 |
Миф о технологическом риске
|
|
|
|
Полезно было бы пройти по всем основным антисоветским мифам, на которых
стояла перестройка. Это был бы прекрасный практикум в курсе манипуляции
сознанием. Но это невозможно из-за ограничений объема. Рассмотрим еще один
миф - "технологический".
Нам вбивали в голову, что русские, "уклонившись от цивилизации", стали
неспособны пользоваться современными технологиями. Началось с Чернобыля, а
затем к этому подверстали информацию обо всех авариях. Чернобыль - огромная
катастрофа, событие уникальное и с каждым годом все менее понятное. То, что
о нем известно, заставляет пересмотреть всю концепцию риска (и именно
западную концепцию). Можно даже сказать резче: уроки Чернобыля - прежде
всего для Запада.
В Чернобыле отказала не техника, а "человеческий фактор", сложилась
такая система действий персонала, которая в расчетах была оценена как
невероятная (точнее, как событие с ничтожной степенью вероятности). Если бы
люди нарочно старались взорвать станцию, они не сумели бы все сделать с
нужной точностью. Тот факт, что в ходе самоорганизации такая система
возникла, заставляет отказаться от принципов детерминизма, на которых
построена вся западная техносфера. Это - сигнал о том, что мир должен
переходить к философии нестабильности, к представлению о возможности
самоорганизации "странных" систем. Но это - конец западного мифа, конец
индустриализма и "столбовой дороги". И на это западная элита не идет.
Потому-то на анализ Чернобыля наложено табу, и никто не слушал В.А.Легасова.
Большой урожай был снят идеологами с аварии на море - столкновения
теплохода "Адмирал Нахимов". Под сомнение были поставлены все подсистемы
|
|
|
советского строя, ни много ни мало. Капитаны безответственны - где такое
может быть. Суда старые, на плаву не держатся. Спасательные средства плохие.
Все правильно - и все ложь. Ибо никакого отношения ни к строю, ни к
особенностям России это не имеет. Куда ни глянь - то же самое, если не хуже.
Вот в Голландии, у самой причальной стенки переворачивается вполне
новый морской паром - халатно расставляли автомобили, перегрузили один борт.
Почти двести жертв - прямо в порту, в десяти метрах от причала. Ясно: паром
плохо спроектирован, персонал безответственный, служба порта не готова к
спасательным работам - но увязать это с общественным строем Голландии или с
негодностью принципов демократии как государственного устройства ни одному
экстремисту в голову не пришло. А то на фешенебельном пляже под Барселоной
при небольшом волнении утонуло 6 человек. Оказалось, единственный
спасательный круг куда-то отправили на лодке (тоже единственной). И никто
это ни с рыночной экономикой, ни с монархическим строем Испании не увязал.
Сюжет множества фильмов в США основан на реальных авариях, вызванных
халатностью персонала или махинациями фирм. Смотришь и думаешь - нам до
этого еще далеко. Сама жизнь дает сюжеты. Вот, в центре Сеула в час пик
обрушился новенький мост, с него так и посыпались автомобили и автобусы.
Причина - низкое качество строительства. В Барселоне в высотном госпитале
оборвался лифт, погибло 12 человек. Оказалось, в механизме лифта был большой
и растущий дефект, но фирма год за годом штамповала сертификат о техническом
осмотре, никакого осмотра не проводя. Проблема "человек-машина" - общая для
всех обществ, создающих современную техносферу. Вместо этого идеологи ищут
мелкую политическую выгоду.
Во время перестройки очень много говорилось о том, насколько плоха в
|
|
|
СССР система водоснабжения. Трубы прохудились, вода теряется - то ли дело на
Западе! Но вот Экономическая комиссия ООН для Европы публикует доклад, и
глазам своим не веришь. В больших городах Западной Европы из-за плохого
состояния водопроводов теряется до 80% воды - примерно на 10 млрд. долларов
в год. Поскольку поиск места утечки обходится дорого (до 1 тыс. долл. за
километр), его стараются и не искать. В малых городах водопроводы получше
(помоложе), но и тут дело плохо. В Испании в целом по стране теряется 40%
воды, в Норвегии - 50%. Из-за утечки воды снижается давление, из-за чего в
трубах накапливаются колонии бактерий. Еще хуже то, что в Великобритании
водопроводные трубы продолжают делать из свинца, так что вода не
соответствует стандартам ВОЗ и вредна для здоровья. На это закрывают глаза,
поскольку смена технологии обошлась бы в 12 млрд. долл. В Западной Европе
среднее потребление воды городским жителем составляет 320 л в день, а в
Москве 545 л. Но большинство москвичей поверили, что их водоснабжение никуда
не годится.
Но особенно сильное впечатление производит не вода, а огонь, пожар. И в
перестройке тему пожаров раздули в полной мере. Помните пожар в гостинице
"Россия", где погибло четыре человека? Какие делались выводы: преступное
использование горючих материалов; СССР не дорос до высотных гостиниц, ибо
пожарные не имеют длинных лестниц. Тоже все правильно - если бы не вывод о
том, что "Россия неспособна" (а вот Запад - тот да). И никто не потребовал
тогда дать просто фактическую сводку о положении с пожарами на Западе. А
если бы дали, то вопрос бы вывернулся наизнанку: как Россия сумела, не имея
ни того, ни сего, обеспечить столь низкий уровень опасности?
В Сарагосе при мне случился небольшой пожар в дискотеке. Никто из
танцевавших внизу, в зале, об этом и не узнал - все умерли. Пятьдесят два
трупа вынесли и положили на тротуаре. Загорелся диван, и образовались столь
ядовитые тяжелые газы, что смерть людей была моментальной - официант так и
остался стоять за стойкой с бутылкой в руке. Что, правые использовали этот
случай для критики стоявших у власти социалистов? Такое и в голову никому не
пришло. Газеты опубликовали сведения о подобных пожарах в дискотеках США, и
|
|
|
оказалось, что трагедия в Сарагосе - рядовой случай. И никакого комплекса
неполноценности у испанцев никто создавать не стал.
А вспомним еще раз, какой удар по сознанию нанес случай, ставший вехой
перестройки: в детской больнице в Элисте двадцать малышей были заражены
СПИДом. Как был подан этот бьющий по чувствам случай? Вот вам советская
медицина, не стерилизуют шприцы. Полетели самолеты с гуманитарной помощью.
Ельцин на весь свой гонорар покупает ящик одноразовых шприцов.
Предприниматели вывозят титан, обещая на вырученные деньги построить завод
этих самых шприцов. Потом выясняется, что никто никого не заразил, а в эту
больницу направляли из разных мест детей - носителей СПИДа. Но этого пресса
уже не печатала, да это было и не важно. Все поверили в миф о дикости
советского здравоохранения, и расставаться с этим мифом не хотели. Что же в
этой сфере мы видим на Западе?
Вот судебный процесс над директором Национальной службы переливания
крови Франции (это тебе не медсестра в Калмыкии). По дешевке скупая кровь у
маргиналов и наркоманов и не подвергая ее установленному контролю, персонал
этой службы заразил СПИДом несколько тысяч человек (я, будучи тогда в
командировке, слышал о трех тысячах, но цифры все время уточнялись). Почему
бы нашей прессе не увязать это трагическое дело (директор получил 4 года
тюрьмы) с трагедией в Элисте?
В 1996 г. - признание министра здравоохранения Японии. Здесь тоже по
дешевке импортировали кровь и не подвергали ее необходимому анализу (хотя
Япония завалена нужными для этого приборами). В результате из 5 тыс. больных
гемофилией, которые проживают в Японии, 1800 были заражены СПИДом. Кстати,
правительство Японии отказывается выплачивать компенсации пострадавшим,
предложенные судами Токио и Осаки.
В тот же год - суд над бывшим министром здравоохранения Португалии и 11
сотрудниками министерства. Они закупали кровь у австрийской фирмы и заразили
СПИДом многих больных (из которых 59 к моменту суда умерли). Примечательно,
|
|
|
что они закупали зараженную плазму даже после того, как получили сообщение о
том, что она содержит антитела против СПИДа, то есть получена от больных
доноров.
Летом 1993 года - опять суд в Париже, над врачами из Института Пастера.
Они изготовляли гормон роста для детей. Для этого покупали гипофизы трупов
и, как полагается на рынке, искали подешевле. Поэтому покупали в
экс-социалистической Венгрии. Надо же, даже маленький кусочек трупа
идеологически согрешивших людей ценится в десять раз дешевле. Но качество,
конечно, не то - и пятнадцать парижских детей были заражены неизлечимой и
смертельной вирусной болезнью. Можно ли было проверить купленные по дешевке
гипофизы? Конечно - но накладно. А ведь это - не "совки", не калмыки, а
Институт Пастера, гордость Запада.
А вот случай прямо у меня на глазах - в Сарагосе. Забарахлил в
центральном госпитале линейный ускоритель для радиационной терапии, фирмы
"Дженерал Электрик". Прибывший инженер фирмы затянул маленько регулировочный
винт на индикаторе мощности, чтобы стрелка зря не дрыгалась, и дело с
концом. Два года облучали пациентов мощностью, в десять раз большей, чем
показывал индикатор. Стали разбираться, когда пациенты начали умирать один
за другим. При мне умер двадцать второй, остальные дожидаются. Суд, конечно,
критика - но не системы и даже не "Дженерал Электрик", а инженера.
В целом, у нас создали устойчивое убеждение, будто вся техносфера, в
которой его заставляла жить система "реального социализма", опасна. Сегодня
можно заявить, что это была сознательная идеологическая акция по разрушению
национального самосознания народов СССР. Много было лжи и умолчаний: никто,
например, ясно не сказал простую вещь - безопасность полетов в такой
огромной системе, как "Аэрофлот", была на уровне лучших в мире стандартов,
точно такой же, как у "Пан Америкен" (а сегодня Россия на одном из последних
мест в мире).
Глубинная ложь этого мифа уже в том, что из понятия техносферы был
исключен ряд важнейших элементов, которые как раз определяли в целом более
высокую, чем на Западе, безопасность техносферы СССР. И дело даже не в
абсолютных показателях, а в том, что у нас "единица безопасности" обходилась
в сотни раз дешевле, чем на Западе. За этим - проблема всей цивилизации.
Можно сказать, что гражданское общество Запада почему-то потеряло "инстинкт
опасности", который сохранился в "отсталых", "крестьянских" обществах. Этот
инстинкт заменяют законами, деньгами и квалификацией - но полностью заменить
|
|
|
не удается. Совесть заменяется законом не вполне. Но это - особая большая
проблема. Начнем хотя бы с ее проявлений.
Взять такую "мелочь", как терроризм. Сегодня гремят взрывы в
небоскребах Нью-Йорка, на железных дорогах и в универмагах Испании, на
площадях перед соборами и на вокзалах в Риме и даже в Лондоне. Кто-то
пускает газ в метро Токио. Жертв не так много, но в целом в этих странах
сложилось устойчивое ощущение опасности случайно стать жертвой теракта. В
Перу в начале 90-х годов при наличии в стране всего около 2 тыс. участников
радикального движения "Сендеро Луминосо" затраты на охрану технологических
систем во многих регионах были равны производственным затратам. Уже одно это
предопределяло тяжелый кризис всего хозяйства целой страны.
Таким образом, речь идет об элементе опасности, принципиально присущем
техносфере Запада. Он предопределен особым "человеческим фактором",
созданным именно в этой техносфере. Техносфера СССР была такого фактора
лишена, что сразу давало ей большое преимущество. Мы начинаем оценивать это
лишь сегодня, когда сами выбросили это преимущество на помойку. Когда сами
привели к власти режим, который порождает терроризм неизбежно, как шелкопряд
свою нить.
В СССР при скудных затратах на безопасность ее высокий уровень
обеспечивался именно тем, что люди считали весь народ своей родней, а все,
что было в стране - общим достоянием. Невозможно у нас было, например, такое
явление: в Испании выгорают леса (причем гибнут и люди - туристы, пастухи,
пожарные). Основная причина пожаров - поджоги. В Галисии этим занимаются
специальные фирмы, которые сбрасывают с легких самолетов на парашютах
зажигательные устройства - горелая древесина, сохраняя приемлемое качество,
продается на корню раз в десять дешевле. Иногда лес также поджигают, чтобы
отомстить за какую-нибудь обиду местным властям, а то и пожарным. Этого не
было в СССР, еще нет и в России - но ведь к этому идем.
Огромную роль играл в сфере безопасности технологии СССР тип экономики,
не ориентированной на прибыль. Ее уничтожение не принесло никаких надежд на
обещанную экономическую эффективность, но социальные утраты - налицо. И одна
из них - утрата надежности, безопасности. Это очевидно каждому, хотя многие
не хотят еще признать. Невероятное число людей, около 30 тыс. человек в год,
гибнет просто от отравления приготовленной из токсичных продуктов водки. Это
- прямой плод рыночной экономики. И не дефект переходного периода, а сама ее
суть, на обуздание этой сути на Западе тратятся огромные средства
налогоплательщика. И справиться не могут!
Если бы наше ТВ не было лживым, оно бы сообщило важную для всех вещь. В
Испании недавно закончился долгий процесс по делу о продаже токсичного
растительного масла. У нас тогда газеты писали о каком-то таинственном
вирусе. Дело проще: торговые фирмы закупили по импорту недорогое масло для
технических целей - и пустили как пищевой продукт. В него был добавлен
анилин - сильнейший яд. Газеты пишут, что анилин добавили, чтобы придать
маслу привлекательный цвет, вкус и запах, но это кажется невероятным.
Скорее, масло именно денатурировали, чтобы его не использовали в пищу.
Госстандарт Испании выдал сертификат качества. Невероятно, но директор
Центральной лаборатории испанской таможни и еще четыре службы контроля
подтвердили, что масло с анилином годится в пищу. Погибло более тысячи
человек, 25 тыс. тяжело переболели и в основном остались инвалидами.
Поскольку в продажу масло поступило с официального одобрения государственных
органов, суды присудили жертвам отравления компенсацию в сумме около 4 млрд.
долларов. Государство отказалось платить, т.к. "это бы нанесло ущерб
экономике страны" (любопытная иллюстрация к концепции "прав человека").
Когда я читал материалы этого процесса, то вспоминал, как в 1972 г. по
Калужскому шоссе шла целая колонна грузовиков под охраной солдат - вывозили
уничтожать черную икру, т.к. из Ирана к берегу недалеко от Астрахани прибило
труп умершего от холеры. Риск заразиться холерой через икру был практически
нулевой, но государство не стало ни экспортировать, ни продавать эту икру
дома. Потому что это было советское государство.
Сегодня, даже отвлекая на безопасность все большие и большие средства,
общество "при рынке" никогда не получит такой же надежности, как в СССР.
Чуть не ежедневные аварии и катастрофы - это лишь предвестник накатывающего
на Россию вала. Специалисты это прекрасно знают. Поэтому вся кампания,
убеждавшая граждан в том, что советская техносфера обладала особой,
повышенной опасностью, была крупной акцией по манипуляции сознанием.
Экологический миф
Начиная с середины ХХ века промышленная цивилизация в целом
натолкнулась на естественные ограничения для непрерывного роста производства
и потребления. Экологические ресурсы Земли в некоторых отношениях оказались
близки к исчерпанию (при том конкретном способе их использования, который
сложился именно в индустриальном обществе). То, о чем предупреждали многие
ученые уже в XIX веке (прежде всего, творцы термодинамики - в связи с
возможностью исчерпания пригодной для использования энергии), стало
очевидным для многих. Возник тяжелый, но пока еще подспудный культурный
кризис - под сомнения были поставлены главные идеи, на которых стоит
индустриальная цивилизация, идея свободы и идея прогресса. На этом кризисе,
оказавшем сильное воздействие на умы интеллигенции, сразу стали
паразитировать идеологи. Экологический страх стал мощным средством
манипуляции сознанием. Во время перестройки он был использован в СССР в
полной мере.
По мнению одного из ведущих социологов Института социологии РАН
О.Н.Яницкого, "экологический протест 1987-1989 гг. стал в СССР первой
легальной формой общедемократического протеста и общегражданской
солидарности" (выделено им). Вот что вылупилось, например, из этого яйца:
"Экологические конфликты в республиках Прибалтики послужили стимулом к
созданию Народных фронтов в защиту перестройки и моральной легитимации их
борьбы за экономическую независимость, а затем и выход из СССР... В феврале
1989 г. состоялась первая в СССР массовая (более 300 тыс. участников в 100
городах страны) антиправительственная акция протеста против строительства
канала Волга-Чограй".
Таким образом, вот - пусковой мотор, запустивший машину разрушения
страны. Разумеется, когда мавр сделал свое дело, ему велели уйти, и все это
"экологическое движение" как корова языком слизнула. По словам О.Н.Яницкого,
в 1990-1992 гг. "начался процесс фронтального отступления новых национальных
политиков от декларированных ими экологических программ... в целом - общая
демобилизация движения". Борьба против Игналинской АЭС была прикрыта
буквально на другой день после заявления Литвы об отделении, а теперь и
армяне стараются запустить свою трижды проклятую ими во время перестройки
атомную станцию.
В истории этого экологического протеста много поучительного. Он был
широчайшей, организованной в масштабах всего СССР и прекрасно
скоординированной программой манипуляции сознания. Блестящей операцией в
экономической сфере можно считать элегантное уничтожение целой отрасли -
промышленного птицеводства. Белковая проблема в СССР была решена во многом
благодаря созданию общесоюзной сети птицефабрик и снабжающих эти фабрики
заводов по производству комбикорма. В 80-е годы было запущено около двух
сотен небольших современных заводов, выпускающих необходимые для комбикорма
добавки - витамины, антибиотики, белковые добавки. Вся эта система работала,
как часы. В 1990-91 гг. во всех городах, где расположены эти заводы,
одновременно были проведены экологические демонстрации с жестким требованием
закрыть эти предприятия. Под давлением "общественности" они были закрыты, и
оказалось, что почти моментально было парализовано производство комбикормов,
и птицефабрики были вынуждены сразу забить около половины поголовья птицы.
Рядовые участники демонстраций в разных концах страны были искренне уверены,
что они выступили против своего местного заводика стихийно.
Поразительно, насколько эффективно действовала экологическая риторика
на сознание, несмотря на то, что она цинично отбрасывалась политиками
буквально на другой день после достижения конъюнктурной цели. По оценкам
социологов, "вес" экологических проблем в предвыборных программах 1989 г.
составлял 72%, но из нескольких сотен выступлений на I Съезде народных
депутатов СССР всего в 42 были упомянуты вопросы экологии.
Поучительным экологическим психозом, раздутым буквально как эксперимент
над массовым сознанием, был т.н. "нитратный бум". Одним из главных
манипуляторов стал поэт Андрей Вознесенский. Он опубликовал в "Огоньке"
паническую статью-дезинформацию. Смысл ее в том, что из минеральных
удобрений в овощи переходят нитраты, якобы страшный яд. И студенты в
столовых едят винегреты из овощей, содержащие до 500-1000 мг нитратов в
порции, вот почему среди них так много психически больных и преступников. А
дальше пошло и пошло, по всем газетам.
А.Вознесенский даже привел "научные" данные: дескать, "предельно
допустимая концентрация" (ПДК) нитратов составляет 11 мг/кг. Ясно, что
советская власть травит студентов. Тогда после потока таких статей начался
театр абсурда: с овощных баз начали вывозить на свалку лук и морковь. Хорошо
еще, что пьяницы этот лук собирали и отвозили на рынок - хоть кто-то в
народе не потерял здравый смысл.
В чем же подлог, "запущенный" в прессу поэтом-демократом? Что это за
цифра - 11 мг/кг? Миллиграммов чего? В килограмме чего? В действительности
это - особый показатель, "ПДК азота в питьевой воде для детей в возрасте
около 7 месяцев". В этом возрасте происходит трансформация
желудочно-кишечной системы ребенка, и в течение короткого периода в
кишечнике может идти превращение нитратов в другие, вредные азотистые
вещества. Вознесенский перенес эту ПДК с воды на овощи, и с грудных детей на
студентов.
Кстати, нитраты - это не азот, и если пересчитать, то для нитратов ПДК
имеет в 4,4 раза большее значение, то есть 45 мг нитрата в 1 л питьевой
воды. А главное в том, что в отличие от питьевой воды, которая вся
усваивается в организме, масса овощей пролетает через кишечник, и ПДК по
нитратам для них составляет от 500 до нескольких тысяч мг/кг, в зависимости
от вида овоща, его используемой части, способа выращивания и приготовления.
"Нитратный психоз" был создан, чтобы подкрепить распространенный в то
же время, наряду с "тракторным" мифом, миф об удобрениях. Говорилось, что
абсурдная плановая экономика заставляет бедных русских крестьян заваливать
поля удобрениями. На деле в самом лучшем, 1988 г., в СССР было внесено 122
кг удобрений на 1 гектар (при том, что вынос питательных веществ с урожаем
составлял 124 кг). В Голландии, которую нам тогда же ставили в пример как
идеал сельского хозяйства, вносилось 808 кг удобрений на 1 га. Сегодня в
России 3/4 пашни не удобряется вообще, в целом внесение удобрений упало в 7
раз. Начиная с 1995 г. количество вносимых в почву удобрений колеблется в
России около 13 кг/га. Для сравнения: в Китае 386 кг (в 1995 г.). И при этом
нас пугают нитратами в отечественной продукции и завозят помидоры из
Голландии.
Рассмотрим подробнее одну крупную мистификацию, созданную СМИ и
политиками в ходе кампании по разжиганию экологического психоза.
Сероводородный бум. Известно, что особенностью Черного моря является
наличие в нем "сероводородного слоя". Его обнаружил сто лет назад русский
боцман, понюхав опущенный на глубину канат, от которого слегка пахло тухлыми
яйцами. Уровень "сероводородного слоя" колеблется, иногда его граница
поднимается до глубины всего в 50 м. В 1927 г. во время большого
землетрясения были даже "морские пожары", и в море в районе Севастополя и
Евпатории наблюдались столбы пламени.
Перестройка в СССР совпала с очередным подъемом сероводородного слоя, а
гласность дала газетам пикантную информацию о "морских пожарах" 1927 г.
(раньше, когда не было привычки пугать людей, эти сведения широко не
публиковались). Возникли удобные условия для крупного бума, и он был
"раскручен". Вот примеры истерических прогнозов 1989-1990 гг. только в
центральных газетах:
"Литературная газета": "Что будет, если, не дай Бог, у черноморских
берегов случится новое землетрясение? Вновь морские пожары? Или одна
вспышка, один грандиозный факел? Сероводород горюч и ядовит... в небе
окажутся сотни тысяч тонн серной кислоты".
"Рабочая трибуна": "Достаточно небольшого землетрясения, чтобы
сероводород вышел на поверхность Черного моря и загорелся - и его побережье
превратится в пустыню".
"Совершенно секретно": "Достаточно совпадения во времени и
пространстве... резкого понижения атмосферного давления и вертикального
течения. Вскипев, вода насытит воздух ядовитыми парами горючего газа. Куда
будет дрейфовать смертоносное облако - одному Богу ведомо. Оно может вызвать
жертвы на побережье, может за считанные секунды превратить пассажирский
лайнер в "летучий голландец".
Наконец, сам М.С.Горбачев предупредил мир о грядущем из СССР
апокалипсисе. Он заявил с трибуны международного Глобального форума по
защите окружающей среды и развитию в целях выживания (каково название
форума!): "Верхняя граница сероводородного слоя в Черном море за последние
десятилетия поднялась с глубины 200 м до 75 м от поверхности. Еще немного, и
через порог Босфора он пойдет в Мраморное, Эгейское и Средиземное море". Это
заявление было опубликовано в "Правде".
Ученые - и океанологи, и химики - пытались объяснить политикам, что все
это - невежественный бред (так они наивно думали). Были опубликованы в
научных журналах хорошо известные данные:
1. "Морские пожары" 1927 г. никакого отношения к сероводороду не имеют.
Они наблюдались в местах, отстоящих от границы сероводородной зоны за 60-200
км. Их причина - выход на поверхность во время землетрясения природного газа
метана из Криворожско-Евпаторийского тектонического разлома. Это -
газоносный район, там ведется бурение для добычи газа, выходы природного
газа на этой акватории в виде "факелов" наблюдаются регулярно. Все это
хорошо известно, и отказ всех основных газет опубликовать эту справку ученых
прямо указывает, что речь шла о сознательной дезинформации.
2. Максимальная концентрация сероводорода в воде Черного моря 13 мг в
литре, что в 1000 раз меньше, чем необходимо, чтобы он мог выделиться из
воды в виде газа. В тысячу раз! Поэтому ни о каком воспламенении,
опустошении побережья и сожжении лайнеров не может быть и речи. Уже сотни
лет люди пользуются в лечебных целях сероводородными источниками Мацесты
(возможно даже, ими наслаждался сам М.С.Горбачев). Ни о каких взрывах и
возгораниях и слыхом не слыхивали, даже запах сероводорода там вполне
терпимый. Но содержание сероводорода в водах Мацесты в сотни раз больше, чем
в воде Черного моря.
Бывали случаи, когда в шахтах люди встречались с сероводородными
струями высокой концентрации. Это приводило к отравлению людей, но взрывов,
в отличие от метана, никогда не было и не могло быть - пороговая взрывная
концентрация сероводорода в воздухе очень высока.
3. Смертельные концентрации сероводорода в воздухе составляют 670-900
мг в кубометре. Но уже при концентрации 2 мг в кубометре запах сероводорода
нестерпим. Но даже если весь "сероводородный слой" Черного моря внезапно
будет выброшен на поверхность какой-то неведомой силой, содержание
сероводорода в воздухе будет во много раз ниже нестерпимого по запаху
уровня. Значит, в тысячи раз ниже уровня, опасного для здоровья. Так что не
может быть речи и об отравлениях.
4. Математическое моделирование всех мыслимых режимов в колебании
уровня мирового океана и атмосферного давления над Черным морем, проведенное
океанологами в связи с заявлением М.С.Горбачева, показало, что переток
сероводорода в Мраморное море и дальше, с отравлением милой его сердцу
западной цивилизации, абсолютно невозможен - даже если над Ялтой пройдет
самый мощный из известных тропических циклонов.
Все это было досконально известно, сероводородная аномалия Черного моря
изучается сто лет множеством ученых всего мира. Когда советская пресса
начала этот бум, ряд авторитетных ученых, включая академиков (!), обратились
в газеты - ни одна из них не взялась дать успокаивающую информацию. Самое
популярное издание, в которое удалось пробиться - журнал АН СССР "Природа",
журнал для ученых. Но он не мог сравниться с тиражами "Правды",
"Литературной газеты", "Огонька" той поры или с воздействием телевидения.
Прозорливо завершает группа океанологов (Т.А.Айзатулин, Д.Я.Фащук и
А.В.Леонов) одну из последних посвященных проблеме статей в "Журнале
Всесоюзного химического общества" (No 4, 1990):
"Работая во взаимодействии с выдающимися зарубежными исследователями,
восемь поколений отечественных ученых накопили огромные знания о
сероводородной зоне Черного моря. И все эти знания, накопленные за столетие,
оказались невостребованными, ненужными. В самое ответственное время они были
подменены мифотворчеством.
Эта подмена - не просто очередное свидетельство кризиса в социальной
сфере, к которой принадлежит наука. В силу ряда особенностей это, по нашему
мнению, является ярким индикатором социальной катастрофы. Особенности
заключаются в том, что на всех уровнях надежное количественное знание об
очень конкретном, однозначно измеренном объекте, относительно которого в
мировом научном сообществе нет разногласия по существу, подменено опасным по
своим последствиям мифом. Это знание легко контролируется с помощью таких
общедоступных измерительных средств, как канат и боцманский нос. Информацию
о нем легко получить в течение десятка минут - часа обычными информационными
каналами или телефонным звонком в любой институт океанологического профиля
АН СССР, Гидрометеослужбы или Министерства рыбного хозяйства. И если в
отношении такого, вполне определенного знания оказалась возможной подмена
мифами, то мы должны ожидать ее обязательно в таких областях противоречивого
и неоднозначного знания, как экономика и политика.
Множество кризисов, в которые погружается наше общество, представляет
собой болото искусственного происхождения. Утонуть в нем можно только лежа.
Дать топографию болота кризиса на нашем участке, показать наличие горизонта,
подняв человека с брюха на ноги - цель настоящего обзора".
Как известно, поднять советского человека "с брюха на ноги" в созданном
искусственно болоте не удалось - не дали заинтересованные и стоявшие на
ногах манипуляторы сознанием. Сейчас мы изучаем этот случай уже как
патологоанатомы - делаем вскрытие. Но очень интересно и продолжение - с еще
живым сознанием.
После того, как истинная цель сероводородного психоза (как части
большой программы) была достигнута, о сероводороде внезапно все забыли, как
и о заводах белково-витаминных добавок к птичьему корму. Но 7 июля 1997 г.
столь же внезапно, после многих лет полного молчания, по телевидению вновь
прошла передача о сероводородной угрозе. На этот раз был запущен в сознание
бред, оставивший далеко позади прогнозы 1989 г. Был обещан взрыв всего
сероводорода Черного моря такой мощности, что он, как детонатор, вызовет
атомный взрыв урана, залежи которого есть на Кавказе! Таким образом,
сероводород увязали с ядерным оружием - символом современной опасности.
Скорее всего, эта передача - пробный шар, для изучения состояния
общественного сознания. Видимо, сейчас оно более закрыто, и на
сероводородной мякине его не проведешь. Но всяческой мякины наши опытные уже
манипуляторы могут приготовить достаточно.
|
|
|
