 |
Солнце — и друг и враг. Арктика на Юге
|
|
|
|
Солнце — и друг и враг
С нашими лицами солнце сыграло злую шутку: они стали почти неузнаваемы. Губы и носы распухли, кожа словно обуглилась, потрескалась и кровоточит.
Поднимаясь на вершину, мы старательно закрывали лица марлевыми шторками, надевали широкополые шляпы и все-таки кожа сильно обожжена. Чистый разреженный воздух на больших высотах свободно пропускает ультрафиолетовые лучи. На снежных склонах и ледниках отраженные от снега лучи снизу настигают лица, поля шляпы здесь не спасают от них. У многих воспалены и слезоточат глаза, покраснели веки. Солнце в горах — опасный враг.
Помню такой случай. В 1932 году наша группа поднималась на одну из снежных вершин Кавказа — Катын-тау. Стоял густой туман. Трудно было рассмотреть снежную поверхность даже под ногами. Я снял темные, защитные очки, а вечером на бивуаке почувствовал резь в глазах и через полчаса ничего не видел.
К утру зрение не возвратилось. Я начал видеть лишь на третий день, и только тогда альпинисты тронулись дальше. Я на всю жизнь запомнил, что на горных высотах туман — не препятствие для ультрафиолетовых лучей и что даже в туман там надо надевать защитные очки, если идешь по снегу.
И вот теперь, на Памире, мы все-таки не убереглись от солнца. Только спустившись в долину Гунт, мы залечили раны на лице.
Отдохнув, двинулись с большим караваном верблюдов, лошадей и ишаков к новой, неизведанной семитысячной вершине — пику Карла Маркса. По едва заметным тропам мы подходим к перевалу через Шугнанский хребет выстой 4700 метров. На Кавказе это высота прославленной вершины Ужбы. Там среди отвесных скал — вечные снега и ледники. Здесь у нас под ногами трава, солнце печет так, что нам тепло и в одних трусах. В расщелинах скал можно встретить цветы, похожие на ромашки и колокольчики. Мы находимся в самых южных широтах Советского Союза.
|
|
|
«Альпинистка»
Скульптура Е. Абалакова
Несмотря на огромные вершины, ледники здесь, на юге, невелики. На Кавказе ледники кончаются иногда только в полосе лесов на высоте меньше 2000 метров, а на юге Памира мы встречали ледники, конечная часть которых — языки — не спускалась ниже 5000 метров. Необычайная сила солнечных лучей расплавляет лед, а сухость воздуха способствует быстрому испарению воды.
С перевала открылись грандиозные массивы вершин Маркса и Энгельса, поднимающихся до 7000 метров. Никто не бывал у их подножья.
И вот пик Маркса над нами. Его северная стена отвесными скалами уходит вверх на два километра. После длительных поисков путь намечен по крутым изломам висячего ледника на западное плечо пика и затем по западному гребню на вершину.
«Отец»
Скульптура работы сына Е. Абалакова — Алексея Абалакова
3 сентября вы начали штурм вершины. Поверхность ледника неровна. Щетина ледяных игл, которые нам по пояс, покрывают ее. Мучительно прокладывать путь среди ледяного хаоса. Эти иглы результат работы солнца. Почти отвесно падающие лучи южного солнца по-разному нагревают бугристую поверхность ледника. Дно впадин, где скапливается больше пыли, нагревается сильнее, а выпуклости, скаты которых находятся под углом к солнечным лучам, слабее. Поэтому углубления протаивают быстрее. Так растут ледяные иглы — кальгаспоры.
Но вскоре ледяные торосы — кальгаспоры из помехи стали нашими помощниками. Было бы очень трудно подниматься по крутым и гладким ледяным стенам висячего ледника. Кальгаспоры служили для нас как бы ступеньками. Мы начали быстро подниматься по этой лестнице. Теперь не нужно было на каждом шагу охранять товарища. Нам оставалось только благодарить солнце за его работу. К вечеру мы вылезли на отлогие ледяные поля западного плеча вершины.
|
|
|
Арктика на Юге
Казалось, трудности остались позади. К вершине вел некрутой, наполовину скалистый, наполовину снежный гребень.
Но утром все наши планы нарушила погода. Туман закрыл горы. Облака наплывали со всех сторон. Пошел снег. С большим трудом нам удалось подняться в этот день всего на 300 метров.
Разгребли снег и на каменных плитах поставили палатку. Вскоре пришлось наглухо застегнуть вход в палатку. Разразилась страшная горная буря. Температура упала до 25° ниже нуля. Трудно было представить, что в это время совсем недалеко, в Хороге или Душанбе, стоит жара в 35° и разгоряченные люди с жадностью ловят малейшее дуновение ветерка.
Мы надели теплое белье, свитеры, пуховые жилеты, плотные штормовые брезентовые брюки и куртки. А поверх ботинок — специальные гамаши. На руки натянули теплые суконные варежки. Но лишь только мы вышли из палаток, морозные вихри забрались под теплую одежду. Мешкать было некогда. Связавшись веревкой, один за другим двинулись вверх по гребню, разгребая ногами снег.
Кончились скалы. Выше мы пошли по снежному гребню. Невозможно было повернуть лицо к ветру, оно сейчас же обмерзало.
На миг в разрыве облаков показался огромный скалистый пик вершины. Снизу этот пик казался маленькой черной точкой на белом конусе вершины. Вблизи пик вырос до гигантских размеров. Высота, снежная буря и крутые скалы сделали последний путь невероятно трудным.
Наконец — последняя снежная стенка вершинного гребня. Пошатываясь, занесенные снегом, вы выходим на вершину. Заснеженные веревки волочатся по снегу.
Снова мы на высоте 7000 метров. Но какая разница! На пике Патхор ослепительно сверкало солнце и было тепло. Незабываемые панорамы открывались вокруг. С пика Маркса, кроме снежных вихрей, ничего не было видно. Как обидно, потратив столько сил, не увидеть загадочного горного узла, никем еще не занесенного на карту!
На вершине осталась пирамида из камней, а в ней банка с запиской о рекордном восхождении.
Через день солнце сияло как прежде, как будто и не бывало жестокой бури. Только ярче сверкали снежные склоны гор. Мы спускались по огромному и неизвестному леднику на юг. Бесконечная чешуя ледяных игл-кальгаспоров снова встала на нашем пути.
|
|
|
В конце ледника мы попали будто в другой мир. Ледяные иглы выросли до гигантских размеров. Как огромные сахарные головы в несколько десятков метров, стояли они там, где обрывался ледник.
Впереди простиралась окутанная тенью глубокая долина.
|
|
|
