Глава 16. Жизнь и смерть одного ресурса

Глава 16. Жизнь и смерть одного ресурса

О жизни и смерти экономического ресурса на одном поучительном примере  

Действительно черное золото. Предыстория

Каменный уголь является одним из наиболее ранних разведанных человеком природных ресурсов. Достоверно известно, что еще в III–IV тыс. до нашей эры каменный уголь сжигался для обогрева и приготовления пищи. Происхождение его до XVIII века оставалось загадкой (считалось, что уголь – это минеральное сырье, вид камня, изменивший свои свойства под воздействием высоких температур на больших глубинах), но свойства его были хорошо известны – античные дома топились в основном углем.

В Европе каменный уголь вплоть до XVIII века применялся очень ограниченно. Континент был покрыт лесами, и основным видом топлива, в том числе для теплоемкого металлургического производства, был уголь древесный. Судя по всему, до XVII века в Европе каменный уголь вообще не применялся в промышленности и очень ограниченно – в отоплении и готовке пищи. В Англии в XIV веке каменный уголь считался «нечестивым» и был запрещен к использованию королевским указом.

Однако к XVIII веку площадь лесов в Европе значительно сократилась, и дрова стали стоить дорого. Топлива же требовалось всё больше – бурно развивалась металлургия, увеличивалось производство обожжённого кирпича, растущее население и массовое строительство требовали больше топлива для обогрева и готовки еды. Каменный уголь быстро становится основным видом топлива.

XIX век добавил к направлениям использования каменного угля еще одно, и очень большое, – новоизобретенная паровая машина работала на угле, и каменный уголь стал давать энергию средствам транспорта и промышленным машинам.

Месторождения каменного угля есть на Земле повсюду – мало найдется даже и в Мировом океане островов, где бы не было сколько-нибудь значимых залежей этого ресурса. Но, разумеется, основные разработки начались в зонах больших месторождений и там, где запасы каменного угля было легче добывать. Добыча угля была и остается трудоемким производством, особенно если ведется «закрытым» способом, то есть в шахтах. Сегодня закрытый способ применяется для пластов, залегающих на глубине более 100 м, но еще 100 лет назад, в отсутствие специальных горных машин, шахты строили к пластам глубиной 25–30 м, а 200 лет назад уголь открытым способом практически не добывали.

Трудоемкость процесса вызвала формирование существенных трудовых ресурсов, занятых в добыче угля, его транспортировке, обслуживании предприятий и их основных работников – горняков. И сегодня (забегая вперед, скажем, что в наше время уголь потерял существенную долю энергетического рынка) в угольной индустрии работает около 8 млн человек по всему миру, а еще 50 лет назад доля трудовых ресурсов, занятых в индустрии, была существенно больше. Профессия горняка крайне опасна и сегодня: шахты и ранее, и сейчас уносят жизни горняков, сегодня при добыче около 7 млрд тонн угля в год на каждые 10–20 млн тонн угля приходится одна жизнь, раньше показатели были несоизмеримо выше. Большое число шахтеров, избежавших аварий, заболевают профессиональными неизлечимыми болезнями. Тяжесть работы, постоянные риски, загрязнение территории добычи делают профессию горняка уделом изгоев или людей по тем или иным причинам не мобильных. В горняцких районах высока концентрация людей с криминальным прошлым, ниже средний уровень образования, зато (и за счет этого) готовность работников отрасли к сплоченным действиям и принятию рисков существенно выше, чем в целом в обществе.

Вторая половина XX века стала апофеозом угольной промышленности. Новые технологии позволили спуститься ниже и добывать больше. Новые энергетические потребности быстро растущих населения и экономики создали огромный спрос на уголь не только в области промышленного производства, но и в сфере централизованного производства энергии, и даже в химической промышленности. Параллельно все негативные качества угля (сложность добычи и транспортировки, трудоемкость и опасность производства, загрязнение обширных территорий и необходимость отселения людей из областей разведки и добычи, неэкологичность добычи и использования и пр. ) делали это сырье всё менее желанным на территориях стран, озабоченных экологией и правами граждан.

За 40 лет с 1975 по 2015 год мировое производство угля выросло в два раза, но структура потребления его существенно изменилась: развитые страны, потреблявшие в 1975 году более половины всего мирового угля, в 2015 году потребляли уже менее четверти добычи [455]. Страны Восточной Европы сократили потребление в три раза; зато Китай нарастил его почти в четыре раза и то же самое сделали страны Юго-Восточной Азии. Распространенность угля в мире позволяла и позволяет добывать его практически в любой стране. Однако себестоимость этой трудоемкой деятельности настолько сильно зависит от стоимости рабочей силы, что включение в процесс активной разработки угольных месторождений развивающихся стран во второй половине XX века привело к стагнации цен на уголь во всем мире. В Европе к этому же времени практически исчерпались высоко залегающие пласты угля и себестоимость добычи выросла – всё это привело к существенному снижению маржи добычи в развитых странах (в меньшей степени – США, где основная добыча ведется открытым способом, в большей – в Европе). Параллельно с этим в развитых странах всё острее вставали вопросы экологии. Эти два фактора привели к драматическим переменам в европейской угольной промышленности.

Частные угледобывающие компании в Европе стали стремиться выйти из бизнеса. Горняки, как правило, объединенные в мощные профсоюзы, во многом являвшиеся активными приверженцами левых идей о «социальном государстве», немедленно вступили в борьбу за сохранение своих рабочих мест и уровней доходов. Государства должны были принимать трудное решение – тратить огромные средства на поддержку и содержание шахтеров, что ни в одной стране не может продолжаться бесконечно, или идти на серьезный социальный конфликт.