 |
Допрос подсудимого кеителя 199
|
|
|
|
Гитлер мне оказал, что причина такого решения заключается в том,
чтобы воспрепятствовать тому, чтобы поляки внезапно напали с се-
вера и чтобы, кроме того, на всякий.случай завладеть наиболее модер-
низированным прокатным заводом. Все это он привел мне в качестве
причины операции.
Рудснко: Но в это же время президент Гаха ехал в Берлин, чтобы
вести переговоры с Гитлером?
Кейтель: Да, это правильно.
Рудснко: Это вероломство!
К.ейтель: Мне не кажется, что я должен давать свою оценку этих
событий. Правильно то, что эта оккупация состоялась в указанный ве-
чер. Причем я уже указал, что президент Гаха узнал об этом лишь
тогда, когда он приехал в Берлин.
Руденко: Я имею к вам несколько вопросов в связи с агрессией
против Советского Союза. Вы вчера давали уже Трибуналу по этому
поводу показания. Вы изложили свою позицию по поводу нападения на
Советский Союз. Но вы заявили Трибуналу, что распоряжение о под-
готовке варианта «Барбаросса» последовало в начале декабря 1940 года?
Кейтель: Да.
Руденко: Вы точно это припоминаете и утверждаете?
Кейтель: Я не знаю, как точнее сказать, я не вспоминаю о каком-то
определенном приказе главного командования вооруженных сил, которое
издало бы соответствующие распоряжения о плане, названном просто
«Барбаросса». Правда, в сентябре было издано указание, в котором го-
ворилось о транспорте и железных дорогах и тому подобных вещах.
Подписал ли я такое указание — я сейчас не помню. Тогда действи-
тельно было издано такое подготовительное указание, которое ставило
своей целью улучшение средств сообщения между Западом и Востоком.
Руденко: Впервые вы узнали о замыслах Гитлера о нападении на
Советский Союз летом 1940 года?
|
|
|
К.ейтель: Нет. Записанный в дневнике Иодля разговор относится
к лету 1940 года. Вы, очевидно, имеете сейчас в виду тот разговор, кото-
рый записан в дневнике Иодля, но я не присутствовал на этой, оче-
видно, очень краткой и беглой беседе. Размышления, которые у меня были
в то время, подтверждают то обстоятельство, что я не слышал этого
разговора, потому что я в то время постоянно находился в разъездах, летал
на самолете и не присутствовал на совещаниях, где обсуждалось воен-
ное положение.
Руденко: А когда у вас происходила беседа с Риббентропом?
К.ейтель: Это было, очевидно, в последние дни августа или в начале
сентября. Точной даты я, однако, сообщить не могу. Я восстанавливаю
этот период в моей памяти, исходя из того, что приблизительно 10 авгу-
ста я вновь прибыл в Берхтесгаден и в последующее время составил
гот меморандум, о котором я говорил.
Руденко: Итак, вы утверждаете, что впервые о замыслах Гит-
лера напасть на Советский Союз вы узнали из беседы с Риббен-
тропом?
Кейтель: Нет, дело в том, что после того, как я 14 дней отсутствовал
в Берхтесгадене, находясь частично в отпуску, частично при исполнении
служебных обязанностей в Берлине, я возвратился в главную ставку и
затем в один из следующих за моим прибытием дней, приблизительно
200 ДОПРОС ПОДСУДИМОГО КЕИТЕЛЯ
в середине августа, я услышал впервые об этих планах Гитлера. После
этого мной был составлен меморандум.
Руденко: Таким оиразом, правильно я вам ставлю вопрос, что вы
летом 1940 года узнали о замыслах Гитлера?
Кейтель: Да.
Руденко: Я хотел бы напомнить вам показания свидетеля Паулюса,
которые он дал здесь, перед Трибуналом, 11 февраля сего года. Пау-
люс. как вы припоминаете, сообщил Трибуналу, что йри поступлении на
службу в ОКХ 3 сентября 1940 г. он среди прочих планировок застал
там еще незаконченный предварительный оперативный план нападения
на Советский Союз, известный под названием «Барбаросса». Вы припо-
минаете это свидетельство Паулюса?
|
|
|
Кейтель: Я помню лишь то, что он сказал, что там имелся план про-
ведения маневров, что, когда он был переведен на должность в ОКХ
в генеральный штаб, он обнаружил там соответствующий документ. Этот
документ мне неизвестен и не мог быть известным, так как документы и
материалы генерального штаба никогда не находились в моем распоря-
жении, и я никогда не видел их.
Руденко: Стало быть, я хочу установить одно обстоятельство: вы
отрицаете, что в сентябре 1940 года в ОКХ уже велись разработки
в связи с вариантом «Барбаросса»?
Кейтель: Если имеется свидетельство генерал-фельдмаршала Пау-
люса, то я не могу сказать, что оно неправильно, потому что я не могу
знать, было ли это так в действительности. Я не могу этого ни оспари-
вать, ни утверждать.
Руденко: Вы заявили Трибуналу, что вы были противником войны
с Советским Союзом?
Кейтель: Да.
Руденко: Вы заявили, что вы специально входили с предложением
к Гитлеру, чтобы он изменил свои замыслы в отношении Советского
Союза?
Кейтель: Да, не только изменить этот план, но вообще отказаться
от этого плана и не вести войны против Советского Союза. В этом
заключался смысл моего меморандума.
Руденко: Сейчас я хочу вас спросить об известном вам, очевидно,
совещании, которое произошло через три недели после нападения Гер-
мании на Советский Союз, о совещании 16 июля 1941 г. Вы припоми-
наете это совещание, которое было посвящено вопросу о задачах войны
против Советского Союза?
Кейтель: Нет, я сейчас не помню.
Руденко: Я не намерен вам сейчас предъявлять этот документ. Если
вспоминаете, я его предъявлял подсудимому Герингу, когда речь шла
о расчленении' Советского Союза, вспоминаете?
Кейтель: Да, этот документ я знаю. Я уже здесь, во время моего
допроса охарактеризовал этот документ как запись рейхслейтера Бор-
мана.
Руденко: Правильно.
Кейтель: Я тогда также показал, что меня пригласили участвовать
лишь во второй половине этого совещания, я не присутствовал на пер-
вой половине совещания. Я также показал, что этот документ не являет-
|
|
|
