Экономическая теория Дж. Р. Хикса 16 глава

Исследование в чистом виде воздействия, которое ока­зывает на цены, скажем, возрастание предложения факто­ра, сопровождаемое расширением спроса на определенные товары, во многих случаях будет сильно затруднено, по­этому разумно поискать какой-либо иной путь для решения поставленной задачи. В ряде случаев такую задачу можно решить, прибегнув просто к изменению стандарт­ного товара. Выбор стандартного товара всецело зависит в конечном счете от нас самих: если мы наблюдаем расширение предложения фактора, выручка от продажи кото­рого направляется преимущественно на приобретение потребительских товаров, то разумно принять за стан­дартный какой-либо репрезентативный потребительский товар, потребляемый обладателем производственных фак­торов [Сравните с понятием «wage-goods», предложенным проф. Пигу. (См. A. Pigou. Theory of Unemployment.)], и использовать тогда в исследовании «реальные» понятия. В этом случае нам потребуется только лишь рас­смотреть последствия изменений в предложении фактора и совершенно не затрагивать денежный спрос. Выводы из нашего исследования недвусмысленны: цена фактора, вы­раженного этим репрезентативным потребительским това­ром, должна понижаться; в то же время характер изме­нения цен прочих факторов можно выяснить аналогичным образом, используя «реальные» понятия.

Следует, однако, отметить единственное препятствие к применению подобного подхода. Если в нашей системе есть цены, которые выражаются в деньгах и устанавлива­ются согласно договоренности сторон, то наши доводы не потеряют справедливости до тех пор, пока мы принимаем деньги за стандартный товар. (Подробно вопросы о необ­ходимой корректировке в случае жестких цен обсуждают­ся в примечании к данной главе.) Если же в качестве стандартного товара выбирается что-либо другое, то от нас требуются значительные умственные ухищрения, что­бы продвинуться хоть сколько-нибудь вперед. Вся важ­ность этого замечания станет полностью очевидной лишь позднее [См. гл. XXI.].

 

 

Дж. Р. Хикс. "Стоимость и капитал" > Часть II. Общее равновесие - Примечание к главе VIII. Сложившиеся, или жесткие цены

 

Исчерпывающий анализ сложившихся (максимальных и мини­мальных) цен лучше всего провести следующим образом.

Предположим, что заданы цены всех, кроме одного, товаров в построена кривая спроса D и кривая предложения S для одного товара (см. рис. 22). Если бы цена этого товара могла свободно изменяться, она обозначалась бы точкой пересечения этих кривых. Если же она установлена на более высоком уровне, то будет продано лишь количество товара, равное ON (=LP или МО), хотя продавцы хотели бы продать товар в количестве LT. Таким образом, на рынке сложилась бы ситуация, при которой цена ОМ установле­на только для продавцов, а цена OL - только для покупателей; разница между этими ценами превратилась в премиальные платежи, получаемые теми продавцами, которые в действительности осу­ществили бы продажи. В качестве иного подхода к исследованию можно предположить, что на продажу товара введен налог в раз­мере, равном LM, а доходы от него передаются продавцам товара. (Такое стало знакомо нам благодаря министерству сельского хозяйства!) Проведя подобные рассуждения, мы не должны забывать об условии равновесия (предложение равно спросу), хотя необходимо отвергнуть правило, согласно которому на рынке существует только одна цена. Это - реальная цена, она установлена как нечто данное. На рынке есть и «расчетная цена» (shadow price), которая определяется условиями равновесия. Поскольку продавцы в действительности не получают за свой товар по расчетной цене (они восполняют свой доход за счет премиальных платежей), уровень ее не имеет значения при анализе эффекта дохода, но существование этой цены все равно важно, поскольку она определяет дей­ствие эффекта замещения на стороне предложения.

Возрастание спроса на товар (кривая спроса при этом перемещается из положения D в положение D'} не может вызвать из­менения фиксированной цены. Но поскольку увеличивается количество приобретенного товара, расчетная цена повысится с ОМ до ОМ'. Величина вознаграждения изменится с LPQU до L'P'Q'M', но это, видимо, не имеет большого значения. Важно то, что расшире­ние предложения будет таким же (не считая действия эффекта дохода), каким оно было бы при повышении реальной цены с ОМ до ОМ'; вот почему важен вопрос о расчетной цене. Все реакции других рынков, связанные с изменением объема предложения на данном рынке, будут носить такой характер, как если бы наблюда­лись действительные изменения уровня цены; эти реакции проявятся только на стороне спроса и окажутся как бы «отсеченными» фиксированной ценой.

Рассмотрим в качестве иллюстрации последствия установления минимальной цены на пшеницу совместно с достаточным ограничением ее предложения (необходимым, чтобы данная мера была эффективной). Увеличение спроса на пшеницу со стороны какого-либо отдельного покупателя может совсем не сказаться на ее цене, п. следовательно, спрос на пшеницу других покупателей не изменит­ся. Но предложение может все-таки оказаться затронутым: оно может расшириться, возможно, за счет других зерновых. Тогда цены последних могут повыситься, как если бы цена пшеницы также возросла.

Важность этого вывода (а он остается в равной степени спра­ведливым для случая установления максимальной цены - тогда все взаимосвязи будут обратными) очевидна. Введение ценового конт­роля способно затормозить общее повышение цен; если же, однако, контроль цен не носит всеохватывающего характера, он не может предотвратить роста цен.

К данному положению мы вернемся в другой связи (см. гл. XXI).

 

 

Дж. Р. Хикс. "Стоимость и капитал" > Часть III. Основания динамической экономической теории - Глава IX. Метод исследования

 

1. Наконец-то я собираюсь дать определение экономи­ческой динамики - этого весьма спорного понятия. Экономической Статикой я называю такой раздел экономической теории, где предполагается, что исследователя не беспокоит вопрос об указании времени. Экономической Дина­микой - такие разделы, в которых всякое количество должно быть отнесено к определенному времени. Так, например, находясь в области экономической статики, мы, полагаем, что предприниматель применяет столько-то и столько-то факторов производства, изготавливая с их помощью столько-то и столько-то продуктов. Мы, однако, не задаемся вопросом, когда применяются эти факторы и когда завершается изготовление продукции? Находясь же в области экономической динамики, мы такими вопросами задаемся; мы даже обращаем особое внимание на то, ка­ким образом изменения в этой временной определенности сказываются на взаимодействии факторов и продуктов [Вообще говоря, нельзя сказать, что различие между экономической статикой и экономической динамикой, о котором здесь идет речь, имеет много общего с различием между статикой и динамикой в естественных науках. Обстоятельство, оправдывающее использование данных понятий, заключается в том, что они зани­мают четко определенное место среди экономических терминов; если же эти понятия и не получили еще точного толкования, им можно придать по крайней мере несколько значений, что, как пред­ставляется, приводит к известным полезным результатам.].

До сих пор мы, следовательно, имели дело (причем ис­ключительно) с экономической статикой-ведь мы следовали тому твердому правилу, что не допускается какое бы то ни было упоминание о временной определенности. В большинстве случаев экономисты, занимавшиеся подобными проблемами, не связывали себя столь жесткими огра­ничениями; в данном же случае дело заключается в том, что я разрабатывал динамическую теорию, потому-то и теория статики получилась столь статичной. Постараюсь по­казать, что при таких обстоятельствах наш подход отли­чается значительными преимуществами. Верно, если при­нять обычный для экономистов прошлых времен (по крайней мере для большинства этих экономистов) подход, немного приправив статическую теорию известной дина­мичностью, то такую теорию, как может показаться, будет гораздо проще применить к исследованию реальной дейст­вительности. Она может содержать практически все «ос­новные продукты питания» традиционной экономической теории - от теории ренты и теории сравнительных издер­жек до теории монополистической эксплуатации, - и все они могут разрабатываться без малейшей ссылки на фак­тор времени. Эту теорию можно украшать иллюстрациями и рассчитанными на популярность оговорками, до тех пор пока ее каркас не обрастет привычными формами. Однако при этом все-таки будет несколько затруднительно с ее помощью надлежащим образом решать проблемы, связан­ные с капиталом или процентом, колебаниями хозяйствен­ной активности или даже деньгами, - проблемы, предпо­лагающие в первую очередь временную определенность экономических величин Конечно, довольствоваться статическими методами анализа сделалось привычным только потому, что исследователи не подозревали об ограниченности этих методов. Так, в свои статические теории они нередко вводили понятие капитала как «фактора производства» и процента как «цены капитала», полагая, что капитал можно причислить к статическим факторам. (Можно вспомнить «свободный капитал» Дж. Б. Кларка и «используемый капитал» Касселя.) Никто и не думал отрицать, что при этом допускается известная ошибка; однако без общей динамической теории, пред­полагающей, что всем количествам должным образом придается временная определенность, было бы нелегко понять, как велика эта ошибка.].

Если же, напротив, теория экономической статики из­лагается в простейшей, самой явной, форме (как мы ее и представили), то дело складывается таким образом, будто проблема динамики бросает на эту теорию тень сомнения. Тогда экономическую систему следует понимать не просто как систему взаимозависимых рынков, а как процесс, протекающий во времени. Возможно ли, находясь в мире ди­намики, использовать прежние методы анализа? Или нам следует искать выход в совершенно иных методах? Нельзя считать очевидным, будто подойдет нечто вроде старых методов. И тем не менее, как станет ясно из последующего изложения, существует способ обойти проблему динамики, используя такие понятия, которые позволят сделать эту проблему формально идентичной проблеме статики. Тем самым выводы из статической теории могут быть, в конце концов, использованы (хотя почти все они потребуют совершенно иной интерпретации).

2. Когда экономисты только взялись за проблемы дина­мики, было естественным, с их точки зрения, сначала пред­принять совсем незначительную теоретическую перестрой­ку. Это было достигнуто следующим образом. Согласно статической теории, система цен определяется предпочте­ниями индивидов, образующих данную экономику, произ­водственными ресурсами (или факторами), которые находятся под контролем этих индивидов, и уровнем развития техники (отражаемыми производственными функциями). Теперь мы могли бы применять статические методы анали­за, максимально используя их преимущества, если, как только дело дойдет до отнесения событий к определенному моменту времени, можно будет рассматривать все назван­ные факторы в один и тот же момент времени, а также если можно будет утверждать, что система цен, существующая в некоторый данный момент, определяется предпочтения­ми индивидов и количеством производственных ресурсов, имеющихся в тот же момент, а не чем-нибудь еще. Та­кого же, как очевидно, быть не может (во всяком случае, в том смысле, в котором это должно подразумеваться). Но разве не существует пути, следуя по которому можно по­казать, что подобная ситуация возможна?

Такого не может быть в основном по той причине, что все способствующие установлению равновесия процессы требуют времени. Рост цены некоторого товара немедлен­но оказывает на предложение этого товара лишь незначи­тельное влияние. Однако он заставляет предпринимателей гадать: будет ли цена по-прежнему расти? В случае, если они решат, что цена будет, вероятно, по-прежнему расти, они, возможно, предпримут расширение производства, позволяющее значительно увеличить предложение товара в будущем. Подобное решение скажется на текущем спросе предпринимателей на факторы производства, и, таким образом, положение на рынках производственных факто­ров будет определяться тем, как предприниматели отне­сутся к росту цен на данный продукт.

Точно так же текущее предложение какого-либо товара зависит не столько от его текущей цены, сколько от той его цены, которую предприниматели ожидали в прошлом. Именно эти прошлые ожидания, верные или ложные, ре­гулируют в основном текущее производство, тогда как фактическая текущая цена товара имеет в этом смысле сравнительно небольшое значение.

Это первое главное затруднение, с которым сталкива­ется динамическая теория; оно свидетельствует о первом же размежевании путей исследования. Мы должны либо быть готовыми к тому, чтобы справиться с этим затруднением (поэтому необходимо сознавать, что предложение, как в конечном счете и спрос, зависит от ожидаемых цен в совершенно такой же степени, как и от текущих), либо уклониться от решения вопроса, сосредоточив внимание на исследовании случая, когда подобные сложности минимальны. Первый метод принадлежит Маршаллу, второй (в широком смысле слова) использовался австрийцами [Классическим изложением теории капитала австрийцев служит, разумеется, книга Бем-Баверка "Positive Theory of Capital". Однако еще более тонкое разъяснение той же, по существу, теории можно отыскать в первом томе "Lectures" Викселля. (В исследовании стоимости Викселль был последователем Вальраса; в исследовании капитала он принадлежал к австрийской школе.)]. Отличительная черта последнего метода проявляется в том, что его сторонники сосредоточены на исследовании Стационарного Состояния.

Я твердо убежден в том, что понятие стационарного состояния дает возможность в конечном счете сделать не что иное, как уклониться от исследования, но тем не ме­нее это понятие продолжает играть в современной экономической мысли столь большую роль, что необходимо уделить ему некоторое внимание. Стационарное состояние есть тот Особый случай динамической системы, когда вкусы людей, уровень развития техники и количество ресур­сов остаются неизменными во времени. Мы можем с пол­ным основанием предположить, что предприниматели, привыкнув к этим неизменным условиям, должны ожи­дать, что они сохранятся и в дальнейшем; таким образом, нет необходимости проводить различие между ожидаемым и текущим уровнем цен - они совершенно одинаковы. Как мы можем, кроме того, полагать, предприниматели вчера ожидали, что цены будут такими, какими они и оказались сегодня; таким образом, предложение товаров полностью соответствует их ценам. При таких предполо­жениях можно показать, что система цен, сформировав­шаяся в подобном стационарном состоянии, по существу, идентична статической системе цен, характеристики ко­торой нам уже известны.

Убедиться в этом можно следующим образом. Верно, что производственные факторы применяются при осуще­ствлении процессов, которые завершаются выпуском про­дукции лишь в будущем, и что стимулирует применение данных факторов именно ожидание будущих продаж. Однако же, когда речь идет о стационарном состоянии, представляется, что применяемые в данный момент фак­торы создают данную продукцию - ведь благодаря им де­лается возможным производить эту продукцию (при усло­вии, что запаса промежуточных продуктов, в целом со­ставляющего основной и оборотный капитал, хватит на известный период времени). Запас промежуточных про­дуктов, если следовать известному примеру проф. Пигу, есть «водоем», питающийся поступающими в него услу­гами факторов и осушаемый посредством выпуска готовой продукции. Хотя уровень воды в этом водоеме и остается в общем определенное время неизменным, при принятии условия, согласно которому совокупный объем воды в во­доеме должен поддерживаться на одном и том же уровне, возникает непосредственная связь между поступающими в данный момент ресурсами и текущим выпуском продук­ции. Поскольку же мы делаем стационарного характера предположение, будто объем капитала остается без изме­нений, производственная функция выражается отноше­нием между текущим поступлением ресурсов и текущим выпуском, мы вновь оказываемся в «статичном» мире.

Одно лишь, однако, становится очевидным, когда мы рассматриваем подобную стационарную экономику (это не было явным при анализе с точки зрения статической тео­рии, когда фактор времени совершенно не принимался нами во внимание): зависимость отношения затраты - выпуск (производственной функции) от количества промежуточных продуктов, входящих в систему. Как опре­деляется количество промежуточных продуктов - объем капитала?

Выходит, это количество нужно определять с помощью процентной ставки. Понижение процентной ставки должно содействовать удлинению производственных процессов, что предполагает использование (во всякий момент вре­мени) больших количеств промежуточных продуктов. Однако пока мы исследуем стационарное состояние, запас капитала не может характеризоваться тенденцией к воз­растанию или к убыванию; таким образом, из факта неиз­менности запаса капитала мы уже в состоянии вывести зависимость между размером этого запаса и процентной ставкой. Кроме того, если предприниматели не желают увеличивать или уменьшать запас капитала, объем их займов равняется нулю. Если при этом спрос на ссуды и их предложение совпадают, чистые сбережения также должны быть равны нулю. Тем самым процентная ставка неизбежно остановится на таком уровне, что у предпринимателей не возникнет стимулов ни осуществлять чистые сбережения, ни расходовать средства. Какой будет при этом ставка процента, зависит частично от склонности составляющих общество индивидов к сбережению, а частично - от их реальных доходов; последние же опреде­ляются опять-таки величиной запаса промежуточных про­дуктов. Таким образом, мы можем построить два уравне­ния, позволяющие выразить запас капитальных благ и ставку процента, т. е. обе эти величины определимы.

Рассмотренная вкратце теория в итоге есть отражаю­щая действительность теория стационарного состояния, и, к сожалению, это всего лишь теория стационарного со­стояния. Обе величины - и сбережения, и инвестиции - равны нулю для каждой хозяйственной единицы только в весьма особых условиях; и единственно по этой причине мы можем построить отдельные уравнения для капитала и для процента, полагая, что остальные элементы системы цен определяются как статические. Как только мы отвле­чемся от данного особого случая, потребуется обсудить множество новых, усложняющих анализ обстоятельств, которые для условий стационарной экономики просто не принимаются во внимание. И именно по той причине, что чрезмерное увлечение стационарными условиями привело исследователей к игнорированию упомянутых усложняю­щих обстоятельств (хотя многие из них в высшей степени важны для исследования), оно оказало столь губительное воздействие на умы экономистов.

Только для стационарного состояния фактические цены не обязательно отличать от ожидаемых, доход - от продукта, денежные ставки процента - от реальных ста­вок, а ставки процента в один период времени - от ста­вок в другой период. Концепция стационарного состояния определенно ускорила развитие теории процента, посколь­ку оставила без внимания так много важнейших аспектов исследования. Далее, хотя во всех случаях следует признавать, что в действительности экономика не бывает ста­ционарной, сторонники теории стационарного состояния, естественно, изображали стационарную экономику так, будто она «стремится» к стационарности. Существование же подобной тенденции более чем спорно. Разумеется, сама по себе теория стационарного состояния не содержит указаний на то, что действительная экономика стремится к движению в каком-то определенном направлении. Со­гласно этой теории, если уж мы рассматриваем стационарное состояние, то (при прочих равных условиях) долж­ны твердо придерживаться принципов данной теории; тео­рия стационарного состояния, однако, не дает нам каких-либо указаний насчет того, нужно ли в действительности занять подобную позицию, так как она совсем ничего не говорит нам о сколько-нибудь реальном положении дел.

3. Нам же необходимо избрать совершенно иной под­ход к проблеме динамики. Он должен иметь много общего с методом Маршалла, хотя в соответствующем разделе своего труда (имеется в виду значительная по объему книга V - Общие отношения спроса, предложения и стои­мости) он исследует определение стоимости только одного товара, рассматриваемого по возможности независимо от других товаров, в то время как нас интересует определе­ние целой системы стоимостей; поэтому-то мы и не мо­жем следовать Маршаллу во всех отношениях [Хотя Маршалл и ставит (по меньшей мере частично) общую проблему динамики, любопытно отметить, как не расположен он к тому, чтобы освободиться от статических предположений даже в своем анализе, носящем динамический характер. В работе Маршал­ла статика и динамика почти нераздельны; динамика у него не становится выраженной более четко благодаря использованию весьма статичного понятия «равновесия», а также благодаря тому, что его теория в своей основной части требует введения этой «знаменитой фикции» - стационарного состояния.].

Анализ Маршалла имеет отправной точкой некий оп­ределенный день (назовем его День I). Маршалл не де­лает того нереалистического «стационарного» предположения, согласно которому предприниматели предвидели когда-то условия спроса и предложения, действительно существующие в День I. Вместо этого Маршалл заходит так далеко, что полагает, будто конечный спрос, опреде­ляющий уровень продаж в День I, целиком зависит oт прошлых ожиданий и что он уже поэтому есть величина данная, которую в настоящий момент ничто уже не спо­собно изменить. Однако спрос покупателей (как, быть мо­жет, и заранее определенный спрос продавцов) будет определяться теми предпочтениями потребителей и уровнем их доходов, которые действительно характерны для Дня I; на величине упомянутого спроса могут также сказаться ожидания, сформировавшиеся в День I (особенно в тех случаях, когда речь идет о товарах длительного пользова­ния, и отдельные лица ожидают в будущем увеличения спроса или, соответственно, сокращения предложения).

С какой точностью можно определить цену, которая устанавливается на продукцию в День I? Очевидно, что нельзя сказать с определенностью, какова будет цена в момент начала торговли - ведь торговцы не знают точно ни того, каким окажется в данный день объем предложе­ния, ни того, каким в этот день будет спрос покупателей. Они вынуждены поначалу устанавливать цену методом проб и ошибок (хотя, разумеется, чем меньше фактиче­ские условия рынка отличаются от ожидаемых, тем легче привести предложение в соответствие со спросом). Мар­шалл же выдвигает остроумные доводы, с помощью кото­рых стремится показать, что цену, устанавливаемую в тот момент, когда рынок перестает функционировать, все-таки можно определить; в этот момент спрос и предложение должны уравняться в том смысле, что покупатели приоб­ретают товары, которые и желали бы купить в День I по рыночной цене, установленной в День I, а продавцы про­дают то, что и хотели бы продать. К этим доводам Мар­шалла мы вернемся ниже [См. по этому поводу: А. Маршалл. Принципы политиче­ской экономии, т. V, гл.5].

Затем Маршалл переходит к периоду «День II» (этот период наступает, вероятно, несколько «дней» спустя). Через известный промежуток времени предложение товар­ной продукции перестает определяться исключительно теми решениями, которые были приняты перед наступлением Дня I; цена, установившаяся в День I, начинает определять предложение. Но это влияние цены будет зависеть от того, с точки зрения каких периодов - «корот­ких» или «долгих» - мы ведем исследование. «В течение коротких периодов предложение квалифицированного тру­да и таланта, соответствующих машин и другого вещест­венного капитала и надлежащей организации производства не укладывается в период времени, необходимый, чтобы полностью приспособиться к спросу. Но производи­телям приходится максимально приспосабливать предло­жение к спросу, используя уже имеющееся в их распо­ряжении оборудование» [Там же]. «С другой стороны, на протя­жении долгих периодов имеется достаточно много времени, чтобы все вложения капитала и усилий в вещественное оборудование и в организацию предприятия, в приобре­тение технических знаний и овладение специализирован­ными способностями можно было приспособить к ожидае­мым от указанных вложений доходам» [Там же]. Как станет ясно впоследствии, понятие «долгие периоды» в строгом смыс­ле слова (в том смысле, что предложение «полностью приспосабливается» к спросу) не является понятием, ко­торое бы совершенно соответствовало общей теории динамики; однако следует обратить внимание на суть извест­ного разграничения между периодами, проведенного Мар­шаллом.

Если мы предположим, будто ожидания производите­лей относительно будущих цен формируются на основании уровня цен, действительно установленных в День I (Маршалл, как представляется в целом, делает именно такое предположение), то можно утверждать, что, как только цена, установившаяся в День I, превысит определенный уровень (это будет «нормальная цена предложения для короткого периода»), производители начнут планировать на ближайшее будущее, охватываемое коротким периодом, расширенный выпуск продукции по сравнению с тем вы­пуском, который планировался для продажи в День I. Если же цена, установившаяся в День I, превышает «нор­мальную цену предложения для долгого периода», произ­водители будут стремиться увеличить количество своего оборудования и начнут в соответствии с этим планировать расширенный выпуск продукции.

Если рассуждать строго, мы можем начать анализ со Дня I и поставить вопрос: сколько продукции производители будут планировать к выпуску в День N, если спра­ведливо предположение, что цена в День N окажется та­кой-то и такой-то? Затем мы можем построить кривую, показывающую, каким будет планируемое количество про­дукции для каждого возможного значения ожидаемой це­ны. Такую кривую можно изобразить для любого опреде­ленного момента времени в будущем; кривые, которые Маршалл строил для коротких и долгих периодов, пред­ставляют собой образцы подобных кривых; в принципе их может быть очень много [Следует заметить, что такие кривые заданы только в том случае, когда что-либо известно о ценах, предполагаемых не только в День N, но и в другие дни; при разработке целостной теории подобное соображение необходимо принимать во внимание.].

4. Методы, которыми пользуется для развития своей теории Маршалл, оказываются, на наш взгляд, знакомы­ми; приведенных выше кратких выводов из этой теории, видимо, достаточно, чтобы привлечь внимание читателя к тем аспектам теории Маршалла, которые представляют, с нашей точки зрения, наибольший интерес. Все, что нам необходимо здесь сделать, это обобщить идеи Маршалла, чтобы их можно было применять для анализа всей эконо­мической системы.

Прежде всего, модель Маршалла содержит некоторые элементы такого рода, что нам не имеет особого смысла сохранять их в своем анализе. К числу таких самых важ­ных элементов относится жесткое разделение Временного Равновесия на три вида: равновесие, которое устанавли­вается в первый «День», равновесие, характерное для Ко­роткого и для Долгого периодов. Такие понятия вполне соответствуют рассмотрению Маршаллом изолированного рынка, но вряд ли их можно применить к исследованию экономической системы как единого целого. Трудно отыс­кать столь короткий период времени, чтобы в ходе его наблюдалось временное равновесие (в том смысле, какой придавал этому понятию Маршалл) спроса и предложения всех товаров - практически, в любом случае можно будет указать на товары, предложение которых в течение дан­ного периода поддается расширению. Вряд ли возможен и столь продолжительный, поддающийся описанию период времени, чтобы в течение его предложение всех товаров могло «полностью приспособиться» к спросу. Более того, продление данного продолжительного периода, с той целью, чтобы он включал в себя установление совершен­ного равновесия во всей экономике, легко может натолк­нуть нас на вопрос: не стремится ли экономика к стационарному равновесию? Таким образом, я не намерен пользоваться Маршалловой «тройственной» классификацией, хотя полагаю, что следует четко осознавать воплощенный в ней разумный смысл (согласно которому приведение спроса в соответствие с предложением требует времени).

Даже если принять решение, согласно которому на протяжении выбранного нами кратчайшего периода вре­мени допускаются некоторые небольшие колебания в вы­пуске продукции, все же необходимо понятие этого кратчайшего периода (я назову его «Неделя», чтобы отличать от Маршаллова «Дня») четко осознать и четко определить. Я определяю неделю как такой период времени, в течение которого изменениями цен можно пренебречь. С теорети­ческой точки зрения это означает, что цены, как предполагается, будут изменяться, но не постоянно, а через короткие интервалы времени. Конечно, календарная неделя - период весьма произвольной продолжительности; полагая, что это очень короткий период, мы в подобной теоретической схеме сможем учитывать (настолько, насколько захотим этого) те непрерывные колебания, которые характеризуют движение цен на определенных рын­ках. Однако, как я думаю, мы убедимся в том, что, если считать неделю очень коротким периодом, наша теория станет весьма неинформативной; я полагаю, что лучше считать неделю периодом весьма продолжительным, хотя это и означает, что мы должны довольствоваться совершенно неточным приближением к действительности.

Чтобы нарисовать в воображении картину, основанную на предположении о неизменности цен в течение недели, есть смысл допустить, что рынки функционируют только один день в неделю (скажем, в Понедельник), так что контракты могут заключаться только по Понедельникам. Эти контракты, разумеется, могут выполняться в течение всей недели (скажем, могут доставляться товары и т. п.), однако всякий раз до Понедельника, нельзя заключать новых контрактов. Таким образом, установившиеся в понедельник цены будут держаться всю неделю, регулируя в течение недели распределение ресурсов.

⇐ Предыдущая12131415161718192021Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: