И установлении причинной связи источника малой мощности с возникновением пожара

Характерный для пожаров от источников малой мощности длительный период низкотемпературного пиролиза (тления) приводит к формированию в месте, где находился тлеющий материал, а также на окружающих конструкциях и предметах, специфических зон термического поражения (“зон тления”), обычно локальных и достаточно хорошо выраженных. Инструментальные методы исследования обгоревших остатков материалов, рассмотренные выше в ч.I, позволяют доказать, что исследуемая зона является именно зоной тления. Для этого, в частности, может быть использован метод флуориметрии экстрактов древесных углей. Еще более полную информацию о температуре и длительности пиролиза дают исследования древесных углей методом определения электросопротивления, остаточного содержания летучих веществ, элементного состава; о температуре - те же методы в применении к некоторым полимерным материалам (см. гл.2, ч.I).

Интересные результаты обещал метод исследования пружин мягкой мебели, сообщения о котором появились в западной литературе в конце 70-х годов. Указывалось, что длительные периоды тления могут вызвать размягчение (в локальных зонах) спиральных пружин мебели, причем температурная граница этого процесса - около 760 ⁰С [63]. Однако в более поздних публикациях было показано, что степень потери стальными пружинами от матрацев и мягкой мебели упругости существенно зависит не только от температуры и длительности нагрева, но и ряда других факторов - величины статической нагрузки, усталостной деформации до пожара, модуля упругости материала, темпа охлаждения при пожаре. Практически одинаковые остаточные механические свойства могут быть следствием самого различного сочетания указанных факторов [128, 11].

Таким образом, исследование обгоревших остатков древесины, древесно-стружечных плит и некоторых полимеров в зонах предполагаемого тления остается, видимо, единственно реальным применением инструментальных методов при отработке рассматриваемой версии.

В качестве примера вернемся к пожару в помещениях одного из технологических отделов Кировского завода (Ленинград), о котором мы рассказывали в [129].

В комнате площадью около 100 квадратных метров, расположенной на четвертом (последнем) этаже кирпичного здания, горение было обнару­жено охраной около 5 часов утра - по дыму, выходящему в коридор. Комна­та была заперта и опечатана сотрудниками, ушедшими с работы накануне, в промежутке от 16 до 18 часов, т.е. за 12-13 часов до обнаружения пожара. Находящиеся в комнате письменные столы, стеллажи с технической до­кументацией сильно обгорели, деревянная обшивка потолка достаточ­но равномерно обуглилась по всей площади. Самым же любопытным бы­ло обгорание пола практически на всей площади и, более того, сквозной про­гар его в северо-западной части комнаты (рис. 2.45). Имелось также неско­лько мелких прогаров пола в восточной части комнаты. Там же прогоре­ла у основания деревянная перегородка, отделявшая комнату от коридора - это был путь выхода в коридор дыма, по которому и был обнаружен пожар.

Пол был устроен из досок толщиной 50 мм, уложенных по деревянным лагам сечением 200х250 мм. Стены комнаты были оштукатурены и окрашены масляной краской. На трех стенах штукатурка с обгоревшей краской сохранилась, на четвертой, западной, - обвалилась.

Рис. 2.45. План места пожара; расчетные температуры и длительности горения древесины

С целью выявления очага пожара, со стен по пе­риметру комнаты ото­бра­ли пробы краски и ис­сле­до­ва­ли их методом ИК-спектро­скопии по ме­тодике, изложенной в ч.I. Максимальная степень тер­мических по­ражений краски оказалась на север­ной и южной стенах, на участках, при­легаю­щих к западной стене (на ней штукатурка обвалилась и пробы, есте­ствен­но, не от­бирались). Стало ясно, что очаг следует ис­кать в запад­­ной части комнаты. Здесь и отбирались на исследование про­бы углей - на переплетах окна южной стены, косяке две­ри (северная стена), а самое главное, - в прогаре пола, с боковых поверхностей половых лаг. У проб углей определялось электросопротивление и рассчитывались температура и длительность пиролиза по методике, приведенной в ч.I.

Результаты расчетов приведены на рис. 2.45. Видно, что длительность горения древесины максимальна в зоне отбора проб, расположенной во внутренней конструкции пола, в северо-западном углу комнаты и постепенно уменьшается по мере удаления от указанной зоны. Судя по расчетной температуре процесса, пожар здесь носил характер медленно развивающегося низкотемпературного пиролиза (тления), в остальных точках горение происходило более интенсивно.

Итак, очаг пожара следовало предполагать в северо-западном углу комнаты. До пожара, по свидетельским показаниям, там находился телефонный столик, а под ним - урна с мусором и другие сгораемые предметы. Горение, судя по полученным данным, началось именно здесь, затем, после прогара пола под столиком, ушло в межпольное пространство и достаточно длительно происходило там прежде, чем выйти наверх и, в конечном счете, быть обнаруженным.

Какой же источник зажигания имел место в данном случае и когда он начал “работать”? Ответим сначала на второй вопрос. Прежде, чем горение проникло в межпольное пространство, должны были прогореть 50-миллиметровые доски пола в данной зоне. Расчет по формулам, приведенным в гл.2 ч. I, показывает, что при характерной для исследуемой зоны температуре пиролиза (340 ⁰С) для этого необходимо около 5 часов. Прибавим к данному времени расчетную длительность пиролиза лаг в межпольном пространстве - она равна 6,4 - 7,5 часам. Общее время горения в зоне очага составляет, таким образом, около 12 часов, а начало его совпадает со временем ухода сотрудников из комнаты.

Переходя к вопросу о причине пожара, отметим, что электропроводка и электропотребители в очаговой зоне отсутствовали; не было оснований предполагать и какие-либо другие технические причины пожара. Вместе с тем, характер развития процесса горения в очаге (его направленность, длительность и температура теплового воздействия на окружающие конструкции) позволяет с достаточной уверенностью рассматривать версию об источнике малой мощности (предположительно, тлеющем табачном изделии) как наиболее вероятную.

Начальный импульс процессу тлеющего горения могут давать, как отмечалось выше, и более мощные источники зажигания. Однако и в этом случае исследования, позволяющие определять температуру и длительность горения в предполагаемой зоне тления, значительно облегчают установление причины пожара и, что не менее важно, повышают доказательность выводов эксперта по данному вопросу.

Необычен и любопытен в этом плане пожар в Николо-Бого­явленском Соборе Санкт-Петербурга (тогда - Ленинграда), бывшем главном морском соборе России, а на время возникновения пожара (1988 год) - самой крупной действующей церкви города. Николо-Богоявленский Собор - пятиглавый, он имеет центральный большой купол, а также четыре периферийных, один из которых и загорелся. Произошло это июньской ночью, вскоре после завершения празднований 1000-летия Крещения Руси. После празднований началась реставрация собора, при этом один из куполов был “одет в леса” и на нем начались работы по восстановлению покрытия.

В ночь перед пожаром над городом гремела сильная гроза, сверкали мол­нии, лил дождь. Около 4 часов ночи гроза стихла, сторож собора вышел на улицу и увидел, что из реставрируемого купола идет дым. Вызванные сто­ро­жем пожарные поднялись на леса и довольно быстро ликвидировали горение самого купола, происходившее, к счастью, на ограниченном участке, а также начинающееся горение деревянных лесов.

а б     в г   Рис. 2.46. Термические поражения на куполе и строительных лесах Николо-Богоявленского собора: а - прогар в куполе; б - пятна локального обугливания на деревянных лесах; в - остатки обгоревшего материала; г - пятна (подпалины) на древесине купола

Необходимо было решать вопрос о причине пожара, который грозил уни­кальному собору. У дознавателей, осмотревших место пожара, появилась версия о возникновении его в результате удара молнии в купол. Действи­тельно, ночью была сильная гроза. Проникновение посторонних лиц ночью на купол, как показал осмотр собора, было явно невозможно и это исключало занесение открытого огня или поджог. Электроснабжения на куполе не бы­ло. В то же время, в очаговой зоне, у основания купола, в нем зияла дыра диа­метром около 25 см, как бы прожженная в деревянной конструкции купола гигантским раскаленным стержнем. Все было очень похоже на удар молнии (рис. 2.46).

На любом пожаре очень полезно бывает осмотреть не только собственно зону горения, но и прилегающие к ней зоны. Эта банальная истина оказалась тем не менее истиной и в данном случае. Осмотр лесов и купола по всему его периметру выявил любопытные вещи. На дощатых подмостках лесов обнаружились странные пятна локального выгорания древесины (рис. 2.46). Такие пятна мог бы оставить горящий нефтепродукт, причем не легкий (бензин, керосин), а достаточно тяжелый, типа битума или расплавленного горящего полимера. На поручне был найден карбонизованный остаток неизвестного материала, внешне похожий на подплавленный и обгоревший лоскут синтетической ткани, а на самой поверхности основания деревянного купола в нескольких местах виднелись странные пятна, напоминающие подпалины.

После обнаружения подпалин кое-что начало проясняться. У реставраторов существует весьма опасная, с пожарной точки зрения, технология снятия старых слоев краски, когда кропотливая работа по соскабливанию краски заменяется ее выжиганием паяльной лампой. Падающие на настил горящие лохмотья краски и оставили, по всей вероятности, показанные на рис. 2.46 пятна, а подпалины на древесине - следы пламени самой паяльной лампы. В этом случае прожог в очаговой зоне мог быть следствием тления древесины, возникшего под воздействием паяльной лампы и продолжающегося достаточно длительное время уже после прекращения огневого воздействия.

Версия эта, однако, требовала подтверждения. Поэтому в зоне прожога (по его краям) были отобраны пробы древесного угля, для которых определялось удельное электросопротивление и рассчитывалась температура и длительность горения по методике, приведенной в гл.2, ч.I. В результате выяснилось, что расчетная температура пиролиза древесины в месте прогара около 350 ⁰С, т.е. прогар (рис. 2.46) образовался в результате низкотемпературного пиролиза - тления. Нужно отметить, что деревянная основа купола представляет собой сложную наборную конструкцию из отдельных деревянных деталей с множественными пазами, сочленениями, за долгие годы частично прогнившую. Это идеальная среда для развития процесса тления от занесенного извне источника огня.

Расчетная длительность пиролиза в зоне прогара составила по результатам анализа углей около 8 часов. Следовательно, учитывая, что пожар был обнаружен около 4 часов утра, тление в очаговой зоне началось около 21.00. Примерно в это время, по показаниям сторожа, реставраторы заканчивали работу и уходили домой.

Реставраторы же, сначала отрицавшие использование паяльной лампы для снятия краски, после предъявления им заключения специалистов по результатам исследования углей, сознались в этом.

Самовозгорание

Самовозгорание, как известно, есть процесс возникновения горения при отсутствии постороннего источника зажигания. Это становится возможным, если увеличение скорости экзотермических реакций в материале или скорость выделения тепла при взаимодействии каких-либо веществ превышает его потерю в окружающую среду [130]. Такое развитие событий приводит к последовательному, автокаталитическому разогреву материала вплоть до температур его активного термического разложения, возникновению тления, а затем и пламенного горения. В зависимости от первичного импульса, “запускающего” механизм саморазогрева материала, различают тепловое, химическое и микробиологическое самовозгорание [130, 131].

Версия о самовозгорании обычно рассматривается в том случае, если в зоне очага на момент пожара явно отсутствовал источник зажигания или имеются характерные признаки самовозгорания, о которых речь пойдет ниже.

Тепловое самовозгорание возникает при нагревании вещества (ма­териала) до температуры, по достижении которой в нем начинаются процессы, приводящие к саморазогреву за счет экзотермических реакций. Процессы эти идут с достаточно высокой скоростью, самоускоряясь по мере повышения температуры. Процесс теплового самовозгорания обычно начинается в глубине материала, где указанные тепловые потери минимальны и имеются вследствие этого условия для самовозгорания. Затем волна тления вещества постепенно продвигается к внешним слоям. Данное расположение очага (в массе материала, а не на его поверхности) является важным квалификационным признаком самовозгорания, позволяющим в отдельных случаях отличить такой пожар от загорания материала в результате попадания искр, частиц металла при сварке, источников открытого огня и т.п.

Самовозгорание реализуется при выполнении двух условий:

- материал (твердое вещество) должен быть достаточно пористым для обеспечения проникновения в массу его воздуха (кислорода);

- материал в процессе термического разложения должен давать твердый углистый остаток, в котором может происходить тление [132].

Непременной стадией экспертного анализа версии о самовозгорании или самовоспламенении, как причине пожара должна быть оценка возможности такого развития событий, исходя из сопоставления соответствующих пожароопасных характеристик вещества (материала) и условий, в которых это могло произойти (температуры нагрева материала или температуры окружающей среды, толщины слоя вещества и др.).

Для определения склонности твердого вещества (материала) к тепловому самовозгоранию могут быть использованы результаты испытаний по ГОСТ 12.1.044-89. Испытания проводят в воздушном термостате с образцами, помещенными в корзиночки кубической формы с размерами грани 35, 50, 70, 100, 140, 200 мм (по десять штук каждого размера). Образцы нагревают при заданных температурах, фиксируя с помощью термопар температуры в различных зонах корзиночки. По результатам испытаний после обработки экспериментальных данных получают уравнения вида: lgТ = A_p - N_p × lgS и lgТ = A_b - N_b × lgt, определяющие условия самовозгорания исследуемого вещества - при ка­кой температуре нагрева вещества может произойти самовозгорание оп­ре­деленной его массы и какова длительность процесса до самовозгорания.

Помимо большой продолжительности и трудоемкости, метод этот имеет и некоторые другие недостатки - он, например, дает большую ошибку в области низких температур самовозгорания.

Кроме указанного выше ГОСТированного метода, в отечественной практике в последние годы активно используются еще два - термографический метод [133, 134] и метод определения условий самовозгорания по темпу охлаждения материала, разработанный Я.С.Киселевым [135, 136]. Эти два метода более экспрессны и, к тому же, более информативны. Они позволяют определить кинетическое уравнение процесса самовозгорания исследуемого материала и его константы (эффективную энергию активации, предэкспоненциальный множитель, порядок реакции). Это, в свою очередь, дает возможность расчета критических условий самовозгорания и периода индукции данного процесса. В работе [134] отмечается, что из перечисленных методов метод Я.С.Киселева обладает минимальной трудоемкостью и наибольшей точностью согласования прогнозируемых и экспериментальных данных. Известны также методы определения склонности материалов к самовозгоранию по йодному числу, по константе скорости сорбции кислорода, по снижению температуры вспышки после провоцирующего окисления [130].

К сожалению, стандартный и другие указанные выше методы испытаний требуют достаточно больших по массе проб. Поэтому при наличии малых (милиграммы) количеств вещества исследователю придется ограничиться ориентировочными оценками с помощью методов, изложенных ниже, в гл. 1, ч. III.

 

Важно отметить, что использовать справочные данные или результаты собственных испытаний при решении вопроса о возможности самовозгорания конкретного вещества в конкретных условиях и обстоятельствах нужно с известной осторожностью. На температуру и саму возможность самовозгорания вещества может влиять множество факторов. Так, например, нижняя температурная граница начала процесса теплового самовозгорания зависит, причем существенно, от материала, на который нанесено возгорающееся вещество. Известно, например, что эффективная энергия активации процесса самовозгорания у жидкостей, нанесенных на пористые материалы, может снижаться в полтора - два и более раз, что, соответственно, приводит к снижению температуры и повышению вероятности самовозгорания. В работе [132] также отмечается, что температура возгорания минеральных масел, распределенных в теплоизолирующих материалах, может быть значительно ниже, чем полученная в результате стандартных испытаний. Величина снижения температуры самовозгорания зависит от природы изолирующего материала, его химического состава и внутренней поверхности. При развитой пористой поверхности органические вещества легче вступают в экзотермическую реакцию с кислородом воздуха, что и приводит к самовозгоранию.

Существенные коррективы в температурные границы протекания отдельных пожароопасных процессов могут вносить и химические изменения в структуре материала, происходящие при его старении, под действи­ем агрессивных сред, ультрафиолетового излучения, а также относитель­но низкотемпературного, но достаточно длительного нагрева и др. При­менительно к полимерной изоляции проводов отрицательное действие этих факторов отмечалось выше, в главе 1. Здесь же упомянем об из­вест­ной способности древесины переходить в так называемое “пирофор­ное состояние”.

Согласно результатам стандартных испытаний, сосновая древесина имеет температуру воспламенения 255 ⁰С, самовоспламенения 399 ⁰С, температуру тления при самовозгорании 295 ⁰С [84]. Температура 105 ⁰С считается для древесины безопасной. При некоторых экспериментах древесина выдерживала температуру до 150 ⁰С в течение трех лет, не загораясь, а древесно-волокнистая плита - 120 ⁰С в течение 4-х лет [137]. Тем не менее известны случаи, когда более длительное (в течение десятков лет) нагревание древесины до температур 90-100 (!) ⁰С приводило, в конечном счете, к ее самовозгоранию. В [138] отмечается, что такого рода пожары зафиксированы в случаях, когда деревянные конструкции соприкасались с дымовой трубой котельной, прачечной или находились от дымовой трубы на незначительном расстоянии. Время перехода древесины в пирофорное состояние в этих случаях, по экспертным оценкам, составляло от 15 до 27 лет. На начальной стадии пожар развивался довольно медленно, в виде тления. В [139] рассказывается о случае, когда образование пирофорной древесины происходило около дымовой трубы котельной, эксплуатировавшейся в течение 99 лет, после чего и произошел пожар.

Показателен в этом плане пожар, произошедший в здании ГУВД Московской области в начале 90-х годов. Пожар происходил средь бела дня в центре Москвы. Здание ГУВД, построенное в конце 40-х годов, имело пустотные деревянные перекрытия и перегородки, внутри которых, собственно, и происходило горение. Локализовать и тушить такие пожары очень сложно, поэтому с пожаром боролись несколько часов, а зона горения распространилась на три этажа здания. Специалисты Экспертно-кримина­листи­ческого Центра МВД и Московской ИПЛ, исследовавшие этот пожар, установили, что очаг его был расположен внутри деревянного перекрытия, в зоне, где деревянная балка соприкасалась с трубой парового отопления. Древесина здесь находилась в контакте с нагретой трубой более 40 лет, в результате чего перешла, вероятно, в пирофорное состояние. В январские морозы, когда топили наиболее интенсивно, древесина балки начала тлеть, затем процесс пиролиза стал распространяться по перекрытию и в какой-то момент перешел в пламенное горение. В очаговой зоне, в месте соприкосновения с трубой, балка вытлела почти на половину своего сечения и такое глубокое локальное обугливание эксперты вполне справедливо оценили как очаговый признак.

Из приведенных выше сведений ясно, что возможности инструментальных методов при обработке версии теплового самовозгорания ограничиваются, в основном, определением соответствующих пожароопасных характеристик вещества (материала) и установлением (с поправкой на реальность конкретного пожара) возможности или невозможности протекания такого процесса. Кроме того, как и в других рассмотренных в этой главе случаях, характерные для теплового самовозгорания зоны низкотемпературного пиролиза могут быть выявлены путем определения температуры и длительности горения методами, рассмотренными в ч. I.

Химическое самовозгорание происходит, как известно, при контакте веществ, взаимодействующих друг с другом или с окружающей средой, с выделением достаточного количества тепла. Это могут быть активные окис­лители плюс легкоокисляющиеся вещества; щелочные металлы, легко взаимодействующие с кислородом воздуха; вещества (фосфиды, карбиды), реагирующие с влагой; другие сочетания (см. гл. 2, ч. II). Перечень веществ, взаимный контакт которых недопустим и может привести к пожару, имеется во множестве справочных пособий и нормативных документов, например в [22, 130].

Рассматривать версию о химическом самовозгорании как причине пожара имеет смысл обычно в том случае, если следствием установлено при­сутствие в помещении, где произошел пожар, веществ, контакт которых (например, при случайном разрушении тары) мог привести к возникно­вению горения. Инструментальные методы (эмиссионный спектральный, рентгенофлуоресцентный, атомно-абсорбционный, рентгеновский фа­зовый анализ) могут быть в данной ситуации использованы для обнару­жения остатков тех или иных реактивов (по основному элементу) в оча­говой зоне.

Полезным может оказаться и исследование обгоревших остатков окружающих конструкций и предметов, позволяющее в ряде случаев выявить зону длительного низкотемпературного пиролиза, характерную для пожаров данного рода (как, впрочем, и для некоторых других, рассмотренных выше).

Для иллюстрации последней возможности приведем пример пожара, в расследовании которого автору пришлось принимать участие в середине восьмидесятых годов.

Пожар произошел на Октябрьской железной дороге, в товарном вагоне, в котором перевозилась партия концентрированной серной кислоты. Кислота находилась в стеклянных бутылях емкостью 20 литров каждая, помещенных в деревянную обрешетку, заполненную древесной стружкой. Пожар в вагоне был обнаружен по пути следования, примерно через 5 часов после прохождения “сортировочной горки” и отправления состава.

Осмотр вагона показал, что, судя по прогару в полу и характерному обгоранию досок пола вагона, очаг находился примерно в центре последнего. Это подтверждали и пожарные, вынужденные при тушении разбирать содержащийся в вагоне груз. Учитывая, что весь вагон, в несколько рядов по высоте, был заполнен обрешетками с бутылями, такое положение очага исключало занесение открытого огня в вагон извне, через боковые двери. Для самовозгорания же такое расположение очага вполне типично, ибо способствует аккумуляции тепла и созданию наиболее выгодных теплофизических условий для развития процесса.

Как известно, концентрированная (>95 %) серная кислота является достаточно сильным окислителем, способным, при определенных условиях, воспламенить древесную стружку. Поэтому стружка, если она используется для упаковки бутылей с сильными кислотами, должна быть подвергнута специальной обработке антипиренами. В то время, когда расследовался данный пожар, еще не существовало методики, позволяющей проверить образцы стружки на содержание антипирена, как это рекомендуется делать в гл.3, ч. III. Однако и без специального исследования было ясно, что стружка, использованная для упаковки данной партии бутылей с кислотой, пропитки не имела - стружка прекрасно горела, подожженая спичкой.

Итак, воспламенение стружки (а затем и деревянной тары) при разрушении бутылей с серной кислотой было вполне возможной и наиболее вероятной причиной пожара; расположение очага, практически исключающее другие версии, подтверждало это. И все же, чтобы быть полностью уверенными в своих выводах, мы отобрали в зоне очага пробы обугленной древесины пола, исследовали их путем измерения электросопротивления по методике, приведенной в ч.I, и установили следующее: температура пиролиза древесины пола составляла около 300-350 ⁰С, т.е. имел место классический низкотемпературный пиролиз, свойственный, в частности, процессу самовозгорания. Расчетная длительность пиролиза составила около 4-4,5 часов. Таким образом, время начала процесса совпадало с временем формирования состава на горке, когда вагоны подвергаются резким и сильным ударам. Видимо, такой удар, разрушивший одну из стеклянных бутылей, и стал началом цепи событий, приведших к пожару в вагоне.

Микробиологическое самовозгорание характерно для органических дисперсных и волокнистых материалов, внутри которых возможна жизне­дея­тельность микроорганизмов. В основном это растительные материалы - сено, солома, овощи, зерно, фрезерный торф и др., причем в недосушенном виде. Первичное самонагревание массы происходит за счет тепла, вы­де­ляемого микроорганизмами (так называемый эффект “само­нагре­ва­ния влажного сена”).

Низкая влажность сена - до 16 % (у комбикормов 12-14 %) не способствует развитию термофильных микроорганизмов и такие корма практически безопасны. Когда же влажность превышает 20 %, а, особенно, составляет 63-92 % масс., в растительной массе создаются идеальные условия для развития и размножения указанных микроорганизмов. В результате протекающих при этом экзотермических реакций сено разогревается, в нем образуются локальные зоны частично термически деструктированного (“бурого”) сена.

При повышении температуры сена микроорганизмы гибнут (60-70 ⁰С), но запущенный ими механизм автокаталитического экзотермического разложения продолжается уже за счет процессов окисления. Сено чернеет, в нем постепенно разлагается клетчатка, и сено переходит в пирофорное состояние. При температуре около 250 ⁰С оно начинает тлеть, а затем (как только тлеющая зона достигнет слоев, где достаточно кислорода воздуха) воспламеняется [22, 118].

Условия, в том числе теплофизические, необходимые для указанных процессов, создаются, как правило, в центре стога или кипы, а не снаружи его. Такое расположение очага пожара - важный признак, позволяющий дифференцировать самовозгорание и возможный поджог.

Рис. 2.47. Зоны, возникающие в сене при микробиологическом самовозгорании

Как правило, при разборке сена обнаруживаются одна или, чаще, несколько такого рода зон, в которых от периметра к центру чередуются зоны бурого сена, черного (обуглившегося) и, наконец, если в данном агломерате возникло горение, зона выгоревшего сена (рис. 2.47). Неразвившийся по тем или иным при­чи­нам очаг жизне­дея­тель­ности бак­терий и последую­щего эк­зо­тер­миче­ского наг­­­ре­ва про­является в ви­де ло­кальных, спек­шихся агломератов се­на различной сте­пени термодеструк­ции, имеющих цвет от бурого до темно-бурого и чер­ного.

К.Д.Поль [118] указывает, что, по­мимо рассмотренных выше визуальных признаков, вер­сия о возникновении пожара по рас­сматриваемой причине может быть проверена выращиванием культуры микроорганизмов по методу Глатеша.

Пробы сена для обнаружения термофильных микроорганизмов отбирают в зоне между бурым и нативным (неизмененным) сеном. На исследование необходимо взять несколько проб по 10 грамм. Для сравнения отбирают сено, не подвергшееся изменениям, и сильно деструктированное сено. В ходе анализа 1-2 грамма мелконарезанной пробы помещают в стерильную пробирку и заливают 30 мл стандартного питательного раствора. Затем препарат выдерживают при 25 и 55 ⁰С. Полное помутнение раствора за время от 0,5 до 1 суток свидетельствует о большом количестве микроорганизмов в субстрате. В этом случае делается вывод о том, что микробиологическое самовозгорание сена возможно; при получении отрицательного варианта оно маловероятно [118].

Обратим внимание читателей на то, что выводы по результатам микробиологического анализа носят вероятностный характер. Действительно, пробы ведь отбираются в уцелевшем (негоревшем) массиве сена, а повышенное содержание микроорганизмов в одной зоне еще не есть бесспорное доказательство возникновения пожара от самовозгорания в другой зоне (зоне очага). Несомненно, данные микробиологического анализа следует трактовать в совокупности с другими, уже отмечавшимися характерными признаками этого процесса: положением очага в центре массива материала, а также наличием в сохранившихся стогах и кипах неразвившихся очагов типа, показанного на рис. 2.47.

Важно при анализе версии о микробиологическом самовозгорании учитывать и следующие обстоятельства.

Самовозгорание сена обычно происходит в период от 10 до 30 суток с момента его закладки, а реальная опасность самовозгорания сохраняется в течение 3-4 месяцев [22].

Критические размеры стога сена, необходимые для его самовозгорания при обычной температуре, по теоретической теплофизической оценке составляют 2´2 метра [123, 141]. При меньших размерах стога (кипы) теплопотери в окружающую среду столь велики, что самовозгорание практически исключено.

Если же конкретные обстоятельства пожара явно не укладываются в указанные выше параметры, эксперту следует проявить благоразумие и искать другую причину пожара.

 

⇐ Предыдущая48495051525354555657Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: