1.3 Зоометафора и культурно-национальный опыт

Метафоры привлекала к себе крупнейших мыслителей – от Аристотеля до Руссо и Гегеля и далее до Э. Кассиера и многих других. О метафоре написано множество работ. О ней высказывались не только ученые, но и сами её творцы-писатели, поэты, художники, кинематографисты. Изучение метафоры традиционно, но было бы неверно думать, что оно поддерживается только силой традиции. Напротив, оно становится всё более интенсивным и расширяется, захватывая разные области знания и сферы жизни человека. Интерес к метафоре способствовал развитию и взаимодействию логики, риторики, философии, психологии, семиотики и других направлений научной мысли [28].

В лингвистической литературе проблема метафоры рассматривалась издавна, однако если раньше она воспринималась как стилистическое средство или средство номинации, то в настоящем времени, в связи с развитием когнитивистики, метафору считают «способом создания языковой картины мира, возникающей в результате когнитивного манипулирования уже имеющимися в языке значениями с целью создания новых концептов» [29].

Нас же интересует, как это проявляется в зоометафоре. Известно, что существенным компонентом словарного состава любого языка являются зоонимы. На протяжении веков роль животных в жизни человека была исключительно велика. Включение знаний о мире животных в систему образных средств характеризации самого человека, расширяет и углубляет его знания о самом себе посредством сравнений, поисков сходств с образами реалий окружающего мира. Возникая на основе образного представления о том или ином животном, зоохарактеристики человека отражают самобытность языков через систему оценочных образов-эталонов, образов-стереотипов, образов-символов характерных для того или иного лингвосообщества, традиционно являющегося источником метафорических сочетаний слов.

Что касается терминов, определяющих лексему с компонентом названия животного, то этот вопрос и сегодня вызывает много дискуссий среди лингвистов. В лингвистической литературе они известны как анимализмы, зоонимы, зоонимические единицы, зооморфизмы, зоолексемы, зоонимы-метафоры, зоометафоры, зоосемизмы, фразеологизмы с анималистическим компонентом, компаративные фразеологизмы с анималистическим компонентом и т. п.

В нашем исследовании мы придерживаемся точки зрения тех лингвистов, которые определяют прямое название зоолексем – зоонимами, как общую словарную единицу, обозначающую прямое наименование того или иного животного. Зоометафоры – это переносное употребление наименований животных с целью создания обратной характеристики человека. К зоометафорам относятся и фразеологизмы, которые содержат зоонимный компонент, имеющий значение качественно–оценочной характеристики человека.

Основными функциями зоометафоры являются экспрессивная и оценочная. Зоометафора употребляется для любых метафорических переносов зоолексем. Метафорические переносы наименования животного, проецируемого на человека, именуются как зооморфизмы.

Именно зооморфизмы (зоосемизмы) иллюстрируют антропоцентричную тенденцию метафоризации, которая противостоит другой тенденции – антропоморфной (т. е. перенесение присущих человеку психических свойств на явления природу, животных, предметы). Представляется возможным согласиться с точкой зрения, что основной причиной возникновения и воспроизведения зоометафоры является потребность человеческого мышления в образном выражении, в оценке окружающей действительности, находящая своё выражение в экспрессивных средствах языка [30].

Значительную роль при создании и употреблении зоометафор играет квалификативно – оценочная деятельность именующего субъекта в процессе выбора уже готовых лексических единиц словарного состава той или иной языковой системы. При этом избирается наименование того животного, которое именующий субъект считает наиболее подходящим для выражения своей информации. Ведущая роль в данном процессе номинации отводится номинатору.

Как, почему и какие свойства переносил человек на окружающий его мир животных, какие человеческие свойства и чувства приписывал он им и, наоборот, чему учился сам, какой символический образ того или иного животного создала или смоделировала та или иная культура, тот или иной язык, что стоит за зоометафорой – поиски ответов на эти вопросы приводят нас к мифологии. Зоометафоры несут в себе отголоски мифологических воззрений, тотемических культов, обрядов, ритуалов.

Имея глубоко архаичную природу, они восходят к древнейшим пластам мировоззрения, когда определённые знаки представляли собой свёрнутые тексты (сюжеты), хранившиеся в устной памяти социума. Эти воззрения в той или иной форме отражаются в этнокультурной традиции народа.

Эти образы – рудименты старых мифов, которые, вступая в новые отношения, образуют новые современные мифы, отчасти реконструируемые из таких метафор, но существенно отличающиеся от старых, в частности, тем, что существуют подсознательно и не осознаются как таковые.

Выявление вещественной коннотации, кроющейся за воспринимаемым образом, помогает познать специфику мышления и сознания, проследить причинно – следственные отношения образования метафоры.

Для лингвокультурологических изысканий весьма актуальным представляется анализ устойчивых сочетаний, в составе которых имеются зоонимы. Человек, являясь неотъемлемой частью животного мира, с тех пор как он появился на свет, теснейшим образом взаимодействует с окружающей его фауной.

Уступая животным в силе, ловкости и скорости, человек мог выжить только за счет своего интеллектуального преимущества. Ему необходимо было не только самому знать повадки диких животных, но и передавать эти знания последующим поколениям, поэтому лексические единицы, являющиеся названиями представителей фауны, относятся к одним из самых древних и распространенных, и, следовательно, именно в них более всего отражаются воззрения, традиции, обычаи того или иного народа. Зоонимы являются особыми единицами дискурса и относятся к числу тех его составляющих, национально-культурная обусловленность семантики которых выражена особенно ярко [31].

Изучение научной литературы показывает, что, несмотря на распространенность и определенную универсальность зоонимической лексики, характеризующей человека, исследования в этой области нередко носят частный и ограниченный характер. Сопоставительное исследование зоонимов, употребляемых в переносном значении и в составе устойчивых сочетаний, представляет несомненный научный интерес – прежде всего для описания национальной языковой картины мира, поскольку любое сравнение языков приводит в результате к установлению трех основных свойств: всеобщих, сходных и отличительных. Как справедливо писал В. фон Гумбольдт, нельзя «... в достаточной мере познать характер одной нации, не изучив одновременно и другие, находящиеся с нею в тесной связи, контрастные отличия которых, с одной стороны, собственно и сформировали этот характер, а с другой стороны, единственно и позволяют полностью его понять... » [32].

Следует отметить, что зоонимы, используемые для характеристики человека, не раз становились предметом специального исследования. Так, только в последние годы появились работы В. Д. Девкина, В. И. Жельвиса, Н. А. Илюхиной, Э. А. Кацитадзе, А. А. Киприяновой, В. В. Морковкина, Ц. Ц. Огдоновой, и др., в которых специально рассматривается этот пласт лексики.

До настоящего времени у исследователей нет единства мнений по поводу используемой терминологии [33]. Р. Барт говорит о знаках, которые принадлежат сразу двум семиологическим системам: «Знак (т. е. результат ассоциации концепта и акустического образа) первой системы становится всего лишь означающим во второй системе» [34].

О. В. Пестова называет такие единицы словами с символическим значением, понимая под последним «тип конвенционально обусловленного значения, образовавшегося на основе механизмов метафоризации и метонимизации, в котором наименование конкретного предмета выступает в качестве означающего для абстрактного значения» [35].

Наиболее употребительным среди известных в литературе является термин «зооним». Отдельные ученые употребляют его, имея в виду слово, обозначающее животное, живое существо, относящееся к животному миру [36]. Другие считают, что вряд ли можно применять для наименования животных данный термин, так как его логичнее оставить для кличек животных: Барбос, Бобик, Мурка и под., которые по своей основной вокативной функции близки к личным именам и прозвищам людей [37].

В. В. Морковкин полагает, что термин «зооним» является не вполне удачным: помимо неоднозначности, у него есть и другой недостаток. Присвоение некоторому слову квалификации «зооним», согласно позиции этого лингвиста, заслоняет то обстоятельство, что данное слово, наряду с собственно анимальным значением, может соотноситься и с денотатами, которые животными не являются. Кроме того, зооним может выступать в качестве исходного лексикосемантического варианта многозначного слова, а может быть одним из производных лексико-семантических вариантов такого слова. Именно по этой причине В. В. Морковкин предлагает такие термины, как «зоолексема» и «зоонимосодержащая» лексема. Зоолексемой он называет лексическую единицу, которая в исходном значении выступает в качестве названия определенного животного (напр. слон). При этом, считает ученый, если в толковых словарях зоолексема фигурирует как однозначное слово, то она одновременно является и зоонимом (напр, снегирь). Если же зоонимом является не исходный, а один из производных лексико-семантических вариантов слова, то такую единицу можно называть зоонимосодержащей лексемой (ср., мухоловка – небольшая птица) [38].

Существуют и иные подходы к исследованию наименований животных. Их рассматривают и с позиций структурных, словообразовательных, и с позиций лингвокультурологических.

По мнению Ц. Ц. Огдоновой [39], мышление человека склонно отражать мир антропоморфно или зооморфно. Результаты этого отражения и фиксируются многими лексическими единицами, среди которых выделяются особого рода слова, которые она называет зооморфизмами, или зоохарактеристиками. Зооморфизмы (зоохарактеристики) основываются на реальных (объективных) или мнимых (субъективных) качествах животных, которые приписываются им фантазией и творческим мышлением народа. Эти зафиксированные в переносно-содержательной структуре лексических единиц признаки являются «семантической мотивированностью» (внутренней формой). Зооморфизмы могут характеризовать человека через коннотативные значения. Так, коннотативные содержания характеристик медведь, слон выделяют семы «неуклюжий», «большой» и «мужчина», а курица, овца – «глупость» и «женщина». Но в некоторых случаях идентифицирующие семы могут гаситься, а актуализироваться характеризующие семы: лиса характеризует хитрого, льстивого человека независимо от возраста и пола.

Огдонова Ц. Ц. выделяет:

а) окказиональные зоохарактеристики, где может быть употреблено любое наименование животного, его стилевое содержание детерминируется контекстом, который индуцирует определенные смыслы, слово приобретает тот или иной метафорический смысл (умного, доброго, ласкового человека можно назвать собакой);

б) устойчивые зоохарактеристики, за которыми в сознании закреплены устойчивые метафоры, многие из них стали символами определенных человеческих качеств: волк, лиса, медведь, слон, заяц, осел и др. Устойчивые зоохарактеристики вступают в широкую словообразовательную сеть, регулируя семантику производных прилагательных, наречий, глаголов.

Л. А. Киприянова предлагает свой термин – «зоосемизм» [40]. Зоосемия, по ее мнению, – это родовидовая сверхобщность, в которой ощутим приоритет переносного значения входящих в нее лексем. Большинство единиц в прямом значении номенклатурны, тяготеют к сфере терминологии. Этим обусловлена ограниченность их употребления в обычной речи; в переносном же значении, получая заряд эмоциональности и образности, они становятся широко употребительными как в повседневном общении людей, так и в литературе, придавая языку идиоматичность.

Большинство ученных приходят к мнению, что наиболее удобным при выявлении этнокультурной специфики зоонимической лексики, характеризующей человека, является традиционный термин «зооним», понимаемый как лексико-семантический вариант слова, выступающий в качестве родового названия животного, и как метафоричное именование при анализе лексики с точки зрения эмоционально-оценочной характеристики человека, эталонным носителем которого для языкового сознания людей выступает определенный представитель фауны.