Начальная фаза лечения. Вклад терапевта

Начальная фаза лечения

Готовность пациентов войти в процесс лечения определяется множеством важных факторов, среди которых самое большое влияние оказывает уровень переживаемого страдания. Эффективность начальных этапов лечения повышается благодаря способности терапевта мобилизовать у пациента ожидание помощи, что в большой степени определяется способностью пациента ожидать позитивного результата лечения. Это требует от пациента того, чтобы он мог принимать символы излечения и реагировать на них. Хорошо отзывающиеся на психотерапию ожидают, что лечение поможет им, лучше интегрированы в социум и менее недоверчивы, чем те, кто слабо отвечает на нее. Способность личности благоприятно реагировать является знаком скорее не чрезмерной доверчивости, а легкости принятия других в их социально определенных ролях. Тем не менее, чем более внушаем пациент и чем большее страдание он испытывает, тем вероятнее, что он останется в лечении.

Существует множество важных факторов, которые усиливают готовность пациента воспринять терапевта в качестве источника помощи. Разумеется, способность терапевта вызывать уверенность пациентов в том, что он является заслуживающим доверия психотерапевтом или целителем, совершенно необходима. Следует понять, тем не менее, что не существует точного соответствия между теми подразумеваемыми свойствами, которые определены самим терапевтом, внешним наблюдателем или пациентом, которого терапевт пользует. Самая непосредственная связь, как оказалось, существуют между терапевтическим результатом и качествами терапевта, если оценивать их скорее с точки зрения восприятия терапевта пациентом, нежели восприятия терапевтом себя или оценки внешних наблюдателей.

Готовность пациентов продолжать лечение, в свою очередь, зависит в большой степени от того, насколько пациенту лично нравится терапевт. Также было обнаружено, что, если пациент воспринимает терапевта, как заслуживающее доверия лицо, то существует больше шансов, что он или она будет считать терапевта более привлекательным. Понятия доверия и привлекательности не являются взаимно исключающими. Исследование продемонстрировало, что тот, кто воспринимается как эксперт и вызывает доверие, оказывает большее влияние на установки и изменение поведения. Следовательно, пациенты лучше принимают объяснения или интерпретации, которые конфликтуют с их собственным восприятием мира и системами убеждений, когда эти интерпретации и объяснения представляются терапевтами, которых эти пациенты считают привлекательными и достойными доверия. Принятие советов, таким образом, зависит от оценки пациентом компетентности, мастерства, основательности и доскональности терапевта, а также от его привлекательности. Так же, как способность заслуживать доверие и привлекательность целиком зависит от межличностной схожести и совместимости.

Восприятие пациентами терапевта как привлекательной личности облегчает начальное развитие восприятия, которое затем приведет к позитивным результатам. На ранних этапах терапии притягательность является более важной, чем способность вызывать доверие, так как она позволяет пациентам оставаться в лечении достаточно долго, чтобы развить терапевтический альянс, необходимый для реального изменения. Способность вызывать доверие, которая обычно включает такие качества, как вера, компетентность и способность что-то делать, является более тонкой особенностью терапевта и больше влияет на то, что пациент получит в процессе терапии.

Терапевтический процесс: вклады терапевта и пациента

Вклад терапевта

Терапевты должны обладать способностью к эмпатии. Они должны быть способны переживать то, что переживает другая личность, без потери себя или превращения в другого человека. Однако, как говорит Орнштейн (Ornstein, 1981), это эмпатическое понимание бесполезно, если терапевты не способны сообщать пациентам о том, что они понимают. Терапевты, которые лишь сидят со своими эмпатическим пониманием, приносят мало пользы своим пациентам, если они не способны донести свое понимание до них — обратно.

Терапевты должны также уметь слушать то, что говорят пациенты. И, что еще важнее, они должны также быть способны слушать то, о чем пациенты не говорят и что оставляют за рамками обсуждения. Это требует слушания третьим ухом. Слушание — не пассивный процесс. Это живая деятельность, необходимая для того, чтобы терапевты могли сделать понятным (для себя и для пациентов) то, что переживают пациенты. Это, в свою очередь, помогает последним придать смысл своему собственному опыту. Вот где теория играет важную роль в лечении. Чем больше звучит теория, тем больше пациент получит когнитивно. Твердая основа понимания помогает ему полнее владеть ситуацией.

Терапевтам необходима также неосуждающая установка. Они должны слушать без осуждения. Фрейд называл это нейтральностью. Однако, многих терапевтов смущает нейтральность, понимаемая как безответная позиция «чистого экрана» в терапии. Несмотря на предупреждение Фрейда, терапевты будут более эффективными, если осознают, что невозможно не формировать суждений о своих пациентах. Терапевты формируют устойчивые воззрения на то, что пациент должен сказать. Но они не должны докладывать свои мнения или суждения пациентам, если они (мнения) не касаются употребления алкоголя или наркотиков. Хотя утверждение, что терапевтам не следует применять свои стандарты к пациентам, является терапевтической максимой, эта позиция может быть деструктивной для алкоголика или аддикта. В большинстве случаев будет лучше всего, если пациенты откроют свою собственную систему ценностей. Однако, из-за своих общих характерологических дефицитов и когнитивных повреждений алкоголики и аддикты могут требовать привнесенной системы ценностей (такой, как АА) до того момента, как пройдет достаточно времени для того, чтобы их когнитивное функционирование восстановилось настолько, чтобы они сами могли мыслить ясно и рационально.

Терапевтам также следует избегать провокативного поведения, когда их пациенты враждебны. Для терапевта важно настраиваться на собственные чувства и использовать контрперенос как барометр, помогающий лучше понять пациентов. Если это понимание ведет к просчитанной конфронтации с алкоголиком или аддиктом, остается меньше шансов на то, что она будет вызвана собственным бессознательным гневом терапевта.