Подчинение - 14

Если будильник и звонил, Тобиас его не слышал. Он не слышал ни пробуждения Ноа, ни приглушенного звука его цепи, когда тот встал на пол. Он не был разбужен даже сдвигом кровати, когда Ноа осторожно вскарабкался на неё.
Первой вещью, которую осознал его сонный разум, было тепло. Жаркое дыхание на его завитках, горячий язык на члене, который, очевидно, был бодрым задолго до пробуждения хозяина. Его глаза все ещё были закрыты. А когда он их открыл, то обнаружил макушку Ноа, выпирающую под одеялом, и его ягодицы в кожаной сбруе, торчащие в пределах досягаемости руки Тобиаса.
Мягкое сопение Ноа было заглушено постельным бельем. Тобиас согнул ногу в колене, предоставляя Ноа лучший доступ, чем его саб не преминул воспользоваться. Язык Ноа медленно и нежно обвел каждое яичко. Тобиас не мог сказать, как долго это происходило, однако Ноа определенно никуда не торопился.
– Что-то я не помню, чтобы я говорил тебе это делать, – сказал Тобиас, пытаясь напустить строгости в голос. Затем он закрыл глаза и застонал, когда язык Ноа танцевал вокруг наиболее чувствительных местечек.
– Нет, сэр, – послышался заглушенный голос из-под одеяла. Рука Ноа обернулась вокруг члена Тобиаса и сделала несколько энергичных качающих движений. – Но вы просили меня разбудить вас, когда прозвенит будильник.
– Ох, господи, – прошептал Тобиас, поводя бедрами. Он запустил руку под одеяло, чтобы ощутить лицо Ноа, поощрить его жестом. – Мне нравится инициатива, – милостиво разрешил он.
– Да, сэр, – признал Ноа и снова замолчал. Тобиас почувствовал, как член скользнул в горло Ноа, а затем был выпущен. Одной рукой Ноа сильно массировал его яички, а пальцы другой впились в бедро Тобиаса.
Тобиас действительно не видел никакого смысла в сдерживании. Иногда лучше было подождать. Иногда было просто хорошо. Но было время, когда сильный и быстрый оргазм воспринимался как нирвана, так что он просто позволил этому случиться. Бедра толкнулись, член болел и пульсировал, и Ноа взял его, усердно трудясь, пока Тобиас не вскрикнул. Его спина выгнулась, и он задержался ровно настолько, чтобы предупредить Ноа:
– Я кончаю.
Ноа запустил руку под зад Тобиаса и прижал его, не позволяя вырваться.
– Боже, да, – Тобиасу не хватило времени на большее. Он выстрелил, судорожно кончив в рот Ноа. Он был вымотан и тяжело дышал. Закрыв глаза, он проворчал себе в грудь, одной рукой удерживая волосы Ноа, пока тот вылизывал его дочиста. – Спасибо Ноа. Это было великолепно, – добавил он тихо.
Ноа закончил свое занятие и выскользнул из-под одеяла, заботливо поправляя его, так чтобы Тобиас не замерз. Он уселся на коленях на кровати рядом с Тобиасом и улыбнулся.
– Доброе утро, сэр. Я надеюсь, вы хорошо спали.
– Да, – Тобиас усмехнулся и подмигнул. – Но пробуждение было ещё лучше. Я буду считать, что ты сделал это, чтобы доставить мне удовольствие, а не для того, чтобы увеличить свои шансы облегчить дисциплину. Правда же?
– Я хотел, чтобы ваше пробуждение было приятным, сэр. И хотел поблагодарить вас ещё раз за ваше понимание в отношении моей нервозности прошлой ночью.
Тобиас сел, все ещё улыбаясь. Ему придется контролировать поток эндорфинов, если Ноа собирается сделать привычными подобные пробуждения.
– Я всегда буду пытаться понимать тебя, дорогой. Теперь у нас впереди насыщенный день, так что будь паинькой, ложись ко мне на колени, чтобы мы могли двигаться дальше. – Он потянулся к тумбочке взять паддл.
- Да, сэр. – Ноа передвинулся и лег поперек коленей Тобиаса. Его гладкая задница, все ещё в кожаной сбруе, оказалась выставленной для паддла.
– Это даст тебе опору, мальчик. Напомнит, что ты можешь рассчитывать на меня, чтобы исправить свои ошибки. Это обещание, что я буду последователен. Напоминание, что ты служишь мне. Каждое утро, когда мы вместе, я буду тебе напоминать об этом. Ты понимаешь?
Перед тем, как ответить, Ноа глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Тобиас знал, что мужчина пытался сосредоточиться, сконцентрироваться на голосе Тобиаса, исключая все вокруг. Когда Ноа, наконец, ответил, Тобиасу показалось, что его вес на коленях увеличился.
– Я понимаю, сэр.
Тобиас провел свободной рукой по торчащему заду, ощущая гладкость кожи, кожаную полоску, все ещё удерживающую пробку на месте, легкий след от стека посередине. Он немного расставил ноги, позволяя члену Ноа в бондаже находиться между его бедрами.
И после простого вдоха он приступил, методично ударяя каждою ягодицу, пока они не стали ярко розового цвета. Стараясь не задевать пробку более чем пару раз, он работал ровно и быстро. Кожаный паддл резко звучал в большой комнате. Под ним, лежа поперек коленей, Ноа становился физически расслабленным, хоть немного задыхающимся. Он был послушным, желающим и принимающим свою дисциплину.
И когда Тобиас начал думать, что его бы удовлетворил этот розовый цвет, Ноа зашипел и тихо хмыкнул.
– Вы – мой господин, и моя ответственность – угождать вам, сэр, – проговорил он. Слова прозвучали легко, даже если они были непрошенными.
Тобиас замедлил и облегчил дождь ударов, понимая, что если он просто остановится, это выкинет Ноа из сабспейса и сорвет его настрой.
– Хороший мальчик, – сказал он тихо. – Очень хороший, Ноа.
И через секунду он помог Ноа подняться, встал сам, позволяя сползти постели. Он снял с Ноа ошейник, оставив его на конце цепи, и еще раз положил руку на зад Ноа, чувствуя приятное тепло.
– Завтрак, дорогой. А потом я сниму это с тебя. Я буду внизу через пятнадцать минут.

Go home