 |
Интерлюдия. Великое Небо. Х век. 15 глава
|
|
|
|
- Перун – батюшка, - повторяет Игорь. – Вот на нем ты душу и отвела!
Точно! Игорь же говорил: «Можно сказать, никого не убила». Значит кого-то все-таки… И даже догадываюсь, кого… Все интереснее и интереснее. Молчу и слушаю.
- На редкость самоуверенный тип оказался! Прямо с порога: давай, девка, своё пойло и снимай штаны, не зря же я телом обзаводился!
Не выдерживаю:
- Да за это…
- Ага, - сообщает Игорь. – Точно. Я этих приемов не знаю, но снесла ты его секунды за две. Однако тело растаять не успело, а он уже тут как тут, и сразу в драку…
- Сколько?
А чего тянуть? И так понятно.
- Три раза врукопашную, - нудно перечисляет волхв, – четыре на холодняке, потом он заявился в астральном облике и давай молниями кидаться… А ты...
Игорь кивает чуть в сторону.
Смотрю. Больше всего это напоминает опору ЛЭП. Собственно, она и есть! Хорошая стальная опора, размах лап метров шесть. Даже обрывки проводов болтаются...
- Это что?
- Громоотвод!
- Что?!
- Гро-мо-от-вод, - повторяет волхв. – В твоем исполнении. Перун весь на электричество изошел, а все разряды в эту железяку притягиваются.
Мотаю головой:
- Ничего не понимаю! Откуда?
- Это у тебя спрашивать надо! – Игорек смотрит на меня умными глазами и поясняет. – Ты вдруг как заорешь: «Громоотвод мне», эта дура и появилась.
Подхожу к конструкции. Опора как опора… И каким образом я ее выкопала? И как сюда дотащила? Может, проклятый волхв меня разыгрывает? Непохоже. И Симка кивает. А что у него с голосом? Задаю вопрос вслух. Песик грустно тявкает.
- С похмелья это, - поясняет волхв. - Уж больно «выхлоп» штука забористая.
- А что, через астрал это не лечится?
Богам же не проблема. Сбросил тело, создал новое и никакого похмелья!
|
|
|
- Ты же его отменила!
ЧТО?!!
- Кого? Астрал? Как?
- А, - Игорь машет рукой, – озвучила, что с этого момента никто не может находиться на Земле без физического тела! Мол, в Вышних сферах пусть гуляют, как хотят, а на Земле никаких инфернальных сущностей! Исключительно материальные! Дружина до самого утра злых духов гоняла.
- Кого? - снимаю с пояса фляжку и протягиваю псу. Он облизывается и обиженно смотрит на меня. Долго соображаю, что не так, потом нахожу миску, наполняю ее спиртным и с жалостью смотрю на припавшего к живительному напитку Симку.
- Леших, домовых и прочих гремлинов!
- Погоди, а Василиса?
- А ей что будет? Она в теле! – глазки Игорька подозрительно заблестели. – И в каком теле…
- Ты что, - пребольно щипаю его за бок, - уже…
- И не думал даже! – восклицает волхв. – Я же не самоубийца! Да и занята она… Дружина у князя большая… А еще киевская подошла…
- Что со всей дружиной за ночь?
Сама не пойму, удивляюсь я или восхищаюсь.
- Не, - усмехается Игорь. – Кошак наш Вукомила омолодил, главного местного гэбэшника. Вот дедушка и вспоминает молодость. Васька всю ночь орала, как резаная. Только перед рассветом утихомирились.
В голову лезут нехорошие мысли.
- Проверить бы надо: может он девушку вместо… ну, этого самого, допрашивал?
- Не, - смеется парень. – Так только от одного кричат.
- А ты откуда знаешь? – прищуриваю глаза, но всё равно сурово не получается. Скорее, игриво.
- Ну… - мнется Игорь. – Книги читал… Кино… - он вдруг вскидывается. - У Любомудра с Мекриной было!
- Тогда его проверить надо! – спрыгиваю с темы. – Как бы насмерть не заездила! Берегиня же!
- Скрытника? – удивляется волхв. И добавляет. – Заглядывал. Он даже еще помолодел немного. Не поймешь, кто из кого там силу пьет…
- А дальше что было?!
- Да всё почти, - сообщает волхв. – Ты сообщила всему миру, что у тебя есть пулемет, и разнесла Перуна в клочья.
Довольно усмехаюсь:
|
|
|
- Еще бы! Двенадцать и семь миллиметра!
Тут же спохватываюсь:
- А откуда он взялся?
- Перун?
- Нет, пулемет.
- Понятия не имею… - пожимает плечами волхв. – Наверное, оттуда же, откуда опора…
Ну это он перебрал!
- Точно нет!
- Почему? – интересуется Игорь.
- Опоры ЛЭП в войсках не служат и на оружейных складах не хранятся! Но в целом я тебя поняла. Наши где?
- Чертята с ромеями в горячо-холодно играют.
- Какими ромеями?
- Которые золото печенегам везли. Федька с Танькой сундуки прячут, а греки ищут.
- Так дети же в телах! Не побили?
- Это хулиганье и в телах не поймаешь! Да они и не злобствуют, каждый раз найти дают…
- А Баюн?
- Батьку своего лечит. Здорово ему досталось…
Этого мне еще не хватало!
- Тоже я?
- Потапыч, - успокаивает Игорь. – Хорошо ты медведя выучила. Велес и покрупнее будет солидно, и мышцы нарастил, а толку… Кошак вовремя мохнатого остановил, а то порвал бы зверь бедолагу на много маленьких божков, - волхв задумался. – Хотя… Уже переродился бы давно, а так будет мучиться, пока раны не зарастут. Инферналам с Земли теперь проблемно выбраться. Тело держит.
- А Потапыч?
- Да что этому бугаю сделается? Да и выпил он несильно. Велес помешал…
Заканчиваю чистку оружия и передергиваю затвор.
- Эй! – непонимающе гляжу на «Корд». – А почему лента полная?
- Так у тебя же патроны не кончаются!
- Только в автомате! Его Мекрина зачаровала. А этот… - трясу пулеметом и вдруг соображаю, что удерживаю его одной рукой… - Это невозможно…
- Да? – Игоря вдруг перекашивает. – А из воздуха опоры ЛЭП доставать возможно? Она не должна была громоотводом работать! Не с той высоты разряды шли! А богов к телам привязывать возможно? А из крупняка с одной руки садить? Да как садить! Вон ту статую видишь? – он протягивает руку в сторону. – Вчера это был Перунов Дуб!
- А сейчас? - осторожно спрашиваю я, ошарашенная его вспышкой.
- А сейчас – изваяние Хозяйки в масштабе два к одному, высеченное из оного дуба очередями твоего пулемета! Очень, между прочим, точное изображение, даже краска не особо нужна!
Приглядываюсь. Действительно, похожа. Вплоть до автомата в руках. И раскрашивать не надо: древесина, опаленная в разной степени, создает иллюзию камуфляжной расцветки. Тон немного иной, но еще неизвестно, что лучше маскирует. И какая-то сволочь уже венок поверх банданы пристроила.
|
|
|
- Хозяйка, - отрывается от третьей миски Симаргл. – Это было божественно! Грохот, вспышки, рои железных пчел, от дуба щепки во все стороны… И самое обычное дерево превращается в настоящее капище! Ты великая богиня, Хозяйка! Я горд, что служу тебе!
- Я таки тоже горд, - сообщает возникший рядом Баюн. – Но я Вас умоляю! Верните всё, как было, - кот вскидывает лапы, предупреждая возражения. – Нет, нет! Пусть эта великолепная скульптура остается в назидание потомкам! И никаких возражений против вечного ресурса Вашего пулемета! Но дайте папе уйти в Ирий! Здесь его не вылечить! Позвольте несчастному избавиться от тела!
Смотрю на поникшего кота и растерянно развожу руками.
- Я не умею…
- Чего там уметь-то? - удивляется Симаргл. – Наливай и пей!
- Я Вас умоляю! – не отстает кот. – Тогда добейте, перережьте глотку или разнесите на кусочки из этой машинки… Смерть из других рук – оскорбление для ТАКОГО бога… Я Вас умоляю…
Нет, я не плачу… Просто в глаз что-то попало… И Баюна жалко. Велеса тоже, но котейко так переживает… Не понимая, что делаю, щелкаю пальцами. Счастливый кот исчезает прежде, чем соображаю, изменилось ли что-нибудь.
- С добрым утром, Хозяйка.
Вот и князь нарисовался. Издевается, сволочь! Надо осадить:
- Утро добрым не бывает!
- Почему? – удивляется Святослав.
А я знаю? Не бывает, и всё тут!
- По определению!
Князь чешет основание оселедца:
- Может, и так! Зато вчера классно погудели! – князь улыбается, становясь похожим на большого довольного кота. Нет, не Баюна, больше на тигра смахивает. - Но ты сильна! А говорила, не богиня! Так Перуна отделать…
Отмахиваюсь, недовольно морщась:
- Ну какая из меня богиня?! Смех один!
- А как же это? – Святослав рукой обводит поляну, умудряясь одновременно показать на опору ЛЭП, статую Хозяйки, «Корд» в моих руках и даже разорванное в клочья и давно дематериализовавшееся тело Перуна.
Как, как… Не знаю я!
- Ну перебрала немного!- смущенно улыбаюсь князю и растерянно развожу руками. - С каждым бывает!
|
|
|
Игорь
Витька с отрешенным видом наблюдает за сборами русской дружины. Святослав поворачивает обратно. На Царьград. Печенегов поддерживать, пока те далеко не ушли и на катафрактариев каких не наткнулись. Против тяжелой византийской конницы у степняков шансов мало, особенно если к ней остальная часть армии прилагается. Не то чтобы кочевников сильно жалко, уроды они. Но свои уроды, никто, кроме русичей, их безнаказанно обижать права не имеет! Да и щит на ворота Царьграда приколотить надо. А то Олегов сгнил уже от старости! Если от ворот что-нибудь останется, конечно. Так что русичи на юг идут: частью – конно, остальные – на лодьях.
А у нас другой путь. Хотя Святослав сильно Витьку уговаривал: мол, под прикрытием Хозяйкиного пулемета города на копье брать – одно удовольствие. А не хватит – так гаубицу вытащит. Или мортиру. Что ей стоит? Пара стаканов «выхлопа», и нет у ромеев столицы! Даже щит приколачивать некуда! Только не вышло у князя. На девушку с похмелья гуманизм напал. Выдала голосом кота Леопольда: «Ребята, давайте жить дружно!» и ушла в глухой отказ.
Князь идеей проникся, но поход отменять не стал. Типа жить будем дружно, но сначала всех побьем. Кто к нам с мечом сюда, тот от меча и того. А кто не захочет – пинками пригоним и железяку в лапы дадим. А дальше по отработанному сценарию.
В общем, дан приказ ему на запад, ей в другую сторону… То есть всем на юг, но Святославу немного западнее, а товарищу прапорщику слегка восточнее, в направлении Аравийского полуострова. И слава богу и остальным богам, а то не нравится мне, как эти двое друг на друга посматривают. Еще немного, и придется вмешиваться. Я ведь не посмотрю, что князь, опора и надежа… Всё оторву, до чего дотянусь! ЭТО МОЯ ДЕВУШКА! И не хрена всяким там ей глазки строить!
Что?! Это я что такое сказал? То есть подумал? Вот это вот мелкое образование в камуфле и тактической расцветке, это чудовище, эта садистка стриженая, этот ужас, летящий на очумелом медведе – моя девушка?! Ну… Нет, я не отказываюсь... Всё-таки она симпатичная... Даже красивая, если без боевого макияжа… И фигурка опять же… И нравится она мне… Но я же первую брачную ночь не переживу с вероятностью девять девяток после запятой! Фигня, надо по-женски считать, тогда половина получается: либо переживу, либо нет. В любом случае не доисторическим князьям к ней клинья подбивать! Пусть на Царьград катятся!
Святослав и печенеги – на Царьград! Флавия с его полуцентурией переодеть в форму и в Витькоград: помогать малолетнему князенку строить коммунизм в отдельно взятом феоде. А самим – в Аравию: камушки собирать, пока Витька не поняла, что ей проще булыжники к себе притянуть. Это, чай, не опора ЛЭП, перемещения во времени не требуется, только в пространстве! В мгновение ока все соберет, а дальше? На Царьград двинется? Со Святославом?! Нет, товарищи дорогие, меня этот вариант не устраивает! ЭТО МОЯ ДЕВУШКА!!!
|
|
|
Мекрина
Возвращение прошло незамеченным. Почти. Если не считать срочного вызова на Высший Совет, последовавшего минутой позже. Мекрина только усмехнулась: позже не раньше, успела. А то с этим Витькиным эмбарго на инфернальность могла и вляпаться! Но какую силу набрала, паршивка! Повод серьезно задуматься над своим поведением. Не оказаться бы на стороне проигравших…
Состав собравшихся не поменялся. По десятку представителей от обоих подразделений, не считая Верховных. И настроение… Хотя нет, настроены иерархи похуже.
- Говори! - рявкнул Люцифер, вперив взгляд в Джибриля.
- Э, гавары, нэ гавары, а дэло плоха, да? – Джиб пытался промямлить, но голос мусульманина на это настроен не был, ему вещать положено. – Узкаглазыэ савсэм с ума сошлы! Такой многа джыгыт набралы! Ста тысач, двэста тысач! На арабов идут, да! Нэ атобьемся!
- Откуда столько? – удивился Господь. - Не было же ничего! Вчера еще между собой резались!
- Тэнгри взбэсилса, да! – пришел на помощь другу Азраиль. – Всэх поднал, Чынгысхан какой-то непанятна аткуда вытащыл… Прамой вмэшатэлств, да?! Мы нэ выноват…
- Что ж вы такие все пугливые, - усмехнулся Бог, принимая ипостась Аллаха. – Поднимайте халифат. Египтян не забудьте. И прочих, вплоть до Кордовы. А вы, - смена облика и кивок в сторону христианского отдела, – обеспечьте им мир с европейцами. Отобьемся, не впервой. Михаил, что там с русами?
- Жду информации с минуты на минуту, - доложил архангел.
- Чего ждать?! – Владыка Ада, в отличие от Верховного, не стремился быть сдержанным. – Проверь! Разбаловал ты подчиненных, твоя божественность!
- Да? – усмехнулся Яхве, переводя взгляд с сосредоточившего Михаила на Князя Тьмы. – А ты нет? Проверим… Мекрина, можешь что-нибудь сказать по этому вопросу.
Дьяволица тяжело вздохнула. Ну что за любовники пошли? Подставляют и подставляют!
- Операция по ликвидации Святослава провалилась, - осторожно начала она. – По целой совокупности причин…
- Подробнее! – хором рявкнули главные.
- Конница русов не отправилась в Киев, а вышла печенегам в тыл. Свенельд накануне выхода умер в собственном шатре. Из Киева навстречу Святославу вышла армия русов под руководством Вукомила. Печенеги попали бы, как кур в ощип, но ушли из-под порогов раньше требовать от ромеев обещанные, но не привезенные вовремя деньги.
- Что? Просто разгильдяйство?
- Боюсь, тоже вмешательство, - потупила взгляд Мекрина. – С деньгами обычная человеческая жадность, - сдавать чертят чертовка остерегалась. Тем более вместе с собой получится. – Но! По всем признакам Свенельда убила берегиня. В Киеве был замечен Симаргл.
- А это не твоя пятнистая постаралась? – ехидно спросила Лилит, заработав благодарный взгляд Михаила.
- Была у меня эта мысль. Но ее в это время в Киеве не было, хотя на порогах эта команда появилась. Но позже. И там человечка подралась с Перуном.
- И как? – заинтересовался Бафомет.
- Без шансов, - сообщила Мекрина. – Восемь – ноль в пользу девочки. А последний раз можно за десяток засчитывать.
- Не понял? – поднял бровь Мефистофель. – Нет, я помню про ликвидаторов. Но громовержец, бог воинов… Это не бегемотовские полукровки!
- А ее медведь порвал Велеса, - закончила Мекрина.
Наступила тишина. Совет ошалело переглядывался.
- У тебя всё? – осторожно спросил Господь.
- Почти. Думаю, Святослав повернет обратно в Византию. Это логично в создавшейся ситуации, - Мекрина сделала паузу, дождалась от Михаила сдавленного: «Уже повернул», и продолжила. - По агентурным данным Чингизхан, настоящее имя Темучин, должен родиться через двести лет, собрать монгольские племена и покорить чуть ли не всю Евразию. Стопроцентной уверенности, что это тот же человек, нет. Тем не менее, считаю это весьма вероятным. А значит, поддержка от Тенгри будет обязательно!
- Мда… - протянул Господь. – Работнички… Всех бы развоплотил… Только кто воевать будет? Джабриль, усиль арабов джиннами! – он жестом подавил возражение. – Знаю, что плохоуправляемы. Другого выхода нет! Этот старый пердун может вытащить своих карликов из подземелий, а они только огня и боятся! Мефистофель, поднимай Европу на выручку братьям во Христе. Как бы это обозвать попристойнее…
- Крестовый поход, - подсказала Мекрина, благодаря себя-будущую.
- Отлично, девочка! – кивнул Яхве. – Так и назовем. Как думаешь, на Русь часть крестоносцев завернуть стоит?
- Сомнительно, - покачала головой чертовка. – Завязнут в болотах.
- Тоже верно, - согласился Бог. – И переходим на военное положение. Пора заканчивать с мелкими культами. Зажились они! Мекрина! Назначаешься начальником штаба. Миша, передай девушке дела, - Господь ехидно усмехнулся. – Но и обычных обязанностей с тебя, милая, никто не снимает. Ты у нас умница, справишься.
Ирий
Перуну было плохо, точнее, очень плохо. Даже божественность не спасала. Вот вроде намашешься мечом, разгоняя высших демонов Ада, накидаешься молний до ожогов на руках, сам не раз получишь по разным частям сущности, а в Ирий приполз – и как огурчик! А тут?! Тоже, как огурчик! Зеленый и в пупырышках!
Это что же твориться-то, мать моя Мокошь?! Мало того, что самая обычная человеческая девка по сусалам надавала, как никогда и ни у кого не выходило, так еще и раны с синяками не проходят. Всё тело болит. И тела-то уже нет, а болит! Жуть какая-то инфернальная…
Громовержец плашмя лежал на мягкой травке, усеянной проплешинами от плевков Хорса, и отчаянно матерился, не обращая внимания на суетящихся над ним сестричек. Лада и Леля, редкие гостьи на всеобщих посиделках, услышав о случившемся, мигом примчались спасать непутевого братца, ухаживать, раны промывать, порванную сущность восстанавливать… Лада голову Перуна на коленях держит, по волосам гладит. Леля руками вокруг груди брата руками водит, раны врачует, дыры сращивает. И щебечут, щебечут, щебечут… Идиотки!!!
А Мокоши наплевать на страдания сынка. Такой случай по самолюбию Громовержца потоптаться, все старые грехи припомнить да на новые намекнуть.
- Нашандарахался, неугомонный ты наш? – вопросила мать. – Еще разок попробовать не хочешь?
И сказать ведь нечего! Надо ж было так подставиться!
- Пожалуй, брат, - задумчиво произнес Даждьбог, - бросай ты это дело…
- Какое? – сквозь боль прохрипел Перун.
- То самое… Доведут тебя бабы до цугундера…
- С ума сошел? – возмутился Громовержец. – Али я – ангел Яшкин? Это у них между ног ничего не растет! А у меня о-го-го! Вот, сестрички соврать не дадут…
Упомянутые богини согласно закивали, причем Лада густо покраснела, а Леля украдкой погладила упомянутое место и удивленно воскликнула:
- Ой! У тебя и там рана!
- Сука! – взвыл Перун. – Надо это оружие запретить к Чернобоговой бабушке!
- Нет у меня бабушки, - проинформировал бог зла. - И не было никогда. А что за оружие?
- Пятнистая его пулеметом называла. Жуткая вещь.
- Хуже молнии?
- Намного, - Перун вздохнул. – Молния, она одна. Ну потом можно вторую сделать. Но отдельно от первой. Я могу две сразу. Юпитер, покойник, три скастовать умудрялся. А тут тысячи! Разом! Даже самое дорогое прикрыть не успел! Лелечка, золотце, полечи там… Очень уж ты приятно лечишь… В смысле квалифицированно…
- В каком смысле? – уточнил Ладо.
- Во всех! – отрезал Перун. – Не отвлекайся, милая. Если всё очень хреново, Ладушка тебе поможет…
- Так я о чем, - вернул тему Даждьбог. – Бросай ты за бабами с других конфессий бегать. Тебе что, берегинь по лесам мало? Или у нас свои богини перевелись? Смотри, как девочки над твоей гордостью трудятся…
- Оно и понятно, - вставил Ладо. – Для себя стараются!
- А в лоб? – хором рыкнули на мальчишку девушки.
- А ну заткнулись, охальники! – взревела Мокошь. – Других тем нету? Велес, ты жив?
- Жив, - произнес Скотий бог, меланхолично уминающий здоровенный кусок копченой оленины, подсунутый заботливым Чернобогом. – И даже здоров. Но в печали!
- С чего это? – поинтересовался Хорс.
- Меня медведь порвал, - Велес горько вздохнул.
- Обычный медведь? – не поверил бог солнца.
На фоне разгрома Перуна схватка Велеса с медведем прошла мимо сознания большинства.
- Обычный, - вздох повторился. – Только камоф… кумаф…, тьфу ты, ка-муф-ли-ро-ван-ный. Пятнистый то есть.
- Пятнистых медведей не бывает! – констатировал Даждьбог.
- Пятнистых баб тоже не бывает, - Велес потянулся к блюду с олениной. – И пятнистых берегинь. И чертят… - он кинул кусок в рот и неожиданно взревел. – Да сейчас даже мой сынок с Симарглом пятнистые ходят! Эта Хозяйка вконец оборзела!
- Кто оборзел? – не понял появившийся Сварог. – Давайте пошлем Перуна, пусть молнией шандарахнет!
- Уже шандарахнул! – вызверился Велес. – Вон отлеживается!
- Нельзя его к бабам посылать, - сообщил отцу Даждьбог. – Не выходит у него с женским полом.
- Что?! – Перун от обиды даже дернулся вскочить, но скривился от боли и упал обратно в руки сестер.
- Как это? - не понял Сварог. – Что там может не выходить? Не входить - еще могу понять…
- Не, - Даждьбог махнул рукой. – Если они к молниеносному нашему благосклонны, то всё в порядке. И входит, и выходит, и любимый цвет, и любимый размер. А вот если не дают… То как с Мекриной… Или с этой, пятнистой.
- А что с пятнистой?
- Не дала. То есть дала. Но не того, что он хотел, а по морде, - Даждьбог подошел к столу, опрокинул стопку горилки и зажевал оленинкой. - И по остальным частям тела тоже. Заодно по астральной сущности перепало.
- Я кому сказала заткнуться? – не выдержала Мокошь. – Только одно на уме! Хоть ты бы, отец, их не подзуживал!
- Неслабо! – Сварог, не обращая внимания на слова жены, осматривал Перуна. – Чем это тебя?
- Сначала рукой, - прокашлял Перун. – Потом ногой. Потом… - он помолчал вспоминая. – Еще раз ногой. Кинжалом. Или мечом. Какой-то острой звездочкой. Копьем. Двумя палками на веревочке. И, - лицо воина перекосилось в ужасе, - из пулемета!!!
- Мда… - Сварог сокрушенно покачал головой. – Не вовремя. Тут война намечается…
- С кем? - хором выдохнули присутствующие.
- С Яшкой, естественно. С кем нам еще воевать? Они, между прочим, уже выдвигаются. Или бросим старика Тенгри? Не вытянет ведь в одиночку.
- Да я их, – Перун вскочил, на глазах затягивая раны, - выскочек этих! Они у меня землю жрать будут! Понаехали тут из провинции!
- Какой провинции? – не поняла Мокошь.
- Римской! – рявкнул Перун. – Мужики, пошли вооружаться!
- Эй, - возмутилась Мокошь, оглядывая вмиг опустевшую поляну. – А кто всю оленину сожрал?
Валхалла. Чертоги Одина.
Пировали в огромном зале, потолок которого терялся в вышине. Чай, не Ирий какой на открытом воздухе пьянки устраивать! Холодновато будет. Не могли предки норвегов, датчан и прочих шведов допустить подобного безобразия. Даже представить не могли. Они многого не могли представить, потому и напоминали Чертоги деревянный сарай, совершенно обычный для любой деревушки на изрезанных фьордами берегах Норвежского моря, только стены из копий вместо бревен, да размеры и украшения достойны асов и эйнхериев. Украшения не так чтобы очень красивы, художественный вкус присутствующих не отягощал, но богаты: сплошь рыжье и камушки. Жаль щитов на потолке не видно, слишком высоко, но и так все знают, что они золотые.
И жратва, конечно! Не в Стикластадире[12] каком пировали, где у хозяев на столе то пусто, то совсем ничего нет. Стол ломился от еды и питья. Будь он деревянным, как выглядел, давно бы рухнул под тяжестью золотой посуды. Другой скандинавские боги и великие воины не признавали. Особенно воины: мол, не для того принимали героическую смерть, предварительно накачавшись настойкой из мухоморов и грызя собственные щиты (невкусные, между прочим), чтобы в чертогах Одина из обычной посуды жрать, как простые свинопасы, коими присутствующие и были при жизни в перерывах между набегами. А стол? Что с ним станется? Ему что золото, что глина. Предмет бестолковый, неодушевленный и вообще не материальный.
Вот и вели будущие бойцы Рагнарека загробную жизнь в полном соответствии с собственным пониманием и канонами религии: рвали зубами полупрожаренные ляжки Сехремнира[13], заливали огонь души жбанами пива, по вкусу похожего на мочу (ну не умели викинги делать другое, даже не представляли, что это возможно) и вполне приличного французского вина (а че, класная штука, доводилось захватывать у презренных галлов) и лапали валькирий за тугие задницы и налитые груди. Жратва, ханка и доступные бабы! Что еще надо истинному герою? Ах да, рыжья побольше! Так и оно имеется!
Асы от эйнхериев не отставали. Каков приход, таков и поп, как говорят в свите Распятого фраера. Или там наоборот говорят? Да по барабану! То есть кулаком по щиту берсерка! В общем, небожители должны быть достойны своего войска, в смысле жрать, пить и лапать и цацками увешиваться соответственно статусу. Вон у Тора и Тюра цепи на шее в руку толщиной. Это по-пацански! Или Локи: даром что жульё редкостное (а кто тут не жулье?), зато сколько рыжья понавешено! И брюлики местами вставлены. Один Вотан, правда, подкачал со своим плащом и шляпой, ну да на то он и пахан, что ему закон не писан. Что хотит, то и воротит! Или что хочет, то и ворочет? А по щиту! Тут не скальды рулят, а братва!
Под потолком Чертогов возникла черная точка, в мгновение ока разрослась до пикирующего ворона, и через доли секунды Мунин уже устраивался на плече Предводителя, что-то возбужденно каркая в ухо хозяину.
- Ты че, в натуре?! – изумленно вскричал Один. – Без базара?!
- Век воли не видать! – солидно ответил ворон. – Чтоб мне лупетки[14] потушили!
Во второе ухо пахана ворвался голос немного отставшего от подельника Хугина.
- Да врубился уже! – отмахнулся от него Вотан. – Слышь, братва, большие разборки намечаются!
- Че за шухер? – Тор оторвал зубами половину свиной ноги и вопросительно уставился на отца.
- Перун со своей шоблой собрался Распятого на гоп-стоп взять, - сообщил тот. – Уже и стрелку забили.
- Перун – жиган авторитетный, - со знанием заявил Хеймдалль. – Только этого фраера на дурняк не прокатишь, жесткий хач[15] будет.
- За Перуна родич[16] подписался… - задумчиво произнес Один, поправляя шляпу.
- Да ну! – не поверил Тор. – Сам Тенгри?!
- В натуре, - подтвердил Хугин.
- И что ты предлагаешь? – речь Бальдра сильно отличалась от базара родственников. Всё же самый светлый из асов и всё такое… - Не ввязываться же! Можно и огрести, - самый светлый, конечно, но ведь из асов!
- Фильтруй базар, малой! – осадил младшего отец. – Кто лоха потрошит, тому и бебехи[17]. Раз даже Батя в деле, нам соскакивать западло! – и уже всем. - Че, братва, мы в доле?
Асы и герои одобрительно загудели.
- Без базара, - заорал Сигурд, активно шаря рукой под доспехами Брюнхильд. – И чувих прихватим! Пусть полетают, развеются!
- А ты что тумакаешь[18], волчара? - Тюр бросил под стол недоеденную ногу.
Фенрир высунул голову и воинственно завыл.
- Опять ты его гайнул[19]? – вскипел Один. – Мало грабки[20], ждешь, когда макитру[21] отчекрыжит?
- Ты че, батя! – пробасил Тюр. – Пусть гамля[22] кайфанет чуток, на зелени поторчит… Скоро в деле с него понтов не будет, всё хайло пером истыкано!
Вотан махнул рукой:
- Хрен с ним! Если что не так, за базар ответишь! Пошли, в натуре! Пацаны ждать не будут!
Великая Степь
Насколько мог видеть взгляд, степь казалась покрытой живым ковром. Всадники, всадники, всадники… Десятки, объединенные в сотни, сотни слившиеся в тысячи, тысячи собравшиеся в тумены. Густая сочная трава впереди, и безжизненная, вытоптанная до каменной твердости земля сзади. Перестук сотен тысяч копыт, выбивающих барабанную дробь. Войска Великого Хана начали поход к Последнему морю. На четверть века раньше, чем должны были.
Пока только начали. Всё еще впереди.
Бескрайняя степь окажется до смешного маленькой. Западнее ее сменят горы и плоскогорья, полупустыни и пустыни, изрезанные прибрежными скалами лесистые холмы и возделанные поля на месте вырубленных лесов.
Всё впереди. Тучи стрел, затмевающие солнце. Лава всадников, ломающая строй панцирной пехоты. Осадные лестницы, покрывающие стены. Рвы, вчера заполненные водой, а сегодня телами атакующих и защитников. Пылающие дворцы. Сожженные города. Разгромленные ханства. Навсегда исчезающие государства и племена. Неудержимая лавина раскосых всадников, захлестывающая Средиземноморье и Европу. И трупы. Своих и чужих. Мужчин и женщин. Взрослых и детей… Вспоротые животы, сломанные позвоночники, младенцы, наколотые на копья…
Хурра! Вперед! К Последнему Морю!
Их Тэнгэри тааллаар!!!
Аравийский полуостров.
Отряд шел на рысях, далеко оторвавшись от обоза. Разделение войск – не лучший выход, но пустыня диктует свою тактику. Коням лучше быстрее добраться до воды, не стоит скакунам тащиться со скоростью груженых верблюдов. Горбатые медлительны, но могут хоть весь день идти не останавливаясь. Да и поить животных лучше порознь. Впрочем, обоз не беззащитен, совсем не беззащитен. Особенно сейчас, когда имамы объявили джихад неверным, и сам Аллах следит за соблюдением перемирия. Пока идет священная война, правоверные, равно христиане и иудеи, все люди Книги, не поднимут руки друг на друга!
Пустыня диктует свою тактику. Сам Джаухар ас-Сакали, чьи воинские победы затмевают славу величайших полководцев, не смог придумать что-либо новое и покорно разбил огромное войско на мелкие отряды, каждый из которых идет своим, строго заданным маршрутом, ночуя у выделенных именно ему колодцев. Каждый отряд мал, а разбитый на конницу и пехоту просто смехотворен. Но там, на севере, в намеченном конце пути, все они сольются в единое целое, как капли дождя сливаются в бурные потоки, и соединившаяся армия, подобно полноводной реке, сметет всё на своем пути. А когда наглые пришельцы будут выброшены за пределы стран правоверных, зеленое знамя джихада двинется дальше, в земли противника, чтобы не дать ему покоя, пока последний неверный не будет уничтожен во имя Аллаха Милостивого и Всемогущего.
|
|
|
