 |
Манипуляция и воздействие на память
|
|
|
|
В целях манипуляции сознанием приходится воздействовать на все виды
памяти человека и разными способами. С одной стороны, надо, чтобы человек
запомнил (а то и заучил до автоматизма) какую-то мысль, метафору, формулу
("Да, да, нет, да!"). С другой стороны, бывает необходимо "отключить" его
краткосрочную или историческую память - они создают психологический барьер
против внушения.
В пределе человек, не помнящий ничего из истории своего коллектива
(народа, страны, семьи), выпадает из этого коллектива и становится
совершенно беззащитен против манипуляции. Это - важное условие для
возможности подлогов и подмен предмета утверждений. Если люди быстро
забывают реальность, то всякую проблему можно представить ложно, вне
реального контекста. И обсуждение, даже если бы оно было, теряет
рациональные черты - результат достигается на эмоциях.
Интуитивно люди чувствуют, что их связь с историей - огромная и
жизненно важная ценность, хотя редко могут обосновать это логически. Почему
такое беспокойство вызывает решение снести какой-нибудь старый, всем
мешающий дом? Потому что он - реальный свидетель давних событий, и нам
кажется, что мы можем опереться на него в нашей связи с историей. Еще более
необъяснимым на первый взгляд является тот священный смысл, который
придается архивам. Зачем они? Опубликование документов почти ничего не
изменит в нашей жизни. Да ведь сделаны уже и микрофильмы, и записаны
документы на оптических дисках. Если ураган уничтожит подлинные документы,
практически ничего не изменится - но сама эта опасность кажется нам
страшной. Подлинные документы - свидетели истории. Как говорят, "их
|
|
|
священный характер состоит в их диахронической функции", в обуздании Хроноса
- времени, отделяющего нас от жизни наших предков. Чтобы манипулировать
сознанием ныне живущих, надо эту связь разрывать.
Йохан Хейзинга (1872-1945) говорил, что в ХХ веке история стала
"орудием лжи на уровне государственной политики", и никакая восточная
деспотия древности в своих фантастических "свидетельствах" не доходила до
такой манипуляции историей. В 1995 г. по Европе с триумфом прошел фильм
английского режиссера Кена Лоха (Ken Loach) "Земля и воля", прославляющий
дела троцкистов в годы гражданской войны в Испании. На презентации этого
чисто идеологического фильма в Мадриде К.Лох выразился удивительно
откровенно: "Важно, чтобы история писалась нами, потому что тот, кто пишет
историю, контролирует настоящее".
Рассмотрим сначала важность запоминания. Когда человек получает
какое-то сообщение, его взаимодействие с памятью делится на два этапа:
сначала происходит пассивное запоминание. Затем информация перерабатывается
рассудком, и если она признается мало-мальски убедительной, эмоционально
окрашенной и представляющей интерес, она "внедряется" в память и начинает
воздействовать на сознание.
Таким образом, запоминаемость и убедительность находятся в
диалектическом единстве. Чтобы не быть сходу отвергнутым пассивной памятью,
сообщение должно чем-то "зацепить" сознание, не показаться сразу полной
чушью. Но чтобы внедриться в сознание, информация должна быть упакована в
такую форму, чтобы оно запечатлелось в памяти. Человеку всегда кажется
убедительным то, что он запомнил, даже если запоминание произошло в ходе
чисто механического повторения, как назойливой песенки. Внедренное в
сознание сообщение действует уже независимо от его истинности или ложности.
А.Моль подчеркивает: "На этом принципе и основана вся пропагандистская
|
|
|
деятельность и обработка общественного мнения прессой". Еще раньше ту же
мысль выразил Геббельс: "Постоянное повторение является основным принципом
всей пропаганды".
Исследователи пришли к печальному для простого человека выводу: то, что
в результате частого повторения прочно запоминается, действует на сознание
независимо от того, вызывает ли это утверждение возражения или одобрение:
"Эффективность убеждения измеряется числом людей, у которых данное сообщение
вызывает определенную реакцию, направленность же этой реакции
несущественна". Направленность реакции несущественна! Тот, кто вперился в
экран телевизора и десять раз в день слышит одно и то же сообщение,
подвергается манипуляции, даже если каждый раз он чертыхается от возмущения.
Этот вывод проверен на коммерческой рекламе, ценность которой для
ученых - в огромном количестве эмпирического материала. Мастера рекламы
знают, что для ее эффективности неважно, вызывает ли она положительную или
отрицательную реакцию, важно, чтобы она застряла в памяти. Так возник особый
вид - "раздражающая реклама", подсознательное влияние которой тем больше,
чем сильнее она возмущает или раздражает людей.
Специалистами в области информации проведено огромное количество
исследований с целью выяснить характеристики сообщений, облегчающие
запоминание. Так, обнаружено наличие критической временной величины
("временной объем памяти"): целостное сообщение должно укладываться в
промежуток от 4 до 10 секунд, а отдельные частицы сообщения - в промежутки
от 0,1 до 0,5 секунды.
Чтобы воспринять рассуждение, которое не умещается в 8-10 секунд,
человек уже должен делать особое усилие, и мало кто его пожелает сделать.
Значит, сообщение просто будет отброшено памятью. Поэтому квалифицированные
редакторы телепередач доводят текст до примитива, выбрасывая из него всякую
логику и связный смысл, заменяя его ассоциациями образов, игрой слов, пусть
даже глупейшими метафорами.
Подробно изучено влияние эмоциональных элементов сообщения на его
запоминаемость. Во всем балансе разных видов памяти (образной, словесной,
|
|
|
звуковой и т.д.) главной для манипуляции сознанием является именно
эмоциональная память. Запоминается и действует прежде всего то, что вызвало
впечатление. Само слово говорит за себя - то, что впечаталось. Любая
информация, если она не подкреплена "памятью чувств", быстро стирается,
вытесняется.
Роль самых разных чувств в запоминании тщательно "взвешена", так что
имеется целый ряд математических моделей, позволяющих делать количественные
расчеты, "конструируя" передачи и выступления политиков. Одни сообщения
целенаправленно внедряются в долгосрочную память, другие в краткосрочную, а
третьи используются как нейтральное прикрытие, создающее общую
правдоподобность.
Очень важна связь эмоциональной памяти и узнавания. В манипуляции
сознанием узнавание играет ключевую роль, потому что порождает ложное
чувство знакомства. Это становится предпосылкой согласия аудитории с
коммуникатором (отправителем сообщения) - он воспринимается аудиторией как
свой. Для "захвата" аудитории узнавание гораздо важнее сознательного
согласия с его утверждениями. Поэтому так важно намозолить людям глаза с
телеэкрана.
Все мы это постоянно видим в политике. В 1989 г. в народные депутаты
прошла целая куча мальчиков с телевидения, которые просто вели популярные
передачи. Они не были никакими политиками, никакими специалистами - попки,
которые озвучивали подготовленные редакторами идеи. И вот, на тебе, стали
депутатами, вершили судьбы страны. Изменилось ли это положение за десять лет
тяжелой жизни? В малой степени. В 1999 г. депутатом Госдумы выбирают молодую
А.Буратаеву - только потому, что запомнилось ее симпатичное лицо как диктора
телевидения.
А почему выбрали в депутаты и даже сделали лидером, например,
Н.И.Рыжкова? Его выбирали люди, страдающие от уничтожения советского строя.
Но ведь для разрушения всей советской системы хозяйства, а значит и всего
строя, правительство Рыжкова сделало несравненно больше, чем Гайдар и
Черномырдин. Три закона угробили хозяйство, финансовую и плановую систему:
|
|
|
закон о предприятии, о кооперативах и о создании коммерческих банков. Но
Рыжкова помнят как Председателя Совета Министров СССР, его честное лицо
сразу узнают - и опять мечтают видеть его у власти.
Действуя через средства массовой информации, манипуляторы главную
ставку делают на непроизвольное запоминание. Поэтому для них гораздо важнее
создать поток сумбурных сообщений, чем изложить одну связную идею, которую
человек обдумает и преднамеренно запомнит. Сумбурные сообщения откладываются
в латентных, дремлющих слоях памяти и действуют подспудно, больше на
подсознание. Они оживляются ассоциациями, новыми образами и сообщениями,
которые их "будят". При этом для манипулятора даже неважно, как отнесся
человек к сообщению, которое он запомнил непроизвольно.
При изучении процессов памяти психологи обнаружили явление "дремлющего
эффекта": отложенная в латентных слоях памяти точка зрения, которая была
отвергнута сознанием в момент непроизвольного запоминания, с течением
времени, "отлежавшись", превращается сначала в смутное, неопределенное
представление, а потом и в согласие с ней. Для того, чтобы пресечь этот
процесс превращения, необходимо время от времени напоминать человеку
первоначальный смысл утверждения и причины, по каким оно было отвергнуто.
Разрушение исторической памяти происходит во всяком обществе, где
господство основано на манипуляции. Эффективность западной идеологической
машины просто невероятна. Например, всеобщее незнание элементарных
исторических сведений о Второй мировой войне на Западе - вовсе не шутка.
Такие вещи у нас пока еще не укладываются в сознании.
Помню, как первое время меня поражали молодые испанцы. Всего полвека
назад в Испании произошла жестокая гражданская война, но ее как будто и не
было. У нас до сих пор имена Колчака и Деникина, Чапаева и Фрунзе у всех на
слуху, но в Испании это невозможно себе представить. На о. Тенерифе, откуда
начался мятеж Франко, города наполнены монументами в честь этого события.
Там не меняли названия улиц, не сносили памятников, но они уже ничего не
говорят молодежи. Как-то я стоял у памятника основателю фашистского Движения
в Испании ("фаланги") Хосе Антонио Примо де Ривера, расстрелянному
республиканцами. Подъехал автобус с испанскими туристами, все вылезли и
подошли к памятнику. Один спрашивает соседа: "Кто это?". Тот отвечает: "Не
знаю. По-моему, архитектор этого города".
В необходимых политикам случаях "отключение" у обывателей исторической
|
|
|
памяти производят в удивительно короткие сроки. В 1993 г. одна из постоянных
тем западной прессы (да и "кухонных" дебатов их интеллигенции) была война в
Югославии. Но, поразительным образом, все сводилось к обсуждению событий
двух-трехдневной давности, максимум недельной. Абсолютно никого не
интересовало, как будто на это наложен запрет, почему началась война, как
случилось, что вчерашний доцент университета, сегодня в форме хорватского
усташа, вырезает глаза у сербских детей. На все был готов простой ответ: с
падением коммунизма началась демократия, высвободилась копившаяся под гнетом
этническая ненависть - и, естественно, началась война на взаимное
уничтожение. Как будто никто ничего другого и не ожидал.
И крайнее раздражение вызывало предложение разобраться, каким же
образом пятьдесят лет югославы уживались в мире, масса людей (более 30%)
переженилась смешанными браками. Каким образом, все-таки, тоталитарный (это
в Югославии-то!) коммунистический режим "подавлял" межэтническую ненависть?
Может, следовало бы чему-то и поучиться? Куда там! Мирного прошлого как
будто и не существовало. Это была аномалия, а аномалии западное мышление
игнорирует.
|
|
|
