Вероисповедания в международных стандартах и правовом поле России. Свобода совести и вероисповедания в практике Европейского суда по правам человека.

Правоотношения в области реализации религиозных прав и свобод регулируются нормативными правовыми актами, принадлежащими к различным отраслям права. В состав правовых актов о свободе совести и о религиозных объединениях входят Конституция Российской Федерации, международные акты и международные договоры Российской Федерации, федеральные законы, указы Президента Российской Федерации, постановления Правительства Российской Федерации, постановления палат Федерального Собрания Российской Федерации, нормативные акты министерств и ведомств. Правовые акты и нормы, составляющие данную отрасль законодательства, взаимосвязаны, имеют иерархию и пределы регулирования. В этой иерархии особая роль принадлежит Конституции Российской Федерации, которая обладает высшей юридической силой, имеет прямое действие и применяется на всей территории России. Конституция регулирует наиболее принципиальные вопросы реализации свободы совести. К числу таких вопросов относятся:

• в Российской Федерации признается идеологическое многообразие (ст.13);
• Российская Федерация — светское государство (ст.14);
• никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной (ст.14);
• религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом (ст.14);
• государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от отношения к религии, запрещает любые формы ограничения прав граждан по признакам религиозной принадлежности (ст.19);
• каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними (ст.28);
• не допускается пропаганда или агитация, возбуждающая религиозную ненависть и вражду, запрещается пропаганда религиозного превосходства (ст.29);
• никто не может быть принужден к вступлению в какое-либо объединение или пребыванию в нем (ст.30);
• гражданин Российской Федерации в случае, если его убеждениям или вероисповеданию противоречит несение военной службы, а также в иных установленных федеральным законом случаях имеет право на замену ее альтернативной гражданской службой (ст.59).

Конституция 1993 г. предусматривает, что каждому гарантируется «свобода совести, свобода вероисповедания». В теории права и в правовых системах других государств свобода совести и свобода вероисповедания могут рассматриваться и рассматриваются как самостоятельные понятия, каждое из которых имеет специфическое юридическое наполнение. Конституция избрала иной вариант. Как следует из ст. 28 Основного Закона, здесь эти два термина ("свобода совести" и "свобода вероисповедания") рассматриваются как единое целое, наполненное одним содержанием, включающим в себя "право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними". Конечно, можно предположить, что положения данной статьи, начиная со слов "включая право", относятся лишь к свободе вероисповедания, но тогда встает неразрешимый вопрос, почему в статье дается сравнительно подробное разъяснение того, что включает в себя свобода вероисповедания, и ничего не говорится о содержании свободы совести.

Одной из важнейших составляющих российского законодательства в области свободы совести и вероисповедания являются общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации (ч.4 ст.15 Конституции РФ). Данное положение включено в Конституцию впервые в истории России. Тем самым открывается возможность прямого действия и применения актов международного права, таких, как Всеобщая декларация прав человека, Международный пакт о гражданских и политических правах, Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод, Декларация о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений и т.д.

Рассматриваемые свободы предоставляются как российским гражданам, так и иностранцам и лицам без гражданства. Согласно ст. 19 Конституции эти субъекты равноправны перед законом и судом в реализации свободы совести. Сложнее вопрос о том, в какой мере она распространяется на юридических лиц, в особенности на религиозные организации. В ст. 28 специально подчеркивается, что право исповедовать религию может осуществляться индивидуально или совместно с другими.

Практика Конституционного Суда РФ также свидетельствует о том, что субъектами нарушения свободы совести могут быть не только физические, но и юридические лица. Это предполагает, что равенство прав и свобод человека должно распространяться и на равенство прав и свобод религиозных организаций. В связи с этим возникает вопрос, в какой мере законодатель вправе предоставить той или иной конфессии какие-либо преимущества, учитывая их роль в обществе?

В ч. 2 ст. 14 однозначно утверждается, что "религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом". Однако этот принцип равенства всех религиозных объединений нашел своеобразное преломление в Законе о свободе совести и о религиозных объединениях, установившем две отнюдь не равные формы религиозных объединений: религиозные группы, права которых ограничены возможностью совершать богослужения, другие религиозные обряды и церемонии, а также осуществлять обучение религии и религиозное воспитание своих последователей; и религиозные организации, которым принадлежит вся полнота прав, предусмотренная ст. 15-24 Закона, но которые в отличие от религиозных групп подлежат государственной регистрации.

В связи с этим многие авторы указывают на противоречие, существующее между соответствующими положениями ст. 14 и 28 Конституции и рядом положений Закона о свободе совести и о религиозных объединениях.

Высказывается сомнение в конституционности положений преамбулы Закона в той части, в какой в ней признается особая роль православия, а также перечисляются не все религии, к которым проявляет уважение Федеральное Собрание, а только некоторые.

Еще чаще высказывается критика по поводу положений ст. 11 Закона в той части, в какой новое религиозное объединение может получить статус юридического лица только через 15 лет после своего создания.

Сама по себе возможность для государства устанавливать особый порядок регистрации религиозных организаций не может рассматриваться как нарушение свободы совести, т.к. направлена на защиту демократического общества в целом, а также прав и свобод отдельных граждан.

Конституционный Суд РФ в своем Постановлении от 23.11.1999 N 16-П указал, что федеральный законодатель, реализуя полномочия, вытекающие из п. "в" и "о" ст. 71 и ст. 76 Конституции, вправе урегулировать гражданско-правовое положение религиозных объединений. Ссылаясь на решения органов Совета Европы и Европейского Суда по правам человека, Конституционный Суд отметил, что государство вправе предусмотреть определенные преграды, с тем чтобы не предоставлять статус религиозной организации автоматически, не допускать легализации сект, нарушающих права человека и совершающих незаконные и преступные деяния. Но вместе с тем Суд обратил внимание и на то, что при этом законодатель не должны искажать само существо свободы вероисповедания, права на объединение и свободы деятельности общественных объединений, а возможные ограничения, затрагивающие эти и иные конституционные права, должны быть оправданными и соразмерными конституционно значимым целям.

Спорным вопрос является и правомерно ли наделение органов регистрации полномочиями по выяснению того, является ли данное объединение религиозным и совместимы ли его цели и деятельность с требованиями Конституции и основанного на ней законодательства, если это объединение не принадлежит к централизованной религиозной организации. В Определении от 09.04.2002 N 113-О Конституционный Суд не усмотрел в этом нарушения свободы совести (вероисповедания).

Вопрос о правовых последствиях вступления в силу Закона о свободе совести и о религиозных объединениях для ранее созданных религиозных организаций также был предметом рассмотрения Конституционного Суда. В указанном выше Постановлении от 23.11.1999 N 16-П, а также в Определении от 13.04.2000 N 46-О Суд сформулировал конституционно-правовые критерии, исходя из которых следует решать вопрос о том, в каких пределах требования названного Закона, относящиеся к порядку создания религиозных организаций, могут быть предъявлены и при перерегистрации религиозных организаций, учрежденных и действовавших до его вступления в силу.

Из правовых позиций, выраженных Конституционным Судом в данных решениях, следует, что законодатель не мог лишить учрежденные и обладающие полной правоспособностью религиозные организации возможности пользоваться уже принадлежавшими им правами, закрепленными и новым законом, на том лишь основании, что они не имеют подтверждения о 15-летнем сроке существования. Религиозные организации, учрежденные до вступления в силу данного Закона, должны пользоваться правами юридического лица в полном объеме, без подтверждения 15-летнего минимального срока существования на соответствующей территории, без ежегодной перерегистрации и без ограничений, установленных в абз. 4 п. 3 ст. 27 Закона.

Все принципиальные условия возможного ограничения пользования правами, гарантированными комментируемой статьей, содержатся в Конституции. В частности, в ст. 13, которая в целях гарантирования идеологического многообразия запрещает создание и деятельность общественных объединений, цели или действия которых направлены на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности РФ, подрыв безопасности государства, создание вооруженных формирований, разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни. В ст. 29 также установлен запрет пропаганды или агитации, возбуждающих социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду, и пропаганды социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства. Статья 55 определяет основания ограничения прав и свобод человека и гражданина. При этом ограничение этих свобод в условиях чрезвычайного положения не допускается (ч. 3 ст. 56).

Естественно, что реализация этих положений Конституции предполагает возможность ограничения и свободы совести (вероисповедания). В связи с этим ст. 14 Закона предусматривает возможность ликвидации религиозной организации и установления запрета на деятельность религиозной организации или религиозной группы в судебном порядке по указанным в ней основаниям, таким как, например: нарушение общественной безопасности и общественного порядка; действия, направленные на осуществление экстремистской деятельности; принуждение к разрушению семьи; посягательство на личность, права и свободы граждан; нанесение установленного в соответствии с законом ущерба нравственности, здоровью граждан, в том числе использованием в связи с их религиозной деятельностью наркотических и психотропных средств, гипноза, совершением развратных и иных противоправных действий.

Конституция РФ указывает, что «Каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними» (ст. 28). Данная формулировка повторяет подходы, указанные в Международном пакте о гражданских и политических правах 1966 г. Но в Конституции России указано не только на атеистические убеждения, но и на атеистическую пропаганду («распространять религиозные и иные убеждения»). Каждому гарантируется свобода религиозной или атеистической деятельности[10].

На конституционном уровне, таким образом, свобода совести формально связывается со свободой вероисповедания, но не отождествляется с ней, как было раньше. В первой главе указано также, что это два самостоятельных понятия, каждое из которых имеет свое юридическое наполнение и значение. Но при детальном анализе названной статьи Конституции РФ выясняется, что свобода совести и свобода вероисповедания составляют единое понятие и единый правовой институт.[11]

К данному правовому институту необходимо относить и нормы, содержащиеся в ряде других статей Конституции России и гарантирующие свободу совести и вероисповедания. Это нормы, закрепляющие: принцип идеологического многообразия (ст. 13), светский характер государства и запрет на установление государственной или обязательной религии (ч. 1 ст. 14), отделение религиозных объединений от государства и их равенство перед законом (ч. 2 ст. 14), равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от отношения к религии и убеждений, и запрещение любых форм ограничения прав граждан по признаку религиозной принадлежности (ст. 19), недопущение пропаганды или агитации возбуждающих религиозную ненависть и вражду и запрет на пропаганду религиозного превосходства (ст. 29), право гражданина в случае, если его убеждениям или вероисповеданию противоречит несение военной службы на замену ее альтернативной гражданской службой (ч. 3 ст. 59).

Часть 2 ст. 17 определяет, что основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения; это распространяется и на религиозные свободы и права. Согласно ст. 18, права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими, они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельности законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием. То есть все нормы права и действия властей должны учитывать интересы конфессий и верующих. Право на свободу и личную неприкосновенность, определенное ст. 22 Конституции РФ и невозможность задержания лиц по принципу исповедания определенной религии, если при этом не нарушаются законы государства.

Таким образом, в нашей стране на сегодняшний день созданы необходимые конституционно-правовые предпосылки осуществления каждым человеком (верующим или неверующим) права на свободу совести и вероисповедания.

О праве на свободу совести и вероисповедания говорят и Конституции (Уставы) субъектов нашей страны. К примеру, ст. 25 Конституции Республики Тыва, ст. 29 Конституции Республики Коми, п. 7 Закона Челябинской области «Устав (Основной Закон) Челябинской области», ст. 13 Конституции (Основного закона) Республики Саха (Якутия) и др.

К действиям по распространению, помимо совершения религиозных обрядов и церемоний, относятся: распространение религиозных и иных убеждений непосредственно или через средства массовой информации (различные статьи в газетах или периодические издания, передачи на телевидении или радио и др.), миссионерская деятельность, дела милосердия и благотворительности, религиозное обучение и воспитание (воскресные школы, теологические факультеты в вузах и пр.), подвижническая деятельность (монастыри, скиты и т.п.), паломничество и иная деятельность, определяемая соответствующими вероучениями.

В указанных правах раскрываются основные принципы взаимоотношений государства и личности. С учетом современных подходов к правам человека в нормативно-правовые акты необходимо добавить и обязанности государства по отношению к личности. То есть, праву на свободу совести и вероисповедания должны соответствовать определенные обязанности государства по гарантированию этого права, входящие в правовой статус личности. В противном случае права и свободы получаются декларативными и пустыми[12].

Необходимо отметить одно важное для правоприменительной деятельности обстоятельство: права и свободы, указанные в статье 28 Конституции РФ [свобода совести и вероисповедания] не могут быть ограничены даже в условиях чрезвычайного положения[13].

Свобода совести и вероисповедания подробно регламентируется Федеральным законом о свободе совести и о религиозных объединениях от 26.09.1997 г. №125-Ф. Преамбула закона имеет важное политическое и конституционно-правовое звучание: «Федеральное Собрание РФ, подтверждая право каждого на свободу совести и свободу вероисповедания, а также на равенство перед законом независимо от отношения к религии и убеждений, основываясь на том, что РФ является светским государством, признавая особую роль православия в истории России, в становлении и развитии ее духовности и культуры, уважая христианство, ислам, буддизм, иудаизм и другие религии, составляющие неотъемлемую часть исторического наследия народов России, считая важным содействовать достижению взаимного понимания, терпимости и уважения в вопросах свободы совести и свободы вероисповедания, принимает настоящий Федеральный закон». Никаких юридических преимуществ названные религии не имеют ни друг перед другом, ни перед иными религиями.

В данном нормативно-правовом акте конкретизированы гарантии свободы вероисповедания, и запрещено обязывать человека сообщать о своем отношении к религии. Многие верующие люди обычно это и не скрывают, но принадлежность к определенной религии может послужить в некоторых случаях поводом для их дискриминации или негативному отношению к ним. Важно в данном документе и признание тайны исповеди – ни при каких обстоятельствах от священнослужителя нельзя потребовать сведений, которые стали ему известны на исповеди. Гражданин России, если его убеждениям или вероисповеданию противоречит несение военной службы, имеет право на замену ее альтернативной гражданской службой[14]. Данное право предоставляется не только верующим (ч. 3 ст. 59 Конституции РФ, п. 4 ст. 3 Закона о свободе совести). Предусмотренная в п. 7 ст. 4 Закона о свободе совести для органов государственной власти возможность объявлять дни религиозных праздников дополнительными нерабочими (праздничными) днями могла бы быть снабжена дополнительным указанием и на возможность верующего просить о замене праздничного для него дня другим рабочим днем[15].

Закон о свободе совести запрещает установление преимуществ, ограничений или иных форм дискриминации в зависимости от отношения к религии. Граждане РФ равны перед законом во всех областях жизни независимо от их религиозной принадлежности[16]. Воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и свободу вероисповедания, в том числе сопряженном с насилием над личностью, с умышленным оскорблением чувств граждан, с пропагандой религиозного превосходства, повреждением имущества преследуется согласно закону. А именно надзор за исполнением законодательства РФ о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях осуществляют органы прокуратуры России[17].

Нарушение законодательства России о свободе совести и свободе вероисповедания влечет за собой уголовную, административную и иную ответственность в соответствии с законодательством нашей страны.

Согласно уголовному законодательству незаконное воспрепятствование деятельности религиозных организаций или совершению религиозных обрядов наказывается штрафом в размере до 80 тыс. руб. или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до шести месяцев, либо исправительными работами на срок до одного года, либо арестом на срок до трех месяцев[18].

Потерпевшими от преступлений могут быть лица, исповедующие какую-либо религию или являющиеся членами религиозного объединения. Объективная сторона преступления выражается в активных действиях, направленных на незаконное воспрепятствование деятельности религиозных организаций или совершению религиозных обрядов. Оно может выразиться в незаконном закрытии церкви или иного культового учреждения, срыве регулярной церковной службы, запрещении проведения религиозного обряда и т.п.[19]

В соответствии с административным законодательством воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и свободу вероисповедания, в том числе принятию религиозных или иных убеждений или отказу от них, вступлению в религиозное объединение или выходу из него, влечет наложение административного штрафа на граждан в размере от 100 до 300 руб.; на должностных лиц – от 300 до 800 руб.

Оскорбление религиозных чувств граждан либо осквернение почитаемых ими предметов, знаков и эмблем мировоззренческой символики влечет наложение административного штрафа на граждан в размере от 500 до 1 тыс. руб.[20]

Защищаются в нашей стране и права осужденных лиц на свободу совести и вероисповедания. А именно статья 14 Уголовно-исполнительного кодекса РФ «Обеспечение свободы совести и свободы вероисповедания осужденных» указывает, что «Осужденным гарантируются свобода совести и свобода вероисповедания. Они вправе исповедовать любую религию либо не исповедовать никакой религии, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные убеждения и действовать в соответствии с ними. Осуществление права на свободу совести и свободу вероисповедания является добровольным, при этом не должны нарушаться правила внутреннего распорядка учреждения, исполняющего наказания, а также ущемляться права других лиц. Осужденным к ограничению свободы по их просьбе может быть дано разрешение на посещение мест богослужений, находящихся за пределами исправительных центров.

К осужденным к аресту или лишению свободы по их просьбе приглашаются священнослужители, принадлежащие к зарегистрированным в установленном порядке религиозным объединениям, по выбору осужденных. В учреждениях, исполняющих наказания, осужденным разрешается совершение религиозных обрядов, пользование предметами культа и религиозной литературой».

В Федеральном законе от 25 мая 1998 г. №76-ФЗ «О статусе военнослужащих» говорится о свободе совести и вероисповедания для военнослужащих. А именно ст. 8 гласит: «Военнослужащие в свободное от военной службы время вправе участвовать в богослужениях и религиозных церемониях как частные лица. Военнослужащие не вправе отказываться от исполнения обязанностей военной службы по мотивам отношения к религии и использовать свои служебные полномочия для пропаганды того или иного отношения к религии».

Одним из главных международных актов в данной сфере является Декларация о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений, принятая резолюцией 36/55 Генеральной Ассамблеи ООН от 25.11.1981 г. Ст. 6 Декларации закрепила основное содержание свободы совести и религии[21]. В ст. 2 данного документа указано, что: «Нетерпимость и дискриминация на основе религии или убеждений означают любое различие, исключение, ограничение или предпочтение, основанное на религии или убеждениях и имеющее целью или следствием уничтожение или умаление признания, пользования или осуществления на основе равенства прав человека и основных свобод».

Международный пакт о гражданских и политических правах свободу совести и религии соединяет со свободой мысли, включая в нее «свободу иметь или принимать религию или убеждения по своему выбору и свободу исповедовать свою религию или убеждения как единолично, так и сообща с другими, публичным или частным порядком, в отправлении культа, выполнении религиозных и ритуальных обрядов и учений. Никто не должен подвергаться принуждению, умаляющему его свободу иметь или принимать религию или убеждения по своему выбору» (ст. 18)[22].

Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» в основном отвечает международно-правовым обязательствам России, взятым ею на себя в качестве государства – участника Международного пакта о гражданских и политических правах и Европейской конвенции о защите основных прав и свобод человека. В преамбуле Закона (пункты 1 – 3), как и в статьях 28, 19 (ч. 2) и 29 (ч. 2) Конституции РФ, подтверждается право каждого на свободу совести и свободу вероисповедания, а также на равенство перед законом независимо от отношения к религии и убеждений[23].

Итак, в структуре правового института свободы совести и вероисповедания можно выделить международно-правовые нормы, конституционные нормы, нормы Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях», нормы других федеральных законов и иных нормативах правовых актов Российской Федерации, гарантирующих каждому право на свободу мировоззрения.

Одним из крупных решений в отношении России является решение Европейского суда по правам человека от 09.06.2005 г. о приемлемости жалоб № 76836/01 и 32782/03 Евгения Кимли, Айдара Султанова и Саентологической Церкви г. Нижнекамска против России.16Данным решением Европейский суд по правам человека признал, что жалобы, поданные в связи с отказом государственных органов РФ в регистрации «Саентологической церкви города Сургута» и «Саентологической церкви города Нижнекамска» поднимают серьезные вопросы права и подлежат рассмотрению по существу. Саентологическая церковь города Нижнекамска, была учреждена в 1999 г. После разработки и утверждения устава в том же году документы были сданы на государственную регистрацию. Длительное время по поводу регистрации государственными органами никаких действий не предпринимались. Спустя 4 месяца документы были переданы на государственную религиоведческую экспертизу в Совет по делам религий. Но экспертиза не была произведена, и в сентябре 2001 г. регистрационная палата отказала церкви в регистрации в связи отсутствием государственной религиоведческой экспертизы. Фактически возложив ответственность на церковь за бездействие государства. Конечно же, такой отказ был немедленно обжалован, но пришлось дважды отменять решение суда первой инстанции, прежде чем было вынесено правосудное решение. Но вступившее в законную силу решение не было исполнено в связи с изменением в законодательстве и передачей полномочий по регистрации другим государственным органам, которые обжаловали вступившее в законную силу решение в надзор, и решение было отменено 27 ноября 2002 г., дело вернулось в суд первой инстанции. А 28 ноября 2002 г. была проведена государственная религиоведческая экспертиза.

На основании религиоведческой экспертизы регистрирующие органы решили оставить документы религиозной организации без рассмотрения в связи с отсутствием документа о 15- летнем существовании. Цель оставления документов без рассмотрения – «…неприятие среди традиционных конфессий, различных общественных организаций может нарушить еще не завершившийся процесс восстановления традиционных духовно-нравственных ценностей…».17Однако данная цель не может являться законным основанием для вмешательства в права, гарантированные ст. 9, 10, и 11 Европейской конвенции и не соответствует «необходимости в демократическом обществе», так как ограничение в правах граждан на основании предпочтения государства одних религий в ущерб другим не является необходимым в демократическом обществе.

Представляется, что так называемое положение о «15-летнем правиле» продиктовано страхом нового, а также ошибочным желанием обеспечить господство «традиционных» религий, таких как Православная церковь, ислам в ущерб новых религий-меньшинств. Поскольку действия регистрирующих органов нарушали права, защищаемые Европейской конвенцией «О защите прав человека и основных свобод», а именно на свободу совести, религии (ст. 9), свободы ассоциаций (объединений) (статья 11) и нарушением запрета дискриминации (ст. 14), была подана жалоба в Европейский суд по правам человека в октябре 2003 г.

В сентябре 2004 г. Европейский суд по правам человека направил жалобу Саентологической Церкви города Нижнекамска для дачи объяснений российским властям. Российские власти в своих возражениях просили Европейский суд по правам человека признать жалобу неприемлемой.

В марте 2005 года Саентологическая церковь города Нижнекамска довела до Европейского суда по правам человека свою позицию по возражениям российских властей и уведомила о продолжающемся уклонении от регистрации церкви уже вновь образованным Главным управлением Федеральной регистрационной службы по Республике Татарстан.

Европейский суд по правам человека 9 июня 2005 г., рассмотрев объяснения российских властей и возражения Церкви, принял решение о приемлемости жалобы. Одновременно с жалобой Саентологической церкви города Нижнекамска была рассмотрена жалоба президента Саентологической церкви города Сургута Евгения Кимли. И его жалоба также была признана приемлемой. До этого 28 октября 2004 г. Европейский суд по правам человека признал приемлемой жалобу Саентологической церкви города Москвы. Таким образом, уже три жалобы саентологов, поданных против России, признаны приемлемыми. Видится, что при рассмотрении данных жалоб Европейским судом по правам человека будет безусловно установлено нарушение вышеназванных статей Конвенции.

продолжение
--PAGE_BREAK--

Еще одно дело, заслуживающее внимания – «Народная демократическая партия Ватан против России», жалоба № 47978/99.18Заявителем жалобы является политическая партия, зарегистрированная в соответствии с российским законодательством.

В своей жалобе в Европейский Суд по правам человека Партия, ссылаясь на статьи 9, 10, 11 и 14 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, заявляет о нарушениях свободы придерживаться своего мнения и распространять информацию и идеи, свободы объединений и право членов Партии исповедовать свою религию. Данные нарушения возникли, по утверждению Партии, вследствие решений российских судов общей юрисдикции приостановить деятельность региональной организации Партии.

Российские власти в своих предварительных возражениях против жалобы утверждали, что Партия не может рассматриваться в качестве жертвы заявленных нарушений Конвенции, поскольку Партия не была вправе подавать жалобу в Европейский Суд по правам человека от имени региональной организации, и приостановление деятельности региональной организации не затронуло саму Партию.

Европейский Суд по правам человека напомнил, что термин «жертва», употребляемый в ст. 34 Конвенции, указывает на лицо, непосредственно затронутое действием или бездействие. В данном случае таким лицом является региональная организация, а не Партия, поскольку принятые российскими властями в отношении региональной организации меры не отразились на самой Партии.

Проанализировав учредительные документы Партии и региональной организации, Суд отметил, что Партия и региональная организация зарегистрированы как юридические лица и являются самостоятельными юридическими лицами, и не пришел к выводу, что партия и региональная организация являются единой политической партией, которая образует неправительственную организацию в смысле ст. 34 Конвенции.

Европейский Суд по правам человека согласился с предварительными возражениями российских властей и постановил, что Суд не может рассматривать дело по существу.

Практика Европейской комиссии по правам человека показывает, что обращения, исходящие от последователей «новых, нетрадиционных» религий или «религиозных меньшинств» отклонялись, а отдавалось предпочтение традиционным религиям.[6] Примером является случай с двумя обращениями, оспаривающими шведский закон, согласно которому религиозное образование в государственных школах является обязательным. В этих случаях в обращениях утверждалось, что закон о религиозном образовании обеспечивает только интересы государственной лютеранской церкви Швеции. Следует отметить, что развивающиеся страны в своих региональных аналогичных документах рассматривали проблемы прав и свобод по - другому. Так, в «Американской Декларации прав и обязанностей человека» от 2 мая 1948 года разделяются права на религиозную свободу, свободу отправления культов (ст. 3) и право на свободу получения идей, приверженности им, на их выражение и распространение (ст.4). Здесь речь идет о Декларации народов американского континента. А в «Африканской хартии прав человека и народов» (июнь 1981 г.) уже не проявляется влияние США и в статье 8 говорится: «Свобода совести и свободное отправление религиозных обрядов гарантируется. Никто не может, в соответствии с законом и порядком, быть подвергнутым мерам, ограничивающим пользование этими свободами».[7] В мусульманских странах, хотя и существует тенденция к образованию региональных организаций, проблемы свободы совести не рассматриваются по той причине, что в классическом исламском праве отсутствует определение публичного международного права, а правовой порядок рассматривается как необходимое дополнение исламской религии. Наиболее громкие Решения Европеского суда по вопросам свободы совести и свободы вероисповеданий, такие, как «Дело Коккинакиса против Греции» (Судебное решение от 25 мая 1993 г); Дело Цавачидиса против Греции (Судебное решение от 21 января 1999 г.); Дело Хоффманн против Австрии (Судебное решение от 23 июня 1993 г.); Дело Калач против Турции (Судебное решение от 24 февраля 1997 г.); Дело Бессарабская церковь против Республики Молдова (Судебное решение от 24 февраля 1997 г.); Дело московского отделения Армии спасения против России (Решение о приемлемости жалобы от 24 июня 2004 г.); Церковь Саентологии Москвы против России (Решение о приемлемлости жалобы № 18147/02 от 28 октября 2004 г.); Константин Кузнецов и другие против России (Решение о приемлемости жалобы №184\02 от 2 сентября 2004 г.); Евгений Кимля, Айдар Султанов и сайентологическая церковь г. Нижнекамска против России (Решение о приемлемости жалоб №№ 76836/01 и 32782/03 от 9 июня 2005 г.) и др.

 

⇐ Предыдущая14151617181920212223Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: