Время в жизни человека

Проблема психологического времени — одна из интереснейших и наименее разработанных в психо­логии. Особенность ее в том, что время и объективно (везде одинаково по своим законам), и индивидуаль­но. Оно является мерилом жизни человека (ее собы­тий, развития), но подчас не может переживаться «объективно», в отрыве от собственно личностных смыслов и значений.

Поскольку время «определено не только количественно, но и качественно и различается не только по количеству, но и по качеству» ¹, ученые на протяже­нии длительного периода вели дискуссию (она прохо­дила в основном между представителями естест­венных и гуманитарных наук) о том, каковы особенности этого «другого», не физического времени, имеет ли вообще последнее право на существование. Это время помимо основных физических параметров, присущих любому времени, должно обладать каки­ми-то особыми признаками, которые определяли бы его как человеческое время ². Разрешить многолет­нюю дискуссию, отстоять «человечность» времени помогли психологи. Выделив сначала субъективное время, отличное от физического, они затем доказали, что «субъективность» — это принадлежность време­ни субъекту, а не субъективистское его истолко­вание ³.

Внимание исследователей проблемы времени со­средоточилось на выявлении качественной специфи­ки, качественной определенности времени (согласно определению К. Маркса), а не только на особенностях субъективного переживания хронологического вре­мени. Накопленные в психологии и других науках све­дения, факты постепенно раскрывали временные аспекты психики, механизмы их действия (такие, как скорость, ритм, интенсивность) с точки зрения «про­извольного» управления этими механизмами субъек­том в отличие от неуправляемых, физиологических процессов (альфа-, бета-ритмов, подвижности нерв­ных процессов и т.д.). В этой связи скорость рассмат­ривалась, в частности, как скорость управления чело­веком своими психическими процессами (их произ­вольное замедление или ускорение), темп — как про­извольная психологическая интенсивность (с точки зрения значимости для личности интенсивного вы­полнения того или иного плана, задания), ритм — как психологически заданный и личностно обосно­ванный режим работы (количество перерывов, интер­валов и т.д.).

Все развитие психики человека осуществляется во времени, поэтому психологи постепенно стали выде­лять периоды, этапы, события, поворотные пункты ⁴. Появилось понятие жизненного пути ⁵, или индиви­дуальной истории (по аналогии с общественной), развитие психики определялось как протяженное, удлиненное, изменяющееся во времени, имеющее прошлое, настоящее, будущее.

Проблема времени оказывается удивительно близ­кой ученому и писателю, критику и художнику, актеру и публицисту. За последние годы появилось множество произведений, посвященных философским проблемам времени, они ставятся крупнейшими пи­сателями XX в.: М. Прустом, Д. Джойсом, В. Вулф, Ф.-С. Фицджеральдом, Т. Манном и др.

Проблеме времени отводится значительное место в произведениях классиков марксизма-ленинизма. К. Маркс писал, что, «если предположить наличие коллективного производства, определение времени, естественно, сохраняет существенное значение» ⁶. Особенно актуальным становится Марксово положе­ние об экономии времени, которое подтверждается всем ходом общественного развития: «Чем меньше времени требуется обществу на производство пшени­цы, скота и т.д., тем больше времени оно выигрывает для другого производства, материального или духов­ного. Как для отдельного индивида, так и для общест­ва всесторонность его развития, его потребления и его деятельности зависит от сбережения времени. Всякая экономия в конечном счете сводится к экономии вре­мени» ⁷.

Почему именно психологическое время вызывает особый интерес? В первую очередь потому, что сегодня ученые-психологи ищут и определяют (наряду с со­циологами и обществоведами) оптимальные условия и характеристики процессов труда, отношений про­изводства, коллективной и индивидуальной деятель­ности, изучают условия психологической совместимости людей, намечают способы рационального ис­пользования времени в системе «человек — машина», связанной со «скоростными» механизмами человека (такими, как скорость, темп, ритм и т.д.), с пробле­мой экономии времени за счет интенсификации.

Концепция труда, созданная К. Марксом, раскры­ла за его внешними временными характеристиками (такими, как продолжительность рабочего дня, ин­тенсивность труда) его сущностную социальную де­терминацию временем. «Точно так же,— отмечал К. Маркс,— общество должно целесообразно распре­делять свое время, чтобы достичь производства, со­ответствующего его совокупным потребностям, подобно тому, как отдельное лицо должно правильно распределять свое время, чтобы приобрести знания в надлежащих соотношениях или чтобы удовлетворять различным требованиям, предъявляемым к его деятельности. Стало быть, экономия времени, равно как и планомерное распределение рабочего времени по различным отраслям производства, остается пер­вым экономическим законом на основе коллективного производства» ⁸.

Маркс показал, что время является и критерием общественных отношений, и социальной детерминантой всей человеческой деятельности, ее внутрен­ним законом. Тем самым методологически был подор­ван описательный подход к пониманию социального времени как простой продолжительности, как просто­го течения событий во времени. Личность и ее труд предстали как жестко детерминированные общест­венным временем, как контролируемые во времени, как ускоряемые и ускоряющиеся. Тем самым корен­ным образом изменился подход, в рамках которого рассматривалась специфика времени личности. Лич­ность уже не выступала как некий эпицентр, вокруг которого свободно и произвольно располагается прошлое, настоящее и будущее. Она стала рассматри­ваться как субъект времени своей жизни и ее органи­затор. При этом оптимальная регуляция, организация времени предполагают адекватное определение (оценку) личностью своих возможностей, выявление их соответствия или несоответствия внешним услови­ям деятельности. Следовательно, принадлежность времени субъекту предполагает регуляцию, планиро­вание, «использование» времени самой личностью.

Особенность субъекта времени проявляется в та­ком «перераспределении» времени, при котором лич­ность осуществляет выбор адекватного (внешним и внутренним запросам) способа деятельности (в обще­нии, в образе жизни). При этом возможен выбор раз­личных способов организации времени. Л. Сэв, напри­мер, определяет процесс регуляции времени как его «использование». В роли субъекта организации вре­мени у него выступает «реальный базис личности», на основе которого и происходит это использование (или регуляция) ⁹. Только выступая в качестве реаль­ного субъекта организации времени своей жизни, че­ловек получает возможность своевременно и адекват­но общественным задачам включаться в их решение, соотносить необходимое и свободное время своей жизни как на основании социальных запросов, так и на основании собственных планов, перспектив и т.д. Поэтому оптимальное для личности решение вопро­сов организации времени невозможно вне субъекта, помимо него.

Временная регуляция охватывает как деятель­ность в целом (с точки зрения соответствия ее плану), так и определение отдельных ее этапов, участков (вы­бор подходящего момента для совершения отдельной операции, способа связи, перехода от одной операции к другой, сокращения промежутков между опера­циями и т. д.) ¹⁰.

Социальное время, предъявляя свои требования человеку, четко обозначает, в какой период он должен уложиться, чтобы социально не отстать, «успеть». Оно может выступать как «движущей силой» разви­тия субъекта времени (с точки зрения совершенство­вания способов управления временем), так и его тор­мозом, стрессогенным фактором (в случае несформированности личностью своего качества как субъекта времени). Желание и необходимость соответствовать социальному времени, не отстать, «идти в ногу со временем» обусловливают такую стратегию организации времени, когда для того, чтобы не отстать, нужно «быть немного впереди». Стратегия «опережения» реального (хронологического) времени, планирова­ния своих действий (событий) «наперед» является стратегией активного преобразования, «резервирова­ния» или, наоборот, «использования» своего налич­ного времени, превращения его в условие своего раз­вития, реализации своих задач и т.д.

Стратегия (если ее можно так назвать) «запазды­вания» предполагает пассивное перераспределение времени (по дням, месяцам, не сегодня, так завтра), которое не используется для развития, не выделяется в свободное время и т.д. С точки зрения рациональ­ной организации времени различаются стратегии «активного учета» социальных нормативов времени (сроков, темпов) при соблюдении своих «интересов» и стратегии «пассивного приноравливания» к внешним временным требованиям, когда человек покорно им подчиняется, а его планы так и остаются планами. Стратегия «активного игнорирования» нормативов времени в результате приводит к безнадежному отставанию, к профессиональной и личной некомпе­тентности, к дезориентации в происходящем и т. д. Только выявив место индивида на «пересечении» различных времен жизни, часто действующих в противоположных направлениях, можно определить его роль как субъекта согласования, соотнесения, связывания всех этих времен.

Каковы же реальные, жизненные критерии организации времени субъектом? Какими механизма­ми, средствами осуществляется эта организация? Для определения истинных критериев личностной органи­зации времени мы ввели понятие своевременности. Своевременность выступает как предпосылка и усло­вие адекватного (требованиям социального и личного времени) распределения времени. Без своевременно­сти, т. е. без соответствия (согласования, координа­ции) этих требований, невозможно оптимальное распределение времени жизни. Таким образом, мож­но сказать, что своевременность — это способ разре­шения противоречия между социальным и личност­ным временем, способ приведения в соответствие внешних и внутренних условий жизни. Организация времени — это оптимальное соотнесение различных этапов, периодов жизни, установление оптимальной для личности последовательности жизненных собы­тий, которое должно осуществляться личностью в срок (т. е. своевременно). Поэтому, возвращаясь к определению субъекта времени, можно сказать, что своевременность выступает как его неотъемлемое ка­чество.

В обычной жизни мы нередко встречаемся с ситуа­циями, промедление в которых «смерти подобно», требующими своего немедленного разрешения. По­этому, говоря об организации времени жизни, осуще­ствляемой оптимальным для личности образом, мы указываем, прежде всего, на ее своевременное осуще­ствление как на единственный критерий, актуальный в повседневной жизни. Своевременное действие, осу­ществляемое одномоментно, одноразово, может ока­заться случайностью, никак не закрепляющейся в индивидуальном опыте человека (в его сознании, па­мяти). Своевременное действие, осуществляемое ежедневно, становится жизненной практикой, спосо­бом существования индивида во времени. Своевремен­ное действие как ежедневная практика, привычка, становясь способом жизни человека, определяет его жизненную стратегию во времени, которая является стратегией «опережения» хронологического времени.

Своевременность проявляется в адекватном внеш­ним временным нормативам использовании своих временных психических способностей и механизмов, в создании особой временной направленности дея­тельности, в ходе которой человек связывает разор­ванные, разобщенные во времени объекты, придает им определенный ритм и скорость.

Различной оказывается мотивирующая сила своевременности: у ряда людей ярко выражена жизненная торопливость, безотносительная к реаль­ным, объективным обстоятельствам их жизни, как будто время постоянно подстегивает их, как будто они постоянно боятся упустить главное. Однако как бы ни различались формы проявления (или непроявления) своевременности, она является необ­ходимым качеством личности, условием реализации ее индивидуальных и социальных возможностей.

Своевременность важна и при овладении профес­сией, включая получение образования и становление мастерства, прохождение этапов профессиональной жизни (карьеры). Она диктуется и существующими социальными нормами — оптимальными возраст­ными сроками прохождения соответствующих эта­пов и личностной потребностью в самореализации. Иногда, даже неосознанно человек ставит себе сроки, оценивая их несоблюдение как жизненную неудачу. Последовательность основных жизненных шагов (получение образования, вступление в брак, рождение детей, этапы карьеры) располагается каж­дым человеком в своеобразном ценностно-временном измерении, в соответствии с чем они и получают определенную личностную оценку («еще успею», «еще рано», «уже поздно», «скоро будет поздно»). Эти временные смысловые оценки часто являются важнейшей составляющей жизненной мотивации (или ее падения), а затем и регуляции реальных соотношений личности с объективным временем. Сознание того, что я не успел вовремя жениться, получить образование, сделать карьеру, существенно снижает самооценку личности и ее удовлетворен­ность жизнью. Своевременность — таково важней­шее из качеств личности как субъекта жизни, осо­знанное или переживаемое основание регуляции времени жизни. Это качество, как показывают наши исследования, носит индивидуально-типологический характер.

Индивидуальную способность к регуляции вре­мени можно рассматривать как способность к плани­рованию, к определению последовательности опера­ций во времени. Способность сосредоточивать макси­мум напряжения, усилий в данный момент, сохра­нять психические резервы до конца осуществления деятельности, устанавливать психологически и объек­тивно целесообразную ритмику формируется и вос­питывается у личности как способность к регуляции времени. Личность, способная работать в условиях временного стресса, снимать или усиливать его действие, может улавливать и выделять временные «пики», оперативно использовать все временные параметры, определять пределы, как допустимых опозданий, так и допустимых опережений.

При анализе способности к регуляции времени необходимо учитывать все уровни этой регуляции от простого напряжения всех физических сил, нервно-психических усилий, включая целесообраз­ное распределение памяти, внимания, мышления, воли, до организации деятельности в ее временной последовательности, скорости. При этом каждый уровень регуляции времени выступает средством решения задачи регуляции времени на следующем уровне. Например, психическая регуляция высту­пает средством решения задачи регуляции деятель­ности. В свою очередь регуляция деятельности явля­ется условием превращения личности в субъекта деятельности.

Оптимальная форма проявления способности к регуляции времени — это организация жизни как единого целого, самостоятельное определение жиз­ненных периодов, фаз, занятий, их последовательно­сти и смысловой иерархии ¹¹. Высший уровень разви­тия этой способности означает, что вся динамика жизни начинает зависеть от ее субъекта, темпов и характера его развития. Продуктивное использование времени, ориентация во времени, способность по-своему распределить время в условиях, когда время наступления событий неопределенно, когда отсут­ствует строгая детерминация времени,— это особые личностные временные способности, которые и обеспечивают своевременность, продуктивность, опти­мальность ее общественной и личной жизни.

Однако личностный уровень организации вре­мени не может быть выведен только из закономер­ностей и особенностей психологического времени. Сущность личностной организации времени может быть раскрыта через соотношение личности с таким целостным, специфическим, динамическим процес­сом, как ее жизненный путь.

В исследованиях жизненного пути личности наи­более важным для психологов оказалось определение субъективного времени ¹². Далее необходимо было выявить специфику личностного времени, устано­вить связь между субъективным и объективным временем, показать, как личность устанавливает эту связь, какую роль играет субъективное время в регу­ляции жизненного пути. Первоначально задача определения жизненного пути была поставлена Ш. Бюлер как нахождение интеграла биологического, исторического и индивидуально-биографи­ческого времени, в которой лишь угадывалась идея связи объективного и субъективного времени ¹³.

Сторонники событийного подхода к жизненному пути предложили его членение на события как некоторые кванты, которые способны придать ему динамику. Однако им не удалось связать внешние события с внутренними и тем самым соотнести их периодизацию с субъективным личностным време­нем. Субъективный ряд событий оказался связан­ным с объективным лишь случайным совпадением во времени. Личность не рассматривалась как осно­вание связи субъективного и объективного времени.

Ограниченность подходов к жизненному пути со­стояла в том, что личность не рассматривалась как организатор жизненной динамики, жизненного пути. Генетическая теория личности, идея качественного изменения и развития личности в процессе жизни, которая разрабатывалась П. Жанэ, Ж. Пиаже, С. Л. Рубинштейном и Л. С. Выготским, не была применена к анализу жизненного движения лично­сти, не сомкнулась с представлением о личности, осуществляющей свою жизнь во времени. При ана­лизе жизненного пути не рассматривался вопрос о том, как соотносится общественное и индивидуаль­ное время в жизни личности.

Одно из основных противоречий индивидуальной жизнедеятельности заключается в противоречии между жесткой общественной детерминированностью личной жизни во времени и способностью личности к развитию, т.е. к возрастанию ее возможностей, умножению ее личностного времени в процессе жиз­ненного становления и самоопределения. Расширение временных возможностей личности связано с жиз­ненным опытом, с развитием способностей и умений, повышающих скорость осуществления деятельности, наконец, с развитием особой способности к личност­ной организации времени жизни.

По нашему мнению, именно целостность и непре­рывность сущностно характеризуют развитие лич­ности на протяжении всего жизненного пути в отли­чие от возрастного развития. Для каждой личности существует свой, пронизывающий все ее возрасты, единый на протяжении всего времени жизни способ развития. Он может носить прогрессивный или ре­грессивный характер, может осуществляться гармо­нично или противоречиво (противоречия между по­требностями-притязаниями и способностями, между творческим типом личности и нетворческим характе­ром профессии, труда и т.д.), может быть интенсив­ным или экстенсивным, более индивидуализирован­ным или типичным.

Личностное развитие многоуровнево и сложно. Оно включает и природно-психическое, и социокуль­турное развитие личности. Однако при всей разно­плановости уровней развития, при их гетерохронности (Б. Г. Ананьев), ведущее противоречие возни­кает в результате несовпадения возрастающих воз­можностей личности и социально заданных условий их реализации (труд, общение и т.д.) или в резуль­тате социальных возможностей и неспособности лич­ности к их использованию. Неполная, неадекватная самореализация — это уничтожение ценности, а тем самым растрата личностного времени. Необрати­мость хода жизни (в природном смысле) лишь уси­ливает остроту этого противоречия.

Ценностное отношение к жизни проявляется в мотиве успеть воплотить себя в жизни, в чем-то непреходящем, в человечески-ценном, в общественно значимом. Эта основная потребность объектива­ции проявляется в стремлении расширить границы своего индивидуального бытия, воплотить, объек­тивировать себя в формах, неподвластных течению времени, сделать свою жизнь более интенсивной в настоящем. Последнее и составляет основу дея­тельной личности, основу переживания времени как ценного (или как пустого, бессмысленного). Основное противоречие жизни личности может вы­глядеть так, что, совершая во времени реальные дей­ствия, поступки, личность оказывается не в силах переживать их как ценность (в силу общественных или личных причин). Это и есть обесценение, уничто­жение личностного времени. В общественной жизни есть сферы, которые насыщены событиями, проти­воречиями, социально перспективны, характеризу­ются высокими темпами развития. Попадая в такие сферы, личность получает возможность интенсивно взаимодействовать со средой, приобретает высокий ритм жизни. Благоприятные общественные условия усиливают, увеличивают возможности личности, умножают ее потенциал.

Если способность к организации времени высту­пает как временное и ценностное упорядочение жизни, ее событий, этапов, то активность в органи­зации времени — это реальное созидание времени жизни, его умножение, расширение, наполнение. Это достигается различными путями: в одном слу­чае — оптимальным использованием человеком своих природных и психических возможностей (резервов развития), в другом — нахождением лич­ностью оптимально-индивидуального темпа жизни, выбором оптимальной стратегии поведения, в треть­ем — своевременным включением личности в со­циальные процессы, оптимальным соединением индивидуальной и коллективной активности. Здесь своевременность раскрывается в связи с динамикой объективного хода жизни, социальных процессов и событий. Активность личности при этом может проявляться своевременно или несвоевременно.

Анализ развития личности, ее способности к организации времени жизни обнаруживает, что управление временем со стороны личности носит или прямой, или опосредованный характер. Раз­витие личности (ее опыт, знания, способности и, наконец, зрелость) есть потенциальное время (или потенцирование времени), которым личность не может управлять непосредственно. Но активность превращает это потенциальное время в реальное время (актуальное время), увеличивая временные возможности личности. Активность интенсифици­рует жизненные и личностные процессы, способ­ствует более полному самовыражению и тем самым увеличивает ценность реального времени жизни. Способность личности к организации времени жизни есть непосредственное управление временем, овла­дение им.