Римские государственные учреждения при Августе

Старые римские государственные учреждения в принципе оставались неизмененными если не в течение всего императорского периода, то во всяком случае при жизни Августа.

В «Res gestae» Август часто ссылается на сенат. Различные почести, по словам Августа, были определены ему постановлением сената и народа или сената римского народа.

Выражение «senatus populusque Romanus» встречается реже, чем просто «senatus»99, и столь частые упоминания сената не случайны. Сенат является со времен Августа высшим учреждением государства. Если до этого времени сенат в идее своей был учреждением совещательным при магистратах, то теперь он превращается в высшее законодательное и судебное учреждение римского государства.

Август проводит реформы, которые упорядочивают сенатские заседания100. Так, например, сенат, за исключением экстренных случаев, должен был собираться два раза в месяц, в календы (1-е число месяца) и в иды (15-е или 13-е числа месяца), повышался штраф за отсутствие и опоздание, устанавливался кворум для различных сенатских заседаний.

Август проводит новые составления списков, так называемое «lectiones Senatus». В зависимости от разбираемых на сенатских заседаниях вопросов было определено число членов, обязанных участвовать в заседании. Без согласия принцепса сенаторы не могли оставлять город. Право созыва сената оставалось за консулами, преторами и народными трибунами. В тех случаях, когда заседание созывалось Августом и когда по его предложению принимались какие-либо постановления, трибунское ueto не имело своего обычного значения.

Компетенция сената, как и во времена республики, не была [с. 402] определенно очерчена каким-либо законодательным актом. Сенат получил некоторые функции, бывшие раньше у народного собрания, другие же отошли от него к императору. Решение сената приобрело силу закона, хотя при Августе некоторые вопросы ставились по-прежнему на комициях.

К сенату переходит разбор дел по особо важным преступлениям. Так, например, в сенатском постановлении, известном из Киренской надписи101, содержится постановление об организации особых комиссий для разбора дел о вымогательстве в провинциях (de repetundis) только в тех случаях, когда от провинциалов поступали жалобы. Формально сенат ведал и делами внешней политики, но с 23 г. они перешли фактически к императору.

Итак, формально сенат превращается в высшее государственное учреждение, на деле же он потерял многие принадлежавшие ему функции, и к сенатским постановлениям приравнены были решения принцепса, принятые вместе с близкими ему людьми.

При Августе создается новый совещательный орган — связующее звено между принцепсом и сенатом. Из числа сенаторов образуется особый совет принцепса (consilium principis), в состав которого входят консулы, по одному представителю от других магистратов и пятнадцать сенаторов, избранных по жребию сроком на полгода102.

В Киренской надписи мы находим указание на принятое при Августе сенатское постановление, причем говорится, что его проект был предварительно разработан в совете принцепса. Докладывали этот проект, как это было со случаем, упомянутым в надписи из Кирены, консулы; иногда доклад (relatio) делался императором лично, иногда он зачитывался от его имени.

Пятый эдикт из Киренаики103 дает возможность проследить, каким образом подготовлялось и как принималось сенатское постановление и какую роль играл при этом принцепс. Проект сенатского постановления подготовлял consilium principis. На обсуждение ставят его консулы, причем в докладе указывается, что это делается по желанию принцепса: «Консулы Гай Кальвизий Сабин и Луций Пассиен Руф сделали доклад о деле, по поводу которого император Цезарь Август, наш принцепс, на основании решения состоящего при нем совета, избранного по жребию из сената, выразил пожелание, чтобы через нас (т. е. через консулов) представлено было сенату о том (о деле), касающемся безопасности союзников римского народа». [с. 403] В эдикте употребляется термин ἡγεμὼν ἡμέτερος, соответствовавший, очевидно, princeps noster. Происходит это в присутствии самого императора, который вместе с другими подписывает постановление. После этого сенатское решение публикуется Августом в качестве эдикта и рассылается по провинциям как сенатским, так и императорским. Август ставит себя как бы наравне с сенатом: «Чтобы было ясно, какую заботу прилагаем мы: я и сенат» (ἐγὼ καὶ ἡ σύγκλητος)104. Все это противоречит представлениям о строгом разграничении функций между сенатом и императором, сложившимся под влиянием Моммзена в истории римского права.

Первый эдикт из Киренаики устанавливает определенный порядок уголовного судопроизводства, но это установление не постоянное: «Пока, — говорит Август, — сенат не вынесет какого-либо решения или я не найду чего-либо лучшего»105. Такой важный вопрос, как судопроизводство в сенатской провинции, мог быть разрешен сенатом или принцепсом. Сфера компетенций императора и сената не была точно определена ни при Августе, ни при ближайших его преемниках. Инициативе сената был положен предел: росла власть императора, приобретала все большее и большее значение его auctoritas.

При Августе собирались и народные собрания. Известны законы, принятые на комициях по предложению самого Августа (leges Iuliae) или других магистратов. На комициях происходят выборы магистратов, но выборы эти не свободные. Голосуют за тех, кого указывает Август, в силу так называемого ius commendationis — права рекомендации.

Этим правом пользовался еще Юлий Цезарь, указывавший трибам, за каких кандидатов они должны голосовать106. Этой же привилегией пользуется и Август. Несомненно, и здесь мы видим выражение «auctoritas principis». И в республиканскую эпоху видные оптиматы или руководители популяров выдвигали своих кандидатов и представляли их трибам. В этом проявлялась их auctoritas. Теперь это перешло к тому, кто, вероятно, превосходил всех своей auctoritas. Право это тогда еще не было зафиксировано в законе, но из lex de imperio Vespasiani мы узнаем, что кандидаты императора голосуются «вне очереди» — extra ordinem. Таким образом, «кандидаты Цезаря» имели все шансы быть избранными. Выборы в комициях перестали фактически быть свободными с той поры, когда началась борьба между Помпеем и Цезарем. При Августе комиции становятся [с. 404] послушным орудием принцепса. Они потеряли свое политическое значение, и вскоре после смерти Августа, при его преемнике, с 14 г. н. э. избирательные комиции перестают собираться. Законодательные комиции собирались иногда и позднее, но это была пустая формальность.

При Августе сохранились все магистратуры. По-прежнему консулат являлся высшей магистратурой. Как и раньше, звание консула стремились получить лица сенаторского сословия, и, чтобы удовлетворить многих претендентов, на один год избираются не два консула, а несколько: двое из них (consules ordinarii) вступали в должность на новый год и давали этому году свое имя, остальные после них вступали в управление и назывались consules suffecti.

Потеряла свое прежнее значение цензура. Известно, что были избраны цензоры в 22 г., но они не выполняли обычных обязанностей. Ценз проводился самим Августом, и он указывает в «Res gestae», что им три раза составлялись цензовые списки: в 28, 8 гг. до н. э. и в 14 г. н. э. Один раз (в 28 г.) он проводил ценз на основании цензорских полномочий, а дважды — пользуясь консульским империем (imperium consulare).

Были изменены функции некоторых других магистратов. Преторы вместо эдилов стали с 22 г. заведовать устройством игр, вместо квесторов претор ведал государственной казной, эрарием. Число преторов было уменьшено при Августе до десяти. Была установлена строгая последовательность в занятии магистратур. Для получения первой магистратуры — квестуры требовались сенаторский ценз в 1 млн. сестерциев, двадцатипятилетний возраст и служба на командной должности в армии. Квестура давала право лицам из патрицианских родов добиваться претуры; плебеи же до этого должны были занимать должность эдила или народного трибуна; между претурой и консулатом должен был быть двухлетний перерыв.

Не приходится говорить о том, что действия магистратов зависели от воли принцепса.

Его влияние широко распространяется на судебные инстанции. Формально в эпоху принципата наиболее существенные и важные уголовные преступления рассматриваются постоянными судебными комиссиями (quaestiones perpetuae), сфера деятельности которых расширяется. В составе этих комиссий произошли изменения. Август вернулся к порядку, установленному еще Гаем Гракхом; заседатели во многих комиссиях набирались из числа всадников107.

Наконец, сам Август, вероятно, в силу imperium maius разбирал в Риме уголовные дела и выносил смертные [с. 405] приговоры. Решение императора по некоторым делам было высшей судебной инстанцией. К нему направлялись из всех провинций римские граждане, обвиненные в тяжелых преступлениях. До последнего времени случай, когда римский гражданин отправлялся из провинции в Рим на суд императора, был известен только из «Деяний апостольских» и относился автором этого источника к последнему периоду правления Юлиев-Клавдиев108. Второй эдикт Августа из Киренаики говорит о том, что два римских гражданина и один вольноотпущенник были отправлены проконсулом Крита и Киренаики к Августу, чтобы тот сам разобрал их дело109.

В области гражданского процесса при Августе завершается переход от устаревшей процедуры разбора дел при помощи legis actiones к формулярному процессу. Много дел по приказанию Августа разбиралось extra ordinem в порядке cognitio особыми людьми (cognitores), назначенными Августом110.