Примечание к части 6 страница

Иногда самая большая жертва, которую должен понести человек – это отпустить того, кто больше всего дорог ему. Очнулась Гермиона из-за жуткого сна, который очень долго не кончался. Он не был похож на ее прежние кошмары, он был слишком настоящим, и почему-то она не могла его забыть - образы так и стояли перед глазами. Привстав на локтях и оглядевшись вокруг, она поняла, что находится в больничном крыле, а взглянув в окно, увидела, что еще только начиналось утро. Судя по самочувствию, сразу становилось ясно, что мадам Помфри изрядно постаралась, чтобы вернуть ее в нормальное состояние, ибо то, что из нее сделали Пожиратели, должно было походить скорее на кусок окровавленного мяса, но никак не на Гермиону Грейнджер. Устроившись, наконец, поудобнее, она решила немного поколдовать для прояснения пары вопросов, возникших в голове. Палочка нашлась на прикроватной тумбочке. Там же было сахарное перо в весьма оригинальной коробочке с надписью «Поправляйся». Мысленно поблагодарив Луну за подарок, девушка взяла в руки палочку. Сон все никак не хотел забываться, и ей хотелось проверить абсурдную мысль, пришедшую в голову: могло ли приснившееся быть правдой. Пара заклинаний памяти показали, что когда-то она поставила блок на часть своих воспоминаний, который, видимо, слетел во время пыток, из чего следовало, что все, приснившееся ей, реально. Это заключение ни капли ее не обрадовало, ибо что же может быть радостного, чтобы быть настолько ненормальной и дважды влюбиться в одного и того же человека. И не просто в какого-нибудь-обычного-парня, а в сам Ужас Подземелий, Грозу Хогвартса, Его Величество профессора Снейпа. Гермиона Грейнджер, поздравляю, ко всем предыдущим «лестным» статусам ты окончательно закрепила за собой новый – Дура. Нет, ну это же надо так вляпаться. Она, конечно, помнила, что принадлежала к благородному факультету Искателей Проблем, но это превосходило любые рамки. Что должно было быть у нее в голове, что она вообще допустила подобные мысли? Ну что, что могло привлечь ее в этом нелюдимом Черном Человеке? За что, она, хотя бы, могла, пусть даже теоретически, полюбить его? Память услужливо подкинула подборку нужных воспоминаний: вот он закрывает их собой от оборотня вот он беседует с Дамблдором в квартире Ордена, клятвенно обещая, что «присмотрит за мальчишкой в школе» вот он соглашается преподавать Гарри окклюменцию вот он снова и снова мешает студентам взорвать котлы, себя и весь класс, частенько рискуя при этом пострадать сам вот он гибнет от руки Лорда и из последних сил отдает Гарри то, благодаря чему они победили вот она вытаскивает его с того света, молясь всем богам, Мерлину, Моргане и прочим сверхъестественным силам, чтобы он выжил а вот он вытаскивает ее после срыва дает ей шанс начать все заново вот он спасает ее от последствий ее же слабости вот он узнает о ее способностях вот он учит ее, убивая на это все свое время и силы часы, проведенные в лаборатории недели работы в его кабинете его манера варить зелья, говорить, преподавать его привычки его характер его воспоминания - череда предательств, боли и неудач его доверие его, пусть вынужденная, но забота о ней его небезразличие его попытка понять ее его вера в нее и ее способности Нет. Нет-нет-нет! Хватит! Это снова начинается. Она не хочет по новой влюбиться в него, она должна заставить себя разлюбить его. И ей вовсе незачем вспоминать, что ей в нем понравилось, это же глупо. А она ведьма далеко не глупая. Дура – да, потому что позволила всему этому случиться, но не глупая. Ладно, стоит продумать теоретическую сторону вопроса. Есть всего два варианта развития событий. Либо она влюбляет его в себя, либо заставляет себя разлюбить его. Поскольку первый вариант даже теоретически недееспособен, остается обратиться ко второму. Вот только как это сделать? Да, можно было снова исправить себе воспоминания, но, во-первых, это бегство от реальности и от себя самой, а во-вторых, это ненадежно, как показала практика, а ей не хотелось бы еще раз переживать ощущения от обретения памяти. Нужно было как-то отгородиться от него и убедить себя, что все безнадежно. Хотя, как раз с этим проблем быть не должно. Все настолько безнадежно, насколько оно вообще может быть. Ну не может же такого быть, чтобы Снейп начал испытывать к ней хоть каплю похожих эмоций? Ну не может же? Нет, не может, это просто невозможно. Значит, остается только заставить себя разлюбить. Она ведь однажды уже смогла, она забыла свои чувства к Рону, получается, сможет и еще раз. - Мисс Грейнджер, я так рада, что вы, наконец-то пришли в себя. - Доброе утро, мадам Помфри. - Как вы себя чувствуете? - Как будто я месяц работала без сна и отдыха. - Слабость? - Усталость. - Ну, это ничего. Отдохнете как следует, и оно само пройдет. – Медиковедьма провела над девушкой палочкой. – В принципе, я могу отпустить вас отдыхать в свою комнату. Дам вам пару зелий, чтобы вы побыстрее восстановились. Только пообещайте мне прийти на обследование через два дня после Рождества. - Рождества? А какое сегодня число? - Двадцать третье, мисс Грейнджер. У вас есть целых два дня, чтобы окончательно поправиться и привести себя в порядок. Шрамов в этот раз у вас не прибавилось, поскольку помощь подоспела вовремя, все, что было возможно, я залечила и вправила, но вот восстановить общее состояние организма я, к сожалению, не в силах. Однако и держать вас здесь до самого бала я причины не вижу. Занятия уже закончились, работу вам сейчас выполнять никакую не нужно, так что идите отдыхать. Ваш Мастер в курсе вашей ситуации, так что и он вас нагружать не станет. - А он приходил? - Ну разумеется, приходил. Его Ученица побывала в плену, не мог же он никак на это не отреагировать. Он, между прочим, вытащил вас оттуда, так что не забудьте его поблагодарить. - Мадам Помфри, а как Луна? - С ней все уже в порядке. Она ушла отсюда только вчера, совершенно здоровая, но ей тоже предстоит восстановиться. Благо, мистер Малфой обещал за ней присмотреть. Пожалуй, самое главное вам обеим сейчас просто вернуться к нормальной жизни, поскольку уж чего-чего, а нервы я восстанавливать точно не умею. Это потрясение не пошло вам на пользу, так что, помимо физического здоровья, придется как-то приводить в порядок и психическое. Но мисс Лавгуд тут попроще будет, у нее-то есть, кому ее защитить. Вам же придется куда тяжелее, мисс Грейнджер… Что-то я заболталась. Ваша форма в тумбочке, можете переодеться. И я разрешаю вам воспользоваться камином. Зелья из верхнего шкафчика заберите с собой и пейте, как написано на колбе. - Спасибо, мадам Помфри. - Пожалуйста, Гермиона. Но постарайся больше не попадаться к темным магам, договорились? Мне с каждым разом все тяжелее вытаскивать тебя после очередных пыток, девочка. - Простите, мадам Помфри. - Ну что ты, не стоит. Поторопись, ты у меня не единственная пациентка. Обязательно возьми колбы. И не забудь про обследование. - Конечно, мадам Помфри, спасибо. Женщина ушла. Студентка переоделась в форму, взяла все необходимое и перенеслась в подземелья. В гостиной было пусто, но мерный стук ножа по доске со стороны лаборатории легко подсказывал местоположение хозяина комнат. Гермиона поставила колбочки на зеркало в комнате и поспешила туда. Она громко постучалась и вошла, после глухого утвердительного «Угу». - Здравствуйте, Мастер. - Мисс Грейнджер? Разве вы не должны лежать в больничном крыле под бдительным оком мадам Помфри? - Она отпустила меня. Сказала, что не видит смысла держать меня там до самого бала. Вам чем-нибудь помочь, Мастер? - А разве вам можно? - А почему мне может быть нельзя? - Отвечать вопросом на вопрос – дурная привычка, мисс Грейнджер. Однако, я все же объясню. Наверное, вам нельзя мне помогать, потому что ваши необдуманные и совершенно бестолковые действия привели к тому, что вы попались в плен одним из опаснейших Пожирателей, оставшихся на свободе, вас пытали, и сейчас вы, мягко говоря, не в лучшей форме, а точнее - недееспособны. То, что на вас больше нет видимых ранений, не значит, что ваш организм полностью восстановился. Болевой шок, сильная потеря крови, множественные переломы и ранения не могли пройти даром даже самому крепкому телу, а вы, прошу заметить, даже близко не являетесь таковым. Что вам сказала мадам Помфри, отпуская вас из больничного крыла? - Спускаться в подземелья и… - И? - И отдыхать. - Ну разумеется. Вот почему вы не можете выполнять простейшие требования? Она же сказала это для вашего же блага. Что помешало вам исполнить ее наставления? - Эм… Меня долго не было в лаборатории, и я подумала, вы рассердитесь, если я вместо работы пойду спать. - Я рассержусь, если вы во время работы хлопнетесь в обморок поперек лаборатории, поскольку вы слишком часто в последнее время это делаете в моем присутствии. - А вам разве не все равно? - Вам что, во время пыток последние мозги вышибло? Вы вообще соображаете, что говорите? А, ладно, не отвечайте. Я и так вижу, что не соображаете. Идите сейчас же спать. И чтобы до ужина я ни звука со стороны вашей комнаты не слышал, это ясно? - Да, Мастер. А если я не смогу уснуть? - В вашем распоряжении целый шкаф разнообразных снотворных зелий. По вашей просьбе эльф может принести любое из них. Но вечером я хотел бы с вами серьезно поговорить, так что отмеряйте дозу разумно, если уж до этого дойдет. Вы можете идти. – Девушка молча стояла посреди помещения и удивленно хлопала глазами. – Чего замерли? А ну брысь из лаборатории! Этот приказ напугал ее, и она спешно ретировалась. Мда-а, похоже, с «разлюбить» проблем тоже не возникнет, если он продолжит так с ней разговаривать. Вот чего он вечно на нее наезжает? Да, она накосячила. Да, она виновата. Но она спасала подругу, и это ее оправдывает. И ее желание работать тоже весьма объяснимо: лучше сейчас уработаться до потери сознания, чем потом выслушивать, что она спала вместо работы, или, что еще хуже, отрабатывать пропущенное. Мерлин, ну разве можно постоянно только ворчать и орать? Он ведь этим себе же хуже делает. Неужели не понимает? Теперь еще эти воспоминания, будь они неладны. Это так обидно, выслушивать от человека, которого ты вытащила своими руками с того света, что и где ты сделала не так. И ведь он даже примерно не догадывается об этом. А узнал бы, наверное, лично бы придушил за такое унижение. Но самое обидное, это то, что он выставляет ее какой-то слабачкой и немощной, как будто это она чуть не умерла от руки собственного Хозяина, а не просто пострадала во время очередных пыток. Гермиона с силой стукнула кулаком по столу, в этот момент что-то резко полоснуло болью по руке. Закатав рукав, она увидела небольшую царапину поперек предплечья. Видимо, мадам Помфри не заметила ее, и она раскрылась из-за удара. Ерунда, само заживет, подумала девушка, переоделась в пижаму и мгновенно провалилась в сон, едва закуталась в теплое одеяло, прячась от вечно пробирающего до костей холода подземелий. *** Не насилием можно победить ненависть и уж, конечно, не мщением загладить несправедливость. Шарлотта Бронте «Джейн Эйр» Он уже который час работал над рецептом нового зелья, но то, что в идеале сходилось в теории, ни разу не вышло на практике. В какой-то момент отвар просто чернел и ссыхался на дне котла, хотя он снова и снова пробовал изменять состав ингредиентов и их соотношение. Ему, безусловно, нравилось экспериментировать, но когда третий месяц бьешься над одним и тем же, а оно все не выходит, это раздражает. И бросить хочется, да принципы не позволяют. И работы проделанной жалко, и продолжать работать не получается. А тут еще Грейнджер со своей влюбленностью. Как она только умудрилась? Ну и главный вопрос: что теперь с ней делать? Она, конечно, считает, что он ничего не знает, что ему определенно на руку, и убеждать ее в обратном не стоит. Она никаких типичных девчачьих замашек, свойственным влюбленным особам, не проявляет, значит можно и дальше делать вид, что он не в курсе ее чувств. Но и оставить все как есть тоже не лучший вариант. Судя по всему, она влюбилась в него за неимением лучшего, следовательно, есть смысл переубедить ее, что он не тот, за кого она его принимает. Он не прекрасный принц из сказок, он отнюдь не любвеобильный Ромео, он покалеченный жизнью шпион в отставке. Она полюбила иллюзию, которую сама себе выдумала. Ей не хватало внимания и заботы, а он оказался единственным, кто попытался ей помочь, вот она и убедила себя, что влюблена в него. И все, что ему нужно сделать, это доказать ей, как сильно она в нем ошиблась. И как раз подошло время ужина, значит, пора в гостиную. Ученица уже сидела перед столом и размазывала вилкой пюре по тарелке, выводя на нем какие-то замысловатые узоры. - Вас мама в детстве не учила не играть с едой? - Мастер! Вы, кажется, хотели поговорить? - Я лишь хотел поздравить вас с очередной наградой, выдвинутой Министерством за спасение жизни мисс Лавгуд, которая будет вручена на завтрашнем балу Министром Магии, так что вам следует непременно на нем появиться и выглядеть достойно на церемонии. - Но, Мастер, ведь и меня, и Луну спасли вы. - Технически, да, но если бы вы не бросились спасать свою подругу, мы бы вряд ли так быстро вычислили, где скрываются похитители. Только ваше присутствие внутри той лачуги обеспечило счастливый финал сей истории, с чем вас и поздравляю. - Но как же вы, Мастер? - Да не переживайте вы так, меня тоже наградят. Однако я отказался от звания Героя Магической Британии. Хватит с нас троих Героев. Вам же это звание будет вручено повторно, так что теперь вы дважды Героиня. Ну и, разумеется, вам так же назначена премия, которая, как я понимаю, изрядно поправит ваше плачевное финансовое положение. Вы рады? Почему я не слышу воплей счастья и не вижу сияющей улыбки на лице? - Я не хотела этого. Мне и так хватает внимания окружающих. Я лучше спишусь с Министром, пока не поздно, и попытаюсь его отговорить. - О вашем поступке знает вся страна, так что он не согласится. Если он вас не наградит, то ему придется оправдываться и отчитываться перед возмущенной публикой, чего это он не ценит выдающиеся поступки граждан. - Тогда я просто не приду на бал, вот и все. Премию и медальку он может мне вручить и в моей комнате. - О нет, мисс Грейнджер, вы придете на бал, вы чинно высидите всю торжественную часть, вы переждете официальную церемонию награждения, оттанцуете пару танцев со своими друзьями, и лишь потом сможете уйти с праздника. - Но, Мастер, я не хочу. - Это не имеет значения, мисс, потому как этого хочу я. В данном случае это приказ, а приказы, как известно, не обсуждаются. Более того, я прошу вас сделать все возможное, чтобы завтра вечером вы выглядели прилично. Я не потерплю вашего неряшливого вида на торжестве. - Что вы имеете в виду, Мастер? - Чтобы не было никаких чернильных пятен на ладонях, запачканной или залатанной мантии, чтобы наряд был опрятен и отглажен, чтобы обувь в кои-то веки была начищена до блеска. Никаких стоптанных туфель, никаких старых платьев, никаких синяков и мешков под глазами, шрамов на руках, грязи под ногтями и прочего. Ни в коем случае не сметь появляться на балу в школьной форме. - Это все пожелания к моему внешнему виду? - Ах да, ради Мерлина, сделайте что-нибудь со своими волосами – на это воронье гнездо невозможно смотреть. И не забывайте улыбаться, все должны быть уверены, что вы счастливы. - Хорошо, Мастер. Я могу идти? - Отнюдь, я вас еще не отпускал. То, за что вся магическая Британия считает вас Героиней, в моих глазах выглядит как огромнейшая глупость. Все ваши поступки, начиная с решения делать все самостоятельно, были ужаснейшей ошибкой. Вы подвергли опасности не только свою жизнь, но так же жизнь мисс Лавгуд и мою операцию по поимке преступников. Чудо, что все обошлось. Но чуда могло и не произойти. Вы хоть отдаете себе отчет в том, что совершили? - Гермиона опустила голову и смотрела куда-то себе под ноги. – Я не слышу ответа. - Да, Мастер. - И какие же выводы вы сделали из этой ситуации? - В следующий раз я не буду оставлять записок и оповещать вас о случившемся, поскольку вам, видимо, не знакомы такие понятия, как дружба и желание помочь. Одно, что Слизеринец. Вы воспитываете в своих учениках умение дорожить друг другом и стоять друг за друга, однако сами не следуете своим наставлениям. - Ни один слизеринец за всю жизнь не совершил бы такого количества опрометчивых поступков, сколько их совершили вы за несколько часов. - Ну так я и не слизеринка. Я – гриффиндорка. И я не могу сидеть, сложа руки, зная, что моя единственная подруга в плену у Пожирателей. - Да, мисс Грейнджер, вы, несомненно, гриффиндорка. Только они способны влипнуть во все неприятности враз и продолжать при этом отстаивать свои убеждения. И вам это, почему-то, всегда сходит с рук, даже если попутно вы подвергли опасности или погубили парочку жизней. - Я ничьих жизней не губила. Я рисковала только своей. - Это вам так кажется. Мне казалось, вы поняли, что за люди шли в ПСы. Вас не убили сразу лишь потому, что на вас можно было отыграться в ожидании новой жертвы. То, что сделали с вами – было простым развлечением, не более. И живы вы остались только потому, что ни один из них не воспринимал вас всерьез. Если бы мы не пришли, им бы вскоре надоело с вами играть, они бы вас добили, а от нечего делать принялись бы за мисс Лавгуд, просто оттого, что они уже разгорячились. Хотя, был и менее привлекательный вариант – вас обеих могли банально изнасиловать, но конкретно вы бы в любом случае после этого были убиты, поскольку для приманки достаточно одного человека. Второй – это уже балласт и лишний риск, а они далеко не идиоты, чтобы добавлять себе проблем. Но ведь вы не просто подставились, вы намеренно их злили, подогревали их злость и ненависть. Поверьте, вы легко отделались, но это скорее заслуга вашего везения, нежели вас самой. Прекращайте строить из себя всемогущую, спуститесь на землю. Вы обычная посредственная колдунья, которой посчастливилось несколько раз избежать смерти, у вас нет ничего, кроме невероятной удачи и тонны неприменимых к жизни энциклопедических знаний. Вы ни на что не способны без чужой помощи. Без надежного товарища вы – ничто, пустое место, ноль без палочки. Единственное, чего вы добились сами, так это того, чтобы вас все оставили. Вы доставали всех и каждого, заставляя признать ваши таланты и умения, а теперь ноете, как несправедливо обошлась с вами жизнь. Может, вы еще не заметили, но жизнь вообще несправедлива. Советую поскорее это осознать, пока кто-то менее деликатный не ткнул вас в это носом. Научитесь, наконец, принимать помощь людей, научитесь просить других о помощи, признайте, что вы слабы, и жить станет куда как проще. И главный, урок, который вы должны были извлечь из этой истории, состоит в том, что вам не стоит свершать героических поступков, не посоветовавшись перед этим хотя бы с одним адекватным человеком. В вашем случае, ими являются ваш Мастер и директор Хогвартса. Отныне любые действия, которые предполагают пусть даже минимальный риск вашей или чужой жизни должны быть согласованы лично со мной. При моем отсутствии можете обращаться к профессору Макгонагалл. Это ясно? - Да, Мастер. Я могу идти? - Вы ничего не съели. - Я не голодна. - Меня не волнует. Садитесь и ешьте. - Могу я поужинать в своей комнате? - Не в этот раз. Я хочу лично убедиться, что вы поели, а не уничтожили еду, выкинули ее или убедили домовиков ее унести. Ешьте, я сказал. - Мастер? - Да, это приказ. И пока вы не съедите с тарелки все, я запрещаю вам вставать из-за стола. Приятного аппетита. Девушка сердито на него посмотрела, но послушно села и принялась за ужин. Хотя все было очень вкусно, она с видимым неудовольствием проглатывала пищу, стараясь съесть все как можно скорее и уйти к себе. - Надеюсь, завтра вы будете вести себя культурнее и не станете запихивать в себя порцию целиком. Вы выглядите так, словно не ели месяц и сейчас стараетесь прожевать все, пока у вас не отобрали еду. Неужели так сложно вести себя прилично? - Нет, Мастер. - Ну так в чем дело? Ешьте спокойно и проваливайте к себе. Постарайтесь сделать так, чтобы до завтрашнего бала я вас не видел. Но если вы не явитесь на торжество, одной отработкой не отделаетесь, так и знайте. И мне плевать, что вы только что из-под пыток. - Я все поняла, Мастер. – Она проглотила последние кусочки и ушла в себе. Кажется, старый образ Слизеринского Ублюдка вполне подходит для общения с гриффиндоркой. Пусть привыкает. *** Небо высокое, Радужно синее, Нежное, тёплое, Сладко красивое. Лестница в космос И путь в невозможное, Странно простое И сказочно сложное. Солнечно светлое, Алое, звездное. Ясно смешное, Дождливо серьёзное. Тучи тяжёлые, Мысли летящие. Небо – мечта, Но оно – настоящее. * Гермиона стояла перед распахнутым окном в своей ночной сорочке и с наслаждением вдыхала ледяной воздух. От мороза мурашки бегали по коже, но закрывать окно совершенно не хотелось. Небо было как никогда темное и на нем алмазной россыпью блестели звезды. Вообще окно в ее комнате было несказанной роскошью. Умница Меган постаралась. Пусть оно и было почти вровень с землей, но оно было большим и всегда оставалось идеально начищенным. Это было так прекрасно: просто стоять перед ним и смотреть вверх на зимнее небо, любоваться на переливающийся в слабом сиянье луны снег и эти яркие разбросанные по огромному черному полотну искорки звезд, так похожие на крохотные драгоценные камушки. Все это в тысячу раз больше было магией, чем все заклинания мира вместе взятые. Хотелось навсегда остаться в этом мире природного волшебства и никогда не вспоминать об этой противной реальности. Тут девушке в голову пришла одна интересная идея. Она оторвалась от созерцания небес, прикрыла створку окна, побежала к шкафу и достала оттуда свой бальный наряд. Придется сильно постараться, но ночь длинная, она все успеет. * Стихотворение «Небо» принадлежит Харламовой Нине Владимировне