 51,8 % зарегистрированных молодых семей проживают в собственной квартире. Стоит также отметить, что 79,8 % незарегистрированных молодых семей указали, что одним из основных источников формирования семейного бюджета является материальная помощь родителей супруга или супруги. Таким образом, показатель регистрации брака находится в прямой зависимости от наличия собственного жилья и степени материальной обеспеченности молодой пары (степени материальной независимости от родителей).

Заслуживает внимания тенденция роста числа внебрачных рождений. Доля детей, родившихся в России вне зарегистрированного брака, увеличилась с 1980 по 1995 год с 10,8 % до 21,1 %, в том числе в городе – с 9,6 % до 21,0 %, в сельской местности – с 13,4 % до
21,3 %[112] (рост данного показателя в городе превышает показатель для сельской местности на 3,5 %). В 1996 году 23 % детей родились вне брака, в 1997 – 25 %, в 1998 – 27 %. Если темпы роста внебрачных рождений сохранятся, то количество детей, рожденных вне брака, достигнет показателя, характерного для большинства западноевропейских стран[113].

Внебрачные рождения так или иначе свидетельствуют о пополнении когорты неполных семей. На Западе достаточно остро стоит проблема фиктивности неполных семей и распространения «консенсуального» брака, когда мужчина и женщина имеют интимные отношения, ведут совместное хозяйство, обзаводятся детьми, но не регистрируют свой брак. Одна из часто встречаемых причин такого поведения – желание воспользоваться предоставляемыми государством благами для неполных семей и одиноких матерей. Зарубежные специалисты создают методики, позволяющие отличить подлинно неполную семью, остро нуждающуюся в помощи, от семьи, в которой наличествуют оба родителя, но они не оформляют свои отношения[114]. Однако необходимо отметить, что в России, учитывая уровень развития системы социальной помощи неполным семьям и одиноким мамам, пока рано говорить о преимуществах названных семей и о их создании с целью улучшения финансового положения.

Исследования Л.П. Богдановой и А.С. Щукиной, проведенные в 2002 году в Твери, показали, что более 50 % матерей, родивших детей вне брака, имеют среднее общее или неполное среднее образование[115]. Если учесть то, что уровень образования во многом определяет возможности материального обеспечения семьи, то правомерно предположить, что неполные материнские семьи испытывают существенные материальные затруднения. Наибольшее и увеличивающееся распространение доля внебрачных рождений получила среди 15-19-летних девушек и женщин после 35 лет[116]. Данные факты свидетельствуют о том, что доля неполных материнских семей занимает значительное место в структуре молодой семьи.

Важным фактором, противодействующим снижению уровня официально регистрируемой брачности в России, является рост числа «вынужденных» браков ( браков, стимулированных зачатием). Вероятность добрачных зачатий, ведущих, тем не менее, к рождению детей в зарегистрированном браке, растет в России уже давно. Протогенетический интервал (время между вступлением в брак и рождением ребенка), который составлял более 1,6 года для брачных когорт начала 50-х годов, сократился до срока менее 5 месяцев для когорт, вступивших в брак в 1993 году. Согласно исследованиям, проведенным в различных регионах России в 1970-1980-е годы, доля добрачных зачатий (срок между заключением брака и рождением ребенка составляет менее 8 месяцев) уже в то время составляла 30-40 % от общего числа первых рождений в зарегистрированном браке[117]. В начале 1990-х годов он сократился до рекордно низкой отметки - 0,5 года (по данным микропереписи 1994 года), что фактически означает массовое распространение заключения брака "вдогонку" за уже состоявшейся беременностью[118].

Результаты проведенного Е.И. Ивановой анализа актов гражданского состояния о рождениях за 1995 год в Москве свидетельствуют о следующем: доля вынужденных браков в общем числе первых рождений составляет 34 %. Наиболее высокая доля таких браков – до 50 % – отмечается в самых молодых возрастах (15-19 лет), где она более чем в пять раз выше, чем у матерей 27 лет и старше [119].

Тенденцией, заслуживающей внимания, является «омоложение» рождаемости. Для стран Восточной Европы, включая Россию, типична ситуация, когда максимальная рождаемость наблюдается в группе 20-24-летних. В странах Западной, Северной и Южной Европы (за исключением Югославии) пик рождаемости приходится на группу 25-29-летних. В период 1960-1980-х годов в России стала преобладать рождаемость в ранних возрастных группах, причем средний возраст рожениц снижался все больше и больше: с 28,1 года в 1960 году до 25,7 года в 1980 года. В дальнейшем эта долговременная тенденция усилилась благодаря осуществлению в 1980-е годы ряда мер социально-демографической политики: значительная часть рождений конца 1980-х – начала 1990-х годов у женщин, находящихся в возрастах максимальной рождаемости (20-29 лет), реализовывалась раньше первоначально планируемых ими сроков. На фоне стремительного падения показателей рождаемости среди женщин репродуктивного возраста в целом происходил рост показателей для самых молодых женщин: в группе 15-19-летних они превышали значения для групп 40-44, 35-39 и 30-34 лет и приближались к уровню 25-29-летних. К настоящему моменту влияние новых факторов, порожденных социально-экономическими изменениями последних лет, усилило снижение среднего возраста матери при рождении ребенка, и в 1999 году средний возраст составил 24,7 года[120].

Необходимо отметить рост числа однодетных и двухдетных семей, а также молодых семей, не желающих иметь детей. По данным опросов общественного мнения, 79 % россиян считают, что брак без детей нельзя назвать полноценным. Однако у молодых людей сложилось устойчивое представление о том, что лишь однодетная семья, максимум двухдетная, отвечает условиям и возможностям современной действительности[121]. На фоне данной тенденции наблюдается и другая: по мнению Т.А. Гурко, сегодняшние социально-экономические условия способствуют снижению рождаемости и увеличению удельного веса пар, нежелающих вообще иметь детей [122]. Как утверждает автор, данная тенденция практически не наблюдалась еще двадцатилетие назад.

Обратимся к данным выборочного обследования «Перспективы развития молодой семьи», проведенного в декабре 1992 года в 22 регионах Российской Федерации (табл. 13). Обследованию подлежали семьи, в которых супруги не достигли 25 лет. Всего было опрошено
14 013 супружеских пар, из них 11 118 проживали в городских поселениях и 2895 – в сельской местности [123].

Таблица 13