 |
Ласковая ночь 2 страница
|
|
|
|
Халвор сидела в тени шатра Ашкра, плетя шнур из высушенной ивовой коры и тихонько напевая себе под нос. Еще две женщины устроились рядом с ней, положив мечи на колени, и играли в кости. Завидев Рази и Винтер, все трое поднялись на ноги.
— Как чувствует себя Солмундр? — спросил Рази, вежливо кивнув.
Двое стражей посмотрели на Халвор, и та жестом велела им вернуться к игре. Они неохотно присели обратно в тени шатра, не спуская глаз с Рази и Винтер. Халвор увела их от женщин к входу в шатер. Солнце нещадно жгло землю, и она трескалась под ногами.
— Солмундр? — переспросил Рази, заглядывая в темные глаза целительницы.
Халвор поджала губы, лицо ее погрустнело.
— Nil se go maith. — Она покачала головой — Ni… ni… — Она замолчала и сокрушенно вздохнула, прекрасно зная, что Рази и Винтер не понимают ни слова. Она расстроенно повела рукой, оглядываясь, как будто в поисках подсказки.
Винтер прикрыла глаза рукой от яркого солнца, пытаясь по огорченному лицу женщины угадать смысл ее слов.
— Солмундр! — Халвор сделала еще одну попытку. — Ni… — Она сложила руки ковшиком и поднесла ко рту, делая вид, что пьет. Потом отрицательно покачала головой.
— Он не пьет? — переспросил Рази, повторив ее жест и сделав несколько глотательных движений. Халвор закивала Рази скривился. — Сейчас стоит жара, ему нужна жидкость, — сказал он. — Мы можем войти? — Он наклонился к пологу шатра. Халвор пропустила их вперед и, войдя следом, опустила полог.
Окошки в крыше шатра были открыты, внутри темно и прохладно. Дымящиеся на жаровне травы отпугивали мух. Солмундр сидел, приподнявшись в постели и поджав колени, под спиной у него лежала набитая соломой оленья шкура. Его укрывали меха. Глаза его были закрыты, бледное лицо безжизненно, руки неподвижно лежали на коленях.
|
|
|
Халвор села в ногах и обеспокоенно вгляделась в лицо Солмундра. Рази и Винтер подошли к изголовью.
— Здравствуй, Сол, — сказал Рази, опускаясь на колени и беря в свои руки ладонь Солмундра. — Мне сказали, ты ведешь себя глупо.
На осунувшемся лице появилась улыбка, и Винтер вновь увидела того веселого, обаятельного шутника, с которым они познакомились в таверне. Она опустилась на колени рядом с Рази, и Солмундр приоткрыл глаза и посмотрел на них.
— Табиб, — хрипло сказал он. — Ты вылечил мою боль. Руки у тебя золотые. — Винтер видела, что глаза с расширенными зрачками затуманены драгоценным опиумом Рази.
«Если мы будем действовать с умом, то сможем воспользоваться этим, — подумала она. — Возможно, удастся выудить из него нужные сведения».
Рази вздохнул и сомкнул пальцы на худом запястье, считая удары сердца.
— Не льсти мне понапрасну, раз собрался свести на нет всю мою работу и лечь в могилу, — с мягким укором проворчал он. Солмундр усмехнулся и прикрыл глаза. Рази откинул шкуры и развязал повязку. — Коинин сказал мне, что у тебя здесь есть важное дело, — пробормотал он, приподнимая тряпки и осматривая рану. — А ты не хочешь поправляться. Тебе лень выполнять свой долг перед твоим народом, да?
Солмундр отвернулся и, стиснув кулаки, терпел прикосновения осматривающего его Рази.
— Чума на мой народ, — сказал он тихо.
Винтер и Рази с недоумением переглянулись, но Солмундр, кажется, не отдавал отчета в своих словах. Он открыл глаза и уставился в стенку шатра. На ветру трепетал нарисованный на шкуре силуэт ягненка, мирно спящего в лапах большого медведя.
— Чума на них, — выдохнул он, — и на их путь. Пусть Ульфнаор доставляет бумаги этой суки без меня. Пусть сам пляшет под ее барабаны. Я дальше не пойду.
Винтер и Рази взглянули на Халвор, но она следила за тем, как Рази проверяет, не загноилась ли рана. Рази кивнул ей, закрывая рану повязкой: все, мол, в порядке.
|
|
|
— Эти бумаги очень важные, Солмундр, — решил он попытать счастья, взглянув на Винтер. — Ты же понимаешь. Тебе же важно, чтобы они были доставлены.
Солмундр нахмурился, не сводя взгляда с маленького нарисованного ягненка.
— Ничего не важно. Ничего никогда не было важно, кроме него. А теперь я беспомощен. Не могу даже сдержать своего последнего обещания… — Он закрыл глаза и прикрыл лицо ладонью.
— Ну что ж, тебе быстро нашлась замена, — внезапно вступила Винтер. — Кристофер уже занял твое место рядом с ним. Он только что ушел с ним вместе. — Она надеялась разбудить в нем ревность, думала, это может вызвать гнев, вернуть желание жизни, но, когда Солмундр отнял руку от лица, она с удивлением увидела в его глазах надежду.
— Коинин? — выдохнул он. — Коинин занял мое место?
Халвор внимательно взглянула на него.
— Сол? — обратилась она к нему.
— Халли, Togfaidh Coinin m'aitse?
Глаза Халвор наполнились слезами, и она неохотно кивнула. Потом она пробормотала что-то про Ашкра и сконфуженно опустила голову.
Солмундр рассмеялся.
— О! — воскликнул он. Он потер глаза, с трудом переводя сбившееся дыхание. — О, они не сказали мне! Думали, меня это обидит. О Изольда! — Внезапно он приподнялся в постели и взял Винтер за руку.
— Осторожнее! — воскликнул Рази. — Швы разойдутся!
Солмундр прикрыл глаза и откинулся на подушку, все еще удерживая руку Винтер на своей груди. Потом он облизнул пересохшие губы и взглянул на Халвор.
— A chroi, — прошептал он. — Rud eigin le hol.
На печальном лице Халвор расцвела улыбка, и она поднялась на ноги. Она обняла Винтер и Рази за плечи и стиснула их с неожиданной силой.
— Buiochas leat, — прошептала она в волосы Винтер. — Buiochas, a luichin.
Винтер вдруг вспомнила о Марни, и от мысли об этой необузданной толстухе к глазам подступили слезы. Она поборола непрошеные эмоции и кивнула, похлопав Халвор по жилистой руке. Темноволосая женщина на минуту вышла из шатра и вернулась, неся бурдюк с водой и три деревянные чаши.
Солмундр взял одну из них и начал пить, утоляя жажду. Халвор гладила его по волосам, по сильным рукам, похлопывала по плечам. Наконец он вновь устало откинулся на подушку, поморщившись от боли, которую причиняла ему рана.
|
|
|
— Значит, — начал Рази, вглядываясь в лицо Солмундра, — я не зря потратил мои лучшие нитки, мой бесценный опиум и мое драгоценное время. Ты все же хочешь поправиться, Сол?
Солмундр в ответ лишь улыбнулся.
— Коинин займет мое место? — спросил он. — Он поможет Ашкру?
Рази взглянул на Винтер.
— Он сейчас в лесу, — ответила она уклончиво. — Он исполняет твои обязанности, пока мы здесь разговариваем.
Солмундр осторожно подвинулся в постели.
— Я должен поговорить с ним, — пробормотал он. — Но я думаю, что… — Он улыбнулся в потолок. — Да, Коинин — хороший человек.
— А твои другие обязанности? — спросил Рази. — Ты не сможешь путешествовать по крайней мере еще две недели, да и потом тебе придется ехать медленно. Но ведь те бумаги важно доставить в срок? Сколько у тебя есть времени?
Винтер видела, как в затуманенный опиумом разум Солмундра закрадывается подозрение. Он медленно обратил свой взгляд на Рази, и его лицо ожесточилось. К чести Рази, он выдержал взгляд меррона и твердо смотрел ему в глаза.
— Кто ты, Табиб? — спросил Солмундр тихо. — Почему ты спрашиваешь меня про бумаги?
— Я твой врач, Сол, — ответил Рази. — Я не хочу, чтобы ты сел на лошадь и испачкал седло своими вывалившимися кишками. Швы не выдержат быстрой езды. Даже если тебя положат на повозку и закрепят ремнями, я не поручусь…
— Не волнуйся об этом, — прервал Солмундр. — Не говори об этом больше, ta go maith?
Рази облизал губы и отвел взгляд. Солмундр посмотрел на Халвор. Она жестами показала Винтер, чтобы та попила воды. Винтер улыбнулась и приняла чашу, с неослабным вниманием прислушиваясь к тихому разговору мужчин.
— Ты, наверное, знаешь, какая казнь называется «Кровавый орел», Табиб? — спросил Солмундр.
Рази моргнул, подумав об этой жестокой пытке, и кивнул. Винтер во все глаза уставилась на Солмундра. Она никак не могла проглотить набранную в рот воду. Кровавый орел! Боже милостивый.
— Мой народ, — пробормотал Солмундр, — так поступает со шпионами. Это их мы так казним. Я не хочу видеть, как это будет с тобой, Табиб. — Он заглянул в карие глаза Рази, его спокойный голос никак не вязался с ледяной маской на лице. — Это тяжелая смерть, — сказал он.
|
|
|
— Ладно, о бумагах ни слова, — прошептал Рази.
Солмундр кивнул:
— Вот и хорошо.
Наступила неловкая пауза. Халвор вопросительно смотрела на них.
Солмундр откинулся на подушку, не спуская глаз с Рази.
— Ты играешь в шахматы, Табиб? — спросил он. — Думаю, что да. Думаю даже, что ты играешь неплохо. — Рази кивнул, и на лице Солмундра появилась добродушная щербатая улыбка. — Но не так хорошо, как я, — добавил он. — Я попрошу Халвор принести мою доску, Табиб. И мы сыграем. Мы сыграем с тобой много партий. А твоя сестренка будет сидеть и смотреть.
Солмундр обернулся к Винтер. Хоть он и был истощен и его взгляд то и дело терял ясность, она все равно чувствовала себя букашкой под увеличительным стеклом, когда он рассматривал ее.
— Зря вы кое-что задумали, — продолжал он. — Здесь, в пустом лагере, вам опасно оставаться. Можете по глупости натворить дел. Зайти, например, в чужой шатер, взять что-нибудь. Тогда вас точно примут за шпионов.
«О боже! » — вздрогнула Винтер. Рази взял ее за руку.
— Не волнуйся, Табиб, — сказал Солмундр. — Я позабочусь о том, чтобы вы не попали в беду. Вы будете сидеть здесь, у моей постели. И играть со мной в шахматы, пока все не вернутся из леса. — Его улыбка на мгновение погасла. — Да, Табиб?
Рази выпрямился, стиснув руку Винтер. Он с трудом кивнул.
— Да, — ответил он. — Ты прав, Солмундр. Давай сыграем в шахматы.
Видение
— Ход все еще твой, — тихо сказал Рази.
Солмундр открыл глаза, облизнул губы и взглянул на доску. За два часа они сделали менее семи ходов. Но Солмундр стойко отгонял от себя забытье, неловко переставляя фигуры дрожащими, влажными от пота пальцами.
Винтер откинулась на меха постели Солмундра, положив голову на свернутую шкуру и согнув колени, чтобы не так болела спина. Она смотрела на фигуры, нарисованные на шатре, и беспокоилась за Кристофера. Поднялся сильный ветер, он трепал и раскачивал крышу шатра, так что скрипели шесты.
— В этой партии ты, похоже, победил, — прохрипел Солмундр, передвинув пешку и снова откинувшись на подушки.
Рази хмыкнул, разглядывая доску.
— Хм… — протянул он. — Для этого всего-то и понадобилось, что накачать тебя опиумом и вырезать у тебя кусок кишки. — Он поколебался, занеся руку над доской, потом сделал ход конем и поднял голову, хитро поглядывая на Солмундра: — Твой ход.
Солмундр взглянул в лицо Рази, затем посмотрел на доску и подозрительно нахмурился. Он раздумывал лишь секунду, затем проворчал, разочарованно вскинув руку:
|
|
|
— Шах.
Рази усмехнулся.
Тут Халвор крикнула что-то из-за стены шатра, и силуэты стоящих на страже женщин вскочили на ноги и бросились прочь.
Солмундр, крякнув, выпрямился.
— Теперь уходите, — проговорил он резко и торопливо. — Ашкру надо спать.
Застонав от боли, он потянулся за чем-то у себя за спиной. Рази хотел помочь, но Солмундр оттолкнул его.
— Нет, — сказал он. — Уходите скорей!
Он положил на колени мех с водой, достал сверток, лежавший у кровати, и начал его разворачивать. Винтер увидела, что это овсяные лепешки. Из-за стены шатра до них донеслись тихие голоса.
— Они вернулись! — воскликнула Винтер, вскакивая на ноги.
Рази встал. Солмундр увидел, как он стиснул рукоять меча.
— Не беспокойся, — сказал он. — Теперь твоей семье ничего не грозит. — Они обменялись взглядами. — Клянусь, Табиб.
Рази разжал меч, опуская его в ножны. Солмундр кивнул и продолжал разворачивать лепешки.
— Я позабочусь об Ашкре, — проговорил он, выкладывая еду на столик у кровати. — Ульфнаор возьмет Эмблу в свой шатер. — Он усмехнулся, видя, как переменилось лицо Рази. — Они с Халвор о ней позаботятся, — успокаивающе проговорил он. Рази покраснел и отвернулся.
Солмундр снова посерьезнел. Он передал Винтер три овсяные лепешки.
— А сейчас присмотри за Коинином, Изольда, — сказал он.
— Что? — спросила Винтер, недоуменно глядя на лепешки. — Почему? — Она встревожилась. — Что с ним такое?
— Скоро все с ним будет в порядке, — сказал Солмундр, уже обратив все внимание на свои приготовления. — Просто пусть поспит. Если проголодался, дай ему поесть, а главное, напои вволю, ta go maith? — Солмундр с трудом повернулся, прижав одну руку к ране, а другой откинул покрывала с той стороны постели, на которой спал Ашкр. — А теперь, — проворчал он, — уходите.
Рази с мрачным лицом направился к двери. Длинные тени ползли по стене, и не успели Рази и Винтер выйти, как полог шатра кто-то откинул, и вошли двое мужчин. Они ввели повисшего между ними Ашкра и, протиснувшись мимо Рази и Винтер, уложили своего лорда на его сторону кровати. Солмундр вопросительно взглянул на них. Они опустили Ашкра на ложе, сняли с него сапоги и осторожно стянули рубаху.
Рази и Винтер застыли, испуганные состоянием белокурого меррона. Солмундр тихо говорил ему что-то, растирая его плечи и спину, отводя влажные пряди со вспотевшего лица, но Ашкр, кажется, даже не понимал, где находится. С неподвижным, страдальческим лицом он, слишком быстро дыша, смотрел вверх на полог шатра.
Рази заметил бледную, влажную кожу Ашкра, расширенные глаза, блуждающий взгляд и выругался по-арабски. Солмундр сердито сдвинул брови.
— Уходите! — хрипло приказал он.
Рази вышел из шатра, Винтер поспешила за ним с крошащимися в руке овсяными лепешками. Собаки Ашкра обнюхивали вход. Рази, не глядя, оттолкнул их. Они завизжали и отпрыгнули, но снова возвратились к двери, грустные и заброшенные. Рази с Винтер стояли бок о бок, прикрывая глаза от сверкающего солнца, взглядом разыскивая Кристофера.
Вокруг, тихо разговаривая между собой, суетились мерроны. Винтер пыталась высмотреть Кристофера среди них. Вдруг она заметила знакомую фигуру среди толпы и вздохнула с облегчением. Он твердо стоял на ногах и разговаривал с Вари, его спутницей и двумя музыкантами, которые играли в таверне.
— Рази, — позвала она, хватая за руку. — Он там.
Рази оглянулся, и Винтер почувствовала его облегчение.
— Ну слава богу, — выдохнул он. — Я его убью. Пойдем, сестренка, давай…
— Табиб… — Звучный голос Эмблы остановил их. Они обернулись и увидели, как она вырывается от удерживавшего ее Ульфнаора и неверными шагами двигается к ним.
Толпа почтительно расступилась перед ней, а Ульфнаор и Халвор пошли вслед, с тревогой протягивая вперед руки. Она, пошатываясь, остановилась перед Рази, серьезно глядя ему в лицо невидящими глазами.
— Эмбла, — сказал он. — Что ты с собой сделала? — Он протянул руку к ее потному лицу. Зрачки ее были расширены так, что глаза казались черными, лишь по краям радужки виднелась тонкая синяя полоска. Кожа поблескивала, как мокрый мрамор. — Посмотри на себя!
Эмбла неуверенно положила ладони Рази на грудь и прищурилась:
— Табиб?
Рази провел большим пальцем под глазом Эмблы и покачал головой неодобрительно и встревоженно. Винтер нервно покосилась на Ульфнаора и Халвор. Они подошли к парочке, приговаривая что-то по-мерронски, положили руки на плечи Эмблы. Ульфнаор мягко взял высокую женщину за локти, заставив ее отвернуться от Рази.
— Все в порядке, Табиб, — ласково сказал он. — Мы о ней позаботимся.
Эмбла спокойно пошла за ним, но не могла отвести глаз от Рази — все время оглядывалась на него, когда Халвор и Ульфнаор вели ее прочь по дорожке среди шатров.
Винтер взяла Рази за локоть.
— Пойдем, брат, — прошептала она. — Пойдем за Кристофером.
Их друг еще стоял, болтая с кем-то в толпе. Все казалось нормальным, но, когда они подошли, Винтер заметила, как крой-эйле Вари взяла за руку своего рослого супруга, отводя его в сторону. Поворачиваясь, Вари споткнулся, и его женщине пришлось поддержать его за локоть. Винтер почувствовала, как сжались ее челюсти. Рази стал проталкиваться вперед.
Женщина-музыкант заметила их. Она что-то сказала, и Кристофер медленно обернулся, заправил волосы за ухо и улыбнулся рассеянно.
— Чем они тебя опоили? — спросил Рази, быстро подходя к другу. — Что они дали тебе, Кристофер? — Он взял его за подбородок, рассматривая расширяющиеся зрачки, затем прижал пальцы к вспотевшей шее.
Встревоженная Винтер остановилась, прижав овсяные лепешки Солмундра к груди, рассерженно глядя на мерронов.
— Tog go bog e, — тихо сказал Кристофер. — Nil me ag eitilt…
— Говори понятно, Кристофер! — огрызнулся Рази.
Музыканты нахмурились и все, как один, подступили к Кристоферу, словно желая его защитить.
— Все в порядке. — Кристофер оттолкнул их. — Он просто волнуется. — Он улыбнулся и махнул им рукой: — Ступайте.
Музыканты настороженно смотрели на Рази. Он ответил на их взгляд, сдвинув брови. Женщина протянула Винтер полный мех воды и сжала ее руку на горлышке, словно показывая Винтер, как это важно.
— Ладно, — кивнула Винтер, снова переведя глаза к Кристоферу. Женщина указала на шатер Эмблы. — Да, — отрезала Винтер. — Да, я знаю, ему надо лечь. — Музыканты все еще глядели на них неуверенно, но Кристофер отогнал их, и они неохотно оставили его на попечение двух рассерженных друзей-чужаков.
— Что. Они. Тебе. Дали? — раздельно спросил Рази.
— Да ладно, Рази. — Кристофер облизал губы и попытался оглядеться. — Я не улетел, не волнуйся. Я себя помню. — Он провел по лбу дрожащей рукой. — Мы только держали их за руки, пока они летели. Мы с Вари просто держали… — Он закрыл глаза. — Ох… — простонал он. — Как я устал…
Рази вдруг схватил его за руку и потащил к шатру, так что он ахнул и пошатнулся.
— Ой! — Кристофер замахал руками, пытаясь сохранить равновесие и потерянно оглядываясь. — Это ты зря! — предупредил он.
— Рази! — Винтер попыталась отнять руку. — Полегче ты.
Не обращая внимания на протесты, Рази схватил обоих за руки и подтащил к шатру. Он запихнул их обоих внутрь и с хлопаньем задернул полог. Будь здесь деревянная дверь, подумала Винтер, он бы сейчас пнул ее сапогом, в такой он был ярости.
— Что случилось, Кристофер? — спросила Винтер, глядя на Рази и мягко подталкивая Кристофера к кровати. Теперь молодой человек дрожал, пот каплями выступил на его верхней губе и веках, бледная кожа рук стала влажной. Вспомнив, как Сол готовился к приходу Ашкра, Винтер откинула покрывала на их постели. — Ложись, — приказала она, стаскивая с него сапоги. — Давай ложись. Под одеяло.
Кристофер забрался в середину постели и, дрожа, свернулся клубочком. Винтер тепло накрыла его.
— Я узнал… — проговорил Кристофер. — Мерроны… везут письмо… для твоего брата.
Рази быстро подошел, опустился на колени у мехового ложа и поглядел вопросительно.
Кристофер широко улыбнулся.
— Ну что? — засмеялся он, хоть зубы его стучали. — Теперь мы помирились?
— Да заткнись ты, — проворчал Рази. — Ты и мертвого разозлишь.
— Откуда ты знаешь, что письмо для Альби, любимый? — ласково спросила Винтер.
Кристофер закрыл глаза.
— Они… — проговорил он. — Ох… они его упомянули… в б-благословении. И ее тоже… — Он умолк, отчаянно дрожа.
Винтер сжала его руки под одеялом.
— Крис! — обеспокоенно позвала она.
— Скоро пройдет, — пробормотал он. — Мне надо поспать.
— От кого письмо? — мягко спросил Рази.
Кристофер открыл почерневшие глаза, глядя на них почти невидящим взглядом. Он почти потерял сознание.
— Ох… Маргарита… — пробормотал он. Винтер сжала руки крепче. — Маргарита… — повторил он настойчиво, будто боясь, что они не расслышали в первый раз.
— Ширкен, Кристофер? Маргарита Ширкен?
Кристофер кивнул.
— Да, — выдохнул он. — Маргарита Ширкен. Эта подлая… подлая сука… охотница на ведьм… — И он впал в тяжелое забытье. Рот его приоткрылся, глаза закатились.
Рази прижал пальцы к шее Кристофера, затем накрыл юношу мехами до подбородка и выпрямился с пораженным лицом.
Винтер покачала головой. Значит, это была правда — документы и впрямь предназначались Альберону. В этом у нее больше не было сомнений. Маргарита Ширкен, дочь и единственная наследница короля Ширкена, — женщина, которую ее отец называл «гнусной змеей», — состояла в тайной переписке с наследником Южноземья.
— О Рази, — прошептала она. — Что он делает? Ведь наши отцы пять лет потратили на то, чтобы не разрешать этой династии вмешиваться в дела Южноземья. Отец заплатил здоровьем за то, чтобы избавить от них Джонатона. Оба они стольким пожертвовали, чтобы помешать этим кровожадным негодяям… — Слова застревали в горле. Все, что она видела на севере, все ужасы всплыли в ее памяти во всех звуках и запахах, и она зажмурилась от этого воспоминания.
Рази положил руку ей на плечо. Винтер стиснула в кулаках складки покрывала и снова встряхнула головой. Ее грудь жгло осознание предательства. Впервые за долгое время Винтер почувствовала, насколько зла на Альберона.
— Я убью его, Рази, — сказала она. — Убью. Если бы не он, все было бы хорошо. Это он толкнул Джонатона к тирании. Ты был бы в безопасности. Отец…
Рази вскочил на ноги и отошел вглубь шатра.
— Я соберу наши вещи, — сказал он.
Винтер подняла на него глаза — он наклонился к их мешкам и седлам и стал приводить вещи в порядок.
Она собиралась помочь ему, но вдруг по стене поползли тени. Кто-то ходил вокруг палатки. Он остановился у двери.
Рази поднялся, выхватив нож.
— Кто здесь? — прошипел он.
— Можно мне войти?
Услышав знакомый голос Ашкра, они вздохнули с облегчением, но все же удивленно переглянулись. Почему он встал? Ведь, когда они видели его в последний раз, он был почти без сознания.
Рази, нахмурившись, выглянул наружу. Он запахнул полог, и его длинная тень вытянулась по двери.
— Что тебе надо?.. — начал он, а затем Винтер услышала, как изменился его голос, когда он увидел мерронского лорда поближе. — О господи! — в тревоге воскликнул он. — Почему ты встал? Халвор? Зачем ты выпустила его на двор?
Ашкр дрожащим голосом прервал его:
— Пожалуйста, впусти меня. У меня мало времени, Сол проснется и увидит, что меня нет.
Рази запахнул полог шатра, и Халвор помогла Ашкру переступить порог. В шатре высокий меррон кивнул целительнице и мягко подтолкнул ее к двери. Она покосилась на него встревоженно, но вышла и присела неподалеку в ожидании.
— Мне нужно поговорить с Коинином, — прохрипел Ашкр, шагнув к постели. Он едва не свалился на их спящего друга, но Винтер и Рази бросились к нему и помогли ему сесть.
— Коинин спит, Ашкр, — сказала Винтер. — Он уже три ночи не спал как следует.
Ашкр опустил глаза на подергивающееся лицо Кристофера.
— Он и сейчас не спит… Ох… — Ашкр вдруг закрыл глаза и, ссутулившись, поднес ко лбу трясущуюся руку. Рази положил руку ему на плечо.
— Ты замерз, — пробормотал он. Он накинул один из мехов Эмблы на плечи Ашкра и закутал ее до самого подбородка.
Ашкр закутался в одеяло, как глубокой зимой.
— Я не останусь надолго, — прошептал он. — Я еще не пришел в себя после видения… Мне нужно… — Он заморгал, будто старался собраться с мыслями. — Коинин, — сказал он, склонившись над Кристофером и глядя ему в лицо. — Коинин, — тихо позвал Ашкр касаясь плечо Кристофера. — Все в порядке. Все кончилось.
Кристофер застонал, его мокрые ресницы задрожали, а все тело под одеялами дернулось, будто от удара.
Рази предупреждающе поднял руку.
— Осторожнее, — прошептал он.
— Коинин, — снова позвал Ашкр.
Кристофер издал тихий долгий стон, как испуганный зверь. Ашкр вдруг сжал его плечо.
— Проснись! — сказал он глубоким, властным голосом, и Кристофер пробудился и, тихо ахнув, широко раскрыл глаза. — Молодец, — ласково сказал Ашкр, сразу отпустив плечо Кристофера. — Теперь ты вернулся. Ты свободен.
Кристофер непонимающе перевел взгляд на Ашкра. Затем он взглянул на Винтер.
— Изольда, — прохрипел он, — я боюсь.
— Тш-ш-ш… — тихо шепнула она. Его губы пересохли. — Выпей воды.
Он пил жадно, будто видел воду в последний раз, свесившись с постели и лихорадочно схватившись за мех. Винтер пришлось отнять у него воду, чтобы он себе не повредил.
— Хватит! — воскликнула она.
К ее удивлению, когда Кристофер отстранился, его лицо стало внимательным, а взгляд — осмысленным, хоть глаза еще были черны от расширенных зрачков. Он совсем не казался удивленным тем, что Ашкр сидит рядом с ним на кровати.
— Ашкр, — прошептал он, — ничего не получилось. Впереди беда.
Ашкр сжал свои потрескавшиеся губы и скривился.
— Да, — хрипло сказал он. — Беда… плохо. Мы видели только плохое. Плохо на севере, плохо здесь. Эмбла видела кровь, видела, как умирают люди, один за другим, вот так… — Он быстро защелкал пальцами и поник, весь дрожа. — Как колосья под огнем и железом. Ульфнаор говорит, это потому, что народ здесь недавно. Говорит, наше видение искажено. Ан Домейн еще нас не знает, говорит он. Когда узнает, будет хорошо. — Тут Кристофер и Ашкр замерли, глядя друг на друга с застывшими лицами.
— Ан Домейн вас узнает после того, как будет Фрит, Ашкр? — спросила Винтер. — В этом цель обряда?
Ей хотелось, чтобы Ашкр согласился с ней. Хотелось, чтобы для этого нужен был только обряд Фрита, который Кристофер, похоже, так любил. Но что-то в ней говорило, что Ашкр имел в виду не только Фрит.
Ашкр ласково посмотрел на нее, но не ответил, а только потянулся и погладил ее по щеке холодными влажными пальцами. Он взглянул на Рази, но Кристофер обратился к нему, отвлекая его внимание.
— Твой народ здесь никогда не примут, Ашкр, — сказал он. — Все напрасно.
Винтер и Рази хмуро переглянулись. Они столько недоговаривали! Это бесило.
— Возвращайтесь домой, Аш, — продолжал Кристофер. — Скажи народу, что надо вернуться домой. Здесь нет места старым обычаям, и что бы вы ни отдали Ан Домейн, этого не изменишь. — Он схватил Ашкра за руку, глядя в его взволнованное лицо. — Ашкр, умоляю, — продолжал он. — Возьми с собой Солмундра и Эмблу, и отправляйтесь на родину. Прошу тебя!
— Но там нам тоже нет места, Коинин, — прошептал Ашкр. — Ширкен гонит нас дальше и дальше. Забирает наших аойре, тащит их на дыбу. Разоряет наши охотничьи угодья. Что же нам делать?
— Приспосабливайтесь, — сказал Кристофер, устремив на него настойчивый взгляд серых глаз. — Иначе нельзя! Мир не будет оставаться прежним только в угоду вам. Вы должны к нему приспособиться!
Ашкр грустно усмехнулся, как будто Кристофер пошутил.
— Как племя Змеи? — спросил он. — Как Ястребы? Им-то это не помогло, правда? Как бы там ни было, я не тот человек, которого можно об этом просить, lucha. Вся моя жизнь привела меня сюда, и не в моей власти изменить желание Ан Домейн.
Кристофер застонал и отвернулся, но Винтер заметила, что он не отпустил руки Ашкра. Минуту оба оставались в тяжелом молчании, глубоко задумавшись. Затем Ашкр прищурился и покачал головой, будто собираясь с мыслями.
— Ах да, — прошептал он, — Сол. — Он снова сжал руку Кристофера. — Коинин, Сол… — Кристофер отнял руку и отвел глаза. Ашкр невесело улыбнулся: — Ты все еще думаешь, что я жесток. Коришь меня за то, что я позволил ему себя любить.
Кристофер не ответил, и Ашкр горько усмехнулся. Он плотнее закутался в меха и закрыл глаза.
— Тогда ты не знаешь, что такое любовь, — пробормотал он. — Если думаешь, что в ней надо отказывать из страха, что она кончится.
Ашкр сгорбился, дрожа, и Рази положил руку ему на плечо:
— Тебе надо лечь, Ашкр.
Тот покосился на него покрасневшим глазом:
— Да, сейчас уйду. — Он снова повернулся к Кристоферу и схватил его за плечо: — Коинин, твои друзья сказали Солу, что ты займешь его место. Он думает, что ты останешься.
Кристофер вытаращился на него.
— Что? — вскричал он, с трудом приподнимаясь на локте. — Что? Вы с ума сошли? Бедный Сол! О Фрит! Рази! Как ты мог поступить так жестоко?
Винтер и Рази попятились, виновато и смущенно переглядываясь. Рази ссутулился.
— Я… — начал он.
— Ничего, — сказал Ашкр. — Я и хочу, чтобы вы не говорили ему правду. Сол попил, поел немного, а теперь заснул. Это хорошо. Я хочу, чтобы он не переставал. Не говорите ему, что уезжаете.
Кристофер закрыл рукой глаза и снова опустил голову на подушку.
— Это жестоко. — Он покачал головой. — Ты страшно жесток.
— Сегодня, — сказал Ашкр, дотрагиваясь до груди Кристофера дрожащими пальцами, — Сол спросит у тебя о многом. Он будет объяснять, что тебе делать, когда… — он поднял глаза на Рази и Винтер, — когда ты…
— Я знаю, о чем ты, — огрызнулся Кристофер, не отнимая руки от глаз.
— Ты согласишься, Коинин. — Ашкр решительно хлопнул Кристофера по груди. Тот нахмурился, открыв лицо. Но Ашкр смотрел на него полными слез глазами, и Кристофер смягчился, видя его отчаяние: — Ты согласишься на все, о чем попросил Сол? Пожалуйста. Пусть он поверит, что ты согласен. Только на сегодня, а? Прошу тебя, Коинин, умоляю. Подари это ему, только на сегодня!
Винтер была растрогана. Она не представляла, в чем они собирались обмануть Солмундра, но почувствовала, что хочет, чтобы Кристофер согласился. Не говоря ни слова, Кристофер кивнул, и Ашкр сделал глубокий, дрожащий вдох и облегченно прижал руку к глазам.
|
|
|
