Системология и гуманитарные знания

Конечно, все богатство человеческих оценок прекрасного, благородного, идеального никакой логикой на уровне структур и потоков никогда не опишешь. Здесь системология, разумеется, не конкурирует не только с гуманитарными науками, но и с биологией, с физикой, с географией и химией. Да этого и не требуется. Роль системологии в ее отношениях с другими частными науками (и в этом ее революционное, фундаментальное значение для всех наших знаний и естественнонаучной и гуманитарной сфер) в ее интегративной, синтетической функции. Системология позволяет рассматривать все эти разнохарактерные предметные области, с единой точки зрения, с одной общесистемной позиции, устанавливая между ними структурное единство, обеспечивая содержательную полноту и, как следствие, языковое взаимопонимание. Тем самым все научные дисциплины "стягиваются", выходят из своих автономных закоулков и соединяются в единый иерархический "организм-знание", в единую системно-организованную Науку. Хаосу языковой дифференциации противопоставляется порядок и единство интеграции. Аналитические углубления дополняются синтетическими обобщениями.

Эта синтетическая роль особенно важна и и специфична ДЛЯ переброски ЯЗЫКОВЫХ МОСТКОВмежду естественнонаучной сферой, изучающей отношения между объектами, и гуманитарной сферой, изучающей отношения между объектами и субъектами или между субъектами. Ключевое значение имеет понятие качества организованности системных комплексов. Концентрация внимания, в частности, на гармоничности, уравновешенности обменных потоков, их эффективности с точки зрения человеческого использования вводит системологию в мир ценностно-ориентационной человеческой деятельности. Это "вхождение" системологии в мир ценностей особенно возрастает, когда речь идет о таком обобщенном субъекте оценок, как все человечество. Индивидуальные оценки действительности здесь почти полностью объективируются, и системные критерии организованности приобретают самодостаточный характер желательных норм, идеалов или целей.

Понятие качества организованности непосредственно связано с законом сохранения форм и движения. Применительно к живым организмам этот закон хорошо известен как принцип самосохранения. Этот же принцип как цель справедлив и для всего рода человеческого (да и для любых более частных социальных образований). Реализация принципа самосохранения у живых организмов осуществляется путем их активного участия в процессах системной адаптации - гармонизации обменных потоков с окружающей средой. Эффективность такой гармонизации (в нашем случае выживаемость, сохраняемость, функциональность комплексов-систем) как раз и определяется качеством их организованности.

В процессах гармонизации-адаптации возможны два способа их реализации. В системологии эти способы четко связываются с ростом либо степени, либо высоты организованности адаптирующихся систем.

В первом случае - это усиление "глухой обороны": характер, диапазон изменения окружающей среды предполагается стабильным, и для увеличения степени самосохранения, степени организованности достаточно увеличить надежность своей изоляции от нежелательных, опасных окружающих условий. Существуют споровые организмы, сохранившиеся чуть ли не с первых дней эволюции. Они настолько приспособились к окружающей обстановке, что подобно атомарным образованиям косной природы стали практически неуничтожаемыми. Однако высокоэффективная с точки зрения приспособления к текущим условиям организованность может сыграть с подобными системами злую шутку. При "неожиданных" и резких изменениях окружающей обстановки такие системы организмы могут погибнуть. Говорят, что при резком похолодании подобным образом вымерли имевшие наибольшую среди животных степень организованности хладнокровные динозавры.

Развитие мира шло по второму пути: увеличения не степени, а высоты организованности. Этим понятием характеризуют системы, которые находятся в состоянии не глухой, пассивной, а активной обороны, то есть строят свою организованность таким образом, что при любых неожиданных внешних изменениях быстро перестраивают свои обменные функции с окружающей средой в нужном для самосохранения направлении. В биологии такое свойство называется лабильностью. В биосфере наибольшей высотой организованности, благодаря своему разуму, обладает человек, который стал царем планеты и расселился почти во все ее уголки. Подчеркнем, что и в процессе социогенеза также происходит отсев обществ, ориентирующихся на рост степени, а не высоты организованности. Причем, если в ранние эпохи социогенеза основной проблемой адаптации был мир природы (стихийные бедствия, звери), то по мере увеличения человеческого населения планеты приоритетное значение стала приобретать проблема выживаемости среди себе подобных.

Сейчас человечество вступило в заключительную стадию социогенеза. Могущество человека в борьбе с природой и себе подобными достигло такой силы, что этот рост начинает лимитироваться конечностью самой планеты. Кстати, это тоже характерный для системного развития закон. Закон сатурации, насыщения. В этих ситуациях назревает существенная структурная перестройка. В нашем случае это переход биосферы в состояние ноосферы, перерастание эпохи социогенеза в эпоху ноокосмогенеза. Суть этой новой эпохи, как зафиксировано в определении, - преодоление текущего кризиса и дальнейшее развитие всей ноокосмосферы к ее высшей организованности.

4. Перспективы

На вопрос "а возможно ли глобальное согласие?" я уже пытался ответить ранее. В заключение этой статьи хочу лишь обратить внимание на несколько обстоятельств.

1. Прежде всего, заметим, что планетарное человечество уже явно приблизилось к порогу такого Согласия. С одной стороны, это связано с экологическим и другими глобальными кризисами, включая противостояние "Юг - Север" и смысловой кризис в развитых странах. С другой стороны, это обусловлено фактической глобализацией хозяйственно-экономических и информационно-коммуникационных структур.

2. На мой взгляд, логика ноосферного гуманизма, позволяющая человечеству найти достаточно рационализированный общий язык, общий смысл истории, общее миропонимание, может послужить важным каталитическим воздействием для революционногоперехода от всеобщего потребительского менталитета к психологии общепланетарного конструктивного созидания. Разумеется, это невероятно трудный, поражающий воображение скачок Но, как писал Вернадский, "мысль зародилась". А понимание того факта, что в целом кризис нашего времени есть кризис идейный, духовный, становится уже трюизмом.

Кстати, в духовном контексте согласия очень важны идеи философа XIX века Н.Ф. Федорова, в частности, его мысли о внехрамовой литургии, его философия "активного христианства" (включающая опору на науку), выдвинутая им как ответ Ницше. Федоровская философия «общего дела» вполне позволяет, не погрешив против собственной совести, примкнуть к ноосферному гуманизму и всем верующим. Особенно логично такое "общее дело" укладывается в динамику авраамистских религий. Об этом свидетельствуют фактически и размышления епископа Василия (Родзянко), о которых мы уже упоминали.

3. И последнее, не менее важное. Ноосферный гуманизм формирует этические ценности общепланетарного человечества. Но рассматривает их не как взятые отдельно, сами по себе, а как прямое развитие этических идей свободолюбивых горожан Эллады, гуманизма Возрождения и современного светского гуманизма. В этом смысле становление во всем мире высокоразвитой правовой цивилизации, ее этики является необходимым этапом реализации идей ноосферного гуманизма. В итоге, нравственный мир сторонников ноосферного гуманизма (условно "ноокосмистов"), включающий в свой фундамент также главную гуманистическую идею как светской, так и религиозной этики - любовь к ближнему - формируется в виде синтеза трех нравственных миров (условно "селян", "горожан" и "землян").

Как мне кажется, идеи ноосферного гуманизма имеют Будущее.