Личность и индивидуальность.

Русское общество.

Стоит поработать прежде всего над раскрытием духовной стороны русского самодержавия, намеченной в трудах первых славянофилов, ради очищения автократического принципа и от восточных понятий, и от ереси просвещённого абсолютизма, подставляющего под понятие государства понятие о личности самодержца и заменяющего служебную роль автократического режима на благо народа.

Вячеслав Плеве

ПРЕДИСЛОВИЕ.

Чтобы ответить на вопрос - «что есть такое революция в России» - нужно понять, что такое Россия, чем она отличается от других подобных реальностей и здесь с необходимостью придется поднять вопросы обществоведения. В свою очередь описанию человеческих обществ необходимо предпослать понимание человека – некую модель личности, которая будет органична модели описываемой общественной модели России.

Почему это важно? Почему нужно потратить время и силы читателя на подобную непростую пропедевтику? Причин тому несколько. Существующие модели общественного устройства и их антропологическая база – представления о человеке устарели и не могут ответить на животрепещущие вопросы общественной жизни. «Мы не знаем общество в котором живем» - восклицал Юрий Андреевич Андропов. Незадолго до этого другой руководитель СССР Иосиф Виссарионович Сталин заострял проблему серьезней: «Без теории (советского общества) нам – смерть». Современные метания русской политической мысли обнаруживают понимание недостатка теоретических положений о нашей общественной жизни, без которых сознательное развитие общества уже не возможно.

А что же противники исторической России? Неужели у них нет правильной модели реальности? Глядя на эффективность их действий, следует признать, что у них эта модель есть. Только решить наши проблемы она не поможет. Ведь для того чтобы разрушить здание совсем нет нужды знать как построить его. Да и сил требуется гораздо меньше. Достаточно определить и блокировать то, что позволяет развиваться обществу, поддерживает его жизнеспособность, определить разрушающие факторы и постепенно ввести их в общественный обиход. Так поступает паук, который обездвиживает жертву сетью, впрыскивает яд, разлагающий тело несчастной мухи. Впоследствии хищнику остается лишь поедать приготовленную пищу. Утешительным можно считать, что на всякого паука с его сетью всегда найдется маленький комарик с маленьким фонариком и колющим предметом, который может блокировать неблагоприятные факторы. Расширяя аналогию, можно заметить, что при спасении важным является ответные чувства спасаемой мухи, ну а в нашем случае – желание разобраться с ситуацией.

Революция в России возникла как интеллектуальное движение интеллигенции, принявшей западные представления об обществе за истину. На то были действительно веские основания, ведь модели западных обществоведов неплохо описывали, да и сейчас описывают западные реалии, дают возможность прогнозирования, а значит эффективного сознательного политического действия. Такие модели есть у всех великих цивилизаций, вынесших свои общественные принципы далеко за пределы создавших их обществ. Очевидно, что с интеллектуальной экспансией эффективно осуществлялась экономическая и военная.

ЛИЧНОСТЬ И ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬ.

В большинстве работ по психологии понятия личности и индивидуальности тождественны и относятся к проявлениям человеческой деятельности. Даже если речь идет о личности как проявлении души человека, то по определению Аристотеля душа и есть деятельность, действительность или по-гречески - «энтелехия». Во остальном же личность и индивидуальность обычно не разделяют, а пишут через запятую как однородные понятия, или в скобочках как синонимы: «личность (индивидуальность)».

Но все же в жизни русского человека остается небольшой зазор между этими понятиями, который перерастает в пропасть при рассмотрении практической стороны деятельности человека. «Индивидуальным» называют поведение человека, направленное на удовлетворение его собственных потребностей, «индивидуализм» – предельно обособленное поведение. В то время как за термином «личность» отставлена деятельность, направленная на ближнего, на самоотвержение от потребностей индивида в угоду обществу и просто другим людям. В этом узком словоупотреблении говорят о «индивидуальных потребностях» и «личной самоотверженности». И если «личные потребности» еще как-то понятны в плане неразличимости для говорящего личного - индивидуального, то «индивидуальная самоотверженность» - это сразу не по-русски.

Могут возразить: «В европейских языках латинским термином «индивидуум» личные проявления как раз и обозначаются. Зачем вводить новую сущность?» Отвечаю: сущность личности, отличную от индивидуальности вводят русские люди и фиксируют в языке в виде соотнесения терминов и различия понятий. Иноязычные слова так и проникают в наш язык – для обозначения тонких различений, которые раньше могли быть не востребованы. Например, если раньше явления индивидуализма, как противопоставления потребностям общества и потребностям ближнего не было распространено, то и нужды в термине особой не было, хотя и употреблялось в среде особо ученых людей, для подчеркивания своей учености. Можно заметить, что термины, имеющие в родном языке синоним, или не помогающие развивать понятия, находить в них новые различения всегда или исчезают из русского языка, или переносятся из литературного языка в просторечие. Примером будет слово «драпать», которое относится к низкому стилю, просторечию, хотя и пришло из греческого «драпетеуте», где имеет тот же смысл: «улепетывать», «комично убегать». Так русский язык очищается от ненужных и навязанных заимствований – в начале искажая их на русский лад, а потом относя их к низкому стилю. В настоящее время этот процесс можно наблюдать с англицизмами. Так 30 лет назад гордо звучавшее слово «менеджер» практически превратилось в несерьезного «манагера». Ну а то, что говорить «саммит» вместо «встреча» - есть дурной тон, так про это в Санкт-Петербурге пишут в социальной рекламе в метро.

Почему об этом так подробно пишу? Дело в том, что общественные явления находят свое отражение в языке через словоупотребление. Усвоению новых понятий обществом всегда предшествует начало новых процессов, или некоторая смена значения старыми. Внимательное наблюдение за языком получило развитие в немецкой феноменологии, где для Мартина Хайдеггера «язык язычит», т.е. Несет в себе многие смыслы необходимые для исследователя общественных явлений. Ведь совершенно безполезно придумать какой-нибудь термин для которого нет сущности в реальности и который языковая среда не готова принять. К сожалению, некоторые философы увлекаются поиском «новых слов», несущих «новые смыслы», которые на проверку оказываются индивидуальными фантазиями авторов.

Понятие личности как открытости человека человеку возникает уже в философии Аристотеля, но получает развитие в христианском богословии, где появилась необходимость проанализировать в понятиях отношение Бога и человека, выраженное в библейских притчах, поэзии и четких определениях Евангелия. Личное отношение Бога к человеку ничем внешне не опосредовано и проявляется как любовь – это суть евангельского благовестия. Отношение человека призывалось очистить от всего внешнего, выражающегося в потребностях тела для обретения ответной любви. Средством к стяжанию божественной любви стали отношения людей между собою. Ближним (имеющим любовь) объявляется добрый самарянин, который делом проявил заботу о «впавшем в разбойники», а высшим проявлением любви становится желание «положить душу свою за други своя».

Любую деятельность человека, направленную на себя мы будем вместе с русской речью относить к индивидуальности человека. Личное же в нас направляет нашу деятельность на другого. Индивидуальное отношение позволяет приобретать навыки, имущества, удовольствия и многое другое, что составляет нашу индивидуальную жизнь. Личное - это стремление объединить усилия с ближним или поделиться с ним нашим индивидуальным, которое порождает общественные отношения.

Неразличение личного и индивидульного приводит к тем представлениям, что общество основано на потребностях человека. Есть потребность в продолжении рода – создается семья, есть потребность в увеличении материального достатка – человек начинает взаимодействовать с себе подобным, образуя общность ради совместной деятельности. Однобокость такого взгляда прельщает простотой и очевидностью, но не раскрывает сути общественных процессов, основанных на личном взаимодействии. Подобно этому очевидность того, что Солнце движется по небосводу с востока на запад, совсем не позволяет понять, что, в сущности, Земля движется вокруг Солнца.

 

Часть 1 ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА ЛИЧНЫХ ОТНОШЕНИЙ В ОБЩЕСТВЕ. МОДЕЛЬ ЛИЧНОСТИ.

Глава 1. СТРУКТУРА ЛИЧНОСТИ.

ВВЕДЕНИЕ.

Понятие личности как открытости, системы отношения человека с внешним миром дано в первой части. Здесь же попробуем раскрыть внутренний мир личности, который делает личность тем, что она есть и это удаляет ее от пропасти индивидуализма.

ИСТОРИЯ С ИСТОРИЕЙ.

Читая книгу Ельянова-Лукьянчикова «Иерархия радуги» встретил очень интересное определение цивилизации как единицы исторического процесса. С точки зрения сторонника цивилизационного подхода вроде бы все верно, но возникает потребность дать определение истории как целого, состоящего из таких единиц как «цивилизация».

Со своей стороны пришлось задуматься, а что же является «единицей исторического процесса» с точки зрения обществоведения, которое идет от частного к общему. Естественно на роль искомой единицы сразу напрашивается личность. И какую бы историю мы не взяли, всегда ее содержанием является отношение личностей. Например, история семьи – конечно же история личностей. Одни - взрослые, другие только что родились, третьи уже подрастают и у всякого есть своя роль, свое место и свои соответствующие месту роли и события. История народа тоже может начинаться с истории семьи, которая разрастаясь, начинает представлять собой соборную личность, которая вступает в отношения со своим правителем.

История избранного Богом и Богом созданного народа Израиля – потомков Авраама начинается с отношений двух личностей – Бога и самого Авраама. Завет между Богом и Авраамом органично переходит на потомков Авраама. Бог как обращался к Аврааму, также обращается к его потомкам, названным впоследствии Израилем. И то, что вменялось личности человека тоже самое вменяется соборной личности целого народа.

История как отношения власти в лице правителя и народа – тоже рассматривается как отношения личностей, одушевленных субъектов, открывающихся друг другу. Бог взаимодействует, народ взаимодействует, общество взаимодействует, правитель взаимодействует – все это порождает то, что принято называть историей. Представления о цивилизации как единице истории сразу же обезличивает исторический процесс. А в силу проблематичности самого понятия цивилизации приводит описание исторических процессов к абстракциям далеким от жизненной конкретики.

Цивилизации предстают в описаниях как сущности отдельные друг от друга и замкнутые на себе, а отношения между ними описываются через войны и конфликты. Получается, что положительное содержание цивилизации содержат в себе, а вовне выдают только негатив (по сути это и есть настоящее определение цивилизации, которым руководствуются при их определении).

Используя такой подход при определении списка цивилизаций его разработчики затрудняются в определении границ цивилизаций, поэтому их списки таковых не совпадают.

Относительно таких понятий как народ, государство, человек такие определения есть и всегда можно указать: вот - государство, вот – народ. Можно указать чем один народ отличается от другого, посчитать сколько есть народов. Касательно цивилизаций такой определенности нет и всякий исследователь, применяющий цивилизационный подход, имеет свой список цивилизаций. Выход из этой ситуации мне видится в том, чтобы понимать цивилизацию как соотнесенное понятие, простое отличие: Россия – это не-Европа, Европа – это не-Россия, Китай – это не-Россия. При выходе за рамки такого понимания, при попытках обнаружить особенное содержание в понятии цивилизации мы постоянно будем переносить свойства известных сущностей народов, государств, культур на искомое понятие, порождая лишнюю сущность, имеющую бытие только в нашем сознании

С другой стороны, цивилизационный подход при всех его недостатках - это все же попытка побороть абсолютную обезличенность подхода формационного. И хотя получается, что цивилизации как соборные личности только конфликтуют, но уже одно это придает им личные свойства.

Попытки показать положительное взаимодействие цивилизаций выливаются все же в описание взаимодействие менее абстрактных и более реальных сущностей – государств, правительств, исторических личностей. Поэтому оставаясь благодарными великим предшественникам, показавшим, что возможен иной взгляд на историю, чем описание движения масс людей, капиталов и материальных ценностей, а попросту историю человеческой алчности и злобы, попробуем показать путь указанный в Библии – путь личности, путь который ведет всегда к личному взаимодействию с себе подобными.

ВОСПИТАНИЕ ЛИЧНОСТИ.

Любовь к определениям заставляет сразу определить, т.е. Ограничить понятие личности такими признаками как разумность, свобода, обращенность к другой личности – открытость, общение, творчество. Все что находится за границами этих определений, безусловно безлично и личностью не является. Так, например, животное хоть и имеет персонификацию личностью не является, т.к. Неразумно, закрыто в своем животном роде и с представителями других родов общения не имеет, не вступает во взаимодействие с себе подобными свободно, но лишь по велению инстинктов.

Как же проявляется человеческая личность? Во-первых личность проявляется в любви. Любовь к Богу, любовь к родителям, любовь к детям, любовь к супругу, любовь к друзьям, любовь к Родине, любовь к ближним, любовь к врагам – все это чувства, стоящие за разными отношениями, но именуемые упорно одним словом – «ЛЮБОВЬ».

Но сейчас зачастую под «любовью» понимают разнообразные желания, жажду, просто стремление обусловленные чем угодно, но не чистым сердцем. Сейчас в обществе процветает «любовь к деньгам», «любовь к власти», «любовь к развлечениям», «любовь к приобретению вещей». Эти желания борются с настоящей любовью, любовью ЧИСТОЙ, чистой от этих желаний. И очень часто настоящая любовь побеждает. Как же помочь личности выстоять в этой битве? Ответ прост: нужно развивать личность, углублять ее, расширяя способность любить на максимальную глубину отношений человека с другими людьми и с Богом. Отношением Бога и человеческой личности занимается богословие, а на отношения человеческих личностей может пролить свет обществоведение, построенное, конечно, на личном начале, а не только на экономических сугубо материальных потребностях.

ЛЮБОВЬ.

Помню разговор со своей девятилетней: «Папа, Лиза (подружка) говорит о любви, она любит Сашу». Не могу сказать, что меня прошиб холодный пот, но был серьезно озадачен. Услышав от своего чада о «любви» пусть и чужой, начинаешь понимать, что нужно что-то делать, как-то отвечать. И отвечать нужно так, чтобы ребенок (пока ребенок) разрешил свой вопрос. Дочке было объяснено: «Все это хорошо, и ты и Лиза девочки. Вырастете, станете девушками, встретите женихов, полюбите, выйдете замуж и будут у вас детки. Любовь – главное в жизни любой женщины».

Коммунисты, помнится, учили нас, что главное в жизни – это построение коммунизма во всем мире. Помню, как будучи советскими школьниками всем классом для района писали сочинение на тему: «кем хочу стать». Только один мальчик из класса захотел стать похожим на Ленина, а второй на пионера-героя. Скандал был оглушительный, было собрано родительское собрание с детьми и всем ученикам и их родителям было поставлено на вид, что дети «не хотят ни кем быть». Оказалось что весь остальной класс написал, что мальчики хотят быть как папы, а девочки как мамы. Официальная точка зрения на воспитание стала очевидна: семья, любовь, а значит и личность для коммунистов были – ничто. Правда, в позднем СССР это культурным образом скрывалось, но иногда все равно, как в этом случае, все же прорывалось.

В современных учебниках по обществознанию детей учат похожим представлениям, что главное для личности – общественные отношения. Если человек не в обществе, то он – не личность.

Но понятие любви для современных детей окрашено в сексуальные тона с самого раннего возраста. Героини современных детских мультфильмов ведут себя как распутные женщины, сексуально озабоченные мужчины. Из мира взрослых постоянно прорывается информация об отношениях полов, которые раньше тщательно скрывались. Я не говорю уж о прямом растлении детей под видом «сексуального воспитания» в школе и детских садах. Но и без последней напасти сознание и поведение школьников сексуализировано до крайней степени. Правда, большинство родителей этому не предают значение, пока в 15 лет сознание подростков не начинает воплощаться в действия.

ДРУЖБА.

Чтобы сгладить остроту вопроса и погасить последствия неправильного восприятия любви из современной масс-культуры я объявил дочери, что «любовь это хорошо, но перед тем как любить Лизе нужно научиться дружить с мальчиками». Впоследствии Люба (так зовут мое чадо) не раз слышала, что и ей нужно учиться дружить, что без дружбы любовное влечение будет пустым и способно разочаровать и даже огорчить.

Объяснения любовных неудач киногероев, которые иногда попадали в поле зрения девочки тоже сводились к одному: «Они не умеют дружить». До поры, до времени это снимало накал интереса к любовной теме, но потом последовал закономерный вопрос: «Папа, а как научиться дружить? Что такое дружба и возможна ли дружба между мальчиком и девочкой?»

Если любовь это общие чувства друг к другу, то дружба объединяет людей общими представлениями, взглядами на одни и те же предметы. Проблематичность дружбы между мальчиком и девочкой была еще описана в советской литературе и кино. Но для супружества и крепости семьи дружба, конечно же необходима.

Так и сказал: «Ты полюбишь, но перед этим тебе и Лизе надо научиться дружить». Дочке были показаны хорошие фильмы о дружбе школьников, были прочитаны хорошие книжки тоже о дружбе и девочка успокоилась. Она начала искать в отношениях не пресловутую «любовь», которую современная массовая культура вбивает в детей с самого раннего возраста, а попросту сексуализирует сознание детей, когда мысль о других отношениях не может проникнуть в сознание детей.

Итак, дружба – вроде бы спасение от сексуализации, от зацикливания на желаниях. Но как же научиться дружить? Ведь тема дружбы тоже довольно непростая, и ее раскрытие искусстве оставляет много вопросов.

ТОВАРИЩЕСТВО.

Ответ пришел, когда мы с несколько моих друзей организовали военно-патриотический клуб для подростков.

В клубе мы учили детей маршировать, носить форму, заниматься начальной военной подготовкой, ходить в походы, помогать ближним, но главное оказалось, что дети учились взаимодействовать друг с другом. Было очень много ситуаций, когда взаимодействовать нужно было во имя какой-то цели. Например: собрать хворост, принести воды, поставить палатку, разобрать-собрать автомат на время, натянуть переправу, обвязаться веревкой для переправы и помочь это сделать другому, сварить кашу на костре и раздать ее товарищам. Вся жизнь клуба оказалась полна товарищества.

Что же такое товарищество? Все просто. Товарищество – это отношения людей у которых есть общее дело, общий «товар». Причем товарищи не обязательно должны быть друзьями, т.е. Разделять какие-то общие представления, любить например одинаковые песни, как это обычно бывает у друзей, но должна быть общая цель, общее дело и им должно быть интересно делать его совместно.

Также оказалось, что девичья влюбленность в мальчика (а девочки в клубе первоначально влюблялись хором все в одного мальчика) после общения с ним в делах и заботах обычно улетучивается. То кого «любили» (обычно это избалованный вниманием с некоторой долей эгоизма парень) оказывался не самым лучшим товарищем. А когда начинали ценить мальчиков - хороших товарищей, то влюбляться в них у наших девочек как-то не получалось.

Когда оказывается, что среди настоящих товарищей можно найти и настоящих друзей, то проблема «любит - не любит» как то сама отпадает и дети с увлечением начинают строить дружеские и товарищеские отношения.

Так была найдена иерархия личных отношений: ТОВАРИЩЕСТВО (общее дело личностей) – ДРУЖБА (общие представления личностей) – ЛЮБОВЬ (общие чувства личностей). Но и это оказалось не все.

ПРИЯТНОЕ ОБЩЕНИЕ.

Общение с такими же подростковыми ВПК привело нас на бал. Сколько было сломано копий, сколько было выслушано обвинений, что в 12 лет танцами мы сексуализируем молодежь. Что же, людей было трудно убедить, что наша молодежь (покрайней мере женская ее половина) уже по самые уши засексуализирована с первого класса. Многие девочки кроме как о «любви» («несчастной любви») думать уже не в состоянии. Танцы 19 века, которые собственно и являются танцами для балов, резко отличаются от «бальных танцев» 20 века свой сдержанностью, крайне ограниченным контактом кавалера и дамы: «за ручку», «под локоточек» и прикосновение к талии в вальсе – самое «интимное», что позволяется танцами для бала.

Понятно, что для современной молодежи «знающей все» из интернета такая интимность, как говорится – «ни о чем». Тем не менее, танцы и все поведение вокруг них произвели огромное ни с чем не сравнимое впечатление на детей. В танце нужно двигать телом по определенной схеме, двигаться в такт музыке, двигаться сообразно движению пар в зале, нужно улыбаться даме (кавалеру), уметь улыбнуться встречным парам (в некоторых танцах это обязательно), совершать поклоны (реверансы), а еще учтиво предложить танец, а даме учтиво согласиться или не менее учтиво отказать.

Оказалось, что танцы и шлифовка поведения требуют не меньшей работы над собой, чем помощь товарищам в трудных условиях похода или дружеское участие. Оказалось, что обучение этикету, танцам также развивает личность, создавая внешний, самый первый уровень личных отношений.

Два первых этапа в развитии личности наших детей мы уже прошли и стало понятно, как нужно решать проблему – через развитие и углубление личных отношений и естественно под наблюдением взрослых.

Поэтому взрослая часть нашего клуба активно стала ходить на мастерклассы по бальным танцам и посещать балы с детьми из нашего клуба, куда ходили, конечно, и наши дети. Что же нам дал бал? В первую очередь бал дает навык быть приятным ближнему. Через усвоение этикета (поведения по определенным правилам), через обучению искусству танца, приятной беседе, красивой одежде личность усваивает навыки ПРИЯТЕЛЬСТВА и ЛЮБЕЗНОСТИ.

Помню как в коммунисты на чем свет стоит ругали «старорежимную» любезность обращения. «Любезничанье» - было почти ругательным, «приятель» - что-то низкое, почти вредное. «Приятели» советского человека ничему хорошему не учили. «Друзья», кстати тоже могли оказаться «дружками», что самим словом как бы осуждалось. Толи дело - «товарищи»! Так в СССР разрушая структуру личности, личных отношений пытались сделать из нас людей связанных с одной партией, с одной целью, с одинаковыми строго определенными целями.

В танце вначале оказалось трудно не столько правильно двигать ногами и руками. В начале совершенно невозможно было взглянуть партнеру в глаза и тем более улыбнуться, быть любезным и приятным. Но бал, танцмейстер и общая атмосфера заставили взглянуть на любезность и приятельство с новой стороны.

Оказалось, что приятные люди вокруг – это такая же заслуга окружающих и самой личности, как и товарищи, готовые помочь. Только приятелей должно быть и может быть очень много. Желательно, чтобы все вокруг были приятны друг другу в общении. И пусть люди делают над собой усилия, пусть прячут свое раздражение – это очень облегчит жизнь в обществе.

123456789Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: