Подчинение - 18

Подчинение - 18

В доме было пугающе тихо, пока он спускался по лестнице. Раньше он этого не замечал. Ни одна половица не скрипнула, когда он вошел в кабинет и открыл нижний ящик, добираясь до тайника с сигаретами. Он болезненно отметил, что они были пересушены. Ничего необычного. Он, как правило, тратил только три штуки из пачки, прежде чем они становились слишком старыми, и их оставалось только выбросить. Однако это была его вторая сигарета за многие недели, и это было не слишком хорошо.
Он уставился на руку, раздумывая не закуривать вовсе. Единственной причиной, которую он учитывал, была частота, а вовсе не реальный страх снова пристраститься к курению. Однажды попробовав, привыкаешь навсегда, даже если это всего лишь сигареты. Нет, это была только одна пагубная привычка, которую он низвел до приемлемого уровня. Неожиданно Тобиас осознал, что раздумывает, стоит ему закурить или нет, гораздо больше дольше, чем, если бы он просто покурил. Он закатил глаза, недовольный собой, и схватил зажигалку. По пути из дома прихватил мобильник из зала и ткнул в шестерку в меню быстрого вызова.
– Ё, – голос Фана звучал сонно.
– Это лучше, чем «йелло», – непринужденно ответил Тобиас, топая вниз по лестнице и зажимая сигарету в зубах.
– Угу. Привет, как ты?
– Великолепно, – он остановился на полпути к грузовику, зажигая сигарету, – я могу с тобой увидеться в среду вечером? – Наступило продолжительное молчание. Тобиас успел дойти до фургона и забраться на кровать. Он уселся спиной к кабине и закурил, наблюдая, как стелется и растворяется дым.
– Суббота, и ещё нет четырех. Ты куришь, и я думаю, твой мальчик собирался быть на ферме в выходные, – осторожно сказал Фан. – Что случилось?
Тобиас сделал еще одну затяжку. Отчасти он хотел рассказать Фану, отчасти просто хотел поговорить об этом с кем-то и получить новый взгляд на вещи. Но большей частью он знал, что не смог бы поделиться.
– Не твое дело, детка, – наконец, с сожалением сказал он.
– Тогда нет, я не смогу увидеться с тобой в среду. – Голос Фана был тоже тих и печален. – Не могу помочь, если не знаю.
Тобиас вздохнул:
– Я знаю. Извини.
– Ты в порядке?
Тобиас задумался на минуту, глядя на сигарету.
– Не совсем. Но я буду в порядке.
– Оно того стоило? – спросил Фан и немедленно проговорил. – Прости. Боже, Тобиас, пожалуйста, забудь, что я это сказал.
– Не беспокойся, – ответил Тобиас, зная, что станет прокручивать вопрос снова и снова в течение следующих нескольких дней. Его вдруг захлестнули непрошенные воспоминания, с которыми, как он думал, было покончено: он говорит Фану, что это того стоило, пока они собирают последние вещи Фана; стоп-слово, произнесенное Фаном первый раз, и гнев, который они оба испытывали; второй раз, когда он не мог остановиться, потому что остановка означала жизнь во лжи. – Господи, – ахнул он, – Фан, ты мне нужен.
– Уже еду. – Телефон отключился, и Тобиас выругался, снова нажал шесть и выбросил сигарету.
– Что? – потребовал Фан, переводя дух, – я сказал…
– Не приезжай! – взмолился Тобиас. – Мне жаль. Я просто…, Боже, Фан, ты не можешь сюда приехать. Не сейчас. Давай встретимся в среду у меня?
– Ты расскажешь мне, что случилось?
– Да, – вздохнул Тобиас.
– Хорошо.

Go home

Подчинение - 19

Он выкурил еще две сигареты и, наконец, зашел в дом. Задержался в кухне, чтобы выпить стакан воды перед тем, как подняться по лестнице. По его часам прошло уже полтора часа, так что он не стал больше тратить времени, только почистил зубы в попытке избавиться от кошмарного запаха дыма, а потом вошел в безопасную комнату.
Ноа стоял, скрестив руки и опираясь плечом на оконный косяк, и смотрел на поместье. Он был спокоен и расслаблен. Свет от окна падал на его немного растрепанные волосы и слегка мятую футболку, делая его моложе. Казалось, он потерялся в своих мыслях, пока не услышал, как Тобиас заходит в комнату. Он повернулся лицом к Тобиасу в позиции демонстрации и молча опустил взгляд.
– Чувствуешь себя лучше? – мягко спросил Тобиас. Он был поражен, насколько красивым выглядел Ноа, и насколько приятным он мог быть. Тобиасу хотелось дотянуться и обнять его, и это желание немного сбивало с толку.
Ноа улыбнулся:
– Да, сэр, намного лучше. А вы?
– Я в порядке, – спокойно произнес Тобиас. – Теперь расскажи мне о служении. – Он подошел к своему креслу и сел, в ожидании откинувшись на спинку. Было весьма интересно узнать, до чего додумался Ноа. Кроме того, это могло привести в порядок его собственные мысли, найти верное направление.
– Сложно понять, с чего начать, сэр, – признал Ноа. Он облизнул губу, прищурился и продолжил: – У меня, как у вашего саба, есть только одна обязанность перед вами. Мой долг в том, чтобы угождать вам, сэр. Мы подробно обсудили, что это значит для вас, и это было четко прописано в договоре. Я понимаю, что это значит ставить ваши нужды выше моих, но в большей степени это значит перестроить мое мышление так, чтобы я думал о себе с точки зрения вас, вашего удовольствия, а не моего эгоизма.
Ноа переступил с ноги на ногу и, казалось, был более обеспокоен тем, что должен сказать дальше.
– Я думал о себе. Я не думал в первую очередь о вас. Это довольно простое отличие, но я целиком упустил его. Я ошибочно сосредоточился на внутренних ощущениях, уделяя внимание боли и её преодолению. Я тогда считал, что вам будет приятно, если я буду держать себя в руках, если позволю вам пороть меня, пока вам не покажется достаточным. Это та же самая ошибка, которую я совершал раньше… В то время как боль призвана помочь мне сосредоточиться, это не обо мне, это о вас. Вот в чем я ошибся. Как вы сказали, неважно, как долго я могу продержаться. Вам важно знать, что именно каждый удар вашего кнута делает со мной. Вам нужно понимать, что я чувствую, потому что контроль должен быть у вас, а не у меня. Я, как вы точно определили, играл в игры с самим собой, и выпал из реальности. Я больше думал о том, когда все закончится, чем о том, что я испытываю, пока это происходит, – он откашлялся.
– Помимо того, я решил не использовать стоп-слова. До того, как я подписал наш договор, для меня было мерой гордости говорить, что они мне не нужны, что я ни разу не воспользовался ими. Гордость такого рода – не то, что необходимо сабу. Гордость от моей работы, от того, как хорошо я служу своему мастеру – да, но не то, как хорошо я могу противостоять вам. Это не только не нужно нам с вами, но это также оскорбительно, и я хочу попросить прощения, сэр. Я знаю, мы прошли через это. Я не видел это раньше в таком ключе. Я вовсе не понимал этого. Это плохая привычка, которую я приобрел с тех пор, как мы расстались с Бреттом, и я хочу ее убрать. Я приложу все усилия, чтобы избавиться от нее.
Ноа сглотнул и замолчал, но Тобиас видел его беспокойство и знал, что тот нервничает, ожидая ответа своего Мастера.
Тобиас наклонил голову, растягивая момент перед тем, как смягчиться.
– Так ты хочешь, чтобы я спас тебя от самого себя? Ты серьезно хочешь отправиться в это путешествие? Потому что это будет нелегко. Но ты делаешь неплохой старт прямо сейчас.
Ноа склонил свою голову, и вздохнул. Его плечи поникли.
– Да. Да, сэр. – Он потряс головой. – Я не хотел, чтобы вы сомневались во мне. – Неожиданно он шагнул вперед и опустился на колени у ног Тобиаса. – Больше никто не заставлял меня прикладывать столько усилий. Я даже не рассматривал возможность доверия кому-либо настолько, насколько я уже доверяю вам. Мне это нужно. Вы нужны мне, Мастер. Пожалуйста, не сомневайтесь во мне.
Тобиас поморщился.
– Я сомневаюсь не в тебе, дорогой, – признался он. Он напомнил себе, что требовал честности, и он не мог ответить меньшим. – Я сомневаюсь в себе. Прости, Ноа.
– Я… – начал говорить Ноа, запнулся, прокашлялся и попытался еще раз: – У вас было полное право ожидать, что я воспользуюсь своими стоп-словами.
– Да, было. – Тобиас вздохнул и поднялся, одной рукой поглаживая Ноа по волосам. – Сколько ударов, ты решил?
Ноа выпрямился. Казалось, он тщательно продумал и этот ответ, и медленно стал перечислять:
– Один за нарушение моих договорных обязательств угождать вам, один за отказ от использования стоп-слов, один за неуместную гордыню, один за ваше беспокойство понапрасну, один за оскорбление и… один, как минимум, за то, что не поставил вашу нужды выше своих? Я не уверен, достаточно ли этого, сэр.
Тобиас улыбнулся, невольно впечатленный ответом. Он ожидал какое-то случайное число, а никак не аккуратное перечисление ошибок Ноа.
– Полагаю, одного хватит в этом случае, хотя именно это повлекло все остальное. Шесть в итоге мне кажутся разумно обоснованными. – Он взъерошил волосы Ноа и добавил, – Будем надеяться, к вечеру их не прибавится, да?
– В настоящий момент я думаю, мне следует сосредоточиться на том, чтобы не отравить ваш ужин, сэр, – усмехнулся Ноа. Казалось, он пытался немного поднять настроение и выглядел намного спокойнее.
– У тебя все получится, малыш. Я в этом уверен. – Он спонтанно наклонился и поцеловал своего мальчика в губы, раскрывшиеся от удивления. Он не стал задерживаться, просто соблазнился и попробовал на вкус свое по праву. – Брысь. Отправляйся готовить ужин, а потом мы немного сможем поиграть. Боюсь, завтра в основном будут работы во дворе. Наслаждайся, чем можешь, сегодня.
Тобиас отчасти скрыл усмешку, когда Ноа замер, сбитый с толку будоражащим поцелуем. Элемент неожиданности можно применять по-разному. Ноа поднялся на ноги с восхитительно глупой улыбкой на губах.
– Да, сэр. Спасибо, сэр. Я дам вам знать, когда ужин будет готов. – Он сделал пару размеренных шагов, выходя из комнаты, и затем помчался вниз по лестнице.

Go home