 |
Глава 19, в которой Гаруспик заручается поддержкой Большого Влада и отправляется на поиски Бакалавра
|
|
|
|
Убежище Бураха
Бураху снился отец. Тот был разочарован в своём наследнике, говорил, что Артемий не справился, не оправдал его ожиданий. Потом, присоединившись к компании одонгов, сел на локомотив и умчался в степь. Во сне никого не удивляло, что в степи рельсов не было. Затем удалившийся локомотив превратился в большого быка. Бык заревел, словно от боли. Травы в степи сменялись на камни, небо приобретало красный оттенок.
Зазвенел будильник. Артемий был вынужден проснуться.
В голове было мутно. Сон был просто омерзительным. Бурах налил воды в таз и умылся, стряхивая с себя его остатки. Рана уже не беспокоила его.
"Еда кончается, надо будет купить."
Выпив воды и доев хлеб, ещё раз перечитал послание Исидора.
"В письме отец упоминал о том, что Ольгимский знал что-то о его делах. К нему и направлюсь."
Он накинул куртку, погасил свет, и, заперев двери лаборатории, направился к Сгустку.
«Сгусток»
Моросил мелкий дождь. Артемий старался идти быстро, пытаясь не сталкиваться с горожанами, которые могли бы опознать в нём Потрошителя. Но чем ближе к Сгустку, тем больше становилось людей на улицах. Те смотрели на него косо, перешептывались. Уже на подходе к дому Ольгимских один мужчина как-то слишком решительно и быстро направился в сторону Бураха. А за ним ещё несколько. Их намерения были ясны.
"Мать Бодхо! Только мордобоя в центре города мне ещё не хватало!"
Артемий ускорился. Преследователи тоже. Оценив ситуацию, побежал.
К счастью, бежать было не долго. Оказавшись у двери, дернул за ручку. Дверь была не заперта, и Артемий вошел внутрь.
Убранство дома было роскошным, демонстрировало состоятельность владельцев.
Он увидел хозяина Сгустка - полного, лысого мужчину с внимательным, почти буравящим взглядом. В то же время мешки под маленькими глазами говорили о сильной усталости.
|
|
|
-Здравствуйте.
С утра весь город просто бредил смертью Симона Каина. Поначалу никто даже не думал, что это правда. В самом деле, кто бы мог помыслить, что Симон мог их покинуть? Ну кто, кто мог убить того, кто держит весь город! Даже самые бредовые слухи сводились к тому, что это сделал кто-то, кто прибыл ночным поездом и хотел им же уехать обратно.
Смерть Исидора тоже вызвала большие волнения в городе, но больше беспокоился Уклад. Узнав об убийстве Бураха, мясники остервенели и стали устраивать бунт в Термитнике. Ох, не к добру все это, не к добру. Только прошлой ночью Исидор пришел к Владу, чтобы рассказать о том, что из Степи к ним идет беда. А кто может принести что-то в город из Степи? Верно, Уклад. Но нет, нельзя закрывать Термитник только потому, что Исидору что-то показалось... а сегодня и нет уже знахаря.
Дело ясное, что дело темное...
Влад протер взмокший лоб платком и сделал глубокий вдох. Дышать осенью становилось трудно, а теперь, когда твирь цветет необычайно бурно, и вовсе невозможно было глотнуть свежего воздуха. Держась за сердце, Влад поднялся по трем маленьким ступенькам. Дверь приоткрыта. Небось, сын явился! Влад уже в мыслях готов был отчитать мальчишку за нерасторопность и невнимательность. Оставлять дверь открытой почти нараспашку! Немыслимо!
Но дом оказался пуст. Сын не дождался его.
Какая-то странная тоска, одиночество вдруг охватили Ольгимского. Где та сплоченная семья, которая была при Виктории? Где совместные посиделки, где вообще семья! Один на Станции бродяжничает, а другая... о младшей Виктории отец думать не хотел. С каждым днем она пугала его еще больше тем, что становилась такой же, как мать. Он любил Викторию, любил всем сердцем. Но она умерла, а дочь напоминала Владу о том, что он не смог оберечь супругу.
|
|
|
Пустой дом, где даже прислуга не оставалась дольше, чем нужно. Ни единой живой души. Только Тяжелый, грузный Влад, медленно перешагивающий порог комнаты.
Буквально через полчаса после того, как Влад вернулся домой, в "Сгусток" кто-то вошел. Странно, что не постучались. Влад не привык бояться незнакомых гостей – в Городе-на-Горхоне никто не запирал двери, если им не было, что скрывать.
- Догадываюсь, кто передо мной, - произнес Влад, поднимая внимательный взгляд на гостя. – И я знаю о вашем горе, мой мальчик. Я Владислав Ольгимский. А вы, наверное, и не помните меня, за десять лет-то и забыть могли. Я и моя семья всегда к вашим услугам.
Влад критично осмотрел стоящего посреди комнаты мокрого, грязного, покрытого, скорее всего, не своей кровью Артемия Бураха и поморщился.
- Боже мой, да что с вами произошло? И почему, чёрт возьми, за вами пол-города гонится? И что за... кровь на вас, младший Бурах? Извольте объяснится, ничего не скрывайте - я помогу, в меру сил! Можете рассчитывать на меня как на родного!
-Я так похож на отца? Или вы ждали меня?
"А он сильно постарел с того момента, как я его в последний раз видел. Видать, не безоблачными были для него эти годы."
Голос собеседника был негромким и хрипловатым, тоже выдавал усталость обладателя. От чего-то это действовало на Артемия немного успокаивающе.
"Думаю, ему можно верить. К тому же, в письме отец говорил об этом."
-Утром, на станции, когда я приехал, на меня напали. Ваш сын, с которым я повстречался утром, сказал, что меня обвиняют в убийстве Симона Каина. На каких основаниях? Почему решили, что убийца – я?
Бурах заметил пробежавшую по лицу Влада тень, когда тот обратил внимание на испачканную кровью одежду.
-Теперь я старший в нашем роду. Можете звать меня служителем или гаруспиком.
Мысли об Исидоре оборачивались душевной болью.
-Что стало причиной смерти моего отца?
"Поразительно, как он похож на своего отца! Так же, как он, заваливает меня вопросами. А какой огромный... Сын степняка, это точно"
Влад тяжело вздохнул и рухнул на ближайший к нему стул.
- Артемий, тише, прошу вас! Слишком много вопросов, что бы ответить на них сразу. Сложных вопросов. Вообще-то, не мне следует отвечать на эти вопросы, но я попробую, в меру своих скромных сил.
|
|
|
Почему вас считают убийцей Симона? Ну, сами посудите: вас ведь встретили на вокзале, так? Чернь посчитала, что именно туда пойдёт убийца, что бы уехать из города, и там его ожидала. Вы просто подвернулись под руку. Да и смерть Исидора пришлась... совершенно некстати. Большинство считает именно вас его убийцей, а значит и Симона (они умерли в сходных обстоятельствах). К тому же то, что, как рассказали мне слуги, вы убили столько людей на пути сюда, работает отнюдь не на пользу вашей репутации.
А почему умер Исидор... Хм... Я бы многое отдал, что бы узнать почему. Выдвигают абсолютно разные версии, некоторые даже склонны обвинять в этом меня (не лично, конечно), но большинство, включая Рубина, ближайшего ученика Исидора, считают убийцей вас. Глупость, конечно - я прекрасно знаю, как вы любили своего отца. В любом случае - пока вы здесь, со мной, самосуд для вас неопасен.
Вы можете просить у меня всё, что вам будет нужно. В разумных пределах, конечно. В этом доме вас всегда накормят и напоят. Переночевать можете у Капеллы, она вас с удовольствием примет.
Да, кстати - поговорите с ней, она очень хотела вас видеть. Она живёт в соседнем крыле, если вы ещё не разговаривали.
Есть ли что-то ещё, чем я могу вам помочь? - Влад положил одну ногу на колено другой. Так он всегда делал, когда ожидал от собеседника просьбы.
- Хм, ну что ж... раз вам больше нечего мне сказать - вынужден откланяться, у меня сегодня... ещё много работы. Немногословность - одна из черт вашего рода. Прекрасная черта...
В любом случае, запомните, дорогой Артемий: дом Ольгимских всегда к вашим услугам. Вы всегда вольны остановится у нас, а про... лабораторию вашего отца вам, кажется, уже рассказал мой сын. Лучше там - Сабуров сейчас в любой момент может потребовать чрезвычайные полномочия и потребовать вашей выдачи. - Влад встал и, пошатываясь, проводил Бураха-младшего до двери.
- Как только выйдете - пройдите к моей дочери, она давно хочет с вами поговорить. Прекрасная девочка. Преемственность-преемственностью, но уже сейчас видно - девочка... умнее меня. И добрее, это точно. - грустная улыбка скользнула по лицу Ольгимского.
|
|
|
- И... кстати, - найдите как можно быстрее Данковского, если вы этого ещё не сделали. Он поможет вам доказать... вашу невиновность. Если он найдёт вас быстрее, чем вы его, то... ваше будущее крайне не завидно.
Удачи вам, ойнон.
-Что? Мой отец убит?
В который раз за прошедшие сутки для Артемия мир перевернулся с головы на ноги.
"Кому помешал мой старик? Кому была выгодна его смерть? Отец написал мне,он знал об этом заранее. Он никогда не был паникёром. Какой человек мог напугать его? А человек ли это вообще был? С чем, с чем он столкнулся?"
В голове Бураха роились вопросы, и он усилием воли заставил себя прислушаться к тому, что говорил Ольгимский.
-Я рад, что есть место, в котором я могу чувствовать себя в безопасности, и люди, которые верят мне. Но люди на улицах...как только я выйду за порог этого дома, они снова начнут вершить самосуд, и тогда новых жертв будет не избежать. Вы - влиятельный человек в этом городе, люди вас послушают. Вы можете помочь мне восстановить мою репутацию в их глазах? В противном случае долго я не протяну.
Молодой человек уже начинал прикидывать, какой дорогой двигаться к Машине, чтобы встретить как можно меньше горожан.
-Кто или что может доказать мою невиновность?
Бегство в Убежище отменялось, вместо него намечались поиски столичного доктора.
-Где я могу найти его?
Бурах нахмурился.
"Остаток дня обещает быть таким же "весёлым", как и его начало."
-Я встретился с вашей дочерью сегодня утром. Весьма умная юная особа. Но сейчас не нужно побыть одному. Благодарю за помошь. Прощайте.
Влад облокотился на дверной косяк. Бедная деревяшка отчаянно заскрипела.
- Восстановить вашу репутацию можете только вы сами, Гаруспик. Жители непременно ещё не раз захотят... лишить вас жизни, но... прошу - простите их. Они не ведают, что творят. Постарайтесь избежать жертв в дальнейшем - лишние трупы делают... почву для обвинения против вас...
Постарайтесь что-нибудь узнать о тех, кто... встретил вас на станции. Может кто-то из них выжил. Вот что: сходите на кладбище, к дочке смотрителя, если кто и знает о выживших, то это точно она.
Да, и... - Влад осёкся. Он снова осмотрел Бураха. Тот немного волочил ногу, рука была согнута в локте и прибывала в таком положении уже очень долго. На боку виднелись следу довольно глубокой ножевой раны.
"А он мог бы... помочь нам разобраться с преступностью. Не полностью, конечно, но хотя бы частично... Но выдержит ли? Сильно же его покромсали..."
|
|
|
- На улицах сейчас... неспокойно, особенно ночью. Люди взволнованы, преступники, воры и убийцы этим пользуются. Если вы убьёте или передадите в руки закона хотя бы одного или двух из них, лучше при людях - им сразу станет ясно, что вы им помогаете. Тогда возникнут сомнения в том, что убийца - вы. Но... если не уверены - лучше не рискуйте. Вы не очень хорошо выглядите - лишняя рана может стать... последней. Как только сможете ходить в магазины - зайдите ко мне, я дам вам денег на медикаменты. Кстати, вам, может быть, оружие дать? Огнестрельным, сами понимаете, не обеспечу, но ножичек лишний выделить могу...
Я, к сожалению, не могу никак повлиять на народ - я не Каин, меня они не послушают.
Вдруг Тяжёлый Ольгимский помрачнел.
- Данковский... Дьявол его знает. Он мотается по городу и бывает везде... Спросите у Евы Ян, она, возможно, в курсе.
Глава 20, в которой Харон встречает в Степи Таю, говорит ей о болезни в Термитнике и приводит к Боосу. Тая просит Гаруспика о помощи и призывает Бооса к ответу за закрытый Термитник и за назначение неумелого Старшины. Большой Влад убеждает Таю пока не пускать в Термитник Гаруспика.
Степь
Скинув лишние вещи в один из чуланов Сгустка и облачившись в потёртую одежду, отчасти напоминающую робу мясника, Влад Ольгимский Младший прямиком из дома отправился в степь. Путь пролегал мимо юрты Червя, что ещё ни так давно обменял им с Андреем Стаматиным целую связку твири на несколько склянок крови. Где достал вечно пьяный архитектор столь ценный и табуированный продукт - Влад не знал. В любом случае, сегодня предстояло путешествие не в целях обмена, но в целях духовно обогащения. Влад предпочитал называть это так. Хотя, большая часть его путешествий приносило чуть менее, чем никакой результат. Ох дорого бы дал Влад за ту способность видеть, что присуща непропечёным детям Бодхо или же тем, что из рода Менху. Но всего состояния семьи Ольгимских не хватило бы и на крошечную долю такого дара.
- Раздери меня Суок!
Влад вспомнил, что оставил дверь Сгустка открытой настежь.
"Ну и ладно. Отец явно будет ночевать дома. Не у Грифа же, и не в Кабаке. Он порядком ценит домашний уют".
Постояв немного, Влад дминулся дальше. Слева в тумане маячила сероватая стена Термитника, а впереди простиралась степь.
Целый сегодняшний день Тая провела, просто так и без особой цели гуляя по степи. Ей совсем не нравилось то, что она слышала: матушка Степь была чем-то очень недовольна, но это состояние было характерно для нее уже несколько дней, а то и недель. Даже травы недовольно перешептывались между собой, что не могли заглушить даже порывы сильного ветра, который пробирал аж до костей.
Но маленькой девочке не было холодно, она вообще редко мерзла. Ей в данный момент не устраивало только одно - время года довольно холодное, поэтому ей одели теплые ботинки. А Тычик так нравятся белоснежные носочки. Да и стопу ничто не ограничивает, чувствуешь каждый камешек под ногами, с обувью вся прелесть пешей прогулки куда-то исчезает.
И несмотря ни на что, она была по-настоящему рада, что вырвалась, пусть и ненадолго, из душного Термитника, который весь пропах травами и кровью. И еще тем специфичным пряным ароматом, который был характерен степняков. Ничего удивительного - они и жили, и работали в этом здании.
Природа ясно давала понять, что совсем скоро случится что-то нехорошее, это было очевидно даже для такой крохи как она. Грядут перемены, и весь Город вздрогнет от ужаса. Ну и пусть, лишь бы Степь успокоилась и в Уклад не лез никто.
Люди тоже предчувствовали что-то похожее, неспроста же они ходили хмурые и молчаливые, что даже Тая удивилась - обычно им совершенно не свойственны какие-то особые душевные переживания.
Она сидела у входа в юрту дикого степняка и перебирала пальчиками стебельки трав, растущих совсем рядом. Твири среди нее не было, но девочка чуяла, что она где-то здесь, нужно только внимательно посмотреть. Хотя рано еще было ее собирать - она только-только зацвела.
Шаг за шагом, Влад заходил всё глубже на эту неизведанную для простого человека территорию. Отчасти запретную для горожан.
Мимо загона для скота. Мимо убежища Исидора.
"А теперь, я думаю, и Артемия, ежели жив ещё"
Вот-вот должна была показаться и сама юрта. Но вот этот момент и окрасился для Влада внезапностью. В степи был человек, которое едва ли можно было там встретить.
"Маленькая девочка? Ласка? Нет... Кто-то младше. Мишка? Не похоже. Сильно хорошо одета".
Влад подошёл поближе, и туман дал возможность узреть более чёткую картинку.
"Тая? Тая Тычик? Одна, в степи? Но чего ради?".
Влад замер на месте, наблюдая, как силуэт девочки приближается к юрте травника-одонхе.
Наконец из юрты показалась большая нечеткая фигура Одонга. Увидев сидящую девочку, он ничуть не удивился, произнес несколько слов на их степном наречии. Тая его знала пока еще достаточно плохо - она понимает почти все, что говорят ей, но вот сама затрудняется в ответом, путаясь в большом количестве согласных, в том числе и чипящих.
- Добрый вечер, Одонхе, - почтительно кивнула девочка, поднимаясь на ноги.
Надо же, уже вечер. Она провела здесь очень много времени - с самого раннего утра. Степняки вообще спят не так много, по сравнению с людьми. И Тычик давно соблюдает похожий режим распорядка дня.
Темнеет с каждой минутой все сильнее. Ей запрещают находиться ночью в Степи, учитывая нынешнее ее состояние. Но некому сейчас проследить за этим - дикий Червь не пойдет в Город, чтобы ее проводить. Можно сказать, что он терпеть не может людей, особенно запах, исходящий от них.
Зато она хотя бы не одна.
Она потянула воздух носом и широко улыбнулась - от травника пахло свежесорванной твирью.
- Невесты все еще не прекращают своих танцев? Савьюр и белая плеть уже поспели, осталось еще немного и можно будет собирать, - с серьезным выражением лица произнесла Тычик.
Она почувствовала присутствие человека, совсем рядом, но пока не обращала на это внимание - мало кого занесло в Степь ночью. А вдруг это бандит? Хотя вряд ли он посмеет сделать что-нибудь нехорошее вдали от родного Города.
Влад прислушался
"Немного? Ммм... А "немного" - это солько?"
Тем не менее, открыв дневник Влад занёс запись о примерном времени сбора Савьюра и Белой Плети. Примерно зарисовав оба растения, Ольгимский спрятал дневник.
"Уже лучше. С твирью-то оно как-то понятнее. А вот эти две травки... А они ведь, по сути своей, ещё ценнее будут. Редкие. Да и твирин, и настои твириновые, без них нельзя представить. Хотя, в этом году много всего. Даже этих лопухов, в которых я стою чуть ли не по пояс. Надо бы наверно подойти и поприветствовать. Нет... Позже. Тем более, Тая уже явно знает, что в Степи бродит чужак."
Краем уха Влад улавливал какие-то шумы с кладбища. Крики, разговоры. Во всю мерцал свет от пламени свечей, вырисовывая древние знаки на клубьях тумана.
"Может быть, нужна помощь?"
Девочка достала из-за пазухи тщательно спрятанный и завернутый в не самую чистую тряпочку кусок свежего мяса, и протянула его Червю.
- Ты наверно давно ничего не ел, - со вздохом произнесла она, внимательно смотря на существо снизу вверх.
Одонг не стал спорить с Хранительницей, и уселся рядом, с большим аппетитом принявшись уплетать угощение. Она заботливо улыбнулась, поглаживая ладошкой его лысую блестящую голову.
- Темно совсем уже, - задумчиво произнесла Тая, - Неужто придется здесь ночевать...
Конечно же ей хотелось улечься в теплую кроватку и укрыться одеялом, стоящую совсем рядом с источником огня, который равномерно согревал небольшую комнатку, а никак уж не здесь, прямо на земле, хоть и укрытой от ветра со всех сторон. Вопрос, позволить ли Собиратель остаться с ним в его юрте даже не поднимался - он не сможет отказать.
От девочки не укрылось, что совсем не далеко, на городском кладбище, происходит что-то интересное, раз там так шумно и многолюдно.
Влад увидел, как Тая дала что-то червю.
"Что же это? Мясо, хлеб или чьё-то ещё тёплое сердце? Ест... Наверно всё-таки говядина. Хочется, верить."
Снова какие-то крики со стороны Кладбища. Было очевидно, что на нём разворачиваются события довольно-таки крупномасштабные. Не сказать, что Влада это сильно интересовало. Но он таки нашёл - с чего начать разговор с Таей.
"Что я прячусь здесь, будто вор какой?"
Влад прошёл вперёд, попутно заметив под ногами редкие кустики Твири и обильные заросли Савьюра.
- Мать Настоятельница, доброго вечера. И Вам, Одонхе. Да обойдёт Вас Суок стороной.
Тая предполагала, что тот человек, который все еще стоит в тени, уйдет по добру-по здорову, но нет, напротив, он приблизился, так что блики от костра отразились на его бледном лице.
Его она помнила не очень хорошо, и все же почувствовала некую схожесть с ее любимой Капеллой. Тяжелого Влада она знает в лицо, значит это его сын. Мысленно отметив, что тот не стал топтать драгоценную траву ногами, и даже способен отличить ее от всех прочих, она еле заметно улыбнулась. Уважает Степь, значит.
- Здравствуй, Харон, - с важным видом кивнула девочка, бросая взгляд на мужчину. Одонг продолжал сидеть неподвижно, и почти уже все доел, и весь внешний облик его говорил о том, что этот человек его мало интересует, но Мать решила все-таки успокоить его. Мало ли что.
- Это сын Бооса, - тихо шепнула она, и продолжила уже громче, обращаясь к Владу, - Что привело тебя сюда, да еще так поздно?
"Интересно. Была ли она в термитнике? Что там вообще происходит?"
- В последнее время, Мать, степь манит больше города и родного дома. Отец не в восторге, но здесь очень много вещей, которые даже мне понять доступно и, наверное, должно. Вот и не сидится мне дома. Сумка, дневник, вода, нож и вперёд. Я даже переехал к станции... Ну это уже всем известно. Правда сейчас я, разумеется, окажу отцу любую помощь. Сложные в городе времена. Хм... Степь. Стееепь. Вот и сегодня шёл я, и увидел Мать Быков и Одонхе. Ну и неправильно мне было уже пройти мимо...
Влад помолчал и посмотрел вниз, на заросли редких трав.
- В этом году и правда много Твири и всего другого. Даже простая трава и та хорошо растёт, хоть и лето было суховатым. То ли бежит изнутри, то ли просто тянется наверх... А как вообще дела в мире детей Бодхо? До меня слухи тревожные доходили. А теперь вот и на кладбище какая-то паника...
Девочка быстро посмотрела на Одонга, но быстро успокоилась - тот ведь уже много лет не возвращался в Термитник.
- Плохо дела, - откровенно сказала она, - Комендант посылает к нам своих людей. Старшина в ярости, мясники в страхе, а Черви - в смятении.
Вся гамма скорби и печали отражалась на ее личике.
- Степь вот тоже... не должна твирь расти. Мало, да хорошая. А сейчас - как сорная трава. А зачем тебе тут нож? - оживилась Тычик. - Не срезай трав, пожалуйста. Собиратели этим занимаются.
- Ты же знаешь, Харон - вчера наш Служитель должен был раскрыть быка. Но что-то не то он сделал - быку было больно, это видно по глазам...
"Поймет ли он, что я хочу сказать?"
- Скажи Боосу, пускай он его отругает. Не надо гневить Степь, хоть и напилась она вчера крови жертвенной. Линии нельзя путать, это все на руку Суок. Пускай Оюн не вкрывает больше никого без мясников.
"Вот и я не понимаю, в чём была соль - назначать этого странного хм... Человека на роль управленца боен. Он быть может и степняк, да ума не большого, как я понимаю. Видел его, пожалуй... Да. Один раз. Что-то с Отцом они обсуждали. Кажется, Старшина тогда даже... Боялся!
Нож? Хм... Наверно, не стоит рассказывать о походах со Стаматиным."
- Не буду прикидываться идеальным, Мать, но листья Твири у меня уже имеются. Правда, пользы мне это не принесло. С той поры предпочитаю я наблюдать и записывать. Большой материал набрался. И на учебник бы хватило. Жаль, что крайне поверхностное всё это. Иногда одонхе умудряются и проболтаться о каких-нибудь тайнах... Но мне они, тонкости эти, всё равно не ясны. Нож, Мать, - это... безопасности для. Конечно, я бы не хотел, что бы мне пришлось им пользоваться. Табу это. Мы и в городе понимаем. Просто так мне спокойнее. Да и кто в твириновом-то подпитии рискнёт так просто руки распускать, если лезвие видит?
А зачем Сабуров присылает своих людей? Он вроде бы ничего об этом не говорил...
Влад посмотрел в сторону
"Интересно. Как они определяют, что Степь волнуется? Может она как-то светится или пульсирует в их глазах? Хотя, Сестре вроде просто неладно делается, если что дурное происходит. Может и тут как-то так".
Повернувшись к Тае, Ольгимский продолжил.
- Тащем-то тема больная это. Про Старшину-то. Отец аж краснеть начинает, когда у него пытаются выяснять какие-либо подробности. Надо будет ему рассказать про этот случай. Если бык открыт неверно, значит Старшина и правда какой-то ненастоящий
- Они проверяют... люди как-то узнали, что у нас неспокойно в Бойнях. Оюн сидит в своей пещере и не показывается с ночи, мясники ропчут... наверно Сабуров думает, что у нас будет бунт. Но я не допущу такого. Кровь, даже этого ужасного Старшины, не прольется. Уклад не должен распадаться. В конце-концов Исидор ведь...умер...некому больше порядок поддерживать.
Ей захотелось расплакаться - старый Менху был ей как отец.
- Суют свои носы в дела Уклада! Не нравится это мне очень. Да и детям моим тоже не в радость.
- Скажи мне, Харон...правда говорят наследник его убил? Я слышала это сегодня утром... не мог он ведь, правда? Артемий - добрый должен быть, он ведь станет Менху когда-нибудь...
Она украдкой вытерла глаза рукавом платьица.
- Плохо нам всем без Исидора, Влад. Да и Симон говорят помер... Степь плачет. И Город тоже скорбит по ним обоим. Великие были люди, кто же теперь о нас позаботится...
Слезы предательски потекли по щекам.
- Скажи Капелле, если увидишь, чтобы нашла меня как освободится...
Всё совсем печально, я смотрю. И как бы во всё вмешаться, что бы не угробить? Ну если термитник закрыли, то ведь правильно. Прошлый раз помогло. Или я не прав? Только что там делают люди Сабурова, интересно?
- Нет, Мать. Это никак не Артемий убил Исидора. Я видел его. Он подавлен и растерян. Он только приехал в город, а люди уже спустили на него всех собак. Долгое время он даже не был в курсе, что отец его умер. Да. Это большая потеря. Что Симон, что Исидор - были великие люди. Как в Городе, так и в Степи. Говорят, что их смерти как-то связаны. Сейчас столичный доктор этим занимается, но у него ничего не выпросить. Конечно... он и сам может не ведать. Каины ведь не подпустят его просто так к Симону. А что с Исидором стало, я и не знаю. А что касается всех плохих событий внутри термитника... Люди узнали об этом от беглых червей и, уже потом, от меня. Мне довелось пообщаться с двумя одонхе. Скажи, Мать, там внутри... и правда бродит Суок?
Влад почесал лоб. В голове крутилось что-то ещё...
"Ах да!"
- Я тут около суток назад, может побольше, в Степи увидел нечто странное. Оно чуть напоминало Червей, но... Будто бы Червь с очень длиной шеей и очень короткими ручками и ножками. Скажи, ты никого такого не видела?
- Нет у нас никакой Суок, - раздраженным голосом ответила девочка, - Ты что, веришь в нее?
Будто маленький...
- Видела что-то похожее, но давно... очень давно, Харон. Много лет прошло. Это вещь, из Степи приходящая была... Шабначка. Ты разглядел ее хорошо? Как думаешь, может это она убила Бураха? И на нас наверно охотится, - она тревожно обвела взглядом окрестности. Слезы уже успели высознуть, - Не бывать бы беде... Если еще раз увидишь - скажи, хорошо? Будем думать, как прогнать ее обратно в Землю.
Она крепко задумалась - не понравились ей слова мужчины, сильно не понравились.
- Боос закрыл врата Боен и Термитника, да? Зачем? Мы работать должны сейчас - пасти быков и собирать твирь. Не надо этого, все хорошо в Укладе сейчас.
Ладно-ладно
- Хорошо. Я спрошу иначе. Черви болеют чем-нибудь? Термитник закрыт именно по свидетельствам Червей и Мясников. Они бежали оттуда, словно там пожар. Носились по городу, ошалелые, про Суок да Шабнак болтали. Ты, Мать, давно была внутри ли?
"Хохо. Так это всё таки что-то недоброе. То-то голова потом гудела. Хорошо, что я её подпустить не успел".
- А насчёт... Шабначки. Я бы не сказал, что мне удалось её разглядеть. По незнанию, я-то подойти думал. Но, как я понимаю, во благо для меня, она растворилась в тумане. Круглое туловище. Маленькие, будто недоделанные ножки и ручки. И длинная такая шея. Она будто такая беспомощная была. Будто ей эти руки ампутировали. Ну хорошо... Если увижу - обязательно скажу. Через детей или ещё как-то.
- Надо Ласку спросить, не была ли Шабначка на Кладбище... она много всяких Степных духов видит.
- Я с утра в Степи гуляю, Харон, - она нахмурилась, - Ты что это сказал сейчас? Болеют?
Она зажала ладошкой рот, в глазах стоял ужас. Немного успокоившись, она продолжила хрипло.
- Ты думаешь, снова то самое? - перед глазами пронеслись годы Первой вспышки, тот ужас, который творился в Городе, - Надо найти молодого Бураха, пусть сходит со мной и посмотрит. Я не разбираюсь в болезнях. Ну или мастера Рубина найти можно... Они знают, скажут тебе правду.
- Если бы началась болезнь днем, то Старшина бы первым оттуда убежал, - сколько презрения вложила она в голос, - А он все еще там, я чувствую.
Она нерешительно посмотрела в глаза Червю.
- Вот почему Степь неспокойна... Песчанка вернулась, - звучало, как приговор.
Девочка вскочила на ноги и потянула Влада за рукав.
- Где сестра твоя? Надо срочно найти, пойдем скорее в Сгусток!
Значит, Мать, тебе не всё ведомо. Хотя, я надеюсь, что это я ошибаюсь
- Я вообщем-то удивлён, что встретил это существо. Обычно что-то такое не является горожанам. Они таких только чувствуют, когда жизнь начинает медленно уходить из тела. Быть может, это и был знак... Знак того, что болезнь вернётся. Но если это так, и если Она и правда в Термитнике, то тяжко придётся. Исидора более нет, и некому болезнь заточить. Артемий молод, знает немного, да и не сладко ему сейчас. Люди никак не утихомирятся. А ещё в степи кто-то в клочья разорвал несколько пьяниц, и это тоже на Артемия свешали. Ох-ох... Если там и правда Шабнак, то без специального снаряжения нельзя внутрь. Быть может, оно есть у Бураха. Либо оно может быть у отца. Он мог прибрать...хм... с прошлого раза. Думаю, что стоит отправиться в Сгусток. Если там отец, то сможем найти и Артмея. А Капелла, скорее всего, тоже у себя. Пожалуй стоит нам отправляться в Сгусток. Только, Мать, осторожнее. На улицах не слишком спокойно.
Она с усилием тянула его за рукав, пытаясь тащить в сторону Города.
- Мы не должны медлить! Чем больше времени пройдет, тем дальше она распространится, - взволнованно шептала она, забыв мгновенно и о юрте, и о оставшемся позади Одонге, - Капелла - Хозяйка, она сделает что-нибудь... и Каиным надо сказать, Харон. Они должны понять и начать что-то делать.
- Не хочу, чтобы мои дети умирали, - она представила, как им сейчас одиноко одним в темном Термитнике и сердце девочки кровью обливалось, - Боос разберется... и Рубин поможет! - осенило ее вдруг.- Он же помогал тогда учителю, помнишь? Наверняка не забыл еще, что и как делать нужно...
- И Артемия найдем, он не должен один шататься по улицам. Пускай в юрте поживет, раз люди его за врага считают, - косой взгляд в сторону мужчины, - Вот вечно вы лезете и нападаете с кулаками, не разобравшись... Он не ранен? Откажется еще нам помогать из-за тех людей...
«Сгусток»
Объяснив Тае, что Бурах в нелучшем состоянии, что потрепали его изрядно, Ольгимский всё же убедил её - настроен Артемий миролюбиво. И вот, пройдя через ночные улочки, где Влад опасливо косился на все подворотни, они стояли у особняка Ольгимских.
На их везенье, Бурах, судя по всему, только что покинул чертоги Большого Влада и топтался на пороге.
- Артемий, здравствуйте. Рад нашей скорой встрече. Вы уже были у Отца? Я тут не один. Со мной Мать Настоятельница, и у неё к Вам просьба. Кстати, не знаете, Сестра моя у себя?
Наконец-то она увидела его - наследника Исидора, мужчину, который по правилам Уклада должен унаследовать от умершего отца все права и привилегии Менху, сына старшего рода. Пришлось высоко поднять подбородок, чтобы заглянуть Артемию в глаза, но это того стоило. Она не увидела там зла, только какую-то обреченность и смирение с горькой судьбой.
Она подошла к нему и вложила ладошку в его большую руку.
- Не грусти, Бурах, по отцу... он все еще тут, Степь помнит, - произнесла она шепотом, - Пойдем в Термитник? Говорят, там Болезнь появилась, - она громко вслипнула, - Боос закрыл врата, я не могу одна... помоги нам, пожалуйста... Уклад умрет ведь, что тогда Город без Уклада? Так, оболочка пустая.
Тая подняла влажные глаза на него еще раз.
- Прошу тебя, будущий Менху, не откажи Матери Быков в этой просьбе.
Выйдя за порог Сгустка, Артемий сразу же увидел Влада. С ним была маленькая девочка. "Дочь? Нет, не похожа вроде... Красавица. Вырастет - от женихов отбоя не будет."
-Здравствуйте. Да, я только что был у него. К Виктории не заходил, последний раз видел её сегодня утром в сквере.
"Мать Настоятельница? Такая маленькая?.."
Подняв голову, малышка смотрела на Бураха своими тёмными, грустными глазами, затем подошла и взяла его за руку своей маленькой тёплой ладошкой.
"Болезнь? Термитник закрыт? Уклад умирает? Мать Бодхо, что здесь творится??!"
Девочка всхлипнула, глаза её наполнились слезами. Атремий присел на корточки, посмотрел ей в глаза, аккуратно положил руки на плечи.
-Я не могу пойти с тобой в Термитник... сейчас. Прости. У меня есть одно очень важное дело. И если я его не завершу, то, боюсь, не смогу помочь ни тебе, ни Укладу, ни вообще никому. Понимаешь меня? Прошу, не плачь! Я приду, я обязательно приду к тебе, как только разберусь с этим делом. Но сейчас мне нужно идти. Где я смогу найти тебя завтра утром?
От того, что пришлось отказать Настоятельнице, на душе у Бураха стало ещё паршивее, но иного выхода он не видел. Он встал, попрощался с собеседниками и зашагал в сторону Створок.
Последовав совету Тяжелого Влада, Артемий направился к Омуту.
Шел осторожно, обходя скопления людей. Петляя по городу, он потерял счёт времени. Когда Бурах вышел к дому Евы, уже начало смеркаться.
Гаруспик постучал в дверь. Из дома не доносилось ни звука. Свет в окнах не горел, и Артемий пришел к закономерному выводу, что никого нет.
"Черт! И где теперь мне искать этого Данковского?"
Пожалуй, он был бы разочарован, если бы не все предыдушие потрясения текущего дня. "Хочется проснуться и понять, что это дурной сон, всего лишь дурной сон. Хочется... да мало ли, чего тебе хочется? Не время раскисать.
Если ему поручили расследование, то он бы наверняка захотел осмотреть тела. Тела, вероятно, на кладбище. Мне стоит зайти туда."
И он так же осторожно стал двигаться в восточном направлении, к кладбищу.
Если Бурах сказал, то он и правда может помочь. Интересно, что у него за дела сейчас? Вероятно, восстановление своей репутации да раскрытие отцовской внезапной смерти. Последнее, тащем-то, нам всем на руку.
- Мать, ты можешь пока побыть у Капеллы. В Термитник вряд ли сейчас кто-либо сможет зайти. Ни Старшина, ни Ты, ни кто-либо другой. Я попробую найти свою сестру, и вернусь сюда. Но сначала мне бы с отцом переговорить. С глазу на глаз, так сказать.
Ольгимский взглянул на Таю. Она выглядела подавленной, как никогда.
"Ну, не удивительно. Сколько ей там лет? На неё столь внезапно свалились все эти несчастия. Пусть она и силами обладает, что наподобие Хозяйских будут... Да и о Термитнике заботится надо. Если Старшина и правда так плох, как говорят, то у одонхе и правда одна надежда. Хотя, ещё есть Бурах, о, да. Это же он должен сидеть там... В бойнях".
Влад посмотрел в след Артемию.
"И правда. Сын своего отца. Добрый, большой и сильный. При желании, он и правда мог разорвать тех людей в степи. Но это ещё желание должно было случиться".
Не понравились ей слова Бураха, но насильно удержать его здесь она конечно бы не смогла.
- Иди, если надо, - выговорила она, стараясь не проглатывать окончания слов, - Утром я буду в Термитнике. Приходи обязательно, я тебя ждать буду!
Помахав вслед ему на прощание, Тая повернулась к Владу.
- Ты был прав, Харон. Нет в нем зла, совсем. Добрый он, и не сделает плохого ни Городу, ни Укладу, ни людям таким же добрым.
Она внимательно посмотрела на мужчину.
- Главное, чтобы Каины не загрызли его как стая голодных псов. Ты ведь скажешь им? И отцу не забудь рассказать про то какой из Оюна Старшина.
Она переминулась с ноги на ногу и решила:
- Подожду сестру твою здесь... не пройдет мимо, заметит обязательно. А когда ты уйдешь, сама поговорю с Боосом. Так что можешь молчать про Оюна... он ведь выслушает меня, правда?
Тычик представила: стоит большой Влад и маленькая она, и разговаривают. Ей стало даже весело от этой мысли, девочка улыбнулась и присела на ступеньку крыльца.
Смелая Тая. Я бы, на её месте, не отважился сунутся к Отцу после его разговора с Бурахом. Ну, вообщем-то, это её дело. Да и Отец, я думаю, понимает, что с Матерью Быков нужно говорить... учтивее, чем со всеми
- Что ж. Я подоготвлю Отца к приходу гостьи. И всё же намекну про Оюна. Заодно узнаю, можно ли помочь Бураху, и возможно ли проникнуть внутрь Термитника. Надеюсь, что он даст добро. После я вас оставлю и попробую найти Сестру. Лучше организовать Вашу встречу как можно ранее.
А ведь хотел побродить по степям и подышать густым воздухом. Ну, в любом случае, эти вопросы решаться будут без меня. На
|
|
|
