 |
Сколько раз человек может перенести предательство? 9 глава
|
|
|
|
Настолько важное и ценное, чтобы глядя на это, Саша, где бы он ни находился, вспоминал меня. И только меня.
От воспоминания о прошлой ночи розовеют щеки и сердце начинает грохотать, словно пробежала несколько дней не отдыхая. Одышка и кашель. Симптомы болезни, которая царствует в мире со времен создания и от которой так и не наши лекарства.
Любовь.
Яркая и нежная.
Страстная и чувственная.
Притягательная и незабываемая.
Я могла бы привести еще много эпитетов, подобрать десятки крылатых фраз, провести доскональный анализ, но все это неважно. Сейчас, стоя у моста, нависшим над быстро текущей рекой, покрытой тонкой корочкой льда, я таяла от счастья. Глядела в ночное небо, сверкающее яркими звездами на темном атласе и плыла от близости любимого человека.
-О чем ты мечтаешь? – Саша обнял меня за плечи, согревая, и прижал спиной к своей груди.
-О лете, - мечтательно протянула я, хватаясь за поручни и нагибаясь вперед.
Сокол цокнул языком и придержал меня:
-Хочешь упасть?
-Неа, просто надоело смотреть на звезды. Захотелось чего-нибудь другого.
-Удивительно, ты же всегда любила смотреть на них. Никогда не уставала…
Я удивленно вскинула голову, глядя на него через плечо. Но поймать взгляд так и не смогла. Саша смотрел прямо перед собой и в его темных глазах отражался лунный свет.
-Ты говоришь так, будто знаком со мной уже сотни лет. Откуда ты знаешь, что я…
-Просто догадался, - он выпустил меня из объятий и я повернулась к нему, рассматривая непривычно задумчивое лицо.
-Сколько тебе сегодня исполняется?
-Двадцать пять, - Сокол склонил голову, - что, так удивлена?
Я только покачала головой и обняла его за талию, положив голову ему на плечо. Было уютно и тепло.
|
|
|
Так я себя не ощущала уже давно. С того момента, как ушел отец. В груди заныло и, чтобы отвлечься, поинтересовалась:
-А что ты любишь больше всего, кроме фотографий?
Саша промолчал несколько минут и ответил тогда, когда я уже не ожидала этого:
-Не знаю…
Я удивленно подняла голову и посмотрела на него, желая убедиться, что не ослышалась. Человек не может не знать, что ему нравится, а что нет.
Но эмоции, отразившиеся на его лице, говорили об ином. Недоумение и растерянность.
-Да ладно?
-И правда, - он сам выглядел удивленным тем, что заявил сейчас. Неужели, и правда не знает. – Я никогда не задумывался о таких вещах. Был слишком занят тем, что…
Он остановил себя, когда понял, что чуть не проговорился. О какой-то своей тайне, которую он старательно прячет от других. Не желая, чтобы он из-за меня напрягался, я поспешила перевести тему. Когда-нибудь он точно со мной поделится всем, что тревожит его душу. За столь короткий промежуток времени невозможно довериться полностью.
Особенно, если половину жизни прожить почти что в одиночестве, изолировав себя от окружающих и скрывшись в своем собственном подсознании.
-Покажи мне фотки, пожалуйста. Ты обещал.
Когда мы выходили из квартиры, Саша прихватил с собой цифровик и на протяжении всего дня только и делал, что запечатлевал каждое мое движение, неосторожный шаг, мимолетную эмоцию на лице.
Саша коварно ухмыльнулся и стал медленно отступать.
Хм, мы решили поиграть?
Я притворно нахмурилась и, протянув руку вперед, пошла вслед за ним чуть прищурив глаза:
-Отдай.
-Нет. Я знаю, что ты хочешь сделать.
-И что же? – Я знала, где находится искомый объект и не сводила взгляда с темного плаща. Правый карман, где сейчас покоилась его рука.
Видя, как он отступает все дальше, остановилась и капризно надула губы, решив подыграть ему.
Скрестив руки на груди, обиженно отвернулась:
-Я не буду удалять их, отдай.
|
|
|
-Ага, так я тебе и поверил. В прошлый раз, когда просила, говорила точно так же. И что в итоге получилось, когда я тебе поверил, ммм?
-Это получилось случайно,- не сдавалась я, отстаивая свою позицию и не желая признаваться.
Сокол тоже остановился прямо у тротуара, где проезжали машины, и окинул меня суровым взглядом:
-Да ты что? Ты случайно нашла самые смешные фотки и случайно нажала на нужную кнопку?
-Это для тебя они смешные, а для меня неудачные. Я же там на Квазимодо была похожа. А в том, где ты заснял меня жующую мясо? Шрек отдыхает. Отдашь?
Саша отрицательно покачал головой, и мне не оставалось ничего другого, как отстать. Ну и ладно, не будет же он их показывать кому попало.
-Ладно, - я сократила расстояние между нами в два шага и положила руку ему на плечи. Для этого пришлось даже привстать на цыпочки. – Я не обижусь, если ты согласишься на одно мое условие.
Сокол подозрительно заглянул в мои невинные глаза и обреченно кивнул.
-Что ты хочешь?
-Не боись, в этом нет ничего шокирующего. Я не такая, как ты и не заставляю других давиться креветками.
-Ты сама согласилась их попробовать.
-Ага, но ты мог бы предупредить, прежде чем светить мне в лицо вспышкой камеры. Я чуть не умерла на месте. – Я нежно чмокнула его в приоткрытые губы и продолжила, стараясь не обращать внимания на страсть, вспыхнувшую в темных глазах. – Так вот, давай снимемся вместе? Я хочу, чтобы, у нас были совместные фотки. А то ты не сделал ни одного своего.
Плечи Сокола расслабились под моими руками, а взгляд стал яснее.
Напрягся так, будто я могла предложить ему совершить убийство или еще что пострашнее.
-И куда это мы? – спросил он, когда я, взяв его за руку, направилась в сторону магазина одежды, расположенного рядом с мостом.
-Сейчас модно фоткаться в примерочной, - улыбнулась я, искреннему недоумению, звучавшему в его голосе, – Будет примерять разную одежду. И попросим других покупателей.
***
-Ты думаешь я в этом буду красиво выглядеть?
Я с сомнением разглядывала себя в зеркале в примерочной, держа в руках перед собой комбинезон. По-другому назвать эту вещь не повернулся бы язык. Подростковые широкие штаны с огромными карманами до колен и длинными бретельками. Да еще болотно-зеленого цвета.
-Тебе очень пойдет. Как раз у тебя футболка желтого цвета. Хорошее сочетание, правда? – послышался за ширмой веселый голос парня.
|
|
|
-У тебя совсем нет вкуса, - недовольно пробурчала я, начиная стягивать с себя джинсы.
Ну, подожди у меня. Я такое найду, когда подойдет твоя очередь, что ты еще пожалеешь.
***
-Я не надену это. Ты что, совсем с ума сошла? – теперь уж его голос не сочился таким весельем.
Я злорадно усмехнулась и потерла руки.
-Давай-давай. Мы ведь договорились надевать все, что предложим друг другу.
-И поэтому ты сунула мне костюм для танцев живота? Я что, девчонка?
-Он для парней,- рассмеялась, не удержавшись.- Выходи скорее, давай. Ты там уже полчаса переодеваешься. А всего-то несколько маленьких лохмотьев нужно нацепить.
-Учти, штаны я снимать не буду.
Я расстроено застонала:
-Саааш. Так нечестно и неинтересно. В этом то и вся изюминка этого костюма. Я хочу запечатлеть этот исторический момент.
-Хрен тебе, а не история, - за ширмой послышалось тихое ругательство.
-Да на тебе в клубе и меньше тряпок бывает, - пробормотала я, сморщив нос и глядя в экран мобильного телефона. Было уже десять вечера.
***
-Сарафан для беременных?
-А что? Миленько так.
-Да я в нем плаваю. Мы с тобой вместе сюда уместимся. Будет прикольно, даже?
-Я-пас.
-Ну, иди сюда.
-Я передумал. Снимай.
***
-Ну все, хватит. У нас уже свыше ста фоток.
-Еще несколько примерок и все.
-На нас весь персонал уже зло смотрит. Выходи и меня выпусти.
-Да пусть подавятся ею. Давай, снимай штаны.
-Прям перед тобой?
-А что я там у тебя не видела? Или ты вдруг засмущался.
-Уффф, блин. Лучше бы сидел дома и смотрел недавно купленный диск.
-Тот, с Лунтиком?
-Ага… Что???? Откуда ты узнала?
-Ахах, так это правда. Я просто предположила. Ты что, до сих пор увлекаешься мультиками? Удивил. Не ожидала.
-Иди ты.
***
-Улыбнись немного. Что ты везде хмурый?
-Не хочу. Да и не умею.
-Шутишь? Кто улыбаться не умеет? Ну, улыбнись.
-Нет.
-Скорчи хотя бы рожу. Ты все еще обижаешься из-за Лунтика, да? Ну ты чего, я правда не ожидала такого от тебя, поэтому и рассмеялась.
-И именно потому растрезвонила это всему персоналу?
|
|
|
-Надо же было их как-нибудь отвлечь от нас? А парни, увлекающиеся мультиками, так умиляют.
-…
-Эй, ну ты чего? Я пошутила. И вообще, я устала. Хочу пить.
***
-Ты что, специально это сделала?
-Конечно случайно. Я же не могла специально его пролить?
-Почему ты пролила его именно на этот чертов пиджак?
-Потому что ты бы не купил его по-другому… ой…
-Я так и знал.
-Ты в нем такой милашка. И стоит он недорого, и персонал успокоишь этой покупкой. Вон, сколько их тут собралось.
-Он же розовый, Лили. Да им и не придется больше тереться возле нас.
-Этот цвет тебе идет, правда. И почему им «не придется»?
-Мы уходим.
***
-Устала?
Теплая рука погладила меня по волосам. Я потянулась и потерлась об нее щекой.
Глаза слипались, и ужасно хотелось спать. Эти все примерки истощили меня, и теперь мне хотелось только одного: завалить спать и где, не имеет значения.
В автобусе кроме нас было еще несколько человек. Мы с Сашей выбрали последний ряд и теперь сидели в обнимку.
Глядеть в окно не хотелось, все расплывалось перед глазами и я вымученно улыбнулась ему в ответ.
Саша нежно поцеловал меня в уголки глаз.
-Положи голову мне на плечо и постарайся заснуть. Ехать долго, ты ведь остаешься и на эту ночь у меня?
-Угу. Только маму нужно предупредить.
Я сделала как он просил и уже в следующую секунду забылась тяжелым сном. И даже присутствие рядом такого близкого человека не спасло от тяжелых кошмаров, преследующих меня последнюю неделю.
Во сне меня окружали небоскребы, ни в одном окне которых не горел свет. Лишь звезды освещали мне неизвестную местность, позволяя осмотреться.
Но нечего было разглядывать. Куда бы я ни посмотрела, везде были однообразные серые здания, навевающие тоску и странную грусть. Они нависали надо мной словно грозные существа, сверкая посеребренными балконами, и внушали первобытный страх.
И только на крыше одного из них, я могла заметить темную фигуру, стоящую у самого края. Раскинутые в стороны руки и опущенная голова, не оставляли сомнения в намерениях незнакомца.
Или все-таки я знаю его? Видение было таким смутным, что я не могла определить это.
Хотела позвать его, окликнуть, остановить, но из горла рвались только сдавленные хрипы. После начали одна за другой гаснуть звезды и тьма окутала меня.
Не могла видеть, но уже знала, что сейчас услышу отчаянный крик и хруст ломающихся костей. Совсем рядом с собой. Близко-близко.
Страх возрастет и я вздрогну от ужаса в ту секунду, когда низкий голос позовет меня:
-Лили, спаси.
-Проснись Лили. Слышишь меня.
Я очнулась, дрожащая и всхлипывающая. Слезы текли по щекам, и я, вытерев их рукой, посмотрела на бледного Сашу.
Он держал меня за плечи, отстранив от себя и с беспокойством вглядываясь в мокрое лицо.
|
|
|
-С тобой все в порядке?
-Да, - я нашла в себе силы ответить и сжала его руку. Осторожно прижала к сердцу и вновь положила голову ему на плечо, - просто приснился кошмар.
-Ты всех тут напугала своими криками, меня в особенности.
Я улыбнулась, чувствуя как страх отступает и, уткнувшись лицом в сгиб его шеи, с мольбой прошептала:
-Прошу, не отпускай меня.
Сокол поцеловал меня в висок и тихо ответил:
-Не отпущу. Спи.
-Обещаешь?
-Обещаю.
***
В следующий раз я проснулась не от кошмаров, а от того, что меня укладывали спать на кровать. Не желая отпускать, я крепче стиснула руки на его шее и протестующее застонала.
Саша рассмеялся и, не противясь, лег рядом, не разжимая объятий. Укрыл нас одеялом и выключив ночник, мягко поцеловал в губы.
Я жарко ответила, запуская язык ему в рот и касаясь нёба. Дыхание мигом сбилось от мигом вспыхнувшей страсти, и я призывно потерлась об него всем телом, вырывая мучительный стон.
Отстранившись, он отрицательно покачал головой.
-Ты устала сегодня, малыш. Спи.
-Но…
-Никаких но.
Саша взял мои руки и прижал их к своим щекам. Я сглотнула, изумленно глядя ему в глаза.
Что он делает? Ведь это же «запретная зона».
-Т-ты…
-Все в порядке. Я уже не боюсь твоих прикосновений.
Сердце больно сжалось, в глазах на секунду помутнело. Значит, вот в чем была причина? Все это время пока я мучилась и обижалась на него из-за этого запрета, он терзался страхом.
«Боже, какая же ты дура, Лили!»
-Прости, - я медленно, боясь спугнуть, провела большим пальцем по его гладкой щеке, ровным дугам бровей, вискам. – Я не знала.
Сокол дернулся нервно, не произнося ни слова, и закрыл глаза.
-Не прекращай, - попросил он, когда я хотела убрать руки, решив, что он мучается.
Кожа его была чуть шершавой на щеках, где проступала щетина, мягкой и нежной на лбу и висках.
Каждое касание будило во мне незнакомые чувства, и я не могла остановиться.
Осторожно гладила, нежно ласкала, чертила непонятные узоры… и ощущала, как он постепенно расслабляется, позволяет себе отдаться мне. В прямом смысле этого слова.
Для него это имело очень большое значение, как и для меня самой. Я чувствовала, как последняя преграда рассыпается перед глазами и как легко становится на душе.
Могла вдохнуть свободно. Без невидимого поводка, который все это время стягивал горло. Цепи, удерживающие порывы сердца, исчезли. Пропали в той тьме, которая мучила нас все это время.
Наши души теперь напоминали крепкий узел, который невозможно было развязать. Только если кто-то осмелится перерезать его ножницами. Осмелится этим инструментом перерезать и саму жизнь.
Дыхание Сокола выровнялось и я поняла, что он окончательно сдался.
Точнее отчаянно надеялась, не зная, какое испытание ждет впереди.
Что все это было лишь затишьем перед бурей.
***
Я сидела, забравшись с ногами на кровати в своей комнате, и рассматривала снимки, сделанные вчера.
Этим утром, пока я спала, Сокол проявил их в комнате, специально обустроенной для его увлечения. По тому, как он накануне показывал ее мне, я поняла, как дорого ему все это.
Это был именно тот мир, который он и построил для себя. Одного. И до этого никого в него не впускал. Только я удостоилась этой чести.
Я взяла в руки очередное фото и, не удержавшись, рассмеялась. На снимке был заснят Сокол в розовой рубашке с темным пятном от сока на груди. Он стоял, отодвинув шторы и глядя на меня с растерянным видом.
Рядом находилась молодая девушка, которая отсчитывала врученные ей прямо там наличные. То, что Саша не потребовал сдачи, да еще крупной, вызвало её уважение и радость, которая, увы, продлилась недолго.
Когда парень пошел переодеваться, я мигом потребовала свое. Не позволю никому так использовать своего парня. Пусть зарабатывает деньги на других.
Он и так за каждый рубль отдает частичку самого себя.
Пересмотрев все фотографии, большинство которых были сняты вдвоем, я, счастливо улыбаясь, открыла небольшую тетрадь в твердом переплете. Среди страниц одиноко покоилась подаренная недавно орхидея.
Взяв ее, я несколько минут разглядывала уже засохший цветок, углубившись в воспоминания.
Посещая Ковчег в первый раз, я даже подумать не могла, что встречу там свою судьбу. Понадобилось всего несколько недель, чтобы я смогла осознать это и смириться.
Смириться с тем, что теперь завишу не только от самой себя и родителей, но и от Саши. Любое его решение, касательно нас и наших отношений, кардинально изменит мою судьбу. И я молила Бога, чтобы Сокол не узнал об этом.
Чувства, что греют душу, важны и бесценны, но стоит их произнести, как они могут превратиться в лед и посеять пустоту.
Пока я молчу, я в относительной безопасности, а стоит мне озвучить свой страх, все разрушится. Так случилось с моей матерью, и я не повторю ее ошибки.
Потому что потеряв Сокола, я лишусь части своей души.
Глава 11
-Ты что ходишь такая веселая в последнее время? – хитро сощурив глаза, спросила мама, когда я закончила разговаривать по телефону с Сашей, счастливо улыбаясь.
Положив мобильник в задний карман джинсов, я подмигнула ей и, не сдержавшись, обняла.
-Надеюсь, он достоин тебя, солнце мое, - прошептала она, обнимая в ответ.
-Не боись, все путём.
Я понимала, что она беспокоится, переживает. Не хочет, чтобы со мной произошло то же, что недавно с ней. Но я окончательно потеряла голову. Жила одним днем, надеясь на будущее и чувствуя себя на вершине Айсберга.
Ты стоишь, раскинув руки и глядишь в небо. Под босыми ногами жгучий холод, впивающийся в тело тысячами мелких иголок, а лицо и одежда промокли от брызг леденящей душу воды.
Проносящиеся мимо корабли мигают тебе огоньками и озаряют твое перекошенное почти от экстаза лицо, а звезды улыбаются с темного неба, кружась вокруг, танцуя. Опустив глаза, можно увидеть невдалеке изящный, эфемерный корабль, движущийся прямо на тебя. И кажется, он распустив крылья летит к тебе, чтобы обнять. Согреть и унести за собой вверх, к ним… звездам…
Чистый воздух переполняет легкие, а ты все не отрываешь от него взгляда и с каждой минутой, сокращающей расстояние между вами, понимаешь, что у него совсем другие цели. Что столкновение приведет к гибели. Сжимаешь руки, обнимаешь себя за плечи. Безумный смех рвется наружу, страх стекает по щекам блестящими каплями.
И в последний миг ты смиряешься с судьбой. Ведь все равно окажешься там, рядом с этими звездами…
Но нужно ли это сейчас, когда эту мечту вытеснила другая, неожиданно и так глубоко? Над головой проносится птица, темная и гибкая. Сокол. Он может спасти, уберечь. Только сделает ли это? На что решится?
-Я бы хотела с ним познакомиться.
Голос матери, доносящийся словно издалека, заставляет очнуться от нелепых мыслей и вернуться вновь к реальности. В последнее время такие видения на яву терзают меня все чаще. Я не могу контролировать это, проваливаюсь в них с головой.
Голова немного кружится, и я спешно отстраняюсь от матери, чтобы она не заметила дрожь, пробивающую все тело.
-Обязательно, мама. Но не сейчас.
Чмокнув ее в подставленную щеку, я быстро выхожу из гостиной спеша скрыться в своей комнате. В ванной гляжу в зеркало, не узнавая собственного отражения.
В глазах с расширенными зрачками плещет безумие, а щеки раскраснелись и пошли пятнами.
-Что ж ты творишь, Лиля? – спрашиваю у двойника, который, увы, не может ответить, лишь бесшумно повторяя вслед за мной.
Предчувствие.
Вот что терзает меня в последнее время. Оно терзает самое дно души, не дает расслабиться и вдохнуть спокойно. Терзает по ночам и беспокоит днями.
Только рядом с Сашей я могу забыться, только в его объятиях могу заснуть спокойно. Именно поэтому все эти ночи провожу в его квартире, оставляя маму одну.
Да, бесчеловечно, но уже затянуло по полной. Не оторваться.
Дышу им, живу им, мыслю тоже только о нем…
Скрип двери за спиной, но я не оборачиваюсь. Стою, не отрывая глаз от зеркала, и мысленно призываю себя успокоиться. Все в порядке. Он же рядом, никуда не уйдет.
Но рана, нанесенная отцом, все еще кровоточит…
-Ты не виновата ни в чем, - мама не походит. Стоит, прислонившись спиной к косяку и смотрит так, что душу выворачивает. В ее глазах столько тоски и жалости, что я уже не могу выдержать этого.
Несусь прочь от этих чувств. Мимо нее, через всю квартиру, по пути подбирая сумку и пальто.
Сердце бьется о грудную клетку так, что становится даже больно. Не могу натянуть обувь дрожащими руками, застегнуть пуговицы окоченевшими пальцами…
И только на улице я заставляю себя остановиться, чтобы не привлекать излишнее внимание.
Скорее нужно встретиться с Сашей, окунуться в его теплые объятия и забыть. Не вспоминать ни о чем. Ни о потерянном отце, ни о матери, голос которой был пропитан отчаянием.
***
-Почему ты всегда спрашиваешь меня о нем? – голос дрожит от возбуждения, и я немного отстраняюсь, чтобы восстановить сбившееся дыхание.
Саша протестующе рычит и тянется за мной, но я настойчива. Упираюсь сжатой в кулак рукой ему в грудь и смотрю в ожидании. Он не отвлечет меня, я добьюсь ответа.
Видя, что он не смотрит на меня, я быстро застегиваю лифчик и опускаю задранную футболку. Не обращая внимания на его ухмылку, застегиваю пуговицы и на его рубашке, мысленно проклиная Петра Николаевича, который вытащил нас обоих сегодня из дому. Позвонил утром, сообщая о том, что выступление нашей группы перенесли на сегодня и оно состоится вместе с номером Сокола.
Конечно, новость радостная, но не тогда, когда ты бодрствовала всю ночь и теперь засыпаешь на ходу.
-Отвечай, Саш, - тереблю его за рукав, призывая обратить на себя внимание.
Сокол медленно потягивается, кидая на меня озорной взгляд из-под полуопущенных век.
Играет. Заманивает в свои сети, не понимая еще, что я запуталась в них окончательно. И уже не выбраться.
-Мне просто интересно.
Его голос серьезный, но я почему-то не верю ему.
-Чем же так привлек твое внимание это кулон? Всего лишь безделушка для тебя…
-И ценность для тебя, - перебивает он меня, руками сгребая меня в охапку и прижимая к своему телу. Животом ощущаю его желание и вмиг теряюсь в дурманящей страсти. Желание разгорается вновь и я трусь об него, стараясь быть ближе. Желая слиться с ним воедино.
Наверное, Саша завалил бы меня прямо здесь, на столе в своей маленькой гримерной, если бы не изумленный вздох, донесшийся до затуманенного сознания со стороны приоткрытой двери.
Отскочив от Саши, я обернулась и застыла.
На пороге стояла изумленная Вера. На ней было темное строгое платье с вышивкой в виде розы посередине и черные босоножки. Прижав руку ко рту, она смотрела на меня с таким осуждением, что я не могла произнести ни слова.
Вмиг лишилась этой возможности от страха.
С удивлением понимаю, что это страх не за нашу дружбу, не страх из-за того, что нас застали в весьма интимной ситуации… Нет! Не это пришло в голову в первые секунды.
Страх был вызван боязнью потерять самого Сашу. Что, если он не будет продолжать со мной отношения, когда об этом узнают другие? Что, если другие решат вмешаться и погубят хрупкий мирок, который мы успели создать за это время?
-Кхм, давно хотел пойти перекусить. С утра вед ничего не ел, - произнес Сокол и оставил нас наедине.
Повисло тягостное молчание, и я натянуто улыбнулась, не зная, что нужно говорить в таких случаях. И нужно ли вообще оправдываться?
К великому моему облегчению, Вера первой бросилась в атаку, сухим голосом поинтересовавшись:
-И как ты объяснишь мне все это?
Я огляделась по сторонам, пытаясь превратить все в шутку:
-Ну, это гримерная. Знаешь, бывают такие, когда…
-Неудачная попытка, Лилия, - перебила Вера, злобно сверкая глазами.
Я прислонилась к столу, чтобы иметь опору в случае чего и выдавила из себя:
-Извини. Я должна была раньше признаться тебе.
-Почему же? Ты правильно поступила, что не сделала этого. Кто я, чтобы ты делилась со мной такими подробностями? Лучше было пудрить мозги мне и брату, не так ли? Так же интереснее…
У меня не было слов. Запас был исчерпан до нуля одной ее фразой, и я так и стояла застывшей статуей. Глядя на подругу(бывшую?) изумленно и недоверчиво.
Она несла полнейшую чушь и всеми силами я пыталась понять о чем речь. Кого я обманывала? Влада?
-Ты вообще о чем, Вер? Причем тут твой брат?
Вера медленно приблизилась ко мне и, протянув обе руки, ногтями впилась в мои запястья. Я стерпела, надеясь, что это поможет ей хоть немного прийти в себя.
-Все это время ты вводила нас в заблуждение, притворяясь и играя. Как ты могла, он же так любит тебя? – ее лицо перекосилось от презрения, а глаза полыхали яростью. Она все сильнее сжимала руки, будто стараясь сломать. Причинить боль.
Я не могла отвести глаз от такого родного, и в то же время незнакомого, лица подруги. Вслушивалась в каждое слово, запечатлевала в памяти. Как раскаленное железо слова впивались в кожу, стараясь оставить шрамы.
-Ненавижу, - сквозь зубы шипит, словно змея выплескивая яд. И он просачивался внутрь меня, заражая кровь. – Променять его на эту подстилку…
Звук пощечины прозвучал в маленьком помещении, как удар молнии в солнечную погоду. Мы обе неожиданно застыли, теребя друг друга ненавидящими взглядами.
«Как докатились до этого? Как могли допустить?»
Красный отпечаток проступал на бледной коже и вскоре по нему побежали слезы, словно спасая от боли. Я смотрела заворожено на эти мокрые дорожки, и внутри пробуждалось отчаяние. Сперва моргая сонными глазами, после же хлопая ими во всю силу. Злорадно.
-Не смей так говорить о нем.
Мой голос звучал твердо и непреклонно, в отличие от охвативших эмоций. В животе сворачивался комок, который все разрастался.
Вера словно очнулась и яростно стерла слезы, которые капали с подбородка на идеально чистое платье. Темные разводы туши под глазами смотрелись ужасно и делали ее похожей на призрака.
-Я говорю только то, что есть, Лиля. Он и есть подстилка. Подстилка не только для женщин.
Сказав это, она резко отпустила мою руку и выбежала из комнаты, оставив меня наедине со своими мыслями. Дверь громко хлопнула, заставив вздрогнуть, и я медленно опустилась на колени, пытаясь отбросить воспоминания, навеянные ее последними словами.
В голове пронеслись обрывочные фразы, услышанные в первый день посещения Ковчега:
«Впервые увидела… Сокол покоряет всех… зависимость…еще не знает, что он…»
Горящий желанием взгляд Петра в день, когда они решили начать все заново и его слова с подтекстом, брошенные Саше:
«Мир полон чудес, кусочки которых ты стремишься отхватить себе. Ты жаждешь заполучить запретный плод, который не поддается и этим лишь сильнее подстегивает. Так все смахивает на игру, а я с детства ими увлекаюсь и очень не люблю проигрывать. Хотя, ты же знаешь об этом. Ведь однажды уже испытал это на себе».
Я обхватила голову руками, покачиваясь из стороны в сторону, и прошипела в пустоту хриплым от боли голосом:
-Что же ты наделала, Вера?
***
Саша, застав в такой немыслимой позе, кинулся ко мне и присев на корточки, осторожно прижал к себе:
-Что случилось, малышка? Что она тебе наговорила?
Я покачала головой, и приникла к нему, ища защиты, которую находила только рядом с ним. И сейчас, кутаясь в его руках, словно в теплом одеяле, ощутила, как отступает холод.
-Все в полном порядке, Саш. Она просто обиделась на меня из-за того, что я ей ничего про нас не сказала.
Саша нежно провел рукой по моим волосам и поцеловал в висок, успокаивая.
-Хочешь, я поговорю с ней и скажу, что это моя вина?
Я испуганно забарахталась в его объятиях, вырываясь, и умоляюще посмотрела ему в глаза:
-Не надо, Саш. Мы сами разберемся. Обещаешь не вмешиваться?
Сокол с минуту пристально вглядывался в мое лицо, ища там что-то важное, и только потом нехотя кивнул.
-Обещаю, малышка. А теперь, хватит бездельничать. Твои ребята ждут тебя.
Он встал, потянув меня за собой и, наклонившись, страстно поцеловал. Удивительно, но поцелуй не вызвал желания. Наоборот, заставил окончательно успокоиться и радостно вздохнуть. Накатило такое мощное облегчение, что я, улыбнувшись, обхватила его за шею и, чмокнув в кончик носа, позволила заглянуть к себе в душу:
-Я люблю тебя, Саш.
Саша тепло улыбнулся, пряча от меня взгляд за закрывшимися веками, и подтолкнул в сторону двери.
-Иди, через 15 минут выступление, а я еще не при параде.
Кивнув, я уже хотела выйти, как спохватилась в последний момент:
-Саш, а…
Сокол приподнял бровь, когда я замолчала, и улыбнулся, подбадривая.
-Что?
-Да так, ничего. Не обращая внимания.
«Неправда всё это! Вера ляпнула это со злости, а я выдумываю всякие нелепости».
***
-Это парень просто поражает меня, - воскликнул Рома, смотря вслед уходящему со сцены Соколу. – Нужно взять его к себе в группу.
-Ага, он возьмет и согласится. – Макс вскинул брови, оборачиваясь к близнецу. – Давайте загружайтесь. Освобождаем сцену.
-А почему это он должен отказать нам, - проворчал Рома, бросая недовольный взгляд на солиста. – Да он должен нас благодарить, если мы предложим ему это.
-Вот именно из-за твоей уверенности, - Федя хлопнул брата по плечу, кривя смешную рожу.
-Да пошел ты. Что вы его так все переоцениваете?
-Да ладно вам, ребята. Хватит спорить. Давайте лучше отпразднуем. Это же было наше последнее выступление здесь.
-Даааа, - в голосе Феди слышалось разочарование и он поспешил скрыться в толпе.
Он был фанатом этого клуба, чувствовал гордость, что может заходить сюда без приглашения. Просто так, и ему даже иногда устраивали особые встречи. Особенно, молодая танцовщица Дарья, выступившая в самом первом номере, что мы увидели с Верой, придя сюда.
Они оба симпатизировали друг другу, но девушка отказалась встречаться за пределами клуба и теперь он был опечален уходом. Рома отправился за братом, заметив, что больному нужна поддержка.
-Я буду скучать по этому клубу, - протянул Макс, собирая вместе со мной инструменты и кладя в небольшую сумку.
|
|
|
