 |
Конкуренция и успех. «Мы должны победить, все остальное – главное»
|
|
|
|
Конкуренция и успех
«Мы должны победить, все остальное – главное»
Мужская склонность к конкуренции и к ориентации на успех очевидна. Это проявляется практически во всех социальных и индивидуальных сферах жизни: в политике и бизнесе, в школьной и профессиональной жизни, в спорте и других хобби, в сексе. Проще говоря: мужчины могут соревноваться в чем угодно. Есть чемпионаты мира по плеванию вишневыми косточками и поеданию перца чили, и я не думаю, что в них принимает участие много женщин.
Ориентация на успех возникает у мальчиков уже в раннем возрасте. В дополнение к чрезвычайно сильному социальному давлению со стороны ровесников важными факторами являются также требования со стороны взрослых. Во многих спортивных секциях тренер уже с 10‑ летними спортсменами обсуждает не столько сплоченность и удовольствие от спорта, сколько победы и результаты. Большинство мальчиков в детстве и юности смотрят фильмы о спорте, в которых героям удается несмотря ни на что выиграть. Фильмов или сериалов, в которых речь идет о проигрышах, намного меньше. Неудивительно, что и мальчики, и мужчины с трудом переживают поражения. В фильме Монти Пайтон «Рыцари кокоса» пародируется именно эта черта мужчин: в бою рыцарь лишается руки, но все равно хочет продолжить бой. Затем противник отрубает ему вторую руку и хочет уйти. Безрукий стоит у него на пути и требует продолжить сражение. Противник, немного раздраженный, отрубает ему обе ноги. Тогда наш «герой» заявляет: «Хорошо, скажем, ничья, ок? »
Мохамеду, смышленому марокканскому мальчику, было 11 лет, когда я руководил группой мальчиков в центре досуга в Билефельде в 1994 году. Как и все остальные в группе, он зарегистрировался на турнир по настольному теннису во время дня открытых дверей. Я руководил турниром. После первого раунда я пошел немного прогуляться. Когда я вернулся, перед досуговым центром стоял Мохамед: вид понурый, глаза опущены. Я подошел к нему и спросил, что случилось. Он, не поднимая глаз и сдерживая слезы, тихо произнес:
|
|
|
– Я занял только второе место!
Я молча кивнул и пробормотал что‑ то утешительное. Но в глубине души мне было абсолютно понятно – единственным утешением для Мохамеда были бы мои слова, что победитель был дисквалифицирован за допинг.
И я отлично понимаю его. Ох, как я его понимаю! Когда вспоминаю свое детство и юность с двумя родителями и братом, на три года старше меня, то могу без колебаний сказать, что на протяжении многих, многих лет моей мотивацией было превзойти моего брата. Как только он приходил домой, я предлагал ему поиграть в теннис, настольный теннис или шахматы. Мой брат был не только на три года старше меня, но и на три года выше, сильнее и умнее – отличный спортсмен и ученик. В общем, я проигрывал! И пытался его обыграть снова! И опять проигрывал! И пробовал еще раз – как тот рыцарь из фильма Монти Пайтон! Когда я стал достаточно взрослым для рационализации, я использовал интеллектуальные приемы: «Мой удар справа технически чист», «Моя подача выглядит лучше». Пользы от этого было мало, лишь кратковременное утешение.
Когда мне было 16 лет, во время моего первого похода на футбольный стадион Миллернтор в Гамбурге я испытал альтернативу ориентации на мужское выступление. Шел сильный дождь, команда местного футбольного клуба «Санкт‑ Паули» играла ужасно и проиграла 1: 5 кандидату в более низкую лигу. Когда на последней минуте игрок клуба пропустил пенальти, я ожидал обязательных возмущений и свистков. Но все оказалось совсем не так: болельщики поздравляли команду не с издевками, а искренне напевая «плевать, плевать, плевать! » и классику Монти Пайнтон – «Всегда смотри на светлую сторону жизни! »[12] Я был в восторге – и помню это ощущение до сих пор.
|
|
|
В 2002 году социальный работник из управления по делам молодежи позвонил мне в мужской консультационный центр и попросил назначить встречу для клиента:
– Вы уже знакомы с этим молодым человеком, – сказал он мне. – Его зовут Мохамед Ламучи.
Через две недели Мохамед сидит передо мной и со стыдом признается, что ударил кулаком своего преподавателя из училища. Тот поставил ему на уроке неудовлетворительно и отказался обсуждать оценку с Мохамедом. Я напоминаю ему о той нашей встрече перед досуговым центром.
– Неужели вы еще помните?
Мохамед поражен, и затем ему интересно посмотреть, как тема успеха и признания пронизывает его жизнь. Он рассказывает, что его отец, который ушел из семьи, имел обыкновение требовать каждое воскресное утро от всех четверых детей отчетов о результатах недели: школьных оценках, спортивных и творческих успехах. Отец спокойно слушал все отчеты и выбирал самого успешного ребенка, чтобы вместе с ним провести время: сходить поплавать, поесть мороженое, поиграть в футбол.
– В основном это был мой младший брат, но иногда и я, – с грустью говорит Мохамед.
– И ты ударил своего отца по лицу кулаком? – спрашиваю я, когда сеанс подходит к концу и я хочу вернуться к акту насилия.
Мохамед громко смеется:
– Конечно, нет. – Через некоторое время он добавляет: – Но мне и правда часто хотелось ударить его. По крайней мере, он заслуживал этого больше, чем мой учитель.
Ориентация мужчин на результат, вероятно, наиболее устойчива, из всех тенденций к экстернализации ее сложнее всего изменить. С одной стороны, это связано с тем, что успех поднимает настроение. Победа или достижение доставляет удовольствие и удовлетворяет еще одну основную человеческую потребность: повышает самооценку. Большинство других тенденций к экстернализации, которые мы видели до сих пор, являются исключительно стратегиями избегания, они сами по себе не приносят радость.
Кроме того, ориентация на результат имеет психологическую ловушку. Даже если человек субъективно осознал, что с ней всегда связаны проблемы и страдания, это не обязательно приводит к сомнению в отношении принципа ориентации на результат. Нередко мужчина ищет проблему в себе: я просто недостаточно постарался, поэтому мне придется приложить больше усилий в будущем. Дело в том, что власть и успех в принципе достижимы для каждого мальчика – в конце концов, не в одной, так в другой области.
|
|
|
По иронии судьбы мужская ориентация на результат часто заканчивается тем, чего следует избегать любой ценой: чрезвычайной уязвимостью, слабостью и беспомощностью. Потому что чем больше мужчина игнорирует свои собственные физические, сексуальные и другие особенности, препятствующие достижению результата, например путем гипермаскулинного поведения, чем больше он отрицает свои слабость и уязвимость, тем печальнее конец. Крутой воин погибает в бою, рискующий автомобилист оказывается в больнице, трудоголик становится алкоголиком.
Конечно, трудно понять без объяснения несколько запутанное название этого раздела. Прекрасное выражение «Мы должны победить, все остальное главное! » приписывается австрийскому экс‑ футболисту Хансу Кранклю. Хотя это высказывание было классической оговоркой во время эмоционального интервью, остроумная фраза Кранкля определенно является важным вкладом в мужскую тему. В его словах есть, с одной стороны, мужское стремление к победе, которое Кранкль намеревался выразить на сознательном уровне. Однако его оговорка невольно указывает на то, что эту особенность формирования идентичности необходимо преодолеть: потому что в конечном счете главное не победа, а «все остальное», то есть здоровье, счастье, справедливость, командный дух, признание, достоинство, чувство самоуважения. Это ни в коем случае не означает, что победа не важна. Она, конечно же, важна и прекрасна – просто не играет ключевую и уж тем более «единственно важную» роль, как подразумевает мужской принцип стремления к победе.
|
|
|
