 |
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. 7 глава
|
|
|
|
Если верить информации на сайте Полянского, консультации должны начаться в четыре, значит, придется слинять с работы часа в два, чтобы приехать в центр чуть пораньше и успеть переговорить с секретарем профессора. Главред в рассказ о внезапно проснувшемся в Максовой душе альтруизме не поверит ни за что на свете. Значит, как всегда, придется положиться на авось. Если повезет, босс просто не заметит его отсутствия.
Лиза обрадовалась несказанно, когда узнала, что консультация не отменяется. Просто засветилась вся от счастья. От ее невысказанной признательности Максу стало совсем уж неловко. Эх, не дорос он еще до благотворительности, не окреп духом, коль радость этой маленькой дурехи так его смущает.
— Заеду за тобой в половине третьего, — сказал он сурово, — чтобы была готова.
Лизавета радостно закивала, одними губами сказала «спасибо».
Это был ужасный день! Просто чудовищный! Солодовников орал как резаный. Он даже слышать ничего не хотел о Лорином решении.
— Ты никуда не уйдешь, — шипел он, ослабляя узел галстука. — Я тебя, засранку, не для того из дерьма доставал, чтобы ты мне тут сейчас козу рогатую делала! Запомни, Лора Лайт — это не человек, это бренд! И этот бренд принадлежит мне! Точно так же, как и ты!
— Мой контракт заканчивается завтра, — она старалась быть решительной. — И с завтрашнего дня я не принадлежу никому!
— Ты, сучка, еще доживи до завтрашнего дня! — Солодовников достал из кармана пиджака пузырек с каким-то лекарством, высыпал на потную ладонь сразу три таблетки, не запивая, проглотил, скривился, как от зубной боли.
— Ты мне угрожаешь? — Решительность испарилась, на ее место пришел страх. А что, если Макс ошибается насчет Солодовникова? Что, если на самом деле он способен на большее, чем махинации с налогами?..
|
|
|
— Я тебе, голуба моя, не угрожаю. Я тебя пока просто предупреждаю, по-отечески, так сказать. — Солодовников схватил со стола папку, принялся ею обмахиваться.
По-отечески он ее предупреждает! Мерзкий, жирный боров! Да что он может?! Он же вон в двух шагах от инфаркта. Нет, прав Макс, ничего Солодовников ей не сделает, кишка тонка! Лора вздернула подбородок, сказала с независимой улыбкой:
— Да пошел ты, козел! Я и так на тебя семь лет отпахала...
Она уже была у двери, когда за спиной послышалось не то шипение, не то хрип.
«Чтоб ты сдох!» — подумала она злорадно.
Вот и все! И нет в этом ничего ужасного. Даже смешно, что раньше Лора так боялась. Хорошо, что она послушалась Легостаева. Легостаев умный и... очень красивый. Мысли ее тут же свернули в более приятное русло. Завтра она всем сообщит о своем окончательном решении, а сегодня не грех и расслабиться, оттянуться на полную катушку. Макс заслужил поощрение. Если бы не он, она бы еще долго колебалась и мучилась.
Легостаева на работе не оказалось. Его секретарша, соплюшка в дешевых шмотках, сообщила с противной ухмылкой, что Максим Валерьевич отбыл в неизвестном направлении, что обратно на работу он сегодня не придет и вообще о своих намерениях ей не докладывает.
Ясное дело — не докладывает! Что такой дуре докладывать-то? Лора презрительно фыркнула, выходя из легостаевской приемной, хлопнула дверью. Просто так, из вредности.
Нужно признать, она сглупила. Сначала стоило Максу позвонить, а она сразу поперлась в редакцию. Совсем на радостях голову потеряла.
Легостаев не брал трубку долго, а когда все-таки взял, голос его звучал как-то подозрительно, словно он куда-то спешит и ей, Лоре, совсем не рад.
— Я хотела с тобой встретиться. — Она постаралась подавить нарастающее раздражение, в конце концов, сегодня такой день.
|
|
|
— Давай встретимся. А когда?
— Вот прямо сейчас. Где ты, Макс?
— Пока еще дома, но скоро меня тут не будет.
— А куда ты собираешься? — К раздражению добавилось подозрение.
— Нужно кое-куда съездить, договориться об интервью.
— С каких это пор креативный директор договаривается о каких-то там интервью? — Лора уселась в свою машину, включила зажигание. Ох, что-то тут нечисто, что-то темнит Легостаев...
— Лора, это не какое-то там интервью, это очень важное интервью.
— Настолько важное, что ты не можешь отложить его ради встречи с любимой девушкой? — До дома Легостаева каких-то десять минут езды, если она поторопится, то, возможно, успеет поймать его с поличным...
— Лора, девочка моя, я встречусь с тобой обязательно, только не сейчас, а через пару часов. Я тебе позвоню. Все, золотце, целую.
— Не называй меня... — начала она и осеклась: в трубке послышались гудки отбоя.
Немыслимо! Просто невероятно! Легостаев, послушный и покладистый Легостаев, первым закончил разговор! Никогда раньше такого не было. Нет, определенно тут что-то нечисто. Лора прибавила газу. Только бы успеть...
Она успела как раз вовремя, чтобы увидеть, как; Легостаев садится в машину вместе с давешней идиоткой, которую он, кстати, должен был выставить за дверь еще неделю назад. Интересное кино! Выходит, идиотка до сих пор живет у него! И ради этой проходимки он отказался от встречи с ней, Лорой! Ну Легостаев, ну скотина! Интервью у него, видишь ли!
Первым ее желанием было выйти из машины, надавать любовнику по шее, расцарапать морду этой немой сучке, но Лора взяла себя в руки. Всему свое время. Лучше посмотреть, куда эти голубки собираются. Только бы не упустить их и не засветиться.
Ехать пришлось минут сорок. Лора уже пожалела, что не устроила сцену прямо там, у дома Легостаева, а потратила уйму времени на бессмысленную погоню. Ну ничего, пусть они только остановятся...
Легостаевская «Мазда» затормозила у трехэтажного здания, по периметру окруженного ажурным чугунным забором, с ухоженным сквериком и расчищенными от снега дорожками. На парковке стояло с два десятка разномастных машин: от убогих «Жигулей» до роскошных иномарок. Любопытно-любопытно, что это за заведение такое...
|
|
|
Легостаев вышел из машины, помог выбраться своей уродине. Лора въехала на парковку — теперь уже не до конспирации, — заглушила мотор.
Парочка поднималась по широкой лестнице, когда она их окликнула:
— Эй, голуби!
Легостаев замер, очень медленно обернулся. Выражение его лица было испуганным и растерянным одновременно. Его немая подружка тоже впечатлилась, даже попятилась от страха. Чувствует свою вину, убогая!
— Лора? — Легостаев пришел в себя первым, лучезарно улыбнулся, словно только и ждал ее появления, негодяй! Смотреть на этих двоих снизу вверх было унизительно. В конце концов, она Лора Лайт — телезвезда и знаменитость, а они — никто! Какой-то креативный директоришка какого-то занюханного журнала и нищая побирушка. Лора поднималась по лестнице неторопливо, знала, как круто она смотрится в своем норковом манто на этой припорошенной снегом лестнице. Она — королева! И эти двое должны как следует прочувствовать всю силу ее красоты и величия.
Легостаев, кажется, уже прочувствовал — его улыбка сделалась не просто лучезарной, а восхищенно-лучезарной. Хорошо, но этого мало, ей нужна полная сатисфакция.
Пощечины Легостаев никак не ожидал. Наверное, думал, что одной лишь улыбкой можно решить все проблемы. Ошибался! Она, Лора Лайт, никогда не прощает оскорблений.
Немая уродина сама шагнула Лоре навстречу, хотела что-то объяснить. Сейчас, ага! Станет она ломать голову над тем, что значат эти кривляния!
— Ну, привет, сучка! — сказала Лора ласково и врезала немой по лицу. Хорошо так врезала, от души.
Макс редко терял контроль над ситуацией, но сегодня, похоже, был именно такой день. Лора выскочила невесть откуда, как чертик из табакерки. И намерения у нее были явно не дружелюбные, и рука оказалась на редкость тяжелой. И останавливаться на достигнутом она не собиралась...
Лизе досталось больше, чем ему. Под напором разгневанной Лоры она покачнулась...
А дальше время словно бы остановилось. Макс читал об этом в книжках, видел такое в кино, но не верил, что подобное возможно в реале. Только что события развивались стремительно, и раз — картинка замерла.
|
|
|
Лора замахивается... Лиза вскрикивает, нелепо размахивая руками, валится назад...
В голове лениво ворочается мысль: «Сейчас она ударится затылком о край ступеньки...» Слышится хлопок — ступенька взрывается фонтаном гранитной крошки... В уши врывается истошный крик... Именно этот крик возвращает ему способность соображать: и хлопок, и фонтан — это не просто так. Это похоже...
Додумать он не успел: треснула и со звоном разлетелась стеклянная дверь за их спинами.
Макс схватил за руку визжащую Лору, дернул за воротник пытавшуюся встать Лизу, потащил обеих к зданию, затолкал внутрь, заорал что есть силы:
— Ложись!!!
Лиза послушалась сразу, Лору пришлось укладывать силой.
В них стреляли! Этого не может быть...
В просторном холле никого не было, но через мгновение к разбитой двери уже бежал рослый мужчина в сером костюме, судя по выправке, бывший военный.
— Что?! — спросил он, притормаживая в каких-то нескольких сантиметрах от лежащей в позе эмбриона Лоры.
— Кажется, стреляли, — Макс встал на ноги, отряхнул брюки.
— В тебя?
В ответ он лишь пожал плечами — стреляли, и все! А в кого стреляли — хрен поймешь!
— Надо бы посмотреть. — Охранник шагнул к двери.
Макс шагнул следом. Выходить на крыльцо и подставляться под пули очень не хотелось, но он себя пересилил.
Чушь какая — подставляться под пули! Можно подумать, что это какой-нибудь вечно воюющий Ближний Восток, а не мирная Москва. Да и не станет киллер дожидаться, когда они с охранником выйдут на него посмотреть! Наверняка он уже слинял давно...
— Никого. — Мужчина разочарованно пожал плечами, будто не было в его жизни большего развлечения, чем участие в криминальных разборках. — Ушел, гад!
— Охренеть! — Макс сосредоточенно потер щетину.
— Бывает, — охранник присел на корточки, пару секунд поизучал раскуроченную ступеньку, сказал с тихим вздохом: — Ну я пошел ментов вызывать.
Пока они с охранником изучали место преступления, в холле собралась толпа народу. И откуда только понабежали?! Лора уже не лежала на полу, она сидела на банкетке, вытирала мокрое лицо кружевным платочком, тихо всхлипывала. Макс погладил ее по волосам:
— Золотце, не плачь. Все хорошо.
Она посмотрела на него полубезумным взглядом, часто-часто заморгала, сказала шепотом:
— Это он!
— Кто — он? — Макс огляделся в поисках Лизаветы, не увидел, опять сосредоточился на Лоре. — О чем ты, золотце?
— Не называй меня золотцем! — Она сорвалась на крик. Макс поморщился. — Ты сказал, что Солодовников трус и не пойдет на мокрое дело! А он пошел!
Собравшиеся вокруг зеваки тут же навострили уши. Макс тяжело вздохнул, поискал глазами охранника, призывно махнул рукой, попросил:
|
|
|
— Друг, может, отведешь нас пока в какой-нибудь тихий кабинет?
— Ко мне пойдем. — Охранник внимательно посмотрел на Лору, спросил: — А барышня случаем не...
— Случаем не, — перебил его Макс, подхватил Лору под локоть. — Пойдем, дорогая, там поговорим.
Вдвоем с охранником они усадили плачущую Лору в единственное в комнате кресло.
— Я выйду на минутку, присмотришь за ней? — спросил Макс у своего добровольного помощника.
Охранник молча кивнул — приятно иметь дело с немногословным человеком. Макс вновь погладил Лору по голове, вышел из комнаты. Теперь задачей номер один было найти Лизавету до приезда полиции.
В отсутствие главных действующих лиц народ в холле уже начал расходиться. Это значительно облегчало поиски. Лиза нашлась в закутке, ведущем к техническим помещениям. Она сидела в своей любимой позе — зажав ладони между коленками.
— Шифруешься? — спросил Макс, присаживаясь рядом.
Девушка потерла наливающуюся краснотой щеку, след Лориных бесчинств, достала из кармана шубейки блокнот, написала:
«Не хотела путаться под ногами».
Макс удовлетворенно хмыкнул — сообразительная девочка, вовремя ушла в тень. Кроме охранника, ее никто не видел, а охранник полностью сосредоточился на Лоре, видно, узнал в ней теледиву, даст бог, не вспомнит, что их было трое, а не двое. Ни к чему Лизавете попадаться на зуб к стражам порядка.
— Значит, слушай меня! — Он похлопал ее по плечу. — Консультация на сегодня отменяется. Сама понимаешь, не до того сейчас. Охранник позвонил в полицию. Они тут будут с минуты на минуту, а тебе без документов светиться незачем. Я уже вызвал такси, поезжай домой. — Он порылся в кармане дубленки, достал деньги.
Она хотела что-то возразить, но Макс нетерпеливо взмахнул рукой, сунул ей деньги и ключи от квартиры.
— Все, нет времени. Беги, Лизавета, дома поговорим. — Он буквально силой сдернул ее со скамейки.
Макс еще несколько минут постоял в холле, понаблюдал, как от медицинского центра отъезжает такси с Лизой, направился в комнату охранника.
Лора уже не плакала — сидела, сжав голову руками. Охранника не было видно.
— А где наш добрый друг? — спросил Макс.
— Пошел отчитываться перед начальством. Сейчас понабегут всякие уроды, жизни не дадут.
Лора застонала.
— Как ты себя чувствуешь? — Макс сел на подлокотник кресла, обнял Лору за плечи.
— А как я могу себя чувствовать?! — взвилась она. — В меня стреляли! Меня чуть не убили!
— Ты действительно думаешь, что это Солодовников?
— Я не думаю, я уверена! Он мне сегодня угрожал, сказал, что до завтрашнего дня я не доживу! — нервно выкрикнула она.
Макс с сомнением покачал головой. Чего-чего, а гангстерских замашек он у Солодовникова не замечал. Неужели Лора права?
С улицы послышался рев сирен. Вот и полиция, а он еще не сказал о главном.
— Лора, не говори ментам про Лизу.
Она мгновенно подобралась, посмотрела настороженно:
— Почему?
Макс пожал плечами:
— Ну, во-первых, потому что у нее нет документов и она гражданка другой страны, ее начнут таскать по инстанциям.
Лора презрительно фыркнула, обиженно повела плечом, стряхивая руку Макса.
— А во-вторых, — невозмутимо продолжил он, — менты могут отвлечься на выяснение ее личности и уйти в сторону от основной версии. Ведь доподлинно неизвестно, в кого конкретно стреляли. Мы же стояли рядом. Вполне логично предположить, что целились в одного из нас троих.
— Что ты несешь, Легостаев? — возмутилась Лора. — Стреляли в меня! При чем тут эта убогая?
— Ни при чем. — Макс согласно кивнул. — Вот пусть она так и остается ни при чем, а я скажу следователю, что у меня нет никаких врагов, и подтвержу, что Солодовников тебе угрожал.
— Макс, а что теперь будет? — Лора перешла на шепот. — Его посадят, да?
— Конечно, посадят! — сказал он убежденно и снова положил руку на точеное Лорино плечо.
— Я боюсь. — Она жалобно всхлипнула.
— Не бойся, я же с тобой.
Лиза добралась до квартиры Легостаева без приключений, расплатилась с таксистом, шмыгнула в подъезд. Паника отступила только тогда, когда она оказалась дома и заперлась на все замки.
В интересную историю она попала! Думала, что в обществе Легостаева ей нечего бояться, а вот как оно обернулось. В Макса стреляли! Кто? Зачем? Он же всего лишь креативный директор модного журнала, а не банкир или политик. Он даже статей на злобу дня не пишет.
Лиза прошла в кухню, плюхнулась на стул, сжала виски руками. Креативный директор! А кто сказал, что он креативный директор? Сам же Легостаев и сказал! А она, дура, поверила. Может, он вовсе не директор? Откуда у него такая роскошная машина? И квартира почти в центре, и вообще? Нельзя быть такой доверчивой, ничему ее жизнь не учит. А все из-за того, что Лиза не послушалась Ленку. Вот послушалась бы — и не оказалась бы сейчас в такой жуткой ситуации: одна, в чужом городе, с этой чертовой афазией, и в благодетелях — какой-то сомнительный тип. И на прием к Полянскому она так и не попала...
Денек выдался дикий. Одни только объяснения с полицией чего стоили! Хорошо хоть, Лора не подвела. В присутствии стражей порядка она собралась, сосредоточилась, даже пыталась улыбаться. И про Лизавету ничего не рассказала: может, прислушалась к его доводам, а может, не пожелала делиться славой. Для Лоры в случившемся открылись и свои неожиданные плюсы: на место происшествия приехали не только менты, но и телевизионщики. На звезду телеэкрана Лору Лайт совершено покушение! Это же настоящая сенсация! Покруче, чем какие-то там выборы в Государственную думу.
Сначала Лора отказывалась давать интервью, но потом все-таки сжалилась над коллегами по цеху: спешно привела себя в порядок, подправила макияж и... рассказала про Солодовникова.
Макс схватился за голову. Вот сенсация так сенсация! Хозяин крупнейшего в стране музыкального канала «заказал» собственную приму. Это же золотое дно! Это ж материалов на целую неделю, а если повезет, то и на месяц. А тайна следствия и презумпция невиновности? Да кто ж будет обращать внимание на всякие мелочи, когда тут такая сенсация?!
Сам Макс старался держаться в тени, лично ему сомнительная слава ни к чему. А Лора? Что уж теперь... Можно считать это ее интервью компенсацией за перенесенные моральные страдания. В конце концов, девочку едва не убили. Вот над чем следует подумать.
Кому могла помешать Лора Лайт? Кому, скажем, могла помешать экзотическая бабочка или прекрасный цветок? Лора не играет в политику, не сотрудничает со спецслужбами. Неужели действительно Солодовников?! Да зачем ему? Да нашел бы он себе еще десять новых Лор!
А может, это какой-то сумасшедший фанат? Обдолбанный подросток, купивший ствол на барахолке? Сейчас ведь полно ненормальных, и звездам из-за них живется несладко. Макс с нежностью посмотрел на Лору, беседующую с репортером какой-то криминальной программы. Бедная девочка натерпелась такого страху, что не приведи господь. Он бы и сам испугался, будь у него на это время...
Домой он в тот день так и не поехал, решил, что Лору нельзя оставлять на ночь одну. Лора, к счастью, не возражала, только спросила скептически:
— А как же твоя подружка?
— Какая подружка? — удивился он.
— Ну, эта немая деревенщина.
— Лора, немую деревенщину я отправил домой, убираться по хозяйству и готовить ужин. Не понимаю, почему ты вообще завелась? Ты посмотри на себя и посмотри на нее. Неужели ты могла подумать...
Она не дала ему договорить:
— А что я должна была подумать? Сначала ты темнишь, несешь какую-то чушь, а потом я вижу, как ты садишься в машину с этой уродиной!
— Лора, — он поймал ее руку, поцеловал тонкое запястье, — ты поняла, куда мы приехали? Это же реабилитационный центр. Я хотел показать Лизавету неврологу. Мы ехали на врачебную консультацию. Согласись, больница — не самое подходящее место для романтического свидания.
Лора скептически фыркнула, но руку не убрала:
— А отчего ты, Легостаев, так печешься об этой убогой?
— Видишь ли, у меня в этом деле есть свой шкурный интерес. Лизавета — барышня хозяйственная и домовитая. Ради одной несчастной консультации у профессора она согласна совершенно бесплатно быть моей домработницей.
— Так уж и бесплатно?
— Ну, не совсем бесплатно. Я ее кормлю, даю кое-какую мелочь на булавки.
— И возишь по реабилитационным центрам.
— Вожу, — согласился он. — Я же не зверь какой-то, чтобы обманывать и без того богом обиженное существо.
Богом обиженное существо! Вот завернул, даже самому противно...
— И долго ты собираешься ее опекать? — нахмурилась Лора.
— Недолго. Еще один месяц, до следующей консультации. Ведь на эту мы так и не попали. Да и сам профессор не приехал. Застрял в Париже из-за плохой погоды, я узнавал.
— Лучше отправь эту дуру обратно в ее Зажопинск, — посоветовала Лора.
— Не могу, у нее нет документов — это раз, и она очень вкусно готовит — это два.
— А три?
— Что — три?
— По закону жанра должна быть еще третья причина, по которой ты не можешь с ней расстаться.
Макс немного подумал, сказал:
— Есть третья причина.
— Ну?
— Третья причина — это ты, моя дорогая. Когда я пригрел Лизавету, ты стала относиться ко мне по-другому. Мне нравится, когда ты ревнуешь.
— Я ревную?! — Лора всплеснула руками. — Тебя — к этой колхознице?!
— Ревнуешь!
— Чушь! Ты слишком многое о себе возомнил, Легостаев!
— Ревнуешь, ревнуешь, — улыбнулся он.
— Она же никто, пустое место. Как можно ревновать к пустоте?
— А по мордасам меня пошто била, барыня? — прогнусавил Макс.
— А по мордасам била за вранье!
— А девку-чернавку кулаком пошто?
— А чтоб не расслаблялась! Ладно, ерунда это все. — Лора махнула рукой. — Ты мне лучше скажи, Солодовникова теперь точно посадят?
— Не уверен, — честно признался Макс.
— Как это не уверен? Это же его рук дело! Это же он меня «заказал»!
— Лора, — сказал Макс терпеливо, — такие вещи очень трудно доказать.
— Но он же мне угрожал!
Макс пожал плечами:
— Это, к сожалению, не доказательство. Твое слово против его. И вообще, не стоило рассказывать об этом журналистам.
— Вот еще! — Лора воинственно тряхнула головой. — Теперь, когда вся страна в курсе, что Солодовников мне угрожал, он больше не посмеет со мной связываться. Он теперь под колпаком!
— Он может обидеться и натравить на тебя своих адвокатов.
— А пусть натравливает! Да я про него такое знаю, я его в бараний рог скручу, пусть только рыпнется!
— Ты у меня такая отважная, — сказал Макс с гордостью.
— Да, я такая, тебе со мной повезло!
Всю ночь Лиза не сомкнула глаз: вздрагивала от малейшего шороха, от телефонных звонков едва не теряла сознание. В утренних новостях показали коротенький сюжет о нападении на телеведущую Лору Лайт. Назвали даже имя предполагаемого заказчика преступления. Обещали в ближайшее время представить интервью с подозреваемым. О Максе Легостаеве не было сказано ни слова. От сердца отлегло. Макс ни при чем. Он добропорядочный гражданин, а не криминальный авторитет. А в том, что на Лору покушались, нет ничего удивительного. Наверное, у такой выдры полно недоброжелателей. Лиза потерла наливающийся фиолетовым синяк. И что только Макс в ней нашел?
Легостаев вернулся домой лишь к вечеру следующего дня, Лиза как раз закончила приготовление ужина.
— Ну, как дела? — спросил с порога.
Она пожала плечами, неуверенно улыбнулась — какие у нее могут быть дела? Стирка, уборка, готовка. Вот консультация пропала — это жалко.
Он словно прочел ее мысли, сказал:
— Обломались мы с тобой, Лизавета. Вот такой тихий у нас городок. Кстати, Полянский все равно отменил вчерашние консультации, не смог прилететь.
Лиза посмотрела на него вопросительно.
— Хочешь знать, когда он объявится?
Она кивнула.
— Сие пока тайна, покрытая мраком. Я утром звонил в центр, там ничего не знают. В Лондоне намечается какой-то съезд нейрохирургов, наш неуловимый гений обязательно должен на нем присутствовать.
Приплыли! Что ж ей так не везет? Вот только, кажется, начало все налаживаться, как тут же появились новые проблемы.
— Не кисни, Лизавета! — сказал Легостаев беззаботно. — Дождемся мы твоего профессора. Ты куда-нибудь спешишь? Не спешишь! Значит, поживешь у меня недельку-другую, поможешь по хозяйству. А мое обещание остается в силе.
Лиза задумалась. Жить недельку-другую у Легостаева ей не хотелось, особенно в свете минувших событий, но есть ли у нее выбор? Конечно, выбор есть всегда. Можно, к примеру, пойти бомжевать на Белорусский вокзал...
Пока она думала, Легостаев не сводил взгляда с ее лица. Небось с этим фингалом она чудо как хороша!
— Не обижайся на Лору. Хорошо? — наконец заговорил он. — Вообще-то она хорошая, только немного эксцентричная.
Класс! У них в Москве хамство принято называть эксцентричностью. Как же, интересно, здесь выглядят плохие люди, если хорошие похожи на Лору Лайт?
Лиза кивнула. Хорошая так хорошая...
— И не переживай. Как говорится, жизнь продолжается. Кстати, что у нас на ужин?
* * *
Макс оказался прав: жизнь, несмотря ни на что, продолжалась. К роли домработницы привыкать было сложно, но Лиза старалась. К тому же Легостаев относился к ней по-человечески, без барских замашек, свои пожелания формулировал предельно вежливо и корректно. Это радовало. Радовало и то, что он не отказался от своего намерения организовать ей консультацию у профессора Полянского. Так что оставалось потерпеть пару недель, а потом Макс отвезет ее домой, и жизнь вернется в наезженную колею. Если профессор сможет ей помочь, Лиза устроится работать по специальности, а если не сможет, ну что же, Иван Семенович наверняка не откажется от ее услуг...
В тот день Лиза пекла очередной «Наполеона» для Легостаева, когда совершенно внезапно выяснилось, что закончилось какао. Хочешь не хочешь, а нужно одеваться и топать в магазин: Макс признает только шоколадные торты.
А на улице опять ненастье — на сей раз слякоть и мокрый снег, — и так не хочется выходить из теплой квартиры. И что самое обидное, утром она уже была в магазине. Была и забыла купить это чертово какао.
На всякий случай, чтобы не забыть еще что-нибудь жизненно важное, Лиза распахнула холодильник, придирчиво изучила его содержимое. Заканчивалось растительное масло, и питьевого йогурта осталось всего две бутылки. Еще кофе на исходе, нет яблок и свежего хлеба. А часы показывают половину шестого вечера, до возвращения Макса с работы еще уйма времени, тем более что в последние дни он вовремя никогда не приходит, провожает свою драгоценную Лору. Она запросто успеет сбегать за покупками и допечь торт.
Лиза оделась, с тоской изучила переливающийся всеми цветами радуги синяк. Красота неописуемая! Не зря прохожие на нее таращатся. Эх, купить бы пудру или тональный крем, но в окрестностях легостаевского жилища нет ни одного магазина с дешевой косметикой, а тратить хозяйские деньги на дорогущее импортное средство не позволяет совесть. Хорошо, что уже стемнело, значит, на улице синяка никто не увидит, а в супермаркете придется потерпеть. Десять минут позора — и завтра можно вообще не выходить из дому...
Шопинг прошел относительно удачно: на Лизин синяк почти никто не обращал внимания, девочка-кассирша не в счет. Она уже возвращалась домой, груженная заполненными под завязку сумками, когда это случилось...
Лиза точно помнила, что начала переходить дорогу на зеленый свет — она никогда не нарушала правил дорожного движения, — когда из темноты вылетела черная, неприметная иномарка. Ослепительно яркий свет фар полоснул по глазам, в лицо полетели комья грязного снега. А потом кто-то с силой рванул ее за воротник шубы. Земля и небо как-то внезапно поменялись местами, и между землей и небом промелькнул и растворился в темноте черный бок машины. Близко-близко... Оказалось, что Лиза лежит посреди дороги и разорванные пакеты валяются рядом, а краснобокие голландские яблоки медленно катятся по «зебре».
— Жива? — раздался над ухом мужской голос.
Лиза села, прислушалась к себе — кажется, жива.
— И кто им только права выдавал, козлам этим безрогим?! — Над ней склонилась пожилая женщина. — Как ты, милая?
Лиза затрясла головой, кто-то подхватил ее под мышки, поставил на ноги.
— Кто-нибудь номер машины запомнил? — суетилась женщина.
— Дамочки, а может, все-таки уйдем с дороги? — предложил высокий парень в пуховике. — Или вам одного ДТП мало?
Лиза безропотно дала увести себя на тротуар, яблоки так и остались лежать на переходе.
— Это вот он тебя спас, буквально из-под колес того фашиста вытащил, — сообщила тетенька, ткнув пальцем в парня в пуховике.
— Не преувеличивай, мать, — отмахнулся тот. — И вообще, я на тренировку опаздываю, бывайте!
Лиза добиралась до дома на автопилоте: ноги не гнулись, руки мелко дрожали, в голове вертелась одна-единственная мысль: «Я переходила дорогу на зеленый». Только оказавшись в квартире, она поняла, что на том злополучном переходе остались не только яблоки, но и все остальные продукты, а воротник ее шубы оторван почти полностью. Именно загубленные продукты и порванная шубка открыли в душе какой-то предохранительный клапан — Лиза уселась на полу в легостаевской прихожей и расплакалась...
Макс злился. Сегодня Лора ни за что ни про что лишила его своего общества, оставила ради звероподобного детины двухметрового роста, своего телохранителя.
«Легостаев, только без обид. Мне с моим новым телохранителем нужно кое-что обсудить наедине».
Новый телохранитель! Можно подумать, что до этого дебила-переростка у нее был целый батальон старых телохранителей! И что, скажите на милость, можно обсуждать с этим звероящером? Какие такие стратегические вопросы? И почему это ему, Максу, нельзя присутствовать при этом обсуждении?
Нет, он, конечно, не против того, чтобы у Лоры был телохранитель. После недавнего покушения он даже двумя руками «за». Но не этот же громила без проблеска интеллекта в маленьких поросячьих глазках! Где только Лора его откопала? Посоветовалась бы с ним, своим любимым мужчиной. Он бы подыскал ей нормального охранника.
Как бы то ни было, а вечер, на который Макс возлагал такие большие надежды, оказался бесповоротно испорчен. А сегодня, между прочим, пятница и можно было бы расслабиться, не переживая, что завтра ни свет ни заря вставать на работу.
Уже заходя в свой подъезд, Макс подумал, что неплохо бы купить пару бутылок пива. Надо же как-то вечерок коротать! Возвращаться обратно в слякоть и ненастье не хотелось, да и незачем — он пошлет за пивом Лизавету. В конце концов, она его домработница.
|
|
|
