5. Культура и револьвер

Обратимся к последнему члену триады 'ненависть — гигантизм — новаторство' и посмотрим, что " М" говорит о слове и как он с ним поступает.

5. Метапоэтическое уравнение 'штык = перо'

Мы уже видели, что, как и все остальное, слово — часть мира, исполненного агрессии: рифмы и статьи служат плевками и объектами плевания; лирические стихи подвергаются издевательской проработке и т. д. В этом мире слово могут помять, как человека: Начнешь это слово в строчку всовывать, // а оно не лезет — нажал и сломал... (вспомним ситуации с барышней и с Пушкиным). Литература — часть общепролетарского дела, и " М" ведет себя с ней и в ней, как в жизни вообще: ушел на фронт из барских садоводств // поэзии — бабы капризной; футуристы прошлое разгромили, // пустив по ветру культуришки конфетти. Поэзия делается не в белых перчатках: А знаете, // если не писал, // разбоем // занимался Франсуа Виллон; поэты должны кастетом // кроиться миру в черепе. Лирика, наука, культура вообще подозрительны, и в борьбе с ними уместно любое оружие: ... нами лирика в штыки неоднократно атакована. Их [профессоров] // молодая встретила орава, // и дулам браунингов в провал // рухнуло римское право 11 и какие-то еще права; Белогвардейца найдете — и к стенке. // А Рафаэля забыли? // Забыли Растрелли вы? // Время пулям по стенке музеев тенькать. // Стодюймовками глоток старье расстреливай!

По убеждению " М" , слово бессильно и потому вместо него надо применять оружие: ... в сердце таком // слова ничего не тронут: // трогают их революций штыком; Разговаривая... языком пожаров, // словами пуль, остротами штыков; Словесной не место кляузе, //... Ваше // слово, товарищ маузер; Вас, если надо, покроет погромше // стальной оратор, дремлющий в кобуре. Так традиционные мотивы 'неизреченность, silentium' (Жуковский, Тютчев) и 'поэзия как кинжал и бич' (Лермонтов, Пушкин), претерпев футуристическое овеществление метафоры, оборачиваются у " М" нацистским " при слове культура я хватаюсь за револьвер" ¹⁴.

Однако, поскольку поэзии — пресволочнейшая штуковина — // существует — и ни в зуб ногой, ее надо использовать, приравняв перо к штыку. Наши голоса, песни, стихи, остроты — это поверх зубов вооруженные войска (нуждающиеся в приказах), кавалерия, фронт, огонь из здания в здание, бомба и знамя. Применяется вся гамма метафор от холодного оружия (Слов исступленных вонзаю кинжал // в неба распухшего мякоть; Перо такому в язык вонзи: голоса размолний штычьим блеском) до слов — орудий массового действия: ... чтоб в лоб, а не пятясь, // критика дрянь косила: ... вложены в страницы-обоймы // строки пороха и свинца; ... рифма — бочка. // Бочка с динамитом. Строчка — фитиль... // и город на воздух строфой летит.

Военизация искусства сказывается и на самом творческом процессе. Поэзия превращается в трудную работу: ... в грамм добыча — в год труды; Я тоже фабрика. // А если без труб, // то, может, мне без труб труднее. Приходится насиловать читателей (Голов людских обделываем дубы. //... Мозги шлифуем рашпилем языка) и орудия творчества: Барабан, // рояль раскроя ли, // но чтоб грохот был, // чтоб гром; ... я себя смирял, становясь // на горло собственной песне; А попробуй // в ямб // пойди и запихни // какое-нибудь слово. // например, " млекопитающееся" . Сравним эту иронию по адресу неумелого поэта с описанием собственной работы над словом: оно не лезет — нажал и сломал; в мире " М" действуют единые законы.

5. 2. Практика: насилие над языком

Новаторство Маяковского носит характер сознательного и массового насилия над языковой нормой и поэтической традицией, часто конструктивного и успешного, о чем существует богатая литература. Но оно же наводняет его тексты неряшливыми неологизмами, неуклюже подогнанными рифмами, нескладными выражениями, торопливо втиснутыми в размер — как бы намеренно плохими стихами¹⁵.

Возьмем знакомый пример: Как врезать ей в голову мысли-ножи?! Он содержит целый ряд типичных маяковизмов, в том числе удачных. Таковы: ораторская интонация, обращенная к некой митингующей массе " своих" ; опора центрального образа на контекст (барышня торгует у Вулворта бритвами) и на ряд фразеологизмов: врезание мыслей (+ кому + куда) основано на обороте мысли/слова врезались (кому) в память; мысли-ножи — на остроте мысли;, а врезание в голову — на вбивании в голову. При этом разнообразные отклонения от языковой нормы уравновешиваются метрической регулярностью стиха. Тем не менее в целом 'мысли-ножи, врезаемые в голову извне', воспринимаются как приводящие скорее к летальному, нежели воспитательному эффекту.

Что мы хотим этим сказать? Констатируем ли мы отдельный творческий срыв поэта или же вступаем на нормативный путь осуждения его поэтики? Ни то, ни другое. Оставаясь в пределах структурного анализа, мы пытаемся точно описать явление, для чего — как выше (см. 3. 3) в связи с вопросом о гении и злодействе — приходится отказаться от некоторых эстетических догм. На наш взгляд, убийство вулвортовской барышни, плохо замаскированное под перевоспитание, и составляет глубинный смысл разбираемой строчки (о перерезании жирных горл буржуазии в стихотворении говорится и прямо). Аналогично этому " М" как бы сознательно идет на мертворожденность образа. Его цель — не столько новый живучий гибрид, сколько торжество авторской воли над законами языка. Но тогда — чем хуже, тем лучше: чем больше наскоро сварганенных стихов поэт заставит читателей проглотить без возражений, тем, значит, сильнее его власть над теми и другими.

Низкое качество многих стихов Маяковского иногда объясняют спешкой, халтурой и т. д. Важнее, однако, стоящая за этим глубинная творческая логика: " Возьмите мои полуобработанные детали (вбить в голову + бритвы + острые мысли +... ), соедините их сами — получится приблизительно то, что надо, даже если под нож пойдут и барышня, и русский язык" . Как футурист, " М" держал курс на выход за рамки принятого (в пределе — на заумь), на пощечину общественному вкусу, а как поэт класса-гегемона — на форсированное выполнение социального заказа. На пересечении этих двух установок (по мнению Ходасевича, несовместимых) и выработалась поэтика Маяковского. Эксцентричная схема (в области ритма, рифмы, лексики... ), прямо выражающая " правильную" идеологию, жестко подминает под себя целую строку, а то и строфу, демонстрируя волевой стиль руководства поэтическим хозяйством¹⁶. При этом факт словесной эквилибристики важнее, чем ее удачность: вполне в духе художественного авангарда " М" заваливает читателя полусырыми набросками и антиэстетическими " кусками жизни" в отталкивающих комбинациях, провоцируя и вовлекая его в сотрудничество и стирая границу между искусством и неискусством.