Двойственное положение человека

 

С одной стороны, мы как личности – духовны и вечны. С другой, как часто говорил Шрила Прабхупада, привычка – вторая натура. Например, мы привыкли радоваться или огорчаться поворотам жизни. На языке Гиты эта привычка называется двандва-моха, иллюзия двойственности, которой подвержены обитатели материального мира. В одной из лекций Шрила Прабхупада объяснял на примере человека, оплакивающего смерть сына. Если умрет сын, кто не заплачет? Даже просвещенный, высоких моральных устоев человек станет оплакивать такую потерю. «Это привычка», сказал Шрила Прабхупада. «Просто человек в гуне благости постарается отнестись к удару судьбы философски».

В древности, под словом философия, прежде всего, понимали метод интеллектуального разделения духовной сущности от привычек тела и ума. Средиземноморские философы-классики, заложившие основы европейской цивилизации, знали, что духовность человека можно ослабить или усилить. Развивая добродетели, мы ее усиливаем, утрачивая – напротив, ослабляем.

«Виртус» на латыни, кик и «вир» на санскрите означает «сильный». Следовательно, добродетель есть свойство сильного, здорового духа.

Согласно классическим европейским представлениям существует четыре добродетели, главная из которых софия, подлинное знание о вечной душе. Остальные три это: стойкость, справедливость и умеренность во всем. В ведической культуре у них есть четыре аналога: правдивость, аскетизм, милосердие и чистота. Они развиваются, когда человек искореняет греховные дурные привычки. Развитие добродетелей делает решительным Вйавасайа-атмика (Бхагавадгита 2.44).

Твердую приверженность пути истины древние греки называли философией, отсюда произошло известное нам слово «философия». Она необходима, чтобы не привязываться к материи. В конце концов, «истина» означает вечную правду, не имеющую ничего общего с нашим временным рукотворным образом собственной сути. Этот образ «правдив» только в биологическом, психологическом и социальном смысле, аналогично тому, как «истинно» отцовство. Отцовство – всего лишь временная роль, но чтобы признать этот факт необходимы решительность и добродетель.

В минуту скорби об умершем сыне добродетельный отец утешается трезвым взглядом на глубинный смысл такого поворота судьбы. Он не считает собственностью все, что ему дают и затем отнимают полубоги, ибо знает – вечная душа не может владеть ничем временным. Следовательно, добродетельный человек не считает несчастье злом, поскольку оно, зачастую, бывает полезным, т.к. в счастье мы склонны забывать, что ничто в этом мире не вечно. Боэций в «Утешении Философии» приводит слова самой Философии, греческой и римской богини – покровительницы мыслителей. «Если бы ты мог видеть план провидения во всей его полноте, то понял бы, что зла там нет вовсе».

В этом мире за счастьем следует несчастье, так уж он устроен. Когда жена бездетного царя Читракету наконец-то родила сына, его счастью не было границ. Поэтому, когда в результате дворцовых интриг, ребенок был отравлен, для отца это было страшным эмоциональным ударом. Нарада обратил внимание царя на то, что еще недавно при мыслях о сыне он ликовал. Утрата несколько дней назад была той самой радостью, которую он теперь оплакивал. Сын был «добром» и «злом», «другом» и «врагом», он принес и счастье и горе. Поняв это, Читракету обрел нечто ценное – отречение.

Для того, кто безразличен к материальным приобретениям и потерям, «быть» значительно важнее «становиться» (например отцом). И в счастье и в горе добродетельный человек, независимо от материальных обстоятельств, предпочитает действовать как вечная душа, духовная сущность. В противоположность ему человек, чьи добродетели слабы, зависит от перемен судьбы, ее приливов и отливов. Появление и уход приятных и неприятных обстоятельств он расценивает как добро и зло. Он ничего не знает о своей карме, о колесе судьбы, а потому судьба для него – не более чем слепая случайность. Он может полагать, что судьбы не существует вовсе, и успех – лишь награда за упорный труд, а поражение – следствие собственной лени. Как бы там ни было, он отождествляет себя с той матрицей, в которой формируется личность, и связывает свои интересы с впечатлениями, полученными в ней. Так духовное по своей природе существо попадает в зависимость от неустойчивых материальных (пракрити) обстоятельств. Это плохая привычка. Когда привычка обретает над человеком все большую власть, она становится зависимостью. Эту зависимость можно назвать грехом. Слово «грех» (грех – действия, противоречащие наставлениям и заповедям Бога) по происхождению связано со словом «разделять», родственным санскритскому санутар «далеко».

Следовательно, грех – привычка, отделяющая нас от собственной сущности. В Шримад Бхагаватам (1.17.38) перечислены основные греховные привычки: дйюта, азартные игры и беспочвенные рассуждения, пана, употребление алкоголя и прочих одурманивающих средств, стрия, половые отношения вне брака, и шуна, убийство животных, мясоедение. Подобная деятельность накрепко привязывают душу к телу, разрушает четыре добродетели (знание о душе, стойкость, справедливость и умеренность) и вызывает духовную слабость. Беспомощная душа не в силах сопротивляться усиливающимся позывам насилия и порока и совершает аморальные поступки, преступления, влекущие за собой страдания, как в этой жизни, так и в следующих.

 

«Свобода» в гуне благости

 

В своих лекциях Шрила Прабхупада иногда переводил слово пракрити как «инструмент» или, уточняя, «инструмент наслаждения». Инструмент – это механизм, машина. Все мы заключены в капсуле тела, невероятно сложной машине, состоящей их тонкой и грубой материи. Подобное современным автомобилям, оно сулит свободу и беззаботное удовольствие.

Гуна страсти оснащает тело набором познающих органов чувств (гьянендрия: ухо, кожа, глаза, нос, язык) и деятельных органов чувств (кармендрия: рот, руки, ноги, гениталии и анус). Они заверяют, что исполняют любые наши желания, и нам следует просто устроиться поудобнее и расслабиться. И все же, вместо верной службы эти чувствительные инструменты порабощают нас. Их так называемое служение чревато появлением опасных привычек.

Проведя множество жизней в низших формах, мы в погоне за наслаждениями привыкли давать волю чувствам. Блуждание чувств приводит к усилению желаний. Усиливаются желания – растет наша зависимость от чувств. Даже у человека в гуне благости, внешне свободного, в любой момент могут пробудиться дремлющие до поры привычки к перееданию, чрезмерному сну и сексуальным утехам. Шрила Прабхупада пишет:

«Освобожденной душой называют того, который обладает достаточным знанием о природе материального мира и потому не привязан к телесным представлениям о жизни. Но иногда, из-за невнимательного поведения, даже освобожденные души попадают под власть иллюзорной энергии. Это обусловлено их застарелой связью с гунами материальной природы».

Следовательно, знания и достойного поведения еще не достаточно, чтобы искоренить привычку потакать чувствам. Как говорится во второй главе Бхагавадгиты, чувства столь сильны и непокорны, что могут силой овладеть даже умом разумного человека, старающегося их обуздать.

Ум – категория благости. Чувства же страстны, они расположены рядом с умом, поскольку они – органы сбора информации (слух, тактильное ощущение, зрение, вкус и обоняние) и деятельности (еды, воспроизведения звуков, хватания, передвижения, секса и удаления отходов жизнедеятельности). Сталкиваясь с различными объектами, чувства могут в любой момент прийти в возбуждение и вывести из равновесия ум достойного человека, заставив забыть его о собственной вечной сущности. В этом случае ум сам становится объектом влияния времени. В подобном состоянии, он – худший враг души.

Во временном мире ум охотится за радостями, которые оборачиваются старостью, болезнями, смертью и новым рождением. Однако, мы по привычке продолжаем полагаться на неуемные ум и чувства. Эта привычка порождает концепцию свободы, построенную на страсти. Нечто вроде того, что отдельные мыслители называют «инструментализмом».

Инструменталист – это человек, для которого «приборная доска» ума и чувств – единственно надежный источник знания. Он полагает, что при помощи этих инструментов способен решить все проблемы материального существования. Для него человек отличается от прочих существ не наличием добродетелей, а сложностью стоящих перед ним проблем. Отличить верное от ошибочного, подлинное от лживого, можно только руководствуясь соображением пользы. Польза – единственное мерило истины. В практических вопросах бессмысленно прибегать к теориям о душе и ее добродетелях. Следовательно, они ложны. Теории оцениваются не на основании того, насколько они «хороши», а по их последствиям, что они нам дадут.

Страстный философ использует ум и чувства как инструменты, намереваясь при их помощи откопать сокровища материальной природы, ее скрытые богатства, редкостные удовольствия и тайные космические источники энергии. Он надеется, что все это послужит роду человеческому. Его взгляды перспективны и он надеется на будущее. Для него «стать» важнее чем «быть».

Но кем он станет? Кем угодно только не свободным. Поскольку инструментализм по сути своей сводится к телесной философии, его будущее – лишь бесчисленные рождения и смерти. Космические технологии дали человеку возможность подняться высоко в небо. Но если, пребывая в теле человека, я считаю, что все важнейшие, жизненные проблемы можно разрешить при помощи подобных полетов, то я не заслуживаю ничего лучшего, чем рождения птицей.

 

«Свобода» в гуне тьмы.

 

Человек в гуне благости ищет свободу в том, чтобы «быть», а не «становиться», в гуне же страсти наоборот в том, чтобы «становиться», а не «быть». Свобода в гуне невежества состоит в небытии, нигилизме. Такой человек в своем мировоззрении ретроспективен. Постоянные воспоминания о прошлом наполняют его сердце страхом, гневом и разочарованием. У него нет надежны ни на настоящее, ни на будущее. Он предпочитает не углублять свои отношения с миром, отрицая собственно естество. Для стремящихся утратить свою сущность, существует множество весьма сложных и строгих философских систем. Однако сегодня на Западе многие выбирают более легкий путь: алкоголь, наркотики и самоубийство.

Более того, существуют нигилисты столь ярые, что им недостаточно собственного саморазрушения. Они желают утащить за собой весь мир. Агрессией, жестокостью, стремлением подавить окружающих и повелевать ими, они стараются избавиться от необходимости трезво задуматься о смысле жизни. Их слепое яростное стремление нанести миру сокрушительный удар и наступить ему на горло – не более, чем позыв к самоуничтожению. Свидетельства тому – исторические примеры знаменитых тиранов Калигулы и Адольфа Гитлера. Пассивен ли нигилист или агрессивен, его цель – уничтожить невыносимые жизненные противоречия, что означает уничтожить себя.

Кредо последователей философии пустоты: экс нихило омне энс куа энс фит – «всякая сущность, коль скоро она сущность, создана из ничего» если сущность человека – ничто, следовательно, ни личность, делающая выбор, ни мир, полный разнообразных перспектив, особого значения не имеют. Для человека в гуне благости имеет значение, во всех обстоятельствах предпочитать внутреннее благополучие порабощению внешним разнообразием. Для того, кто находится в гуне страсти, имеет значение погружение во внешнее разнообразие; для него оно важнее, чем забота о внутреннем благополучии. Но для человека в гуне невежества, все это – пустая трата времени.

Люди в благости стараются избежать возможности утратить себя в пучине материальных привязанностей, тогда как страстные люди не видят в том ничего страшного. Однако и они прилагают усилия, чтобы освободиться от проблем, порожденных их привязанностью к материи. Люди невежественные тоже стремятся к свободе, но не видят никакого смысла в усилиях благостных и страстных натур. Они не верят ни в вечную жизнь, ни в мирское счастье, а попытки достичь всего этого им кажутся тратой времени, абсурдом и бессмыслицей. В своей работе «Калигула», французский философ Альберт Камю писал:

«Сказать по правде, и мир, и так называемый порядок вещей, совершенно невыносимы. Вот почему я хочу на луну или стремлюсь к счастью, или к вечной жизни, к чему-то, что может показаться безумным, но не имеет ничего общего с этим миром… этот мир не имеет никакой значимости; едва осознав этот факт, человек уже обретает свободу… и тем не менее я знаю… ничего из того, что мне нужно получить невозможно. Невозможно!»

С одной стороны, Камю выступал поборником невежественной свободы, отрицания жизни в этом мире. Такая свобода совету отрубить голову, чтобы избавиться от головной боли. И, тем не менее, Камю вынужден признать, что наши подлинные желания и устремления не в том, чтобы просто отвергнуть мир. Мы желаем и стремимся к подлинной свободе, свободе делать невозможное. Что же скрывается под словом «невозможное», «несуществующее в этом мире», отсутствующее в матрице нашего нынешнего опыта? Как объяснялось ранее, эта свобода доступа к подлинному счастью, состоящему из вечного существования, полного знания и чистого счастья, хотя невежественному человеку подобная свобода кажется невозможной, а следовательно – безумной.

 

Высшая сила

 

Для того, кто запутался в трех гунах материальной природы, истинная свобода невозможна. Проведя много жизней в попытках найти свободу в пределах гун, человек может захотеть покинуть мир материи. Но для этого необходимо преодолеть желание обрести силу и власть над материальным миром. Желание силы отречения от мира свойственно благости, сила повелевать миром – страсть, а сила крушить – невежеству. Силы – в руках Бога. Душа попадает в материальное рабство, когда пытается имитировать могущество Бога, единственного всемогущего властителя трех гун. Богом стать невозможно. Попытки имитировать Его отдают душу во власть трех гун.

Но последователи философии невозможного весьма упорны. Некоторые из них согласны с тем, что наивные попытки стать Богом обречены на провал. «Наивно» в их понимании означает «пытаться стать Богом в личностном отношении».

«Да, - говорят они, - желания приводят к падению, мы попадаем во власть гун, но это относится только к желаниям личности. Следовательно, Бога легче осознать как сумму всех душ, лишенных личностных качеств. Божественность предполагает полное отсутствие имени, формы, качеств, деятельности и взаимоотношений. Мистический транс пробуждает силу безличной божественности, а она постепенно растворяет различия между «вы» и «я», «то» и «это». На высшей стадии совершенства мы понимаем, что душа – это вселенная, вселенная – это Бог, а Бог – это живые существа. Так Единая Душа освобождается от привязанности к гунам, которые на самом-то деле не что иное, как проявления личностных взаимоотношений: отречения, контроля и уничтожения». Но где же в таком случае подлинная свобода выбора?

 

Один удар, и ты свободен от оков;

Ничто тебя не держит, и ты ни за что не уцепился;

Вокруг лишь пустота, и ясность, и сиянье;

Здесь нет занятия уму;

Здесь мысли, чувства, знанье и воображенье –

Бессмысленны.

 

Это буддийское стихотворение возвращает нас к проблеме имперсонализма. Если все – пустота, а мысли, чувства, знание и воображение бессмысленны, то нет реальной возможности сделать выбор, следовательно, нет подлинной свободы. Но, тем не менее, этот стих выражает выбор, сделанный поэтом. Зень Стань, его автор, сознательно стремится к своей цели. Он предпочитает ни за что не цепляться и не позволять чему-то удерживать себя, а не наоборот. Ему, пусть и имперсоналисту, не избежать проявления самой сути личности – выбора.

Старания нейтрализоваться, при помощи духовной силы сделаться пассивным, сами по себе противоречивы. Дух – активен, а не пассивен.

 

Дхендрия-прана-мано-дхйо ми

Йад-амса-виддхах прачаранти кармасу

Наиваньяда лаухам ивапратапам

Стханешу тад драштрападешам эти

 

Раскалившись в огне докрасна, железо приобретает свойства огня. Точно так же и тело, чувства, жизненная сила, ум и разум, по воле Верховной Божественной Личности соприкоснувшись с частицей сознания, начинают действовать, сообразно своей природе, хотя сами по себе, они всего лишь сгустки материи. И как железо не способно жечь, не раскалившись в огне, чувства этого тела не способны действовать без вмешательства Верховного Брахмана. (Ш,Б, 6.16.24)

Частица сознания (амса), о которой идет речь – и есть душа. Она исходит из Верховной Личности, о которой мы поговорим подробнее в следующей главе. Здесь же необходимо всего лишь отметить тот факт, что и Верховная Личность, и исходящая из Нее душа – это деятельный дух. В этой аналогии дух – огонь, а матрица (тело, чувства, жизненный воздух или прана, ум и разум) – железо. Оказываясь в огне, железо приобретает его свойства. Подобным же образом, движение духовного заряда активизирует материальную матрицу, точно так же, как движение электрического заряда активизирует магнитное поле. Дух активизирует материю через время, посредством которого Всевышний повелевает вселенной, о чем Он Сам говорит в одиннадцатой главе Бхагавад-гиты. Фазы вселенского хода времени проявляются как гуны (качества) природы: творение (страсть), опора (благость) и разрушение (невеждество).

В Шримад Бхагаватам 3.25.15 объясняется, как три гуны могут связывать личность, и как от них можно освободиться:

 

четах кхалв бандхая муктайе чатмано матам

гунешу сактам бандхая ратам ва пумси муктае

 

Стадия, на которой сознание живого существа привлекается тремя качествами материальной природы, называется обусловленной жизнью. Но когда то же самое сознание привлечено Верховной Личностью Бога, человек обретает освобожденное сознание.

Здесь говорится о том, что выбор – это важнейшая функция сознания человека. Перед нами две перспективы: либо предпочесть общаться с тремя гунами природы, либо с Верховной Личностью.

Выбрав гуны природы, мы запутываемся в них (слово «гуна» означает «веревка»; гуны – это жилы-веревки, привязывающие душу к матрице временного существования). Стоит вот так запутаться, и динамичная суть души, ее способность делать выбор, начинает метаться от одного проявления материальной двойственности к другому: ум и материя, разум и глупость, добро и зло, свет и тьма, мужчина и женщина, юность и старость, здоровье и болезнь, жар и холод, удовольствие и боль, счастье и горе, богатство и бедность, красота и уродство, увлеченность и скука, трезвость мысли и капризы, святость и безбожие, честь и бесчестье, рождение и смерть, верх и низ.

Копаясь в материальной двойственности, душа жизнь за жизнью остается в пределах кшетры, собственного поля материальной деятельности. Избрав общение с Верховной Личностью, она распутывает узлы пут двойственности майи. И мы еще увидим, сколь безграничные возможности делать реальный выбор предоставляет освобождение в обществе Верховной Личности.

 

ГЛАВА ВТОРАЯ

 

Верховная Личность

Живое существо может выглянуть за пределы матрицы временного существования. Все будет видно настолько ясно, что просто дух захватывает. Я не имею ввиду картины сверхъестественного, от которых все замирает. Я говорю о взгляде на нечто простое, словно дружеская фраза. Это вполне по силам тому, кто готов сотворить маленькое чудо, наблюдая за процессом человеческого восприятия. Философы называют это апперцепцией.

Логическое устройство ума (анумана) сортирует события в категории до и после. Мысля логически, мы не можем отнести к категории сейчас ни событие происшедшее мгновением ранее, ни мгновением позже. Рассматривать временные события вне времени не логично. Однако суть наблюдаемых нами явлений лежит за пределами времени их существования. Этот факт столь очевиден, что мы часто игнорируем его.

«Улавливая» сознанием мелодию или фразу, мы отделяем понравившиеся ноты и слова тех, что мы слышали мгновением раньше и услышим через мгновение. Винаяти ту граханена винавадасья ва ва шабдо грихитах, говорится в Упанишадах. «Звуки вины (индийский струнный инструмент, разновидность ситара) воспринимается в целом». Мелодия – вибрирующая, изящная, исходит откуда-то изнутри, ее прелесть одновременно вне отдельных нот, которые извлекает рука музыканта, и при этом она содержит все эти ноты.

Другой текст Упанишад говорит о том, «что рождает слова, а не слова порождают его» (йад вачан абхйудитам йена ваг абхьюдьяте). Когда человек произносит фразу, у него есть «мысль», которую он желает до нас донести. Однако, понять мысль вовсе не означает понять по отдельности каждое слово, слетающее с его уст, как если бы это были теннисные мячи с написанными на них словами, а затем в уме постараться суммировать их значения. Мы схватываем суть фразы как единого целого, не прибегая к логике времени (хорологии).

Мысль загорается от внутреннего знания. Но порой невозможно объяснить, почему удается понять суть самой туманной речи человека (иногда еще до ее завершения). Его слова сами по себе ничего не проясняют. Знание одновременно включает в себя все эти слова и существует совершенно отдельно от них.

Сегодня есть философы, считающие знание красоты и смысла существования, которое было проиллюстрировано способностью «схватывать» мелодию или мысль «реальным миром, в котором сознание само по себе полноправное существо, абсолют, существующий обособленно от всего остального». Они сожалеют о том, что мы набрасываем на реальный мир «сеть времени», «сеть механистической логики», что вынуждает нас воспринимать мелодии и мысли вне времени.

 

Свет абсолютного знания

 

Махаджаны, выдающиеся знатоки Вед, в совершенстве владеют абсолютным знанием, стоящим над этим миром. Махаджанов – двенадцать; Брахма – Махаджана, он помогал Верховной Личности в Его лиле (игра, развлечение) сотворения вселенной. В Шримад Бхагаватам он, в противоположность преходящим «фатам» материального существования, называет Господа авикриям сатьям – неизменной истиной. Эта неизменная истина сокрыта в сердце каждого живого существа. Ее не описать обычными словами, не познать при помощи мирской логики, она недоступна уму. Верховная Личность – артхендриябхьсам – внутренний свет, освещающий объекты восприятия, появляющиеся и исчезающие с течением времени.

Махаджана Рудра, разрушитель вселенной, объясняет, что для понимания чего бы то ни было нам необходим парам джьети «духовный свет». Этот вечный свет исходит от эка адхьях пуруша «изначальной личности» Пуруши, Он, словно солнце, сокрыт облаком, которое и Сам же сотворил. Это облако майи, преходящей материальной энергии, покрывающей ясное небо нашего сознания. Сияющий Пуруша освещает это облако, тем самым, наполняя смыслом ощущения, которые мы получаем под воздействием майи, звуки, огщущения, формы, вкусы и запахи. Без Его вечного сияния невозможно было бы ощутить это непостоянное облако материальной энергии. Но Пуруша сокрыт ото всех, за исключением чистых сердцем (амала). Он – кевала – абсолютно чист. Рудра говорит, что имя этой изначальной личности – Кришна.

Другой Махаджана, Капиладева, говорит, что Господь Кришна – Бхагаван. Слово Бхагаван означает «верховный источник шести достоинств: богатства, силы, славы, красоты, знания и отречения». В форме Пуруши Бхагаван Шри Кришна пребывает в наших сердцах. И при этом в Своей форме времени (кала-рупена йо бахих,) Он вне нас.

Итак, Кришна – наша внутренняя сила познания; и Он же – время, управляющее деятельностью ума, эмоций, чувств и их объектов. Как сила познания Он проливает свет на временные явления, проявляющиеся перед нами в сочетаниях слов и нот, и потому мы считаем достоинствами гьяну (знание) и шри (красоту). Они придают нашим впечатлениям форму, глубину, направление, значение, силу и привлекательность. Без них мир был бы пуст.

Рассмотрим достоинство называемое бала (сила). В то время как я смотрю на гору, мои глаза регистрируют информацию – огромный каменный массив. Это внешнее восприятие, бахья-пратьякша. Сияние знания, исходящее из глубин сердца, дает мне возможность осознать эту информацию. Это же сияние порождает эмоциональное состояние, которое ум ассоциирует с материальной формой горы – восторг. Это – антара-пратьякша, внутреннее восприятие психологического состояния. Когда я смотрю на гору, действия чувств, ума и эмоций сопровождают видение, но не объясняют осознание –величественной силы. Да, глаз воспринимает каменный массив, ум реагирует на это с восторгом и удивлением, однако связь между этими функциями окутана тайной. Откуда исходит осознание силы?

А вот и ответ: из самого сознания, точно так же, как из сияния исходит красота, когда мы слышим музыку, и знание, когда мы слышим речь. В комментарии на Шримад Бхагаватам 1.19.23, Шрила Прабхупада поясняет, что живое существо также обладает упомянутыми шестью достоинствами Бхагавана, но в значительно меньшей степени, поскольку его, словно облака солнце, затмевает покров материальной энергии. И точно так же, как свет является связующим звеном между солнцем и человеческим глазом, сознание выступает в роли связующего звена между Богом и душой. Неважно, стремится ли душа к Богу или отвернулась от него.

Наше познание обусловлено взаимодействием индивидуального и верховного сознания. Временная матрица – механизм мыслительного, эмоционального, чувственного и физического восприятия – также является продуктом этого взаимодействия, как облако в небе является продуктом этого взаимодействия солнечного света с органом зрения. И все же, воспринимать вечные ценности знания и красоты в скоплении слов и звуков – все равно, что рассматривать солнце сквозь череду облаков или вслушиваться в радиопрограмму, заглушаемую помехами.

Покров сознания порожден неведением о присутствии Господа рядом с нами. И точно также как солнце размерами значительно превосходит облако, Господь выходит за рамки наших представлений о Нем, составленных на основе восприятия ума и чувств. Наши незначительные способности ничтожны, даже небольшое облачко может заслонить от нас гигантское солнце, и потому мы не осознаем о том, что Он рядом.

Индивидуальное сознание без единения души и Господа сердца невозможно. Когда, по невежеству идя на поводу ума, мы выпадаем из сферы такого сознания, создается впечатление, что «познания» исходят от ума. Если нас поглощает деятельность чувств, нам кажется, что «знание» исходит от них. Однако ум и чувства дают знания не больше, чем лучей солнце, закрытое тучами. Честный человек, чье знание не затуманено облаком май и, понимает что вечность, богатства, сила, красота, знание и отречение, равно как и все знания – милость Бога.

 

Нет ничего безличного

 

Поэтому гимн из Риг Веды – Пуруша Сукта гласит: пуруша эведам сарвам – «Верховная Личность – есть все сущее». Правда, пока, из-за ограниченности своего восприятия, мы не видим в Нем личность. Посмотрим, для примера, что видит насекомое. Я личность, это бесспорно, но насекомое, проползая по моей руке, воспринимает меня как некую безличную массу. Подобным же образом, человеку материальное творение (внешнее проявление Верховной Личности) тоже кажется безличным. И все же человек разительно отличается от насекомого. Он способен спрашивать о том, что находится за гранью восприятия, и ответ на его вопрос есть в том же гимне: этаван асья махимато джаягамс ча пурушах, «Он, чья Личность превосходит в Своем величии все (творение), величие которого свидетельствует о Его величии». Великий создал огромное творение только для того, чтобы привести цепь логических построений человека к этой личности и пробудить к себе интерес.

Но мыслители атеистического толка с этим не согласны. По их мнению, подобный интерес обусловлен нежелательной слабостью перед сверхъестественными силами. Чувства снабжают нас железными фактами, лучшим средством от подобной слабости. Возможности чувств ограничены пределами материальной природы. Следовательно, природа – это все, чем человеку следует по-настоящему интересоваться. Искатель истины обязан привязывать логику к чувственному восприятию, только в этом случае ум не будет заносить его в область заведомо ошибочных рассуждений о сферах, находящихся за пределами материальной природы – в область сверхъестественного.

Но в пику атеистам, природа сама собой наводит ум на мысли о сверхъестественном. Исследователи космоса изумляются, наблюдая за астрофизическими объектами, масштабы которых потрясают воображение: бесчисленными гигантскими звездами, несущимися со скоростью в сотни километров в секунду, формирующие уже совсем уже невероятные скопления, так называемые галактики, кластеры и сверх кластерные образования. Микроскопические одноклеточные существа тоже демонстрируют биологам свое сложнейшее, почти планетарное строение, с таким сложным устройством и такими функциями, что в голове не укладывается.

Это уже область сверхъестественного. Сегодня слово «сверхъестественное» означает «волшебное вмешательство духовных сил в дела материальной вселенной». В одних лишь материальных терминах вселенную не опишешь, она сложна настолько, что кажется чудом.

Наблюдая за тем, как под влиянием времени меняются и движутся все огромные и малые объекты, большинство ученых склоняется к мысли, что за всем этим стоят некие непоколебимые вечные законы. Без них пребывающая в постоянном движении материя не организовалась бы в такой четкий порядок. По мнению современных физиков, сама по себе материя – это «нечто совершенно, бесформенное, вечно движущийся квантовый суп». Но то, что мы способны предсказывать дальнейшие движения этого супа и происходящие в нем превращения, говорит о том, что где-то существует некая неизменная реальность. Вопрос в том, где это где-то? У ученых ответа нет.

В Пуруша-сукте есть утверждение: падо сва вишвабхутани, «все материальное творение – лишь четверть совокупной энергии Верховной Личности». За ее пределами находятся трипадасьямритам диви, три четверти Его духовной энергии. Слово диви относится к дайви-пракрити, божественной, вечной, высшей природе. Там такие достоинства как: богатство, сила, слава, красота, знание и отречение проявлены во всей полноте как личные качества Верховного Господа. Сейчас у нас перед глазами изменчивое материальное творение, которое облаком закрывает высшую природу. Сквозь это облако, пробиваются привлекательные достоинства Кришны, чудесным образом наделяя привлекательными качествами материальную природу. Но мы, по невежеству своему, не в состоянии признать в них его качества.

Всепривлекающая Верховная Личность сосредотачивает в себе две энергии: материальную и духовную. Он – первичный принцип их организации, причина их причин, качество их качеств, истина их истин. Он выполняет эти функции безо всяких усилий. Как говорится в Ведах: «Ему не нужно ничего делать». Являясь проявлениями Его собственной сущности, его энергии наделены личностными качествами, они служат ему по собственной воле, без принуждения. Почему? Таиттирия Упанишад отвечает: расо ваи саха хьеваям лабхвананди бхавати – Он и есть Раса, а потому тот, кто приблизится к Нему, познает подлинное счастье».

Раса означает, что Верховная Личность (Пуруша) представляет собой изначальный вкус, вкус абсолютной сладости. Другое значение слова «Пуруша» - «наслаждающийся». Итак, в духовном и в материальном мире Пуруша наслаждается расой, которая исходит из Него Самого. Было бы неверным предполагать, что Он выбирает между «подлинным наслаждением» в духовном мире и «ложным наслаждением» в мире материальном. В обоих мирах Он наслаждается Самим Собой. Следовательно, между Его наслаждениями здесь и там нет никакой разницы.

Но мы, индивидуальные души не должны недооценивать разницу между двумя мирами. Духовный мир – это торжество вечного наслаждения Кришны Самим Собой. Этот мир не отличается от Его удовольствия, точно так же как подобранная со вкусом одежда привлекательной женщины, которая нравится ей, не отлична от ее наслаждения. С другой стороны, материальный мир скрывает Его наслаждение. Он подобен длинному, простому балахону, покрывающему тело женщины с головы до пят. Балахон только намекает на то, что женщина красива, он не кричит об этом. Тем не менее, та же женщина, даже в невзрачной одежде может внутренне наслаждаться своей красотой, пусть и скрытой.

 

Истинное счастье души

 

Мы, индивидуальные души – миниатюрные копии изначального Пуруши. Мы тоже личности, и также стремимся к счастью. Вот почему в некоторых стихах Бхагавадгиты, душу тоже называют пурушей. Однако в сравнении с Кришной, одно из имен которого Пурушоттама (величайшая личность), мы малы. Кришна стоит над материальным и духовным мирами, они в Нем, а мы, души, пребываем на тонкой грани (татастха) между ними. Энергии Кришны, Его шакти, обладают безграничной властью над нами. Наша шакти ограничивается возможностью выбора, какой из энергий служить. Вот почему, среди прочих имен души (пуруша, джива, атма) термин татастха-шакти определяет ее, как существо вечно стоящее перед выбором между истиной и ошибкой. Мы можем выбрать духовную энергию блаженства, нашу настоящую природу или предпочесть погоню за тенью, колеблющейся на волнах времени – материальную природу, нашу иллюзию.

Но эта тень – также проявление Высшей Личности. В таком случае, что плохого в наслаждениях души материей? Ответ в том, что в материальном мире нет свободы, точно так же, как ее нет в тюрьме. Только свобода может сделать нас по-настоящему счастливыми. Кришна абсолютно свободен в том, чтобы вечно наслаждаться Самим Собой. В отличие от мира майи, в духовном мире есть такая свобода. Освобожденной душой называют того, кто предпочитает счастье Кришны своим мелочным удовольствиям. Эта радость за Кришну – ключ к вратам в духовный мир. И если освобожденная душа радуется счастью Кришны, даже находясь в материальном мире, майя ей не помеха, поскольку Кришна – всепронизывающий Пуруша. Освобожденная душа ощущает Его присутствие, а материя становится на пути, только когда душа, забыв о Пуруше, хочет ей наслаждаться, выбросив клю

ч к освобождению. Тогда ее подхватывают гуны природы и укладывают в могилу матрицы материальных впечатлений.

Разумеется, и в тюрьме есть толика счастья, но боль повторяющихся рождения и смерти, болезни и старости ее явно перевешивают. Счастье здесь – ни что иное, как искаженное отражение богатства Господа, Его силы, славы, красоты, доступные восприятию тех, кто завяз в матрице материи.

Знаменитый преданный-поэт сравнивал материальное счастье в каплей воды в пустыне. Вода определенно освежает, но способна ли капля утолить жажду скитальцев в пустыне? Но если это все, что есть, то капля вдохновляет истомленную засухой душу на карму, битву с тремя гунами (веревками). Чем сильнее она старается освободиться от них, тем больше запутывается.

 

Сила жизни

 

В предыдущей главе затрагивалась двухсторонняя проблема вечности, деятельности и времени. С одной стороны, если мое желание действовать берет начало в вечной душе, то как я могу осуществить его, т.е. начать действовать во времени, не поплатившись своей вечностью? С другой стороны, если я захочу восстановить свое изначальное духовное состояние вечного существа, куда девать столь важное для моего существа стремление действовать? Эту проблему можно выразить в простом вопросе: «неужели понятие «быть» должно всег

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: