 |
Интерлюдия. Великое Небо. Х век. 4 глава
|
|
|
|
- Куда нам, - грустно вздохнула Мекрина. – Изобретателей. Среди них, между прочим, бабушка твоей хорошей знакомой! Или не заметил, что Барсова затребовала бездонную фляжку?! Так что извини: не мы придумывали, не нам нарушать!
Дьяволица встала и аккуратно наполнила стаканы.
- Первую стоя, до краев и залпом! – проинструктировала она. – Потом свободно. Ну, вздрогнули! – и, осушив стакан, выдохнула длинную струю пламени.
Руфаил, стараясь копировать движения чертовки, влил в себя жидкость...и замер. Несколько секунд ничего не менялось. Потом ангел покрылся легким румянцем и захлопал ртом, судорожно хватая воздух. Жидкие облачка дыма, неторопливо выползшие из ноздрей и ушей, неспешно двинулись вверх. Нимб потускнел и взлетел на добрый метр, уворачиваясь от подозрительных испарений. Руфаил пошатнулся. Лицо, перебрав многочисленные оттенки красного, выбрало зловещий темно-багровый оттенок. Пытаясь удержать равновесие, ангел взмахнул крыльями, но вырвавшаяся из седалища струя пламени, испепелив тонкую ткань хитона, с ревом ударилась в пол, и Руфаил ракетой взмыл вверх, протаранив головой потолок Переговорной. От неожиданности ангел перестал махать крыльями и рухнул вниз. Попытка подняться привела к новому реактивному выхлопу и горизонтальному полету… Невероятным усилием воли уклонившись от столкновения с экраном домашнего кинотеатра (Сатана голову оторвет, невзирая на ведомственную принадлежность!), пернатый сполз по стене, вдохнул, наконец, и… полетел в противоположном направлении, ломая астральным телом деревянную раму имитации окна.
Мекрина подобрала упавший нимб, стряхнула несуществующую пылинку и, водрузив находку на голову, извлекла зеркальце.
|
|
|
- И чем вы это здесь заняты? – спросил Люцифер, уклоняясь от летящего прямо на него Руфаила.
- А ведь мне идет… Как думаете, Владыка? – поинтересовалась чертовка, сдвигая нимб набекрень и высвобождая из прически правый рог. – Так еще лучше. Витька знает толк в извращениях!
- Тебе всё идет! – улыбнулся Люцифер. – Иногда мне хочется ввести постельные услуги в круг твоих служебных обязанностей.
- Князь! Вас что-то не устраивает? – приподняла бровь чертовка. – Я Вас разочаровала?
- Ну что ты, золотце! – рассмеялся Сатана. – Ты бесподобна. Но всё же хочется узнать, чем вы здесь занимаетесь.
- Мне тоже! – присоединился Господь, появление которого ознаменовалось очередным выхлопом, прошедшим в нескольких сантиметрах от головы Всевышнего.
Мекрина вытянулась по стойке смирно:
- Изучаем характер воздействия крепких алкогольных напитков на постоянных обитателей Райских Кущ! – доложила она.
- И как?! – усмехнулся Господь.
- Эксперимент еще не закончен, - серьезно произнесла Мекрина. – Думаю после второго стакана…
- Пожалуй, опыт придется прервать, - бог выловил за шиворот продолжавшего носиться по комнате Руфаила. – Люци, протрезви его!
Сатана щелкнул пальцами. Ангел затих, обгорелой тряпкой повиснув в руце божьей.
- Жаль, - вздохнула чертовка. – Очень интересные результаты наклевывались. По крайней мере, теперь я знаю, почему напиток называется «выхлоп».
- Лучше, чем ничего, - констатировал Люцифер.
- Лучше, - грустно согласилась Мекрина.
- Нимб отдай, - просипел ангел.
- Какой ты нудный, Руфик, - покачала головой чертовка. – Третьи сутки твердишь одну и ту же фразу. То девочке, то мне… В твои годы надо знать, что женщины любят индивидуальный подход…
- К делу! – призвал Господь. Присутствующие расселись вокруг Большого Стола. – Ваши отчеты мы видели. Дополнения есть?
Руфаил прокашлялся:
- Еще раз обращаю внимание, - сиплый шепот разбавляли идущие изнутри хрипы и изредка проскакивающие нотки визгливого фальцета, - на крайне неуважительное поведение наемницы! – он поправил хитон, брезгливо посмотрел на вымазанные в саже пальцы, извлек из глубин одеяния обгорелый платок, грустно вздохнул и продолжил. – Предлагаю по окончании операции примерно наказать нахалку!
|
|
|
- Каким образом? – поинтересовался Люцифер.
Ангел замялся:
- Это прерогатива Ада!
Князь Тьмы хмыкнул:
- Мекрина?
- Виктория Барсова зачислена в резерв оперативного отдела Ада, - сообщила чертовка. – Смею напомнить, спецназ своих не сдает!
- Она похитила мой нимб! – воздел руки ангел. В воздух взметнулось облачко пепла. – А ты – запасной! – указательный палец в обвинительном жесте качнулся в сторону дьяволицы.
- Ты повторяешься! - Господь поморщился и щелкнул пальцами. Пепел исчез, а хитон Руфаила принял первозданный вид.
- Мекрина, верни ему нимб, - Сатана не приказал, а попросил. – Тебе он очень идет, но силы не добавит, а Руфик сейчас заплачет. Зачем нам здесь ангельские слезы?
Мекрина с сожалением протянула спорный предмет.
- Если уважаемый ангел настаивает на наказании Барсовой, - задумчиво произнесла она. – Мы можем пойти на уступки, при условии, что все связанные с этим действия будут осуществляться лично Руфаилом…
- Я… - прошептал ангел. – То есть… Я…
Яхве снова щелкнул пальцами, и у его подчиненного прорезался голос.
- Думаю, - с неожиданной уверенностью заявил Руфаил, - этот вопрос стоит отложить до завершения операции.
Лица бога и дьявола расплылись в совершенно одинаковых ухмылках.
- Но я должен заметить, - продолжил ангел, - что оплата услуг Барсовой обходится неоправданно дорого! Освящение большого количества совершенно ненужных для выполнения задания вещей, три желания, нимб! Даже не вычтена компенсация за нанесенный ущерб! Общие затраты…
- Спасибо, не надо, - прервал Всевышний. – Цифры есть в отчете, - бог взглянул на Люцифера и дождался согласного кивка. – Мекрина?
- Не кабинетной крысе судить о нужности того или иного снаряжения! Всё, что было реально выторговать, я выторговала, - пожала плечами чертовка. – Могло быть и хуже. Запись разговора приложена к отчету.
- Да ты и не думала торговаться! – вскочил Руфаил. – Просто шла на поводу у этой девчонки!.. Зачем ей платья?!
|
|
|
Чертовка смерила ангела презрительным взглядом:
- Мужлан! Ты предлагаешь девочке пойти на королевский бал в камуфляже?!
- Какой бал? Ее задача прийти, быстренько убить или совратить волхва и вернуться обратно, во избежание ненужного перерасхода энергии!
- Быстро, мой пернатый друг, только кошки плодятся! - пропела чертовка, прикладываясь к стакану. – Серьезная работа требует вдумчивого и планомерного подхода…
- Что вообще простолюдинка забыла на королевском балу?! – завизжал ангел.
- Значит, - прошипела она тоном, заставляющим вспомнить судьбу Вещего Олега, - боец специального назначения в четвертом поколении – простолюдинка? А не хочет ли уважаемый Руфаил лично сообщить эту новость нашему инструктору по рукопашке?
- Котенок? – задал риторический вопрос Люцифер и пояснил Господу. – Прабабушка. Основатель династии.
- Все равно не понимаю! – не сдавался побледневший ангел. – А фляги с соком?! Ладно, ладно, - замахал он руками, - но с алкоголем? Она же не пьет!
- Стандартное снаряжение, - сухо заметила Мекрина.
- Бесконечное количество «выхлопа»?! – вытаращил глаза Руфаил.
Господь недовольно крякнул:
- Чувствую, тебе не терпится повторить! – бог неодобрительно посмотрел на подчиненного. – Иначе не пытался бы казаться глупее, чем на самом деле. – Всевышний обернулся к Люциферу. – Так я и не научился не потакать маленьким слабостям своего персонала. Иди, Руф. Командирую тебя в распоряжение оперативного отдела Ада для участия в изучении характера воздействия крепких алкогольных напитков на постоянных обитателей Райских Кущ. На два года. В качестве подопытного. Приступить немедленно!
Ангел исчез.
- А в молодости подавал такие надежды!.. – грустно вздохнул Яхве.
- Не расстраивайтесь так, Ваша Божественность, - сочувственно произнесла чертовка. – Мои девочки быстро его научат Родину любить! А уж за два года мы из самого тупого ангелочка человека сделаем! Выпейте, Ваша Божественность! – она подвинула Господу стакан с «выхлопом». – Только пить надо на вдохе. А потом выдохнуть.
|
|
|
- Кого ты учишь, девчонка! – возмутился Всевышний, опрокидывая стакан и выпуская струю, значительно превосходящую достижения Мекрины. – Мы в Древней Иудее и не такое пивали! Помнишь, Люцик, как с Моисеем зажигали на горе Синай! По сорок дней без просыха!
- А что это ты сейчас без меня пьешь? – вкрадчиво спросил Люцифер. – Или с Моисеем - вместе, а с Мекриной – один?! Думаешь переманить работника? И не мечтай даже! Ей в твоих рамках тесно будет!
- Факт! – согласился Всевышний. – Завянет и умрет, - он оценивающе окинул Мекрину взглядом. - Да и не пойдут ей крылья и белые одежды. Может, нимбом одарить? Неплохо сочетается с рожками и камуфляжем! Разливай, девочка! Жахнем еще по одной и вернемся к делу!
Витька
Не люблю просыпаться рано. Поздно люблю. Или очень поздно. Вылезаешь из постели часиков в шестнадцать утра, потягиваешься, быстренько зарядочку километров на пятнадцать с двухчасовой разминкой в уединенном месте, покушаешь, чем «Перекресток» послал, и можно заваливаться спать дальше! Хоть до вечерней тренировки. Красота!
Жаль, выходит редко: вечно ерунда какая-то мешает. Кто мне объяснит, почему первая пара начинается в девять утра? А еще дорога! Вставать приходится – мама моя родная! И всё равно зарядка скомканная получается. И зачем, если всё дневное безобразие заканчивается часам к трем максимум?! То есть когда нормальные люди еще последние сны досматривают!
Говорят, я должна быть к этому привычная, в школе еще раньше вставать приходилось! Врут! К ранним подъемам привыкнуть нельзя! С ними можно только смириться и использовать любую возможность избежать этого безобразия!
И какой черт меня дернул сегодня, когда никто не мешает, проснуться ни свет ни заря?! Кстати, почему не мешают? Судя по пробивающемуся через вход солнышку, петушок пропел ну очень давно! И очень далеко! Кто тут должен интересоваться моей жизнью и здоровьем? Вдруг я уже преставилась? Почему подойти не решаются? Боятся или уважают? В любом случае, мне положен утренний кофе. Не в постель, мне только мокрой гущи в спальнике не хватало, а на журнальный столик или прикроватную тумбочку. И в кружке. Микрочашечками пусть сами хлебают!
Придется выползать наружу и самостоятельно обеспечивать себя любимым напитком. Где моя какава с молоком! Раз-два, встали! Три-четыре, потянулись! Пять-шесть, обулись! И на улицу до отхожего места! А это что за картина маслом?! Ты поменьше подушечку выбрать не мог? Хотя понимаю, шкура у топтыгина мягкая, сам теплый, а когда дышит, пузо вздымается, имитируя качку в вагоне поезда или морскую, от которой штормит и блевать тянет! И перегаром за поприще несет, потому что одна дура фляжечку с «выхлопом» спрятать забыла!
|
|
|
И кто-то утверждает, что мужики стоят тех жертв, что мы самоотверженно приносим во имя их комфортной жизни на диване с газетой в руках и зомбоящиком напротив? Стоило бедной девушке на минутку отлучиться и немного поспать… О поле, поле, кто тебя усыпал пьяными телами?! А кстати, сколько я проспала? Где у меня сотовый? Ну?! Меньше тысячи минут! А эта парочка уже нажралась! Дружба, значит, начинается с бутылки?! Или фляжки с «выхлопом»! Ну, вы у меня попляшете! На веки вечные забудете, как спиртное без спроса воровать! Мало ли что у меня бездонное! Я вам устрою опохмел по-барсовски! Ишь, разоспались, голубчики! Вот только разберусь, под каким кустом тут отхожее место! Тысяча минут сна - это вам не хухры-мухры!
Так! Теперь займемся делом! Вместо рассола имеется томатный сочок. Только меня жаба задушит такую вкуснятину на всякую пьянь тратить. Самой мало!
Выходов, как обычно, два, а вход – один, в родничке, из которого река начинается! Жаль, что не в среднем течении. Зато водичка хороша: студеная, мокрая! Если не тонкой струйкой из кружечки, а одним движением из ведра да на голову. И из второго – на другую, косматую! Потом снова на первую! И косолапого не обижать!
Нет, замучаюсь мотаться с котелком между бочажком и бочкой. Надо бы автоматизировать процесс. Что нам стоит прорыть канал имени белой горячки от истоков и до места дислокации обнаруженных объектов? Нет ничего привычнее для нежных девичьих ручек, чем малая пехотная лопатка! И емкость для сбора живительной влаги не забыть. Да побольше, побольше! Здесь бревнышко пристроить вместо спускового крючка, тут веревочку привязать… Воду в канал пустить! Сейчас ванна наполнится, и всем будет счастье! Пора, что ли? Дерни, внученька, за веревочку, дверца и откроется! Эй, моих подопечных не смоет случайно?!
Уф! Устоял мишка! Тяжел зверь, надежен! Якорь из него – всем якорям якорь! Как волхва к нему прибило! Сколько же выпить надо, чтобы такую тушу развезло?! Может, я погорячилась с количеством запасенного «выхлопа»? Нет, стратегические запасы лишними не бывают. А проблему древнерусского алкоголизма будем решать кардинальными методами! Протрезвим всех и споим Восток и Запад!
Ну как, мальчики, полегчало? Жизнь прекрасна и удивительна? Сейчас еще лучше будет!По кружечке томатного сока (добрая я все-таки), чтобы обезвоживание организма нейтрализовать! Отлично!
Теперь построились. Равняйсь! Смирно! Налево! Бегом марш! Темп, темп! Не сачковать! Мало ли у кого чего болит! А нефига было мой «выхлоп» переводить в свою головную боль! Топтыгин, не отставай, а то сверху сяду! Будешь бежать с отягощением! Хотя что это за отягощение! Ладно, бревно с собой возьму! Вот так, молодцы! Нет, далеко я вас не погоню, что я, зверь, что ли? Километров пятнадцать пробежим для начала, а там посмотрим. Если головенки бедовые болеть не перестанут, добавим! Как это уже не болят?! Нет, пятнадцать – это самый минимум! Стандартная разминка, мышцы в тонус привести. Не сачкуй, не мог ты еще устать, трех километров не пробежали!.. Ты же русский спецназовец! Как откуда знаю? Будущие педагоги-историки всё знают! Топтыгин! «Бегом»,- я кому сказала? Как это не побежишь? Это что, бунт?! Выгоню! Уволю без выходного пособия, и будешь снова на одних косулях жить, никаких пирожков и мандаринок! Проняло? Бегом! Под горочку и ускориться можно!.. Давай-давай, пьянь подзаборная! Заборов нет, а всё равно упились!.. Ну река, и что? Вперед и вплавь! Поперек! А будете выступать, поплывете вдоль! Плавать вас в степях Украины учили?! На максимальном удалении от Днепра?! Вылезайте быстрее! И не стоять, вперед! Ускориться на бережок! Какой обрыв? Это не обрыв, а сплошное недоразумение! Работать, работать! За девушкой угнаться не можете, инвалидная команда! Топтыгин, шустрее лапами перебирай! Волхв, не спи на бегу! Вам еще обратный заплыв предстоит!..
Ну вот и ожили! Можно обратно. Бежим, мальчики, бежим! Можно чуть-чуть сбросить темп! «Чуть-чуть»,- я сказала! От меня отставать нельзя, я и так еле плетусь! Поплыли! Молодцы! Теперь побежали! По дороге обсохнете! Ножками, ножками работать, финиш уже близко! Ускорение в горку! Хорошо! Прибыли!
Не падать на землю! Походили, восстановили дыхание. Как головки? Не болят? Вот и отлично! Бег на средние дистанции - лучшее средство от похмелья! А теперь, мальчики, рассказывайте, как вы дошли до жизни такой. А нормальную тренировку попозже устроим.
Игорь
Садюга! Извращенка! Сержант в юбке! То есть без юбки! То есть в штанах! То есть я запутался! Одним словом, сержантка! Даже старшая сержантка! Страшная!!! Чокнутая солдафонка! Экстремалка! Чудовище!!!
Нельзя же так над людьми издеваться! И над зверьми тоже! Где это видано, с похмелья по воде бегать и кроссы плавать?! И так хреново, а тут еще этот кошмар на мою больную голову!.. А ведь считал, что она ко мне хорошо относится! В любви признаваться собрался! Спасибо, топтыгин не пустил! Между прочим, косолапый тоже о ней заботился, сон девичий нарушить боялся!
А она?! Водой! Холодной! Из ручья!! Сплошным потоком!!! Нитки сухой не осталось! А у топтыгина - шерстинки! Еще спасибо мишке, удержал на месте, а то бы унесло в неведомые дали, в Черное море впадать! И после этого забег пятнадцать километров! Да какие пятнадцать, там все сто будут! И заплыва верст по десять! Нет, погоди, так мы до Киева бы добежали-доплыли! А что? С нее станется! Садюга!
Сама даже не запыхалась! Словно не носилась по лесу, издеваясь над несчастными нами, а на романтическую прогулку ходила! А ведь с оружием бежала! Точно, тесак и автомат тащила! Когда плыла, пукалку эту над водой держала! Небось, удовольствие от бега получает! И от издевательств над больными людьми! Извращенка!
Похмелье она, видите ли, из нас выбивала! А гуманнее нельзя? Столько нормальных способов есть! Нет чтобы разбудить нежным поцелуем… Или хотя бы просто разбудить! Чарочку поднести на опохмел… Или фляжечку… Нет, отобрала! Совсем! И вообще! Солдафонка! Чокнутая!
Правда, тошнота прошла. И голова не болит. Зато всё остальное! Сколько же в человеческом теле мышц, хороших и разных! И все болят! Как есть, все! Мама, роди меня обратно! Мне пло-охо!.. Я умира-аю!.. Сержантка! Страшная!!!
Топтыгина, бедолагу, совсем загнала! Даже не шевелится! Бедный животный… И я бедный! Она одна, богатая и здоровая! Хорошо хоть, сейчас не трогает… У костра возится… Готовит что-то… Экстремалка!
- Мальчики, кушать будете?
Ну вот, теперь трогает… Чудовище! Кушать? Хорошо бы… Но это же надо встать. Или хотя бы сесть! А вот ка-ак я сяду!
Но только поднимаю голову и смотрю на топтыгина. А медведь-то поднялся! Нет, лег! Опять встал. Снова лег. Встает и падает. Падает и встает. Всё-таки, встаёт. Ему проще, ног-то четыре. А я... А что я? Я не хуже! Волхв я или когда? Мы по жизни ближе к природе. Вот перевернусь на живот, соберу в кучку конечности… Больно-то как!.. Но жрать хочется!.. Встаю на четвереньки и бок о бок с мишкой ползу к костру. Чудовище, довольно щебеча, раскладывает по тарелкам кашу.
Вскарабкиваюсь на бревно и вою:
- Витька-а, за что-о?!
- Было бы за что, вообще б убила! – нежно поет девчонка. – Ты покушай, милый, сразу полегчает. Хорошая кашка, манная! – вылавливает что-то из тарелки. – С комочками…
- Что?! - с детства терпеть не могу манную кашу! Особенно комки! – Да иди ты!
- Ты что, обиделся? – совершенно невинные глаза и тарелка с гречкой в руках. – Я же пошутила!
Ни хрена себе шуточки! Садистка!!!
- Грешно смеяться над больными людьми.
Витька с виноватым видом всовывает мне миску, садится рядом и гладит по голове, приговаривая:
- Ну не сердись! Поешь спокойно, какао попьешь, а потом поговорим. Ладно?
Поешь тут спокойно, когда пальцы не слушаются, а некоторые к боку прислонились.
- Ладно…
По мере опустошения миски немного отпускает. А после какао… А это откуда? Ничего не понимаю! А впрочем, что я там вчера спьяну напридумывал? Зачистку динозавров? Это ж надо так ужраться! Хотя не удивлюсь, если угадал. Девчонка уже снова у костра.
- Вить, ты ничего не хочешь мне рассказать?
- А что ты хочешь услышать?
- Например, как ты сюда попала?
- На медведе приехала!
Испытываю стойкое ощущение дежавю.
- А к медведю?
- Он сам пришел!
Разговор двух дебилов. Девочка-то дурака валяет. А вот я, похоже, немного не в форме, то есть до полной неадекватности!
- Витя, ответь мне на один-единственный вопрос: как, зачем и почему ты попала в десятый век?
- Это три вопроса, - и глаза невинные-невинные… - Ну хорошо, не сердись. Только ты уверен, что в состоянии усваивать информацию?
Киваю.
- Давай тогда сначала разберемся, как ты здесь оказался.
Непроизвольно имитирую рев разъяренного топтыгина. Витька мгновенно оказывается рядом, обнимает себя моей рукой и заглядывает в глаза:
- Игорь, я не запираюсь. Просто твоя история – начало, а моя продолжение! С начала же лучше, чем с конца!
И не возразишь ведь. Беру себя в руки. Либо мы с этой девочкой заодно, и тогда скрывать нечего, либо я уже труп. Даже славянское ушу не поможет.
- Ладно. Лежу себе в больнице, никому не мешаю, раздумываю: сразу помереть, или погодить пока. И вдруг невесть откуда возникает выживший из ума старикашка и сообщает: «Я есмь Перун, бог-громовержец». Я его сначала за глюка принял. Что еще может из воздуха соткаться и такое нести да еще заговариваться. Так ему и сказал. А сморчок расшумелся, руками замахал, заискрил весь. «Ты подыхаешь, - орет. – Но я тебя отправлю в тело своего верного волхва, что в десятом веке жил, да разумом скорбен стал. Выполнишь то, что Любомудр не успел: найдешь Алатырь-камень и отнесешь в Киев в главное капище. А за то жить будешь в Любомудровом теле долго и счастливо». И сгинул. Ну, я плюнул и забыл. Мало ли что померещится. А очнулся здесь. Вроде я, а вроде и не совсем. Память волхва во мне. И умения новые появились, - мой взгляд падает на посох.
- То, чем ты занимался, когда я приехала? - спрашивает девчонка. – А что это?
- Древнее боевое искусство русов! – и мне есть, чем козырнуть. – Никакое карате в подметки не годится! Самое настоящее славянское ушу! В наше время надёжно забыто. Делает воина непобедимым!
- Да? – поднимает бровь Витька. Хм, когда она это делает без грима на лице, совсем не страшно, даже симпатично. – Ладно, с этим потом. А что дальше было?
- Ничего, - пожимаю плечами. – Третий день сижу, разбираюсь с Любомудровой памятью. Сегодня четвертый. Более-менее разобрался…
Замолкаю.
- Моя очередь рассказывать? – спрашивает мелкий терминатор, нежно гладя мою руку.
- Ага!
- Только дослушай. Ко мне пришли сразу двое. Ангел и чертовка.
Не выдерживаю:
- Вместе?!
- Ага! Но по очереди. Вернулась из больницы, а дома этот урод сидит! В моем любимом кресле! Да еще Викой назвал! Я, естественно, по морде, - Витька довольно улыбается, вытаскивает откуда-то нимб и водружает на голову на манер дембельского десантного берета. – Вот, отобрала! Мне идет?
- Идет! А ангел как отреагировал?
- Как все! Потерял гордость и мужество и улетел к потолку! Когда чертовка пришла, он за люстрой прятался, а я из арбалета прическу на крылышках подравнивала.
- Чертовке тоже морду набила?
- Нет, - вертит головой Витька. – То есть не сразу. Попозже. И не сильно. Есть у меня подозрение, что она поддавалась. Не суть, разговоры, в основном, она вела. Сообщила, что ты умираешь. И Перун тебя камни двигать отправит. Мол, если получится, конец всему мирозданию, и всё такое. И только я могу уговорить тебя вернуться. Ну я у них кучу ништяков выторговала и сюда… Не как ты, одной душой, а вся целиком и в экипировке.
- А моё тело?
- Обещали вылечить и сохранить, - девушка вздыхает. – Только врут они. Твоя смерть Мекрину устраивает.
- Кого?!
Пытаюсь вскочить, но Витька не дает:
- Мекрина, - повторяет она. - Начальник оперативного отдела Ада, - смотрит мне в глаза. – Та самая. Только не поняла, здесь она еще человек или уже чертовка.
Пытаюсь успокоиться. Как-то не очень выходит.
- И что ты собираешься делать?
Витька пожимает плечами:
- Думать. Неужели вдвоем не сможем найти выход?
- Не знаю…
Ни одной мысли. И головка на плече отвлекает.
- Игорь, - шепчет Витька. – А это славянское ушу, правда, крутая штука?!
- Русобой рулит! – уверенно говорю я.
- А покажи! Ну пожа-алуйста! – и тон, как у ребенка, выпрашивающего конфетку.
Прислушиваюсь к себе. Вроде боль ушла. Встаю, беру посох. Молча делаю несколько связок. Сначала медленно, потом быстрее. Наконец, в полную скорость. Витька внимательно смотрит и вдруг требует спарринг.
- Ты же без оружия!
- Неважно!
Провожу удар. Легонько, чтобы не зашибить. Увернулась! Еще раз. Снова! А так? Мимо! Да что это такое? Бью в полную силу. Мир переворачивается. Лежу на земле.
- Не ушибся? Давай еще раз.
Встаю, замахиваюсь, падаю. Встаю, падаю. Не понял? Вскакиваю и бросаюсь в атаку, забыв, что это в шутку. Неведомая сила, вырвав из рук посох, поднимает меня в воздух и с размаху прикладывает о землю. Какая же она твердая! Земля, в смысле! Из тумана перед глазами выплывает встревоженное девичье лицо:
- Игорь, ты нормально?
- Ага!..
С трудом сажусь, привалившись к бревну.
- Игорь, ты знаешь, - говорит Витька, – твое славянское ушу… Оно, конечно, рулит... Только немного не туда… - делает паузу. – Ты только не расстраивайся. Если честно, дерьмо полное!
На что тут обижаться? Сам уже понял.
- А то, чему там, – указывает пальцем в небо, - учили, совсем не помнишь?
- Чему учили? – уныло гляжу на девушку.
- Ты же в спецназе служил!
- Ага! – киваю. – Аналитиком. Драться не умею. Бегать тоже. Калаш в школе два раза разбирал. Стрелял один раз. Из Макарова. Навыками выживания не владею. И историю не знаю. Короче, балласт.
Витька гладит меня по плечу:
- Бедненький мой… А что умеешь?
- Ничего полезного. Был бы сейчас компьютер, мигом бы собрал всю имеющуюся информацию, оцифровал и просчитал варианты нашего поведения, и кому от этого плохо будет. Только где здесь комп взять?!
- В правой седельной сумке, - сообщает Витька.
И она молчала! Чудовище!!!
Мекрина
Аналитическая работа начальнику оперативного отдела была знакома не понаслышке. Собственно, именно она отнимала у правой лапы Владыки львиную долю времени в течение крайних семисот лет. А может, и больше: с того момента, когда первая группа полевых агентов созрела для самостоятельной работы и необходимость в личном участии в операциях отпала. И то сказать, для работы с людьми лучше людей и использовать, хоть и бывших. А удел инферналов – обработка и анализ информации!
Сейчас Мекрина подводила итоги прошедшей встречи, а заодно и предыдущих событий. Результаты вызывали смешанные чувства. С одной стороны, плюсы немалы и видны невооруженным взглядом. Удалось подставить Руфаила. Конечно, к нему и раньше было немало претензий, но не любящий резких действий Всевышний мог терпеть подобную ситуацию еще не одну сотню лет. Но двухходовка адовских оперативников выставила куратора Комитета Ангельского Контроля в слишком смешном свете. Для ангела хуже только растление малолетних человеческих детенышей. Дьяволица совсем не была уверена, что всё пройдет настолько гладко. При всей зашоренности и формализме в уме ангелу не отказать. Видимо, теплый прием, устроенный Руфаилу девчонкой, произвел неизгладимое впечатление. Обратной стороной достигнутого успеха оказалась необходимость проводить никому не нужное исследование, а значит, писать кучу отчетов и прочих бумаг. Но это дело привычное, хоть и нудное. Кто из душ захочет отвести душу, тот и будет нагружен дополнительной писаниной. А захотят многие. Мекрина усмехнулась. Оперативники к персоналу КАКа особой приязни не испытывали: на вечный антагонизм работяг и проверяющих накладывались сложные и запутанные отношения между Адом и Раем.
Люди считают, что боги могут всё. Но сами же всеми силами ограничивают свободу воли небожителей. Изначально существующие в рамках одной традиции команды Яхве и Люцифера были вынуждены лавировать между установками многочисленных религий. Где-то лютые враги, а где-то чуть ли не друзья. У одних противостоят, у других в одной упряжке. А кое-кто додумался, что Сатана – четвертая ипостась Господа. Так и молится святой четверне. Это могло закончиться чем угодно, до полного разрыва и войны на уничтожение, особенно с учетом усиления позиций христианства и ислама, но авраамическая традиция была не единственной. Существовали и другие со своими богами, крайне не одобрявшими усиление Яхве. Приходилось постоянно бороться за выживание, причем интересы Рая и Ада в этом вопросе полностью совпадали. Тем более выстоять против единых и непротиворечивых, хотя и политеистических, традиций можно было, только объединив арсеналы приемов обеих групп. В итоге выработался сложнейший, но удивительно устойчивый механизм взаимоотношений, когда черти и ангелы одновременно старательно гадили друг другу и выручали из пренеприятных ситуаций. Само собой сложилось, что крылатые занимали должности в бюрократической надстройке, а практическая работа доставалась чертям. Впрочем, чиновникам жилось далеко не вольготно, жалоба обиженного нечистя Люциферу чаще всего кончалась развоплощением зарвавшегося чинуши. При этом Сатана не злоупотреблял своим правом, а Господь не вмешивался в инциденты.
Однако избавление от Руфаила было далеко не самым важным достижением закончившейся встречи. Резкое сближение с Яхве – вот главный приз, выигранный чертовкой! Немногие могут похвастать совместной выпивкой с Господом. А еще ей почти удалось соблазнить Всевышнего! Если бы Владыка вовремя смылся… Недогадливым становится, старый черт! Или ревнует, с него станется! Мекрине-то чье-либо присутствие не мешает, но она не одна… Хотя, конечно, не факт, что получилось бы: Яша – крепкий орешек, до сих пор прецедентов не было.
Чертовка некоторое время покрутила в голове мысль, может ли теперь она называть Господа домашним именем, и пришла к выводу, что чуть-чуть не считается, а гордыню стоит смирить до лучших времен. Более того, это самое «чуть-чуть» следует считать серьезным проколом при исполнении замысла и работать дальше. Благо право прямого обращения к Господу (конечно же, только с рабочими вопросами) у нее теперь имеется, как и средство связи. Мекрина поправила нимб и улыбнулась. Значительно шире и ярче, чем у Руфаила или его начальника. Пожалуй, уровень шестикрылых! Не мелочится Их Божественность! И запущенное в обиход обращение прижилось, постоянно напоминает Всевышнему о рогатой и хвостатой красавице.
|
|
|
