С. Вайнберг. В. Ван Ден Деле, П. Вайнгарт

       В последнее время было много попыток регулировать развитие научных специальностей в соответствии с политически определенными целями. Можно упомянуть в этой связи политические решения относительно исследований в области рака, мира в международных отношениях, космоса, среды обитания. В этой статье мы хотим обсудить условия и границы таких попыток, коренящиеся в особенностях когнитивной и социальной организации самих наук. Мы намереваемся рассмотреть некоторые факторы, определяющие восприимчивость или сопротивление науки в отношении внешнего руководства и могущие прояснить вопросы управления и регулирования в науке с целью выполнения определенных политических требований, возможность чего до сих пор просто подразумевалась.

Рассматривая это вопрос в спектре государственной научной политики, мы остановимся на тех видах управления, которые вытекают из заинтересованности в решении конкретных проблем (таких, например, как лечение рака, проектирование ядерных реакторов или осуществление пилотируемых космических полетов). Такого рода заинтересованность сосредоточивается на специфической ценности продуктов научной деятельности. Она предполагает решительное вмешательство во внутреннюю структуру научных процессов, поскольку предполагается, что внутренние закономерности науки, определяющие выбор проблематики исследований и ориентацию развития познаниям могут воспринять сильное внешнее воздействие со стороны органов политического руководства.

Этот вид контроля следует отличать от научной политики, имеющей дело с внутренними потребностями науки (например, с поощрением органами научного самоуправления, фундаментальных исследований) или с ценностью самого процесса научного процесса познания. Последнее имеет место, к примеру, когда развитие науки рассматривается как средство повышение квалификации рабочей силы или как средство, порождающее умения, которые могут быть каким-либо непредвиденным образом увеличивать способности общества в решении проблем. Ценность процесса научного познания также выступает на первый план в политических решениях в тех случаях, когда от финансируемых исследований ждут подкрепления законности политических решений (как это, возможно, имеет место в случае исследования проблем сохранения мира или во многих случаях, относящихся к изучению окружающей среды или когда целью политического решения является заполучение косвенных результатов научной деятельности, например, увеличение привлекательности какого – то конкретного района для промышленного развития). Во всех этих случаях цель политического контроля не предполагает вмешательства во внутренние законы развития соответствующей науки. Скорее она состоит в установлении связей между внутренней динамикой науки и использованием знаний в практических целях. Поэтому восприимчивость науки к такого рода политическим требованиям не представляет особой проблемы. Проблемы восприимчивости и сопротивления со стороны науки возникают, прежде всего, по отношению к политическим требованиям, затрагивающим специфическую ценность продуктов научной деятельности. В последние годы это сторона интересов научной политики становятся все более и более значимой.

Целью такого политического контроля являются определенные конкретные результаты, процедуры и знания. Мы исходим из допущения, что эти цели не могут быть достигнуты просто путем приложения существующих научных знаний. Напротив, требуется институционализация особой формы научной развития - новый этап научной специальности, фокусом развития которой являются политически сформулированные задачи. Мы используем термин «специальность» для обозначения организационной единицы науки, отличающиеся от традиционных дисциплин своим более узким охватом исследований, а от отдельных проблемных областей – более высокой степенью когнитивной и социальной институционализации. Критериев и дифференциации в этом случае может служить наличие самостоятельной динамики исследований, существование программы, обеспечивающей непрерывность исследовательской работы и направляющей ее.

Факторы, от которых зависит возможность «институционализации политическим путем», должны анализироваться на трех различных уровнях:

- на политическом, где следует классифицировать цели научной политики;

- на когнитивном, где структуры науки рассматриваются как культурно – интеллектуальное явление;

- на институциональном, где наука рассматривается в качестве одной из систем социального действия.

Для того чтобы выявить условия восприимчивости или сопротивления науки, необходимо попытаться определить взаимосвязь этих уровней. В частности, необходимо определить ключевые условия и последствия когнитивного и институционального плана, влияющие на восприимчивость или сопротивление науки по отношению, к требованиям, формам и возможностям какого выступающие в роли условий по отношению, к требованиям, формам и возможностям какого бы то ни было сознательного контроля за развитием науки, а затем построить модель, с помощью которой можно сконструировать серию взаимосвязей между политическими требованиями, с одной стороны, и когнитивными и социальными структурами науки – с другой.

В большинстве случаев мы лишены адекватной теории и достижений эмпирического анализа, которые позволили бы сформулировать гипотезы относительно взаимозависимости отдельных факторов. Наш перечень переменных может рассматриваться как своего рода матрица для постановки эмпирических исследований проблем развития отдельных областей науки. Таким образом, может быть обеспечена сравнимость результатов частных исследований и уменьшена опасность того, что в этих исследованиях будут упущены вопросы, которые подняты в предыдущих работах.

Классификация целей политического контроля, в соответствии с которыми инициируется научное развитие, должна преследовать две задачи: одна должна задать характеристики исходных политических проблем, независимых от научны проблем, на язык которых быть переведены эти политические проблемы, и объяснить избирательное воздействие политического определения проблем на науку. Политическое определение проблемы не предрешает того, каким образом определяется эта же проблема в соответствующей науке, и не предписывает стратегию ее разрешения. Например, проблема лечения рака может быть переведена в термины различных научных задач: экспериментальной стратегии поиска веществ, дающих определенный терапевтический эффект, или теоретической программы по выяснению механизмов, тормозящих рост клеток. Если выходить из того, что наука может управляться внеположенными целями, надо согласиться с тем, что реакция науки на такие требования не может быть произвольной. Избирательное воздействие политических проблем на науку заключается, возможно, в том, что задается не структура, а функция научного решения проблем. Требования политического управления можно классифицировать независимо в соответствии с техническими функциями знания. Мы можем выделить четыре категории таких функций: оценку (описание), управление системами, конструирование и построение систем. Эти функции соответствуют различным фазам и уровням политического использования науки.

Требования оценки или описания соответствуют тому, что может быть названо аналитической политикой. Здесь цель состоит в производстве научной информации относительно научных условий и последствий политического действия; классическими средствами выступают тут отчеты и социальная статистика. Примерами таких требований могут служить отказы на составление обзоров существующего социального, экономического или экологического положения (касающиеся, допустим, возрастной структуры населения, систем здравоохранения в различных обществах или последствий термического загрязнения рек) или рассмотрение вопросов об условиях и последствиях каких – либо событий (например, атомной войны или увеличения задымленности городов). Во всех этих случаях научный анализ не есть конечная цель, а является, скорее всего, средством для последующих политических действий. Однако на уровне аналитической политики эта функция остается латентной; она не становится частью научной проблемы. Научный анализ относится только к исходным условиям решаемой политической проблемы.

Более глубокая сциентификация происходит тогда, когда науке предъявляются требования в отношении производства знаний для управления системами и конструирования. Тут темой научного анализа становится уже само политическое действие, начиная с имеющихся в распоряжении средств. Требуются знания для непосредственного применения их в действии. Проблема политического действия переформулируется как техническая проблема. На этом уровне использование знания в политических целях, соответствующее тому, что принято называть " рационализацией средств по отношению к целям", носит характер своего рода проектного подхода, то есть вначале выдвигается политическая цель, а от науки ждут, что она создаст средства для ее реализации.
Примерами такого типа проектных начинаний могут служить Манхэттенский проект по созданию атомной бомбы и программа пилотируемых космических полетов. Требования по управлению системами имеют в виду решение проблем манипулирования сложными системами. Таковы требования, связанные с фармакологическим контролем заболеваний, с созданием систем водоснабжения, систем планирования образования или борьбы с инфляцией. Необходимое здесь знание должно выступать в функции рычага, предназначенного для управления работой системы и ее выходом, причем система мыслится как данная. Напротив, требования " конструирования" связаны с проблемами производства систем или объектов. Прототипом в этом случае может быть конструирование машины в широком смысле этого слова (например, ядерного реактора или процесса опреснения морской воды).

Наконец, требования к науке, связанные с построением систем, типичны для рефлексивной системной политики, то есть для такого уровня разработки политики, который предполагает интеграцию ряда сфер действия. На этом уровне сами политические цели (или по крайней мере некоторые из них) становятся объектом научного анализа. Именно эта " рефлексивность" подхода отличает требования, связанные с планированием и построением систем, от менее сложных проблем управления системами. Научный анализ может в этом случае поставить под сомнение выдвигаемую политиками цель в свете более общих целей или принципов, которым привержены эти же политики (и которые, таким образом, представляют собой " цель целей" ). Примерами системной политики могут служить проблемы поддержания экономического равновесия (в смысле координации целей полной занятости, устойчивости валюты, экономического роста и положительного торгового баланса), реконструкции городов и реформы системы образования. Однако до сих пор эта разновидность политики редко реализуется на практике.

Она не может осуществиться не только из-за недоступности соответствующих знаний, но и из-за ограниченности процессов принятия политических решений. Ситуация эта, однако, ведет не к отказу от обращения к науке с целью разработки систематической политики, а, наоборот, к запросу на конструирование еще более сложных систем, включающих в качестве дополнительных граничных условий параметры, которые не должны нарушаться при проведении политики (например, земельное законодательство, решения относительно частных капиталовложений и государственные финансовые ресурсы). Попытка вывести из различных форм использования науки в политике специфические функции знания, которое по идее должна поставлять наука, не приводит к нахождению однозначных корреляций. Она предпринимается с целью выявления типичных видов запросов, предъявляемых науке при принятии различных типов политических решений.

   На уровне анализа, обозначаемом как " когнитивный", мы можем выделить эпистемологические и интеллектуальные факторы, которые, поскольку они в достаточно высокой степени обязательны в техническом смысле, определяют структуру и развитие дисциплины или специальности. Поскольку эти факторы лишь в очень узких пределах поддаются политическому влиянию, они и составляют основные условия восприимчивости или сопротивления науки по отношению к внешнему политическому управлению. Помимо этого, они воздействуют на ряд социологических элементов динамики науки, таких, например, как кооперация или конфликт между дисциплинами или специальностями, дифференциация специальностей и процессы оценки научных результатов.
Было бы желательно описывать когнитивные факторы исключительно в терминах философии науки (в широком смысле этого слова), однако этого сделать до сих пор не удавалось. Мы не станем заниматься здесь более фундаментальной проблемой, касающейся того, возможно ли вообще чисто эпистемологическое основание когнитивных структур, или же такие структуры, в конечном счете, всегда должны рассматриваться как социально обусловленные. В самом деле, эвристический потенциал социологического определения научных структур сам подвержен историческим ограничениям. Только в условиях институционализации науки как " научной республики", то есть превращение ее в существенным образом автономную саморегулирующуюся социальную систему, социальная и институциональная динамика науки (то есть структура научного сообщества) может служить показателем динамики когнитивных структур. Это, однако, не относится более к условиям стратегического развития науки, политически мотивированной институционализации исследований в самых разнообразных социальных контекстах (в университетах, в федеральных исследовательских центрах, в промышленных лабораториях и т. п. ).

Для того чтобы определить, коренятся ли такого рода проявления социальной динамики в самой науке, необходимо найти независимые показатели для анализа, как когнитивных структур так и потенциальных возможностей научного прогресса в определенных исследовательских областях. Соответствующие конституирующие когнитивные элементы структуры, которая содержит в себе интеллектуальные условия для формирования специальностей, будут описаны в трех измерениях: как методологические и технические факторы, как теоретические факторы и как " научные отношения".

Решающим когнитивным критерием для образования специальности может быть определенный тип отношений к предмету исследования, использование особой исследовательской методики или применение приборов.

Представления о предмете исследования отражают, с одной стороны, различные онтологические схемы объекта (такие как природа, значение, идеальные структуры, нормы), с другой стороны, различные фазы теоретического развития дисциплины. Мы можем выделить следующие подходы:

- описание (классическая биология),

- качественный эксперимент (химический анализ элементов),

- измерение (механика),

- опрос (эмпирическая социология),

- конструирование (математика и юриспруденция).

Такие области, как рентгеноструктурная кристаллография, биометрия или электрофизиология, могут служить примерами специальностей, сложившихся вокруг определенного исследовательского подхода, который должен применяться к различным объектам. Примером образования специальности вокруг определенного прибора может служить радиоастрономия. В каждом отдельном случае, однако, должен быть поставлен вопрос относительно того, насколько та или иная специальная методика на самом деле ответственна за специфику когнитивной структуры данной специальности. Например, в физике высоких энергий технические параметры приборов настолько недвусмысленно определяются теорией, что обратное отношение просто немыслимо.

Эти факторы относятся к структуре образования понятий, и в частности, к уровню теоретического развития, достигнутому в данный момент специальностью, о которой идет речь. Последнее определяет, какого характера исследовательская работа преобладает в данной специальности (например, господствуют ли в ней эмпирические методы " проб и ошибок" или направляемые теорией разработки). Для развития специальности и потенциала ее сотрудничества с другими областями весьма существенно, влечет ли за собой определение ее предмета исследования нормативных следствий (как, например, в случае исследования проблем мира) или оно носит чисто описательный характер (как, например, в физике). Ввиду неявно содержащихся в них ценностных суждений нормативно определенные предметы, как правило, не могут быть очерчены с той же четкостью, как дескриптивно определенные и потому с трудом допускают строгую классификацию исследовательских проблем по критериям релевантности. Мы можем, однако, провести различие между минимальной и максимальной нормативностью. В первом случае ценности определяются через точку разрушения системы (например, болезнь, смерть, экологическая " смерть" реки). В последнем случае лежащие в основе ценности должны определяться через некоторый континуум. Здесь единство предмета должно обеспечиваться с помощью эксплицитного согласия относительно норм (например, в исследованиях проблем мира должно быть достигнуто согласие по поводу того, что считать структурным насилием; в экологии – это переход от анализа, выявляющего точки систематического кризиса и катастрофы, к анализу, рассматривающему желательные состояния процветающей среды обитания).
Другой детерминантой структуры специальности и ее потенциала развития является цель объяснения, которая в ней выдвигается. Она может быть каузально - аналитической (как в физике), функциональной (как в социологии и экспериментальной фармакологии), историко-герменевтической (как в археологии) или формально-доказательной (как в логике, математике и статистике).

Наконец, динамика специальностей может характеризоваться в соответствии с различными степенями открытости внешним влияниям или, наоборот, в соответствии со степенью " внутренней ориентации" их развития. Ее отличительными чертами могут быть:

- экспериментальный эмпиризм: приоритет открытия перед объяснением;

- стратегии концентрации разной степени сложности: классификация (в ранней биологии), построение моделей (в кибернетике), развитие теории;

- динамика теории: например, осуществление исследовательской программы в области атомной теории, квантовой теории или революционная смена одних теорий другими, вызываемая аномалиями;

- нормальная наука: исчерпание и незначительная модификация парадигмы, " подчистка" после решительного прорыва вперед (например, в нынешней молекулярной генетике);

- " финализация": особого рода теоретическое развитие определенных внешним образом проблемных областей на базе существующих общих теорий (физика плазмы, металлургия в рамках физики твердого тела, сельскохозяйственная химия). Финализацию следует отличать от простого приложения теорий к решению технических задач. Последнее по представляет собой независимого типа развития научной области.

Прикладное использование теорий может самое большее косвенным образом сказываться на процессах формирования теорий.

Эта группа переменных включает факторы, определяющие когнитивные отношения некоторой специальности с другими исследовательскими областями, и в частности с дисциплинами, из которых она зародилась. Здесь мы имеем дело не только с внутритеоретическими отношениями или с " изменениями значения" фундаментальных понятий, но и с проблемой сопоставимости и передачи исследовательских приемов, техники и методов и приборов, с проблемой совместимости принятых в различных науках критериев релевантности и взаимозависимости и взаимодействия результатов.

В конечном счете требуется определение в терминах философии науки когнитивных факторов, стоящих за различными типами формирования специальностей, например дифференциацией дисциплин внутри одной дисциплины (с сопутствующими организационными конфликтами или без таковых), возникновением междисциплинарных исследований, приписыванием ярлыка " аутсайдеров", а равно и определение когнитивных факторов, стоящих за системами статуса и престижа в науке. Для характеристики научных отношений мы можем, например, рассмотреть:

- теоретические и методологические основания, разделяемые с другими дисциплинами некоторой области;

- специфичность предметной области по отношению к установившимся классическим дисциплинам. В этом смысле нейрофизиология и биофизика специфичны. Можно определить их отношение к различным предметным областям, теориям и методам физиологии, физики и биологии. При этих условиях предмет исследований в областях проблем мира или футурологии неспецифичен: на основании определения их предмета невозможно установить, насколько релевантным может быть вклад в данные исследования смежных областей, таких, к примеру, как социология, психология, антропология или физика;

- междисциплинарность притязаний данной специальности и применяемых в ней процедур; здесь мы можем провести различие между агрегирующим подходом в пределах определенных исследовательских областей (например, геронтология или урбанистические исследования являются областями, где сходятся интересы различных дисциплин) и методологически и теоретически интегративным подходом (например, в программе исследования человеческой экологии как теории, объединяющей порождаемые человеком и естественные условия воспроизводства);

- зависимости, развитие специальности от результатов исследований или открытий в других областях (например, зависимость фармакологии от биохимии) или, соответственно важность одной специальности в смысле потенциального вклада в развитие других (например, важность космических исследований для геофизики);

- наличие редукционистских или аптиредукционистских направлений развития. Специальности могут следовать общей тенденции физического редукционизма (например, биохимия по отношению к традиционной генетике).

Однако основой их исследовательских программ могут становиться и новые концептуальные структурные единицы более высокого порядка (примерами могут служить пастеровская биологическая теория ферментации по отношению к химической теории ферментации и ранняя молекулярная генетика по отношению к биохимии).

 Ван Ден Деле В., Вайнгарт П.

Сопротивление и восприимчивость науки

к внешнему руководству: возникновение

новых дисциплин под влиянием научной политики

http: //www. courier-edu. ru/pril/posobie/weing. htm#01

Вопросы для самоконтроля:

1. В чем отличие специального политического контроля от традиционной научной политики? Можно ли эти цели достичь простым приложением уже существующих знаний? Почему для этого требуется институциализация новой специальности?

2. На каких уровнях должны анализироваться факторы институциализации, осуществляемые политическим путем?

3. Какие технические функции знания соответствуют требованиям политического управления?

4. Какие когнитивные факторы участвуют в образовании новых специальностей? Опишите своеобразие (1) методологических и технических факторов, (2) теоретических факторов, (3) научных отношений.